Я перевела взгляд на Глеба. Этот тоже был моим доверенным лицом, как и Гарик. Я знала, что всегда могу на него рассчитывать.
– Глеб, для тебя тоже есть дело.
– Какое? – обрадовался он.
– Возьми двух ребят и наведи ревизию в наших магазинах и ресторанах. Я думаю, ты знаешь, как это делается. Проверь все счета и банковские сейфы. Выясни, не снимал ли Фома оттуда деньги. Это на случай того, если мой муженек решил сбежать, прихватив с собой капитал. Наши счета открыты в пяти банках Петербурга и трех московских. Свяжись с каждым из них и получи интересующую меня информацию. И не забудь проверить наш общак. Подбей, сколько в нем денег, и доложи мне.
– Все будет сделано, Чупа.
– И еще: пошлите людей в Пулковский аэропорт и проверьте, не вылетел ли мой муж каким-нибудь рейсом за границу. Свяжитесь с Шереметьево. Может, он вылетел из Москвы. Короче: надо проверить все вокзалы и аэропорты как в Питере, так и в Москве.
– Чупа, если бы Фома захотел сбежать, то он полетел бы под чужой фамилией. Новый паспорт для него достать не проблема. Здесь мы не уследим.
– Это точно. Но чем черт не шутит. Все равно проверьте. Раздай ребятам его фотокарточки, и пусть они побеседуют с работниками аэропортов и вокзалов. Может быть, кто-то его вспомнит. Только осторожно, чтобы не навести панику.
– Чупа, а что делать с этим братишкой?
– С Лешиком?
– С ним.
– Подержим его пока на даче, а там видно будет. Приставь к нему охранника. Дома пока беспокоиться не будут – все-таки к брату на похороны улетел. Понятно, что не на один день.
– Отпускать его тоже нельзя. У него язык без костей. Можно устроить несчастный случай.
– Давай не будем торопить события. Сначала узнаем, что с Фомой. Как только будет что-то ясно – сразу связываемся и встречаемся у меня на даче.
– Чупа, я подготовлю всю информацию и с тобой свяжусь, – сказал Гарик. – Сегодня распределю среди пацанов – кому чем заняться. Вечером мы, как всегда, встречаемся в спортклубе и докладываем друг другу о том, что узнали. А потом я сразу еду к тебе.
– Только предварительно позвони. – Я похлопала Гарика по плечу.
– Добро. Ну ладно, тогда мы разъезжаемся.
– До встречи. – Я оперлась на руку Бульдога и направилась к машине.
– Тебе плохо, Чупа?
– Плохо. Что-то голова кружится. Поехали на городскую квартиру.
– Зачем?
– Я хочу проверить домашний сейф.
Глава 2
Дома я внимательно осмотрела все комнаты. Ничего подозрительного. На первый взгляд все на месте. Кажется, что Фома здесь уже давно не был. Открыв сейф, я с облегчением вздохнула. Ничего не тронуто. Все на своих местах… Странно, похоже, что Фома действительно умер.
Если бы он захотел сбежать, то обязательно прихватил бы с собой часть драгоценностей, лежащих в сейфе. Хотя кто знает. Не надо торопить события. Может быть, он снял деньги со счетов. Скоро я все узнаю.
Внезапно резко закружилась голова, и я прилегла на диван. Бульдог сел рядом.
– Дай мобильный. Или сам позвони моему доктору – пусть срочно приедет. Что-то мне совсем муторно.
Бульдог моментально набрал нужный номер, а я тем временем достала сигарету и нервно закурила.
– Чупа, ты бы хоть не курила. Скоро врач приедет, – сказал он дрогнувшим голосом.
– Только не надо мне указывать. Это просто нервы.
– Конечно. Такое пережить.
– Какое?! – разозлилась я.
– Фома, видишь, что учудил!
– Ты думаешь, он жив?
– Я в этом не уверен. Довольно запутанная история получается. Зачем ему от тебя сбегать?! Чего ему не хватало?!
– Значит, чего-то не хватало…
– Ну а если деньги со счетов не сняты? Все на месте? Что тогда?
– Не знаю, – вздохнула я. – Может, пацаны хоть что-то выяснят.
– Ты только давай не раскисай, а то что-то совсем бледная стала. Тебе надо отдохнуть и хорошо выспаться. Хочешь, завтра в Гатчину съездим, посмотрим дворец, парк…
– Я никогда там не была.
– В Гатчине очень хорошо. Тихо и прекрасная природа. Тебе нужно расслабиться. Поехали.
– Ты меня приглашаешь?
– Угадала, – засмеялся Бульдог.
– Мне кажется, что ты пытаешься за мной ухаживать.
– Ерунда. Я твой телохранитель и пытаюсь заботиться не только о твоем теле, но и о твоем здоровье. Отдохни всего лишь один день – и ты почувствуешь огромный прилив сил и энергии.
– Ну что ж, я не против. Так тебе нравится Гатчинский парк?
– Безумно.
– Ты, наверное, там часто бываешь со своей девушкой?
– Нет.
– Почему?
– Во-первых, я работаю на тебя. Это значит, что у меня слишком мало свободного времени. Во-вторых, моя девушка работает стриптизершей, и ее меньше всего интересуют царские дворцы.
– А что, стриптизерши не интересуются искусством?
– Почему, интересуются. Только я предпочитаю заниматься с ней сексом, нежели возить ее по дворцам.
Неожиданно в дверь позвонили. Я вздрогнула и посмотрела на Бульдога.
– Это врач, – сказал он, но, перед тем как открыть дверь, достал пистолет.
Это и в самом деле оказался врач. Наш семейный доктор, готовый примчаться ко мне в любое время дня и ночи. Этого пожилого мужичка когда-то нашел Фома и, как оказалось, не ошибся в выборе.
– Здравствуй, моя хорошая, – бодрым тенорочком пропел он. – Как твои дела? Что случилось?
– Голова разламывается. Наверное, давление.
– Немудрено. Такая нелепая смерть мужа, – горестно вздохнул дедуля.
Я посмотрела на Бульдога и кивком головы показала ему, чтобы он вышел в другую комнату.
Как только за Бульдогом закрылась дверь, я разделась и, приготовившись к медицинскому обследованию, чуть слышно сказала:
– У меня вот уже два месяца нет месячных.
Дедуля озадаченно посмотрел на меня и стал щупать живот.
– Вам не кажется, что вы беременны?
– Не думаю. У меня постоянно перебои с месячными. Это уже не в первый раз. Наверное, поэтому я и не бью тревоги.
– У вас матка увеличена. Боюсь, что вы все-таки беременны.
Я почувствовала, как меня бросило в жар.
– Вы уверены? – спросила я.
– Почти. Сейчас сделаем тест на беременность, чтобы у нас с вами не было никаких сомнений.
Пока готовился тест, я смотрела в потолок и кусала ногти. Мне до последнего не хотелось верить в то, что я и в самом деле залетела.
– Ну как? – с надеждой обратилась я к врачу.
– Мне остается вас только поздравить. Вы беременны. Боль утраты от потери любимого супруга возместит ваш ребенок. Это будет самая лучшая память о близком и родном человеке. Это ваша радость, ваша удача.
Я вытерла пот со лба и, задыхаясь, уточнила:
– Получается, что у меня где-то около двенадцати недель.
– Да, где-то так. В начале следующей недели мы с вами поедем и сдадим все анализы и, конечно же, сделаем УЗИ.
Дедуля ласково посмотрел на мой пока еще не округлившийся животик и слащавым голоском спросил:
– Вы кого хотите, мальчика или девочку?
– Аборт.
– Что? Я вас не совсем понял.
– Я хочу аборт. Что тут непонятного?
– Но вдруг у вас есть противопоказания? Мы же ведь даже не знаем, какой у вас срок! Я пока ничего не могу гарантировать…
– Я убью тебя, если ты ничего не сможешь мне гарантировать, – процедила я сквозь зубы, перейдя на «ты».
Дедуля опустил глаза и нервно затеребил бороду.
– На днях я приеду к вам, и вы поведете меня на аборт.
– Когда вас ждать, Лана Владимировна? – тихо спросил дедуля.
– Через день, – произнесла я задумчиво. – Завтра я хочу съездить погулять в Гатчину. Значит, послезавтра утром буду у вас. А вы за этот день подберите место, где лучше и безопаснее всего сделать аборт.
– Я могу идти?
– Да, пожалуйста.
– Только, ради бога, старайтесь избегать физических нагрузок, хотя в принципе это не имеет значения, вы же не хотите рожать. У меня дочь уже десять лет не может забеременеть, потому что когда-то, давным-давно, во времена бурной молодости, сделала аборт.
– Дорогой мой, отличие состоит в том, что ваша дочь сделала аборт во времена бурной молодости, а я его собираюсь делать в зрелом возрасте. Мне двадцать восемь лет, и я сама могу решить, что мне нужно делать, а что нет. Все, вы свободны.
Дедуля еще раз почесал свою бороду, покашлял и вышел из комнаты.
Бульдог проводил его и сел на край кровати.
– Ну что? – взволнованно спросил он.
– Помимо всех неприятностей навалилась еще одна.
– Какая?
– Я беременна.
– Как? – ошарашенно спросил Бульдог.
– Молча. Ты же сам говорил, что я женщина. Так вот, к твоему сведению, все женщины рано или поздно беременеют. Это случилось и со мной.
– А кто отец? – растерянно спросил он.
– Ясное дело, что не ты. Фома, кто же еще! Вот сволочь, преподнес подарок!
– Чупа, но вы же с ним спали в разных спальнях, да и отношения у вас были такие, что врагу не пожелаешь.
– Ой, и не говори! Но где-то около трех месяцев назад мне с ним пришлось переспать. И надо же было такому случиться, что именно после этого дурацкого случая я влипла. Фома напился, как свинья, приперся ночью, вот я и уступила. Честно говоря, у меня уже все из головы вылетело, и поэтому я особого внимания своему плохому самочувствию и не придавала.
– Во дела…
– Точно, – вздохнула я. – Послезавтра – аборт. Ладно, время не терпит. Надо ехать, а то там Юлька одна с этим придурком сидит. Если, конечно, он не убежал…
– Я же тебе сказал, что он на месте.
Я встала и медленно подошла к зеркалу.
– Красивая, – улыбнулся Бульдог. – Послушай, а как тебя зовут?
– Чупа, – удивилась я.
– Нет. Это твое прозвище. А как тебя родители в детстве назвали? Ну, по паспорту как?
– Лана.
– Красивое имя.
– Зачем тебе? По-моему, это тебя раньше нисколько не интересовало.
– Теперь заинтересовало.
– Да? Ты меня заинтриговал. Скажи, зачем это тебе надо?
– Так просто, время убить, пока ты будешь собираться.
Нахмурившись, я направилась к выходу.
До дачи мы ехали молча. Я и сама не знала, о чем мне думать: то ли о Фоме, то ли о своей беременности, то ли о Юльке с Лешкой. В голове полнейший бардак. Нет, расклеиваться нельзя, надо взять себя в руки. Никто не должен видеть меня подавленной, даже Бульдог. Эти ребята уже давно не видят во мне женщину. Для них я лидер и мозговой центр группировки. Какой мужик захочет, чтобы им управляла женщина? Да никакой! Так же и они.
Если я буду носить ребенка и ходить с пузом, то тогда мне не удержать власть. Я моментально потеряю лидерство и стану обычной бабой на сносях.
– Чупа, приехали.
Я открыла глаза и увидела, что мы уже стоим у ворот дачи.
– Тебе помочь выйти из машины?
Я почувствовала, как покрываюсь пятнами.
– Зачем?! Я превосходно себя чувствую!
– Но ведь тебе же было плохо.
– Забудь об этом! Я не курица-наседка! Мне никогда не бывает плохо.
– Но ведь ты все-таки женщина, – не унимался Бульдог.
– В последний раз повторяю: забудь о том, что я женщина! Забудь, и все!
Бульдог сморщился, закрыл машину и поплелся к дому.
– Если ты телохранитель, то, значит, должен охранять мое тело. Верно?
– Верно, – буркнул Бульдог и пропустил меня вперед.
– Ты обиделся?
– Я уже не в том возрасте, чтобы обижаться.
– Странно.
– Что тебе странно?
– Мне казалось, что обижаться можно в любом возрасте.
Мы подошли к беседке и не смогли удержать смеха от увиденного. Полупьяная Юлька, состроив умильное лицо, кормила в умат пьяного Лешика, прикованного наручниками к перилам, давно остывшими шашлыками.
– Это за маму, а это за папу. И за Фому, засранца такого, который даже умереть по-человечески не может, тоже надо скушать.
Лешик жадно поедал нежнейшие кусочки мяса и пил виски из Юлиных рук.
Я вытерла выступившие от смеха слезы и подошла к беседке.
– Ну наконец-то, – вздохнула Юлька. – А то он меня уже здесь запарил, напился как скотина! Вылитый братик!
Лешик поднял голову и посмотрел на меня укоризненным взглядом.
– Хорошо же ты, Чупа, родственничков встречаешь!
– Да в гробу я таких родственничков видала! – разозлилась я. – Какого черта тебя принесло! Только шума лишнего наделал!
– Может, хоть наручники снимешь?
– Не сниму! Будешь в наручниках сидеть, пока ума не наберешься.
Лешик сузил глаза и злобно процедил:
– Ты что с моим братом сделала?! Куда ты его дела?! Я давно знал, что ты все к своим рукам прибрать хочешь! Ты уже давно его на тот свет выпроваживала! Подожди, если Фома жив, он этого так не оставит! Он тебе покажет, как живых хоронить!
– Заткнись, придурок! А то до Риги не доедешь!
Подозвав охранника, я сурово сказала:
– Закрой его в подвале, чтобы глаза не мозолил. Пусть там отоспится, да не забудь поставить к дверям человека – за ним присматривать нужно.
Охранник подошел к Лешику и расстегнул один наручник.
– Я никуда не пойду! – заорал Лешик.
– Куда ты денешься, – вздохнула я и посмотрела ему вслед.
– Я с тобой еще разберусь! – донеслось из подвального помещения.
– Ты зачем его так напоила? – улыбнувшись, спросила я Юльку.
– Да он, кажется, и сам был не против. Ладно, бог с ним. Ты лучше расскажи, как у тебя дела?
– Фому похоронили, вернее, не Фому, а этого неизвестного мужика. Гостей успокоили. Послушай, Юлька, пойдем в дом, посидим, разожжем камин. Мне хочется на огонь посмотреть.
– Пошли, – обрадовалась Юлька. Затем она внимательно посмотрела на меня и тихо спросила:
– Что-нибудь случилось?
– Пошли в дом, там поговорим.
Обернувшись, я поискала глазами Бульдога.
– Бульдог, растопи нам камин.
Бульдог курил сигарету и разговаривал с кем-то по мобильному.
– Бульдог, растопи нам камин, – повторила я громче.
Бульдог убрал трубку от уха и удивленно уставился на меня.
– Я здесь печником не работаю, – отрезал он.
– Что это с ним? – удивилась Юлька.
– Не знаю. Наверное, стриптизерше своей звонит.
Я подозвала охранника и попросила его растопить камин. Когда дрова разгорелись как следует, мы сели напротив и стали смотреть на огонь.
– Что ты хочешь выпить? – поинтересовалась Юлька.
– Не знаю. Что-нибудь покрепче.
– Тогда давай текилу.
– Пойдет.
Юлька разлила текилу по бокалам и в упор спросила:
– Чупа, я слишком хорошо тебя знаю. Что случилось?
– Я беременна.
– Как? – Юлька выпучила глаза и открыла рот.
– Молча. Беременна, и все.
– От кого?
– Ты спрашиваешь то же самое, что и Бульдог. От Фомы, конечно, от кого же еще?
1 2 3 4 5 6 7