раненого стало клонить ко сну. — Я должен спасти Эмил.
— Не убьет он ее, Парлан, поверь мне, — сказал Лейт.
— Пожалуй, ты прав, Лейт, не убьет. — Глаза Парлана уже застилал сон. — Но сделает так, что несчастной девочке останется только Бога молить, чтобы он ее убил.

Часть 2
Глава 14
Тихонько постанывая, Эмил нехотя возвращалась к мрачной действительности. Все тело ныло. Девушке понадобилось некоторое время, чтобы определить, что болит сильнее всего. Коротко ругнувшись, она осторожно дотронулась до опухшей, пульсирующей болью щеки. Ей потребовалось еще несколько минут, чтобы вспомнить, отчего, собственно, ее лицо так пострадало, и когда это наконец произошло, Эмил охватила самая настоящая паника. Расширившимися от ужаса глазами она огляделась и, лишь заметив, что находится в Полном одиночестве, немного успокоилась.
Она заставила себя подняться, присесть на кровати и, сжав голову ладонями, некоторое время посидеть, собираясь с мыслями. После этого она смогла встать, медленно добраться до таза и кувшина с водой, стоявших на столе. Вымыв лицо холодной водой, она оперлась о стену, промокнула лицо куском грубого полотна, оставленного рядом с тазом.
Снова окинув взглядом плохо освещенную комнату, Эмил убедилась, что происшедшее с ней — не ночной кошмар, который рассеется с наступлением дня. Девушка вспомнила эту комнату, поскольку ей доводилось останавливаться на короткое время в замке Рори несколько месяцев назад. Подняв глаза, она узнала и обшарпанный, потрескавшийся потолок. Даже если в замке и были служанки, они, похоже, не занимались уборкой, и Эмил невольно задалась вопросом: отчего Рори — человек, с подчеркнутым вниманием относящийся к своей внешности, — живет в такой грязи?
Обнаружив графин с вином и бокал на колченогом прикроватном столике, она несколько оживилась. Хороший глоток вина прочистит мозги, решила Эмил, и уничтожит неприятный привкус во рту. Она основательно отхлебнула и сразу закашлялась — после вина в Дахгленне этот напиток можно было сравнить только с уксусом. Вероятно, и на вино Рори не считал нужным раскошеливаться. Или — пришло ей на ум — он специально поставил рядом с ее кроватью такую дрянь, чтобы продемонстрировать свое отношение. Что ж, решила она, Рори очень ошибается, если полагает, что подобная мелочь может на нее повлиять.
Усевшись на кровать, она принялась, скривившись, потягивать кислятину и раздумывать, как быть дальше.
Прошло несколько минут, и Эмил решила, что устоять от искушения убежать от жениха она не сможет. Она не желала находиться рядом с этим типом дольше, чем того требовали обстоятельства. Кроме того, ей вовсе не хотелось дожидаться, когда в замок Рори Фергюсона приедет ее отец: он или отдаст ее руку Рори сразу, или отвезет домой и запрет там до свадьбы. Единственным способом повидаться с Черным Парланом казался немедленный побег. Разумеется, это было опасное предприятие, но выбирать не приходилось.
Эмил подошла к окну, чтобы выяснить, высоко ли расположена комната, глянула вниз и выругалась. Она совсем забыла, что именно эта комната находится на самом верху башни. По-видимому, Рори и выбрал ее по этой причине.
Хотя Эмил сразу же тщательно обыскала комнату, она не обнаружила ничего, что могло бы заменить ей веревку. Даже постельное белье, которого, кстати, было мало, не подходило для этой цели — слишком оно было старым и ветхим.
Дверь была надежно заперта снаружи. Эмил нахмурилась: в прошлый ее приезд в замок Рори никаких замков здесь не было. Это выглядело так, словно Рори заранее готовился держать ее под запором, что могло означать только одно: налет на них с Парланом готовился заранее.
Вряд ли Рори и его люди наткнулись на них с Парланом случайно — уж больно отдаленным и мрачным считалось ущелье, где находился Колодец Баньши. Кто-то донес Рори, где искать Эмил и Парлана. Интересно, замыслил ли этот неизвестный только ее похищение или смерть Парлана тоже входила в его планы, задала себе вопрос Эмил.
Ответить на него значило бы выяснить, кто предатель в замке Парлана. Причины предательства указали бы на злодея, его совершившего.
Первым делом Эмил подумала о Кэтрин. Она ненавидела эту женщину и решила поискать доказательства ее вины.
Ей, правда, приходило на ум еще одно имя — Артайр, но девушке не хотелось допускать, что предателем оказался он.
Измена младшего брата, конечно, стала бы страшным ударом для Парлана. Эмил даже не была уверена, что, окажись Артайр и в самом деле предателем, она согласилась бы сказать об этом Парлану.
Лихорадочные размышления Эмил были разом прерваны с приходом Рори. Он вошел и встал у двери, и Эмил в очередной раз подумала, что красоте владельца замка недостает чего-то существенного, чтобы он превратился в по-настоящему привлекательного мужчину. Возможно, холодность глаз лишала лицо Рори самой обыкновенной живости и превращала его просто в маску. Интересно, он хоть когда-нибудь улыбается, подумала девушка и вдруг с содроганием поняла, что ей не хотелось бы знать, что заставляет озариться лицо Рори улыбкой.
— Когда приедет мой отец?
— Я за ним не посылал.
— Нет? Ну тогда, я думаю, ты сделаешь это в ближайшее время?
— Вряд ли.
— Но не можешь же ты удерживать меня здесь, даже не поставив в известность об этом моего отца, — сказала Эмил, мысленно отметив, что ей очень не понравился взгляд Рори.
— Могу. Ты — моя невеста.
— Да. Но ведь не жена.
— Это не имеет значения. Твой отец передал мне на тебя права в тот самый день, когда согласился на мое сватовство.
— Ты хотя бы должен сообщить ему о том, что ему больше не нужно собирать деньги на выкуп. — Ей вдруг очень захотелось, чтобы отец узнал о переменах в ее судьбе — даже в том случае, если ему на нее наплевать и ей придется сидеть под замком, дожидаясь свадьбы.
— В свое время я ему обо всем расскажу. Я не позволю ему отдавать деньги этому сукину сыну Макгуину. У меня есть планы на твое приданое, и я не хочу их менять.
Девушка не удержалась и снова выругалась — правда, про себя. Ей следовало бы подумать о жадности Рори раньше. Все, что она видела вокруг, пребывая в замке Фергюсона, свидетельствовало о том, что его владельцу явно не хватает средств. Это также объяснило его нежелание расторгнуть с ней помолвку — хотя Рори, несомненно, догадывался, что Эмил спит с Парланом. Она прикинула, удастся ли воспользоваться стремлением Рори заполучить ее приданое, чтобы договориться с ним. Если ему нужны только деньги, Эмил готова пообещать ему столько, сколько он запросит.
— Скажи, мой отец уже передал тебе мое приданое?
— Нет. Он даже не позволил мне сделать заем под залог этой суммы. Я не имею права ни на пенни до самой свадьбы.
Ясно было, что это весьма задевало Рори, и надежда Эмил, что так или иначе ей удастся с ним договориться, возросла.
— Возможно, я смогу раздобыть для тебя денег.
— Каким же образом, моя прелесть? Ты можешь дать их мне только после свадьбы.
— Я могу передать тебе довольно большую сумму в случае, если ты откажешься от помолвки.
— Но я, быть может, хочу на тебе жениться.
— Зачем это тебе? Мы никогда не подходили друг другу! Если тебе нужны средства, я добуду их для тебя.
Мне кажется, особой необходимости нам с тобой вступать в брак нет.
— Ты хочешь, чтобы желание моего покойного дяди видеть нас мужем и женой не осуществилось? Но ведь даже твой отец поклялся, что так тому и быть!
Она вдруг поняла, что Рори играет с ней. Он с интересом выслушал все ее предложения, но лишь для того, чтобы лично убедиться, насколько ей не хочется выходить за него замуж, и выяснить, на какие лишения она готова пойти, чтобы свадьба не состоялась. Она едва не вспылила, но потом решила сдерживаться изо всех сил — ругань с Рори вряд ли пошла бы ей на пользу. Более того, она не сомневалась, что вспышка ярости с ее стороны только развлекла бы Рори.
— Расскажи, что ты затеял? — спросила она со спокойствием, которого в глубине души не ощущала. — Ты ведь не хочешь на мне жениться, хотя и твердишь постоянно о правах на меня.
— Нет, я действительно хочу жениться на тебе. — Он приблизился к ней и коснулся ее щеки костяшками пальцев.
От прикосновения Рори молодую женщину едва не стошнило, но она постаралась скрыть неприязнь, как и острое желание отпрянуть от него. В сущности, жест Рори был самого невинного свойства, и она подозревала, что выражение неприязни сильно разозлило бы хозяина. Но тем не менее его непосредственная близость тревожила Эмил, а неподвижный холодный взгляд жениха заставлял ее сердце сжиматься в предчувствии чего-то страшного.
Было необходимо убедить Рори, что ему незачем на ней жениться и что она не имеет желания выходить за меня, и сделать это следовало так, чтобы не оскорбить Рори и не спровоцировать приступа гнева. Зная, что и она сама склонна к быстрой смене настроения, Эмил понимала, что добиться этого будет нелегко.
— Нет необходимости связывать себя браком с девушкой, которую ты никогда не любил, ради обещания, данного умершему человеку.
— Я разве не сказал только что, что хочу на тебе жениться? — осведомился Рори и погладил ее по шее.
— Но зачем это тебе? Я знаю, что во мне много такого, что тебе не по нраву.
— Из тебя выйдет красивая шлюха — такая же, какой была твоя мать.
Она отбросила его руку:
— Моя мать не была шлюхой!
— Можешь не сомневаться, была. Она отдала свою красоту этому простофиле Лахлану. А ведь я мог дать ей и молодость и красоту, не уступавшую ее собственной. Мы могли сделаться парой, которой бы завидовал весь мир!
— А что ты знаешь о моей матери?
— Достаточно. И ты очень на нее похожа. Точь-в-точь, как она. Ты тоже могла заполучить меня, а польстилась на этого чудовищного Макгуина, отдалась ему и выставила меня перед всем миром полнейшим болваном.
Каждый раз, когда он делал шаг по направлению к ней, Эмил на шаг от него отступала. В том, как говорил Рори, чувствовалось нездоровое возбуждение. Эмил подозревала, что в этот момент он совершенно забыл, кто перед ним стоит, по крайней мере не до конца отдавал себе в этом отчет.
Но более всего молодую женщину поразили слова жениха о ее матери. Она-то даже представления не имела, что ее мать и Рори были знакомы.
— Я была захвачена в плен и находилась у Макгуина в ожидании выкупа.
— Ты стала любовницей Парлана Макгуина, его шлюхой! Все эти месяцы ты провела, валяясь в грязи вместе с ним. — Рука Рори метнулась и сжала горло Эмил. — Ты запятнала себя, потеряла свою честь в постели Парлана.
Эмил попыталась ослабить хватку, ей было трудно дышать, однако пальцы Рори были словно из металла. Казалось, он не обращал внимания, что его длинные ногти впились в кожу девушки и жестоко ее ранят. Неожиданно Эмил поняла, что попала в плен к сумасшедшему. Она допустила роковую ошибку, решив, что он не убьет ее.
— Потише, парень, надеюсь, ты не хочешь задушить ее.
Хватка Рори неожиданно ослабла, и Эмил упала на колени. Она принялась массировать испятнанное синяками горло, оглянулась, чтобы выяснить, кто ее спас. Но ее надежда, что это кто-нибудь не из компании Рори, мгновенно потухла, когда она разглядела говорившего — пухлого, с кислым выражением лица человека по имени Джорди. Эмил знала, что этот парень никому в жизни, кроме Рори, не стал бы помогать. Просто сейчас Джорди считал, что убивать ее не настало время. Нет, вряд ли Джорди обременял себя соображениями милосердия.
Заметив, что Джорди оставил дверь открытой, девушка окинула взглядом стоявших перед ней мужчин. Они были настолько поглощены беседой, которую вели шепотом, что, казалось, забыли о ее присутствии. Осторожно, стараясь не потревожить своих мучителей и звуком, девушка метнулась к двери.
И тут Джорди с молниеносной быстротой, которую вряд ли кто ожидал бы обнаружить в этом увальне, захлопнул дверь у нее перед носом и запер на засов. Затем на его лице появилось выражение, которое с натяжкой можно было бы назвать сочувствием. Однако Эмил усомнилась, что Джорди способен сострадать, — слишком долго он был верным сторожевым псом Рори.
— Ты никуда не пойдешь, девушка. Будешь сидеть в этой комнате до тех пор, пока мой хозяин не соизволит дать другое указание.
— Ты, стало быть, тоже хочешь меня убить?
— Он не собирается убивать тебя. Пока по крайней мере.
Тебе необходимо оставаться в живых до самой свадьбы.
— В таком случае не будем терять времени. Пусть он убьет меня сейчас, поскольку его женой я не стану никогда.
— Я бы на твоем месте, госпожа Менгус, не стал бы говорить с такой уверенностью. Наш Рори умеет обращаться с девушками и делать их покорными. Я очень удивлюсь, если ты со временем не переменишь свое решение.
Прежде чем она успела что-либо ответить, ее рывком подняли на ноги. Уставившись на кулак Рори, который устремился к ее лицу, она краем глаза заметила застывшее на его лице выражение. Теперь-то Эмил поняла, что может вызвать у него на губах улыбку. Она была права — лучше бы ей об этом не знать. Рори Фергюсон получает удовольствие, только мучая других.
Удар опрокинул Эмил на кровать. Хотя в голове у нее мутилось, а один глаз стал мгновенно заплывать от удара, ей удалось увернуться, когда Рори попытался было взяться за нее снова. Хотя Джорди и пальцем не пошевельнул, чтобы ей помочь, ее успокоило уже то, что Рори он тоже помогать не стал. Еще дважды ей удалось уклониться, прежде чем суженый нанес новый удар, который отбросил ее на пол.
Девушка знала, что тягаться с Рори в кулачном бою ей не по силам, однако не желала сдаваться. Тем не менее, когда она попыталась найти что-нибудь, чем обороняться, на нее кинулся Джорди. Схватка продолжалась, и она больше устала от попыток высвободиться из рук Джорди, чем от борьбы с Рори. Тот выбрал удобный момент и нанес ей очередной удар, отбросив к стене. Она почувствовала, как теряет сознание, но, прежде чем это случилось, успела подумать, что Джорди ошибается и Рори убьет ее, не дожидаясь свадьбы.
Рори стоял над бездыханным телом Эмил, в то время как Джорди проверял, дышит ли она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50