https://wodolei.ru/catalog/sushiteli/elektricheskiye/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Кроме того, «малютка» напоминала о том неприятном факте, что она на голову ниже всех своих подруг. Поппи напряглась в кольце рук Маландера.
– Извините, если не угодила вам, мастер Наперстянка.
От ее тона он вскинул бровь еще выше.
– Черное железо, какая муха тебя укусила? – Он отпустил ее и потянулся. – Там у дверей торчит Гумми, папашин телохранитель – стало быть; мой старикан толкует с твоим о делах государственной важности. Ты ведь не будешь возражать, если я зайду и предложу подвезти его домой?
– Твой отец наверняка приехал в собственном экипаже.
– Его скорее всего привез лорд Чемерица – последнее, время эта троица неразлучна, как горошины из одного стручка. – Маландер фыркнул. – Им кажется, что, если они не будут лично всем руководить, здесь снова дремучий лес вырастет.
– Я же сказала тебе, Маландер, – я устала.
– Не думай, что кому-то так уж хочется залезть тебе под юбки, Попс, – а мне тем более. В Исе рыбы много, так что не воображай особенно о себе. Я всего лишь хочу спросить, поедет отец со мной или нет.
– Ты своего отца ненавидишь.
– Ну и что? Так даже интересней.
Она пожала плечами, слишком утомленная, чтобы спорить, – но мысль о том, что с ним придется разговаривать, а то и обороняться от него, вызывала у нее дурноту. Маландер Наперстянка порядком надоел ей, да и вся эта ночь была ошибкой. После этих жутких похорон, и гнетущей тишины Рощи, и густого тумана фамильных традиций, и поминок, где об этом паршивце Ориане говорили, как о юном лорде Розе, ей казалось очень заманчивым закатиться куда-нибудь с друзьями. Сейчас она сознавала, что мало кто из ее друзей нравится ей по-настоящему. Встреча с Тео тоже не улучшила ее настроения. Она чуть ли не умоляла его позвонить ей – пристало ли это девушке, занимающей столь высокое положение? Теперь он, должно быть, смеется над ней со своими простонародными приятелями, особенно с этой язвой-летуницей.
Маландер насмешливо отдал честь громадному серому огру.
– Что хорошего слышно, Гумми?
– Моя смена давно кончилась, – проворчал тот.
Поппи скинула черный плащ из паутинного шелка у двери. Он стоил тысячи, но она надеялась, что его украдут или хоть наступят на него – тогда у нее будет предлог поехать в магазин за новым. Ей не хотелось домой. Она ненавидела это место, но и школу возвращаться не очень-то стремилась.
– Кстати, с кем это ты говорила внизу у бара? – спросил вдруг молодой Наперстянка. – Плотный такой, с дурацкой стрижкой? Я его не узнал.
– Ты что? Шпионил за мной?
Он выпустил изо рта дымовое колечко.
– Просто шел в комнату для мальчиков. Ах, как же мы взвинчены сегодня. Новое увлечение, да?
Вопрос и ее собственные безнадежные попытки найти ответ на него еще висели в воздухе вместе с дымом, когда свет в холле мигнул и погас.
– Опять отключение, будь оно проклято! – Маландер затянулся сигаретой, бросив красный отсвет на свои правильные черты. – Эти окаянные энергетики дня не могут проработать, как надо. Пострелять бы их всех через одного – давно пора провести нечто подобное. – Он обнял Поппи за талию. – Не волнуйся, я сейчас зажгу свет.
Между пальцами у него загорелся огонек, и Поппи высвободилась.
– Спасибо, я вполне обошлась бы без твоей помощи.
– Ты сегодня в самом деле странная. Поцелуй-ка меня, и давай помиримся.
Поппи медлила. Она сама толком не знала, чего хочет, и это так приятно, когда тебя обнимают. Ландер не самый худший мальчик в мире, хотя и действует ей на нервы. Но при свете колдовского огонька, который он держал между большим и указательным пальцами, его лицо вдруг показалось ей по-новому хищным – будто этот огонек высветил то, что было раньше скрыто. Он такой же, как его отец, или скоро станет таким. Или как ее отец, разница невелика – еще один из легиона привилегированных, которые перекидывают мир друг другу, как мячик, и распоряжаются жизнью своих женщин и своих слуг с одинаково веселым безразличием.
Королева не стала бы с этим мириться, неожиданно подумала Поппи. Оказывается, все усвоенные в детстве уроки, все эти романтические легенды, над которыми они смеялись с девчонками после собраний «Цветущих веточек», никуда не ушли из ее памяти. И какая разница, правда это или нет? Главное, что сама идея правильна. Королева, когда сердилась за что-то на короля, не склоняла покорно голову. Она бросала его, заводила себе любовников, выставляла его дураком. Если бы лорды Дурман, Наперстянка и прочие прогневили Титанию, она сожгла бы их всех, как кучу опилок.
– Оставь меня в покое, Маландер, – сказала она и пошла от него по темному холлу.
Но он не оставил ее в покое – она слышала позади его шаги.
– Ах, так? Мы хотим, чтобы нас преследовали?
Она могла бы позвать охрану. Одно слово, даже одна сильная мысль, и хоббани напустит на него полдюжины брауни. Она не горничная, чтобы с ней так обращаться, пусть даже это сын одного из ведущих домов. Ее отец лорд Дурман, первый советник. Но в случае скандала он будет долго и нудно читать ей нотации, поэтому лучше не устраивать сцен...
Поппи порылась в памяти, ища подходящие чары. Она не пользовалась ими с тех пор, как убегала из интерната с сестрами Жимолость, Юлией и Кальпурнией, – а когда они возвращались, их каждый раз поджидала мисс Душица. Старушка так злилась, что даже очки у нее запотевали. Поппи прошептала себе под нос заклинание и стала ловить мысль, как ее учили. Мысль была маленькая, блестящая и юркая, как рыба в мутной воде, но наконец Поппи ее поймала.
– Попс! Кровь и железо, ты где?
Она подавила смешок, который выдал бы ее сразу, несмотря на чары, и нырнула под его протянутую руку, успев полюбоваться его досадливым раздражением при свете болотного огонька. Он, однако, уловил ветерок, которым от нее дунуло, и хотел ее схватить, но промахнулся, а она побежала к лестнице – лифт можно вызвать и на следующем этаже.

В лифтах плохо то, что без энергии они не работают. Поппи, по ее подсчетам, взобралась уже на двадцать пятый этаж. Постоянные аварии хоть кого из себя могут вывести, а эта случилась как-то особенно не ко времени. Пару мелких приборов она могла бы включить сама – она не очень прилежная ученица, но способности у нее есть, – однако все лифты работают от главной сети. Чтобы пустить один, понадобилось бы включать все, а это даже отцу не под силу, несмотря на его возраст и опыт.
«Мы пленники в собственных домах», – думала Поппи, хотя и понимала, что немного драматизирует.
– Я пытаюсь подключить аварийную систему, – сказала ей на ухо хоббани – она сообщала это всем, кто был в здании. – Дом начнет функционировать нормально при первой возможности.
Поднимаясь, Поппи миновала нескольких слуг – одни пробирались ощупью, другие светили себе болотными огоньками. Она до того привыкла к всеобщей почтительности, что их поведение должно было показаться ей странным: они чуть ли не натыкались на нее, а кланяться и приседать даже и не думали. Но утомительное восхождение в конце не менее утомительной и полной переживаний ночи лишило ее значительной доли обычной наблюдательности. При этом она недооценивала силу собственного чародейства: ей не приходило в голову, что они попросту не видят ее и не чувствуют, что ее чары все еще держатся.
Дверь открылась легко, при самом слабом нажатии – одно это подсказало бы ей, что энергия отказала, даже если бы в доме не было так темно. Обычно входы в личные покои Дурманов защищались такими мощными чарами, что их и бронированный экипаж не пробил бы, будь он способен подняться на двадцать пятый этаж. Теперь Поппи даже свое тайное домашнее имя произносить не пришлось – входи, пожалуйста. Аварийные зеленые огни тускло освещали идущий от двери коридор. Что-то в нем показалось ей странным, хотя в темноте все странно.
«Мы не просто пленники, мы рабы собственного комфорта. Когда света нет, сюда может войти всякий и сделать все что угодно. Мы так самоуверенны, что даже засовов на дверях не ставим».
Лишь дойдя до середины коридора и увидев перед собой пугающе высокого лорда Чемерицу, светящего себе собственным болотным огоньком, она поняла, что ошиблась. Это служебный этаж, а не жилой. Она чуть не вскрикнула при виде лорда, чернявого, похожего на мертвеца при зеленом свете, – и опять с трудом промолчала, когда он прошел мимо.
Чары действуют до сих пор – ну надо же!
Он задержался, вскинув точеную голову, как будто учуял что-то. Поппи знала, что должна подать голос – быть невидимкой невежливо даже у себя дома, – но что-то в его лице удержало ее с убедительностью взявшей за горло руки. Нидрус Чемерица тряхнул головой, не растерянно, а как бы настраивая свое чутье заново, и отошел к окну в конце коридора. Когда он повернул назад, Поппи затаила дыхание и вжалась в стену, все еще не совсем понимая, для чего это делает. Если он даже поймает ее, то в худшем случае пожурит. Это ее дом, и заколдовалась она не нарочно.
– Что там такое? – В коридор вышел лорд Наперстянка, отец Маландера. – Нападение?
– Если так, то нападению подверглась добрая треть города, – с нескрываемым презрением ответил ему Чемерица. – Всего лишь очередная авария, болван ты этакий.
Огонек Наперстянки съежился, словно лорд получил пощечину.
– То, о чем мы сейчас говорили, немного вывело меня...
– Если ты хочешь сказать, что струхнул, то не трудись – это и так заметно. – Чемерица снова остановился, вертя головой из стороны в сторону. – Однако я чувствую, что здесь кто-то был – и не так уж давно.
Наперстянка его как будто не слушал.
– Право же, я не думаю... Должен быть другой способ...
– Что вы тут делаете? – послышался голос отца Поппи. – Идите сюда и закройте дверь. Хоббани все наладит.
– Идем, Аулюс, – весело откликнулся Чемерица и тут же, как змей, прошипел Наперстянке: – Ты действительно непроходимый болван. – Шепот был достаточно громок, чтобы Поппи, стоявшая в нескольких футах от них, его слышала. – Надо было взять Аконита вместо тебя. Он хоть и сумасшедший, зато не такой трус. Кому они нужны, твои Эластичные? Скоро все это потеряет всякий смысл. Погляди вон туда. Черным-черно, энергии нет, все разваливается И ты прекрасно знаешь, что само по себе ничего не наладится. Вопрос в том, с нами ты или нет. Настало время великих решений – и рискованных, да. Скажу больше, мы с Дурманом рискуем всем, и если ты думаешь, что можешь сейчас пойти на попятный... ты, безусловно, помнишь, что случилось с Фиалкой.
– Нет-нет, я только... может, способ все-таки есть?
– Ты живешь в сказочном мире, если думаешь, что он есть. С тем же успехом ты мог бы быть смертным и летать на луну. Я спрашиваю: помнишь ли ты, что случилось с Фиалкой?
– Да, конечно, но...
– Вспомни заодно о доме Фиалки. Вспомни о пустыре посреди Вечера, где некогда стоял этот дом. О черных обгоревших деревьях. О земле, посыпанной солью.
– Но...
– Думай об этом время от времени, вот и все. А теперь пойдем – хозяин дома ждет нас. – Чемерица взял Наперстянку под руку. Ореолы света, окружавшие их, слились, они вошли в кабинет лорда Дурмана, и в коридоре снова стало темно.
– Я пытаюсь подключить аварийную систему, – оповестила хоббани, и Поппи, чьи нервы были натянуты до предела, на этот раз все-таки вскрикнула. – Дом начнет функционировать нормально при первой возможности.
Поппи поспешно вернулась на лестницу, надеясь, что чары продержатся еще немного и она успеет пробраться к себе в постель, не сталкиваясь со слугами. Ничего, что в доме темно. Лишь бы залезть с головой под одеяло и укрыться на время от этого мира.
«Меня это не касается, – сказала она себе. – Что бы они там ни замышляли, меня это не касается.
Ненавижу этот дом».

22
STATUS QUO ANTE Положение, существовавшее до определенного времени (лат).



Заснуть после столь бурного вечера было нелегко. В конце концов это ему удалось, но лучше бы он, пожалуй, вообще не ложился.
Ему – впервые в этом мире – приснился знакомый кошмар. По правде сказать, он думал о нем весь вечер, как только увидел бледную, как кость, башню Чемерицы.
Сон во многих отношениях повторял прежний. Тео, заключенный в собственном теле, делил его с кем-то другим, и вокруг него клубилась какая-то мгла, только на сей раз это был не туман, а дым. Он смотрел вниз с вершины высокого здания, огромные звезды пылали совсем близко, и в воздухе пахло гарью. Темный Город внизу освещали кое-где красные огни пожаров. Оттуда доносились крики, слабые, как мяуканье котят, и он, что было хуже всего, наслаждался чужими страданиями, наслаждался ужасом, царящим на темных улицах. Тот, другой, завладел им целиком, и каждый вопль заставлял его содрогаться от удовольствия. Это было как секс – лучше, чем секс, потому что он, вернее, тот другой, завладевший его телом, распоряжался целым миром по собственному усмотрению.
Дрожащий, весь в поту, совершенно беспомощный, он проснулся и с благодарностью увидел себя в своей комнате в доме Нарцисса. На его вопрос о времени хоббани туманно ответила, что уже за полночь. Он, кажется, начал привыкать к тому, что эльфы и их дома живут не по точному времени.
Сердце все еще колотилось, и Тео знал, что заснет теперь не скоро. Он попросил зажечь свет и налил себе в ванной воды, заново удивляясь обыкновенности всего окружающего – точно он ночует не в волшебном замке, а в отеле средней руки. Вода и в умывальнике, и в унитазе (он спустил ее ради эксперимента) струилась исправно и даже не закручивалась против часовой стрелки, как, по рассказам, бывает в Австралии. Хорошо еще, что поперек сиденья не наклеена полоска с надписью: «Дезинфицировано ради вашей безопасности».
Хотя мятные таблетки на подушке пришлись бы кстати.
«Ладно, нечего делать вид, что тебе весело. Несмотря на ординарность обстановки, место это странное, очень странное». И кто-то здесь – не сказать бы «что-то» – хочет его убить. Правил он не знает, и друг у него только один, да и тот ростом с шариковую ручку.
Он достал из кармана куртки тетрадь Эйемона. И тетрадь, и куртка имели немного помятый вид, на страницах остались следы водяных капель. Он был уверен, что из родного мира его выдернули именно из-за книги, но пока что никто ее не потребовал и даже не спросил про нее, хотя он в одном только доме Нарцисса говорил о ней и леди Амилии, и Кумберу Осоке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89


А-П

П-Я