— А ты, конечно, это знаешь? — сердито спросила она.— Думаю, я знаю это лучше, чем ты. Она оттолкнула его.— Ты говоришь, что я тщеславна, но, скорее, это твое тщеславие не знает границ. Уверена, ты думаешь, что нравишься мне. Так вот, ты ошибаешься. Я к тебе абсолютно равнодушна.— То-то равнодушной ты выглядела, когда я пробивался к тебе сквозь эту толпу. Да ты просто засияла от счастья, когда я протянул к тебе руки, и ты упала в них, не колеблясь ни секунды.— Я пошла бы к любому знакомому мне человеку, так как боялась, что эти люди меня вот-вот уронят.— Да? С той минуты, как они тебя схватили, Сэм все время находился от тебя не более чем в футе, а он несколько выше меня. Почему же ты его не увидела и не пошла к нему?— Я его не видела, — солгала Мэдди. — Просто не хотелось к нему обращаться, только и всего.При виде появившейся на лице капитана ухмылке она отвернулась.— Может быть, — услышала Мэдди его голос, — мы на время оставим наши споры и ты меня немного подлечишь? Кажется, я истекаю кровью.Она вихрем подлетела к нему и, схватив за пояс, развернула.— Где?На спине у него растекалось большое кровавое пятно, над которым рубашка была явно разрезана.— О Господи, ‘Ринг, какой же ты дурак! Похоже, рана серьезная. Почему ты ничего не сказал? Тебя кто-то пырнул ножом? — Оглядывая его с ног до головы, Мэдди заметила, как он улыбается. — И не думай, что я хоть чуточку тобой интересуюсь. Ничего подобного. Я помогла бы любому, кто у меня служит, даже если бы этот человек мне и не нравился. Перестань ухмыляться и сними сейчас же рубашку. У меня где-то в сундуке были бинты.— Ты готова сделать что угодно, только бы заставить меня раздеться, не так ли?— Сказать по правде, ваш вид, капитан, мне нравится гораздо больше ваших слов.Мэдди заметила, что, вынимая руки из рукавов рубашки, он слегка поморщился.— Садись, — приказала она, и ‘Ринг немедленно повиновался.Ей приходилось перевязывать людей и раньше, и она разбиралась в ранах. Порез был неглубоким, зашивать его не требовалось, но туда набилось много грязи.— Ты что, валялся в свинарнике после того, как тебя пырнули ножом?— Более или менее. Кто-то сбил меня с ног, а вдобавок по мне прошлись человек тридцать-сорок.— Я видела, как ты упал, но ничего не могла сделать.— Да, я слышал, как ты меня звала. Прости, что не смог тогда к тебе пробраться, — произнес он вполголоса.Подняв на него глаза, Мэдди увидела, что взгляд его был прикован к той части ее тела, которая выпирала из корсета. « Теперь он на меня смотрит», — сердито подумала она и вылила на рану виски.Охнув, капитан резко выпрямился.— Нельзя ли полегче?— Я делаю все так, как вы того заслуживаете.— Я заслуживаю самого лучшего. Если бы не я, вы, вероятно, были бы сейчас в палатке кого-нибудь из старателей, развлекая с полдюжины мужчин.Мэдди слегка отодвинулась.— По крайней мере, они видели бы во мне женщину. И они не смотрели бы на меня украдкой.Он прикоснулся ладонью к ее щеке и, погрузив остальные пальцы ей в волосы, большим пальцем погладил уголок рта.— Ты что, вообще ничего не понимаешь? Совсем ничего? Да ты самая желанная женщина из всех, каких я встречал в своей жизни. Когда я смотрю на тебя, слышу твой голос… неважно, что чувствую я, но ты мне не нужна, если тебе все равно, какой перед тобой мужчина. Ты мне нужна только в том случае, если тебе нужен я. Я ‘Ринг, а не капитан Монтгомери, не человек, которому ты не доверяешь, считая своим врагом. Ты слишком много значишь, чтобы можно было согласиться на что-то иное.Внезапно осознав, что оба они почти раздеты и находятся друг к другу слишком близко, Мэдди отошла.— Ты лишь хочешь получить от меня сведения.— Я хочу от тебя много большего, не только это.— Чтобы я спела для тебя? — спросила она шепотом.Он вздохнул и отвернулся.— Как ты считаешь, рану придется зашивать?— Нет.Его слова смутили Мэдди, к тому же ей было не все понятно из того, что сказал ‘Ринг. По существу, чем больше она с ним общалась, тем меньше его понимала. Мэдди решила прекратить этот разговор.— Кто был тот человек, который пел со мной? — спросила она и начала перевязывать рану, стараясь не обращать внимания на то, что ее полуобнаженная грудь касалась его спины, когда приходилось над ним наклоняться.— У меня было мало времени, чтобы толком все разузнать, и, сказать по правде, я не мог оторвать глаз от той пылкой Кармен, какой ты была в тот момент, но, кажется, он самый настоящий пьяница из города пьяниц под названием Десперит.— Очень неплохой голос. Не понимаю, откуда он достал партитуру «Кармен». Вот уж не думала, что она успела дойти до Запада. Ну, кажется, все, я закончила.Он поймал ее руку.— Спасибо.Не отрывая глаз от руки, ‘Ринг повернул ее и поцеловал ладонь, задержав на мгновение у губ. Мэдди провела рукой по его густой темной шевелюре. Когда он поднял на нее глаза, она почувствовала легкую дрожь в коленях.— Ты была сегодня просто великолепна. Уверен, у многих благодаря тебе изменилось мнение об опере.Эти слова заставили ее вспомнить свое необычное выступление, а также недавнее весьма фривольное поведение здесь, в палатке, и Мэдди почувствовала смущение.— Похоже, в другом отношении я зашла немного дальше, чем следовало. Боюсь, мнение, которое теперь сложилось у них об опере, ничуть не лучше прежнего.— Во всяком случае, об оперных певицах они теперь уж точно будут думать по-другому. — ‘Ринг бросил многозначительный взгляд на ее обнаженную грудь, которая находилась в этот момент совсем близко от его лица.Мэдди чуть ли не отпрыгнула от него и поспешно запахнула блузку.— Не понимаю, что на меня тогда нашло.— Кармен, — ответил он и потянулся, коснувшись руками брезентового верха палатки. — Но я рад, что ты снова стала сама собой. Кармен не та женщина, которую бы я выбрал. Что происходит с ней в опере?— Дон Хосе ее убивает.— Нечто подобное я и предполагал. Ну так как, ты ложишься? Если намереваешься сидеть так всю ночь, это твое дело, но я хочу выспаться.Она словно застыла в трансе, не сводя с него глаз. Что он имел в виду, говоря «не та женщина, которую бы я выбрал»?— Ты собираешься ложиться прямо так? Вопрос заставил ее очнуться.— Уж не думаешь ли ты, что я стану раздеваться при тебе?— При том, что на тебе сейчас, я бы не удивился, если бы ты еще что-нибудь надела, ложась спать. Помочь тебе со шнуровкой?— Только прикоснись ко мне, и я тебя так разукрашу, что теперешняя твоя рана покажется просто царапиной.— Заманчивая перспектива. Пожалуй, я над этим подумаю.— Убирайся отсюда и позови Эдит.— Я неплохо справлюсь со шнуровкой на корсете.— Вон!— Ладно, я ухожу, но скоро вернусь. Понятно? — И, не дав ей времени ответить, он вышел.Мэдди со вздохом опустилась на койку. Она его совершенно не понимала. Несколько минут назад, хотя она чуть ли не предлагала ему себя, он был холоден, как лед, и тут же, буквально в следующую минуту, желает помочь ей раздеться.Прошло несколько мгновений, прежде чем она сообразила, что над ней стоит Эдит и что-то шепчет:— Я это достала!— Достала что? — спросила, не понимая, Мэдди.— Фрукты, которые вы просили. Правда, мне пришлось заплатить за них довольно много.Мэдди, все еще плохо соображая, продолжала непонимающе смотреть на Эдит.— Опять он заставил вас забыть о сестре? Да, если кто и способен заставить женщину позабыть обо всем на свете, так это он, хотя, похоже, его самого женщины ничуть не интересуют.— Ты так решила, потому что ты его не интересуешь?— Ревнуете? Что-то я не видела вас, просыпающейся счастливой после проведенной с ним ночи. Или сегодня первая? Уж на этот раз вы расстарались на славу и показали товар лицом.— Помоги раздеться. Ничего я ему не показывала. Я просто пела и играла так, как требовалось по роли. Это роль…— Не нужно ничего объяснять. И глухой бы понял, о чем вы там пели. А то, как вы терлись об этот столб, не спуская глаз с капитана Монтгомери… Хм! Надо, пожалуй, и мне как-нибудь такое попробовать!Мэдди почувствовала, что краснеет, и была рада опустившейся в этот момент ей на лицо ночной рубашке.— Так вам нужны эти фрукты или нет? Прошло, вероятно, несколько секунд, прежде чем Мэдди поняла, о чем говорит Эдит. На следующий день, рано утром, ей предстояло покинуть лагерь и одной отправиться в горы, где она должна была встретиться с курьером и обменяться с ним письмами. Если она сделает все так, как он ей говорил, и сделает это хорошо, они покажут ей Лорел.— Так вам нужны эти фрукты, — повторила Эдит, — или вы просто попросите его отпустить вас одну?Вчера Мэдди пришла к окончательному выводу, что избавиться, хотя бы на время, от капитана Монтгомери можно лишь одним способом: усыпив его. Спорить с ним, как она хорошо понимала, было совершенно бесполезно. Он назначил себя ее опекуном и пока, как видно, не собирался отказываться от этой добровольно возложенной на себя обязанности.Просидев вчера на койке несколько часов, Мэдди не придумала, однако, ничего лучшего, как вновь прибегнуть к опиуму. Это даст время уехать довольно далеко, прежде чем он кинется в погоню. К тому же у Эдит был, похоже, совершенно неистощимый запас этого снадобья. Мэдди пришла в голову мысль, что можно обмануть капитана, заставив его принять опиум в каких-нибудь сушеных фруктах.— Да, — ответила она наконец, — мне нужны эти фрукты.Но, говоря это, Мэдди чувствовала себя прескверно. В прошлый раз, когда она смотрела, как капитан пьет виски с опиумом, она ничего подобного не испытывала. А теперь он был даже большей помехой, чем раньше. Да, все это правда, но он освободил ее, когда ее похитили пьяные старатели, а сегодня спас от мужчин, тащивших ее куда-то на своих плечах. И если уж быть честной до конца, то она сумела сыграть Кармен только потому, что на нее в тот момент был устремлен взгляд капитана Монтгомери. Хотя, с другой стороны, она, без сомнения, никогда бы не стала изображать из себя Кармен, не знай она о его присутствии в зале. Будь с ней только Фрэнк с Сэмом, Мэдди просто не осмелилась бы так вольно вести себя перед всеми этими мужчинами.— Принеси фрукты утром, около пяти. Тогда он проспит большую часть дня. Как насчет лошади?— Я сделала все, как вы велели. Лошадь будет. — Эдит взглянула на нее искоса. — Вы действительно собираетесь ехать в лес одна?— В лесу менее опасно, чем в городке, подобном этому. Лес меня совершенно не пугает, но вот капитан Монтгомери, когда проснется, наверняка будет зол как черт.— Это уж точно. Найду-ка я себе, пожалуй, назавтра какую-нибудь работенку на другом конце города. Не хочется мне, чтобы он знал, что я как-то замешана в этом деле.— Мудрое решение.Когда ‘Ринг возвратился, Мэдди уже лежала на узкой жесткой койке, накрывшись с головой покрывалом, но ей было хорошо слышно, как он раздевался и расстилал на брезентовом полу одеяла.— Спокойной ночи, — вполголоса сказал он, потушив фонарь и улегшись на грубые армейские одеяла.Мэдди не ответила, ожидая, последует ли за этим что-нибудь еще. Она вспомнила слова Тоби о том, что капитана Монтгомери женщины не интересуют. Все женщины или только она?— Я действительно была сегодня великолепна или ты сказал это просто так, по доброте?— Ты была более чем великолепна. Мгновение она молчала.— Я никогда в жизни не делала ничего подобного. Я хочу сказать, никогда так себя не вела. В том, что касается мужчин, моя жизнь была довольно скромной. По существу я…Он не дал договорить, прервав на полуслове:— Я знаю.Эта постоянная уверенность, что он все знает, мгновенно разозлила Мэдди.— Почему ты так уверен, что хорошо меня знаешь? Мне вот о тебе почти ничего неизвестно.— Мы стараемся узнать все о том, что нас по-настоящему интересует.— И что это должно означать?‘Ринг не произнес ни слова, и она поняла, что он не собирается отвечать. Она вспомнила, как он спас ее сегодня, и подумала о том, как решила с ним завтра поступить.— ‘Ринг, — прошептала она. Он не ответил, но Мэдди знала, что он не спит. — Иногда человек вынужден делать что-то плохое или то, что кажется плохим в данный момент. Но, так или иначе, он должен это сделать, нравится ему это или нет. Ты понимаешь?— Ни слова.Она вздохнула. Может, и лучше, что он не понял.— Спокойной ночи, — проговорила она и, повернувшись на бок, попыталась заснуть.На следующее утро, в пять часов, в палатку вошла заспанная Эдит, неся в руках небольшой деревянный ящичек.— Доброе утро, капитан, — услышала ее голос Мэдди.Мгновенно перевернувшись на другой бок, она увидела, что капитан Монтгомери, уже одетый в свою грязную окровавленную рубашку и армейские брюки, сидит на складном стуле и пьет из кружки кофе.— Вы давно встали? — спросила она.— Да, уже какое-то время. Что у вас там, мисс Хани?— Сушеные фрукты. Один из мужчин прислал их ей, — Эдит кивнула в сторону Мэдди, — за вчерашнее пение. Кажется, они называются инжиром. Никогда их сама не пробовала, да и вид у них не слишком-то соблазнительный, но одна из женщин сказала, что они очень дорогие.‘Ринг взял ящичек и заглянул внутрь.— Да, это действительно инжир. — Он протянул ящичек Мэдди. — Попробуйте.Она села в постели, делая вид, что с трудом протирает глаза.— Нет, благодарю, но вы угощайтесь. Мэдди постаралась не смотреть на ‘Ринга, когда тот протянул руку к фруктам. В последний момент, однако, он заколебался:— Пожалуй, я с этим повременю. Он поднялся:— Я подожду снаружи, пока вы будете одеваться, а потом провожу вас в туалет. Сегодня я ни на секунду не спущу с вас глаз.— И что вы собираетесь делать? — спросила Эдит, когда ‘Ринг вышел.— Пока не знаю. Помоги мне сначала одеться, а потом я что-нибудь придумаю.Верный своему слову, капитан Монтгомери ждал ее у палатки, когда она оделась и вышла. Он предложил Мэдди руку, но она отказалась:— Я и сама могу дойти.— Как скажете.Они продолжали путь молча, и в голове Мэдди вертелась одна и та же мысль: что делать, как избавиться от него, если он откажется есть инжир?Она уверила его, что сама найдет дорогу в туалет, и прошла вперед. Но едва Мэдди оказалась внутри, как услышала чей-то шепот:— Мэм, это мы. Помните нас?Мэдди поспешно оглядела помещение в поисках щелей и обнаружила их в стенах, наверное, с полсотни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38