Я поклонился, развел руками.
– Ваше Величество, но если это никчемный клочок… стоит ли обращать на него внимание? Строить могучий флот, гоняться за пиратами, расходовать денежные и людские ресурсы…
Он вскрикнул:
– Молчать, когда говорит король!
Я поклонился, пробормотал:
– Молчу-молчу. Уж нем, как две рыбы.
Он некоторое время испепелял меня взглядом, затем продолжил все так же гневно, но чуть тише:
– Вас отведут и поселят, потом вам передадут мое повеление.
Я развел руками, не забыв поклониться:
– Осмелюсь заметить, Ваше Величество, я прибыл в Гессен, еще не зная, что вы изволили занять престол вашего старшего брата. Меня привели сюда неотложные дела, крайне неприятные, но срочные… Так что я не могу воспользоваться вашей любезностью, а сперва должен их как-то завершить.
Все слушали, оцепенев от неслыханной дерзости, а король вообще наливался багровым цветом, что под конец моей речи стал вовсе синюшным.
Я закончил как можно миролюбивее, однако он вскочил, топнул, вперил в меня обрекающий взгляд.
– Вы посмели?.. Вы посмели перечить?.. Королю?
Из-за его спины вышли и направились в мою сторону крепкие телохранители, уже примериваясь, как схватить дерзкого, скрутить, сломить.
Я вздохнул, не люблю этого, сказал негромко:
– Кенкезантер, ко мне.
Дворец вздрогнул целиком, от пола до крыши. На стенах закачались картины в массивных рамах. Рядом со мной возникла блещущая металлом глыба размером с небольшой сарай. Под испуганные крики демон поднялся, громадная голова уперлась в потолок. Там затрещало, посыпалась труха.
Красные глаза демона вспыхнули жутким адским огнем, а из пасти громыхнуло с такой мощью, что одни свечи погасли, другие вообще выпали из подсвечников.
– Приказывай, хозяин.
– Постой пока рядом, – велел я. – Если что, разнеси эту собачью будку, именуемую почему-то дворцом. И подави всех этих насекомых, что возомнили себя людьми… Итак, Ваше Величество, я не расслышал, что вы изволили. Умоляю, повторите, а то меня будет мучить совесть, что вдруг я не так понял.
Король вжимался в трон, вдруг став мелким и очень бледно-интеллигентным. Придворные прятались за высокой спинкой трона. Кенкезантер повернулся на месте, по залу разносился топот тех, кто еще мог убежать.
Король с огромным усилием выдавил:
– Я под защитой Великого Мага, да будь благословенно его имя…
– Я ему это передам, – пообещал я. – Сейчас я иду как раз к нему, если вы не очень против… а вы вроде бы не очень против? Или против?
Он пролепетал:
– Нет-нет, я не очень против!
– Но все же против, – сказал я задумчиво. – Остаться, что ли… Кенкезантер, располагайся с удобствами, мы остаемся. Можешь кого-нить задавить для интереса.
Король завопил:
– Нет-нет, умоляю, у вас дела, вы должны сперва все закончить… вы же из такой дали ехали!
– Летел, – поправил я. – Не на багере, понятно. Вип-персоны общественным транспортом не пользуются. Не короли какие-нибудь. Хорошо, Ваше Величество, раз уж вы так настаиваете, я сперва закончу свои дела, потом вернусь… Кенкезантер, пока возвращайся и жди вызова.
Он громыхнул с прежней мощью, оставшиеся свечи снесло, будто ударили по ним палицей, половина картин сорвалась со стен и грохнулась на пол:
– Слушаю и повинуюсь, господин!
Полыхнул адский огонь, вызвав новые вопли. Демон исчез, я повернулся к близкому к обмороку королю:
– Я вернусь, Ваше Величество. Я вернусь!
Мне показалось, судя по его лицу, что он понял меня очень хорошо. Я крупно шагал через быстро пустеющие залы, у самого выхода из дворца меня догнал Макиннон, такой же бледный и трясущийся, как его король.
– Сэр Ричард… Вам ничего не нужно?
Я бросил на него угрюмый взгляд. Испуган, но храбрится, даже старается мужественно улыбаться. Взгляд прямой, лицо без привычной придворной угодливости и лисьей хитрости.
– Рассказывайте, – велел я, – как все это произошло.
– Смена короля?
– Да, конечно.
Он шел рядом, стараясь попасть в ногу, но у меня ноги длиннее, и он торопливо растягивал свой шаг, смешно проваливаясь при попытке приноровиться к моей походке.
– Король Хенрих внезапно занемог, – сообщил он. – Говорят, у него была какая-то застарелая болезнь… К счастью, в столицу как раз прибыл младший брат Его Величества герцог Ганелон, который, во избежание борьбы за трон, тут же и принял на себя королевские обязанности.
Я буркнул:
– И привилегии.
Он взглянул на меня искоса.
– Да-да, а как же иначе?.. Долг монарха.
– Что с герцогом Людвигом?
– В своем городском дворце, – сообщил он быстро. Снова посмотрел на меня искоса и добавил нерешительно: – Под домашним арестом. Но на это у Его Величества наверняка есть причины.
– Веские, – сказал я саркастически.
– Да-да, веские, – согласился он с облегчением. – Я могу вам быть чем-то полезным?
– Подумаю, – ответил я медленно и снова окинул его внимательным взглядом. Не глуп, судя по виду, карьерист, это заметно, но честный карьерист, готов рискнуть и сыграть за две команды, что объяснимо для человека молодого и амбициозного. – Вы не кажетесь человеком пугливым.
Он гордо выпрямился.
– Я не пуглив. У меня восемь дуэлей…
– Отваги понадобится больше, – сообщил я сухо.
Он ответил твердо:
– Располагайте мною, сэр. Я кое-что о вас слышал…
– В каком смысле?
– Спасение короля Хенриха, – напомнил он. – И города Роган и Блейн, которые теперь принадлежат королевству Гессен. О вас говорят много. Возможно, это и раздражает Его Величество. Кроме того, к вам отбыл мой приятель Рефершельд, а он человек более осторожный и расчетливый, чем я.
Я кивнул:
– Разумно. Хорошо, сэр Макиннон, я принимаю вас на службу. Сейчас велите оседлать коня, мы срочно выезжаем.
Он отдал честь, исчез, а когда я подошел к своему «коню» и взгромоздился в седло, из королевской конюшни выметнулся на красивом скакуне сэр Макиннон.
– Для нас всегда держат коней наготове, – выкрикнул он, – уже оседланных! Куда едем?
– К господину Гатонесу, – ответил я. – Не отставайте, сэр Макиннон.
Мы выметнулись из распахнутых королевских ворот. Копыта простучали по вымощенным и гладко отесанным камням дороги, впереди городские ворота, а дальше распахнулся простор и проступила темнеющая далеко на горизонте черная гора.
Макиннон поравнялся со мной, ветер распушил его лихие усы, в глазах задорный блеск.
– Сэр Ричард, что нам предстоит?
– Встреча с господином Гатонесом, – повторил я. – Может быть, даже с сэром. Хотя не думаю, что он сэр. Все-таки магия не подразумевает благородства.
Я со злорадством поглядывал на его румяное лицо и видел, как быстро кровь отливает от щек. Даже губы полиловели, в глазах метнулся даже не страх, а ужас.
Крепость Верховного Мага медленно приближалась, сэр Макиннон произнес, наконец, ровным контролируемым голосом:
– Он вас вызывал?
– Нет, – ответил я с тем же нехорошим злорадством, – я иду незваным.
Он спросил таким же ровным голосом, не выдавая никаких эмоций:
– А если он не примет вас?
– Вышибу дверь, – пообещал я. – Как вы полагаете, благородный человек может настаивать на разговоре?
Он пробормотал поспешно:
– Да, конечно, сэр Ричард… Если идет к человеку неблагородного сословия…
– А маг – неблагородного?
– М-да, – проблеял он жалко, – да, разумеется. Из простых…
– Тогда все в порядке, – заверил я бодро. – Спасибо, вы меня успокоили.
Макиннон побледнел еще больше. Некоторое время мы неслись молча, крепость с каждым конским скоком медленно вырастает в размерах. После долгой паузы, во время которой Макиннон не проронил ни слова, я не вытерпел первым:
– Сэр Макиннон, вас что-то тревожит?
Он подавил тяжелый вздох и ответил бодро:
– Нет, сэр! Ничего не тревожит.
Я ответил несколько разочарованно:
– А-а-а… это хорошо. Я рад, что вы… гм… такой. Ладно, все в порядке. Плантагенет, тебе не легче бежать на двух лапах?
Мой конь ответил хриплым голосом:
– Да, мой повелитель, намного.
– Тогда не стесняйся, – разрешил я.
Краска снова покинула лицо Макиннона, мой конь превратился в двуногое чудовище, а вместо лошадиной пасти образовалась хищная морда крупного плотоядного.
Я придерживал демона, чтобы не слишком обгонял коня Макиннона. За несколько верст от крепости я остановился, соскочил на землю.
Светит солнце, но над крепостью Верховного Мага словно простерла крылья глубокая ночь. И, как ночью, крепость выглядит особенно страшной и пугающей. Даже жуткой настолько, что я постоянно двигал плечами, руками, переступал с ноги на ногу и без нужды смотрел по сторонам, чтобы скрыть трусливую дрожь. Меня встряхивало, как болтушку в миксере, ощущение несоразмерности исполинской мощи вгоняет в смертную тоску, я тонул в безысходном отчаянии, как в темном липком болоте, понимая, что эту твердыню не сокрушить.
И сколько ни оглядывайся на безмятежный солнечный день, но идти именно туда, где холод и ночь, где черная крепость благодаря сотням огней четко выделяется на зловеще-черном небе, которого словно бы и нет, а сразу межзвездный космос.
Макиннон не покидал седло, удилами и шпорами успокаивая испуганное соседством демона животное. Плантагенет посмотрел на него, вздохнул, но в обычного коня превращаться не стал.
Я сказал раздумывающе:
– Сэр Макиннон, вы не вызовете подозрения, если объедете гору поближе и выберете место для штурма. А я пока, не замечаемый господином Гатонесом, буду мыслить и готовить группу захвата.
Он бледно улыбнулся, краска так и не вернулась на его щеки.
– Сэр Ричард… Уверен, что этот интересный конь у вас не единственный помощник?
– Не единственный, – согласился я.
– А нет ли…
– Отправляйтесь, – прервал я.
Он поклонился, не получив никаких утешительных заверений в нашей мощи. Конь под ним взвился на дыбы, заржал гневно и ринулся в сторону крепости со всей поспешностью.
Я проводил его мрачным взглядом. Давай, карьерист. Повышение по службе и рост жизненного уровня сопряжены либо с долгим упорным трудом, либо с серьезным риском для жизни. К счастью, ты это понимаешь. Посмотрим, насколько выдержишь…
– Как думаешь, – спросил я, – у Гатонеса много демонов?
Плантагенет ответил хмуро:
– Много.
– Сколько?
– Этого никто не знает. Но у Верховного Мага не только демоны, мой повелитель…
– Маги? – спросил я.
– Их много, – ответил он так же сумрачно. – Младшие маги, старшие, главные, а над всеми – Верховный.
– А демоны?
– Демоны подчиняются только ему, Верховному. Вон летят…
По направлению к крепости со стороны стольного града по небу несутся крупные крылатые твари. На известных мне гарпий похожи, как гориллы на мартышек. Летят тяжело, в то же время достаточно быстро и стремительно. За ними тянутся странные полупрозрачные следы. В небе призрачные облака показались мне их порождением.
Две отстали, в полусотне шагов от нас пошли на посадку. Я насторожился, исполинские гарпии на землю опускались тяжело, приседая и почти падая, похожие на некие чудовищные цветы.
– Что им надо? – прошептал я.
Обе принялись быстро-быстро рыть лапами землю, выбрасывая целые пласты. Одна с визгом ухватила нечто в глубине, я видел, как ее почти втянуло в яму, но вторая тоже просунула узкую морду рядом, тело ее дергалось, напрягалось, под кожей вздувались и дрожали от напряжения мышцы.
Раздался отвратительный писк. Гарпии разом выдернули длинное белое тело не то огромного толстого червя, не то странную змею, принялись рвать зубатыми пастями, а потом разом взлетели и понесли ее в сторону крепости.
Плантагенет смотрел вслед, как и я, потом вдруг съежился, у него появились четыре ноги, укоротилась шея, а хвост из костистого и с шипами стал пышным конским.
Я оглянулся, по зеленой долине в нашу сторону несется веселая праздничная кавалькада на разукрашенных, как попугаи, конях. Да и сами люди по яркости одежд перепопугаили бы самых попугаистых попугаев. Впереди кавалер с дамой, за ними на почтительном расстоянии, чтобы не слышать светских разговоров, толпа слуг, лакеев, сокольничий с птицей на руке и трое псарей с собаками на длинных сворках.

Глава 5

Я с удивлением узнал леди Элизабет, рядом с нею мужчина, которого я уже видел, ах да, это же легендарный и неустрашимый граф Бэкдорф, герой многочисленных сражений за женские подолы, умелый соблазнитель, покоритель и разбиватель дамских и даже девичьих сердец, овеянный жуткой славой ловеласа…
Леди Элизабет раскраснелась, глаза блестят, на щеках дивный румянец, губы раздвинулись в ликующую улыбку.
– Маркиз! – воскликнула она в великом изумлении. – Как вы здесь оказались?
– Да вот, ждал, – ответил я, – когда вы на охоту… Настоящая охота – это когда графу охота и вам охота, да?
Она вспыхнула, в глазах блеснул гнев. Граф, напротив, с высоты своего крупного коня рассматривал меня снисходительно.
– Маркиз, – произнесла она ледяным голосом, – вы много себе позволяете!
– Я ж из медвежьего угла, – напомнил я. – У нас не ездят охотиться даже после обеда! А уж ближе к ужину… Это чтоб ночь застала в дороге, да?
Она посмотрела на меня растерянно, словно эта мысль ей даже не приходила в голову. Граф Бэкдорф с высоты своего крупного коня брезгливо наморщил нос.
– Э-э… маркиз… Я вижу, вы в самом деле из медвежьего угла. Ну, как можно носить такой костюм?
Я оглядел свою одежду.
– А что в нем не так?
Он сказал с немыслимым чувством превосходства:
– В моих владениях даже простолюдины такими брезгуют… Мне за вас просто неловко перед дамой.
– Ничего, – ответил я бодро, – зато у вас больше шансов.
Его брови полезли наверх, я даже не предполагал, что их можно вскинуть настолько театрально высоко.
– Шансов? На что?
– На внимание дамы, – объяснил я любезно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9