https://wodolei.ru/catalog/ekrany-dlya-vann/160sm/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Дрононы-воины в черных панцирях несли караул в коридорах, а дрононы-техники работали бок о бок с людьми, облаченными в стерильные белые халаты.
Мэгги поставили работать на генный сканер, окрашивающий и исследующий дрононскую ДНК. За последние шесть лет множество здоровых дрононов сдало для исследований образцы своих тканей, которые были каталогизированы. Теперь аберлены работали с тканями неполноценных особей.
В тот день Мэгги декодировала ДНК дрононов с легочными дефектами. В дрононском обществе не допускались генетические отклонения, ведущие к болезням. Особи с врожденными умственными или физическими дефектами умерщвлялись сразу же после обнаружения этих дефектов. Так что Мэгги работала с тканями дрононских младенцев. Те, кто отправлял образцы с Дронона, не стали возиться с их очисткой и подготовкой, а просто побросали в ящики куски мертвых тел. Усики умерщвленных детенышей поставлялись в замороженном виде с обозначением дефекта на ящике.
Работа Мэгги состояла в том, чтобы распаковать эти усики, взять от каждого образец, снабдив его обозначением, и поместить каждый образец в генный декодер — таким образом в компьютерах накапливалась информация о мутированной ДНК. Затем ДНК мутантов различного вида сравнят, выявив идентичные генетические структуры, определят таким образом участки отклонений и выяснят, какие гены какими функциями управляют.
За этой жуткой работой Мэгги провела все утро. Несколько дней подряд она боролась с вожатым, когда он пытался манипулировать ее эмоциями. Каждый раз, когда она испытывала страх или гнев, вожатый спешил успокоить ее, вызывая в ней чувство блаженства. Тогда Мэгги стала лелеять в себе гнев, чтобы перебороть вожатого, но теперь она вымоталась так, что больше не могла сопротивляться. Если бы не вожатый, она свалилась бы — только он ее и поддерживал.
Вожатый водил ее по комнате, ободрял и снабжал информацией. Мэгги сознавала, насколько важна ее работа, и хотела бы сделать еще больше — а вдруг она откроет те самые гены, что вызывают обожание.
Но более сложными задачами занимались другие аберлены, искуснее Мэгги. Они работали с тканями криминально-дефективных субъектов — декодировали гены тех немногих дрононов, которые не питали обожания к Золотой Королеве.
Таких особей в дрононской истории было немного, и к этому времени их совершенно искоренили. Поскольку дрононы использовали тела своих умерших для удобрения полей, получить образцы подобных дегенератов было нелегко. Но с помощью розыска, объявленного во всех дрононских мирах, возможно, удастся выявить несколько новых экземпляров. Мэгги надеялась, что, когда такие будут обнаружены, их ткани пришлют сюда, на Фэйл, и ей, возможно, выпадет честь декодировать их.
Те образцы, с которыми работала Мэгги, были взяты у дрононов с врожденным дефектом, из-за которого хитин вокруг дыхательных отверстий образовывал узлы, мешающие поступлению воздуха. Дыхательные органы дронона состояли из девяти отверстий, расположенных в ряд в тыльной бедренной части задних ног. Эти отверстия вели в легочные мешочки между внутренней стенкой панциря и мускулами бедра. Сердца как такового у дронона не было. Ритмическими движениями задних ног он, сокращая мускулы, накачивал кислород в легкие, откуда обогащенная кислородом кровь расходилась по всему телу. Поэтому кровь у дронона циркулировала лучше, когда он ходил или бегал. Стоя на месте, он вынужден был ритмически приседать, чтобы не нарушать кровообращения.
К вечеру Мэгги сумела выделить дефектный ген и тем сделать свой вклад в великое дело управления эволюцией дрононов.
Техники-дрононы поздравили ее с успехом и вознаградили, позволив ей поработать допоздна. Вожатый вселил в нее чувство восторга, и Мэгги замирала от волнения, сознавая величие и благородство своей миссии. Только ночью она наконец добрела до своей каморки.
Она открыла окно, вдохнула свежий ночной воздух, послушала, как плещется река у живых стен города. Сотни тысяч звезд усеивали небо, как белый песок, и Мэгги смотрела на огромный диск галактики, поражаясь его красоте.
Потом немного подняла температуру постели, быстро приняла душ, надела тонкую ночную рубашку и легла. За дверью слышался успокоительный звук шагов часового-дронона, обходящего коридоры уснувшего сектора.
Среди ночи Мэгги проснулась от приступа желания, накатывающего на нее волнами. Она поняла, что сейчас придет Авик, и вряд ли ей удастся по-прежнему противиться командам вожатого.
Она перевернулась на живот, ощутив дуновение воздуха. Видимо, Авик уже вошел в комнату: свет не зажегся, но кровать прогнулась под тяжестью его тела. Он не тратил времени зря. Мэгги слышала его тяжелое дыхание, а потом он навалился ей на спину.
Мэгги тихонько застонала. Он схватился за обруч вожатого, и что-то острое вонзилось в шею Мэгги. Девушку обожгла боль, на шею брызнула горячая кровь — и Мэгги освободилась от вожатого.
Она подумала, что Авик решил убить ее, и с визгом перекатилась на бок, чтобы отвести нож.
И увидела над собой Галлена с ножом в руке — его освещал только звездный свет из окна. Галлен бросил вожатого в мешок и грохнул мешком о стену — при этом раздался противный звук, похожий на хруст костей.
У Мэгги шумело в голове от усталости, от внезапно навалившейся тоски. Она не могла осознать того, что произошло с ней.
— Уходи, — прошептала она. — Сейчас придет Авик.
— Кто такой Авик? — спросил Галлен, тоже шепотом.
— Насильник, — сказала Мэгги, и дверь за спиной у Галлена тихо открылась. В комнату проник свет из коридора. Мэгги мигнуть не успела, как Галлен спрыгнул с кровати и точно перелетел через комнату, похожий на тень в своей черной одежде, с серебристым ножом в руке.
Авик коротко вскрикнул, и нож Галлена опустился. Галлен с грохотом кинул тело убитого на пол.
Дронон-часовой в коридоре крикнул что-то и бросился на помощь Мэгги. Галлен захлопнул и запер дверь.
— Скорее! Лезь в окно! Прыгай в воду!
Мэгги сползла с постели, скованная ужасом, — причиной ужаса был не только дронон за дверью, но все, что с ней произошло.
До нее вдруг дошло, чем она здесь занималась, и перед ней предстали образы самок с раздутыми животами, которых она помогала создавать, а в ноздри ударил запах расчлененных дрононских тел, наваленных в ящики, как дрова.
Мэгги казалось, что ее руки и все тело замараны; она упала на колени с душераздирающим криком, борясь с приступом рвоты.
Раздался скрежет металла — дронон налег на дверь, взломал ее своим хитиновым когтем и сорвал с петель. Он просунул внутрь свой черный огнемет, и Мэгги увидела грозные зазубренные края его боевых клешней. Галлен и дронон казались тенями в слабом свете из коридора. Когда Галлен бросился ко взломанной двери, дронон тревожно зашумел крыльями.
Галлен выхватил у него огнемет и выстрелил через дверь. Расстояние было опасно близким — Мэгги надеялась, что тонкая металлическая дверь хоть немного защитит Галлена.
Черная хитиновая плоть дронона зашипела, нагретая выше точки кипения, и дым взвился к потолку. Часовой превратился в столб белого пламени. Жар хлынул в комнату, и дверь загорелась. Галлен, заслоняясь руками, отскочил назад, к Мэгги.
Где-то в здании завыла сирена. Галлен накинул Мэгги на голову край своего плаща. Она отбивалась, уверенная, что настал их последний миг, но Галлен тащил ее к окну.
— Я не могу… — с рыданием прокричала Мэгги; Галлен вытолкнул ее наружу. Стена здания была покатой, и Мэгги скользнула по ней в темноте, охваченная восхитительно прохладным воздухом, а потом ушла в черную воду. Река была гораздо холоднее, чем представлялось Мэгги. Девушка отчаянно барахталась, но все-таки оказалась под водой. Всплыв опять, она задрала голову, взывая о помощи. Галлен висел на подоконнике, как паук, и Мэгги испугалась, не зацепился ли он, но он свалился в воду футов на десять дальше. Мэгги забила ногами и снова погрузилась, но миг спустя Галлен ухватил ее за шею.
Он приподнял Мэгги, держа ее голову над водой. Девушка крикнула, стараясь ухватиться за него:
— Помоги! Я не умею плавать!
— Не умеешь? А ведь твои отец и братья потонули. Уж тебе-то следовало бы научиться плавать.
Мэгги судорожно вздохнула — отчасти от холода, отчасти из страха, что опять уйдет под воду. Галлен сунул ей в рот что-то похожее на мундштук флейты, но с двумя баллонами по бокам.
— Вдыхай и выдыхай через эту штуку, — проговорил Галлен. — Это кислородный аппарат. С ним ты можешь не бояться утонуть, даже если окунешься с головой. Через минуту мы начнем грести к берегу, и надо будет нырнуть. Не противься мне. — Мэгги попробовала дышать, как он велел. Делать вдох было трудновато, словно сквозь плотную ткань.
Галлен приспособил собственный дыхательный аппарат, нырнул и потащил Мэгги за собой к берегу. Он не торопился выбираться на сушу, и они всплыли на поверхность уже далеко внизу от Тукансея, за излучиной реки. В воде отражались городские огни, и мимо скользила освещенная барка. Галлен подплыл к устью небольшой речки, и они прошли вверх по течению до моста, который темнел наверху, заслоняя бледный свет звезд.
Под мостом Галлен вышел из воды, ведя за собой Мэгги. Нашарил в высокой траве мешок и вытащил из него одеяло. Мэгги била дрожь — и не только от ночного холода. То, что произошло с ней за последние дни, сокрушило ее, словно гигантский кулак.
— Прости, — рыдала она, чувствуя себя больной душой и телом. — Пожалуйста, прости меня. — Она старалась объяснить, за что просит прощения, но не знала, с чего начать. Она так окоченела, что не ощущала пальцев на руках. Галлен завернул ее в одеяло, хотя сам замерз не меньше. Она обхватила его руками, чтобы разделить одеяло на двоих.
— Ты… ты задумал все это заранее? — спросила она, стуча зубами. Его золотистые волосы слабо мерцали во мраке, и Мэгги почти не видела его лица. Тяжелый солоноватый запах реки висел в воздухе.
— Да, — сказал Галлен. — Тут в мешке у меня еда, сухая одежда. Тропинка вдоль речки ведет в холмы, а там мы повернем на север к городу, где ждет нас в лагере Орик. От дороги лучше держаться подальше.
Тоска по-прежнему давила Мэгги, и ее недавняя работа то и дело вспоминалась ей. В памяти всплывали то горящие безумием глаза Авика, то усы мертвых дрононов с наклеенными ярлыками, то несчастные уроды, которых она создала.
Признаков погони не было, но Мэгги питала уверенность, что скоро дрононы нападут на их след.
Холод, темнота и ужас пережитого одолели Мэгги, и она рухнула на колени в дикую вику, густо разросшуюся под мостом.
Галлен опустился рядом с ней и прижал ее к себе, чтобы согреть.
— Эверинн? — с трудом выговорила Мэгги, и ее мысли вдруг сделались неестественно ясными, яркими и четкими, как химическое пламя огнемета.
— Мы встретили ее нынче утром, — сказал Галлен. — Она ехала на север к другим воротам. Дрононы гнались за ней. Она собирается с ними сразиться. Она и нас звала с собой, но мы…
Мэгги заглянула ему в лицо. Было совсем темно, и она не могла рассмотреть его глаз. Но одно было ясно: Галлен мог бы уйти с Эверинн, однако остался, чтобы спасти ее, Мэгги.
Мэгги приникла всем своим дрожащим телом к Галлену, к твердым мускулам под мокрой рубашкой. Его дыхание согревало ей шею. Он хорошо подготовился к побегу: взял два комплекта сухой одежды, два дыхательных аппарата. Но одеяло взял только одно. Он хотел разделить этот миг с ней.
Эмоции, возбужденные вожатым, все еще бродили в Мэгги. Прошлой ночью она, чтобы не поддаться Авику, мечтала о Галлене и сейчас обнаружила, что желание еще не совсем угасло в ней.
Она вдруг остро ощутила, что ее тонкая рубашка совсем не разделяет их тела, ощутила свои напрягшиеся соски, упершиеся в волосы на груди Галлена. Галлен вздрогнул. Мэгги обвила руками его шею и крепко поцеловала в губы. Галлен слегка отпрянул, и у него перехватило дыхание, словно от неожиданности.
— В чем дело? — Галлена затрясло еще сильнее, и Мэгги верно разгадала эту дрожь — дрожь желания.
— Разве ты не хочешь?
— Ты еще слишком мала, — хрипло проговорил Галлен.
Она так разозлилась, что чуть не ударила его.
— Мы все взрослеем по-разному, и некоторые события делают тебя старше своих лет. Когда твои родные умирают, ты взрослеешь. И работа — работа день и ночь ради пропитания, она тоже взрослит. Когда ты носишь вожатого — о черт, Галлен, ты представить себе не можешь, что это сделало со мной. Это словно тиски, которые тебя ломают. Он учит и насилует в то же время, ибо то, чему он тебя учит, губит самые заветные твои надежды — и если он не убаюкивает тебя, наполняя тебя райским блаженством, ты готов отрезать себе голову, лишь бы только избавиться от него!
Мэгги расплакалась, не переставая дрожать. Она снова почувствовала в руках черные усы дрононов, холодные и жесткие, как стебли кукурузы, оскверняющие кожу.
— Галлен, ты даже понятия не имеешь, в какое место мы попали…
— Имею. Я пользовался обучающей машиной в городе. Она мне все рассказала.
— И о дрононах тоже, об их планах?
— Нет, — сознался Галлен. — Учитель показал мне только, как дрононы завоевали этот мир.
— Иными словами, он учил тебя только тому, что нужно дрононам?
Мэгги дрожала и сердилась. Галлен обнимал ее, и ей отчаянно хотелось быть любимой, быть утешенной им — в этот миг ей казалась, что только любовь способна уравновесить боль и отчаяние, обуревавшие ее. А может быть, для этого недостаточно даже и любви.
Тут что-то коснулось ее спины, и Мэгги увидела, что Галлен держит в руке что-то длинное и твердое — огнемет, убедилась она, ощупав этот предмет. Как Галлен умудрялся плыть и с ней, и с оружием?
В этот миг Мэгги поняла, что еще ей нужно, чтобы уравновесить боль. Мщение.
— Ты сказал, что Эверинн намерена свергнуть дрононов, — прошептала она — Ты не знаешь, как?
— Нет, — признался Галлен, — зато я знаю, где ворота.
Мэгги слегка кивнула и шепнула:
— Пойдем.
Но тут на мост сверху лег широкий круг света, и мост заколебался так, что вниз посыпался мусор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42


А-П

П-Я