Ты выполнишь моё желание, или все-таки опозоришь себя навсегда?
– Это у вас такая новая игра? - спросил слабым голосом директор.
Мальчик взглянул своим косящим взглядом на санитаров.
– Он, что, не признает законы?
Те снова загоготали и хлопнули друг друга по плечам.
– Хорошо, я не буду портить вашу игру, - вздохнул директор. - Но я болен и не знаю, смогу ли выполнить твоё желание…
Мальчик презрительно усмехнулся.
– Все знают про твою схватку с ядовитой гидрой, которую ты позорно проиграл, позволив укусить себя ядовитым зубом.
– Она не кусала меня никаким зубом…
– Да, похоже, с твоей головой не всё в порядке. Ладно, я загадаю простое желание, которое ты сможешь выполнить. С сегодняшнего дня ты никого из детей не будешь затаскивать в свой кабинет, и есть их там.
– Но я никого не ем в своем кабинете, я вообще не ем детей.
– Кого ты хочешь обмануть, «дир»? Меня? Самого лучшего охотника в округе? Я видел, как ты заводил туда детей, и потом оттуда слышались твои довольные крики. Кстати, ты всегда кричишь, когда ешь детей, или это было только в тот раз?
– Но я директор, я просто с ними разговаривал о том, как правильно себя надо вести. Мальчик рассеяно вздохнул и почесал поцарапанное колено.
– Все знают, что законы и правила устанавливают старшие… Мне нужно идти, и я объявляю своё желание. С сегодняшнего дня и целый месяц ты не будешь никого есть в своем кабинете, поклянись!
Директор беспомощно посмотрел на санитаров, они от смеха уже ползали по полу. Тогда он тяжело вздохнул, смущенно улыбнулся, поднял свою правую руку вверх и проговорил.
– Клянусь!
Мальчик довольно рассмеялся, гордо приосанился и снова исчез в кустах.
– Эй вы! - директор хмуро взглянул на санитаров. - Вы знали про эту игру и специально привели меня сюда! - Те, продолжая смеяться, усердно закивали головами.
– Уводите меня отсюда, пока не появился какой-нибудь новый кот-охотник, иначе вы сами станете моей законной добычей!

* * *
Тося зашла в комнату Крона, тот сидел перед своим компьютером, с печальной нежностью трогая руками мертвый экран.
– Почему они сделали это со мной?
Тося хмыкнула, сбросила со стула наваленные полицией во время обыска распечатки и села, предварительно обмахнув платком стул.
– Мы уже говорили с тобой об этом, ты сам виноват в том, что произошло . А, кроме того, пришло твоё время взрослеть…
Я знаю, ты хотел узнать большой мир, теперь ты кое-что о нем узнал…
Крон печально кивнул головой.
– Не так и не этого я хотел, я думал, что всё будет совсем по-другому. Скажи мне, почему люди во внешнем мире так ненавидят друг друга? Тося грустно усмехнулась.
- Представь себе ночной лес, ничего не видно, слышны странные страшные звуки и маленький ребенок посередине его. Так вот и люди во внешнем мире они, как этот ребенок. Они очень мало знают об окружающем мире и самих себе, поэтому всего и всех боятся. Они же не понимают друг друга, не понимают логики поступков, потому что не слышат чужих мыслей…
Крон грустно покивал головой.
– Они смотрели на меня, как на урода. Как на какое-нибудь мерзкое чудовище, как на какую-то букашку. Я чувствовал их ненависть, презрение и жалость, и я не понимаю, почему они так ко мне относились? Кстати, а что такое ночной лес?
Тося чуть улыбнулась.
- О лесе я, конечно, зря с тобой заговорила. Они жалели тебя потому, что ты не можешь слышать, видеть и говорить, как они, и поэтому они не считали тебя равным себе.
Крон печально покивал головой.
– Но же я вижу, чувствую и понимаю многое лучше, чем они.
- Но об этом они не знают, они знают только себя, и то достаточно плохо.
- Когда-то я хотел увидеть большой мир, я думал об этом, но, похоже, что неправильно. А теперь скажи, почему меня не защитили старшие и отдали им меня на растерзание? Я должен знать.
– Конечно, ты имеешь право. Причин было две.
Одна из них, что старшие сами создали эту ситуацию, чтобы спасти директора от увольнения.
Вторая в том, что ты решил, что достаточно взрослый и можешь сам о себе позаботиться, они дали тебе возможность убедиться в том, что ты ещё к этому не готов! - На лице Крона отразились разные чувства, но главным была обида.
- Почему они хотели его спасти? По моему мнению, он самый бесполезный здесь человек. Он не понимает ничего из того, что происходит вокруг. Он не слышит наших мыслей, и не говорит с нами мысленно… Он не старший, хотя и стар. Он просто маленький неумный человечек…
Тося пожала плечами.
– Он нам нужен, а ты по-прежнему многого не понимаешь. Возможно, ты прав в своей оценке, хотя акценты ты поставил не там. Иногда, чтобы люди понимали и любили друг друга, нужен один, - чужой из внешнего мира. Он, как напоминание о том, что нельзя забывать.
«Дир» - не самый худший человек из большого мира, он добр, и он, действительно, хочет нам всем помочь. У него многое не получается, он многое не осознает из того, что происходит вокруг, и он не слышит наших мыслей, тут ты прав.
Крон неопределенно хмыкнул.
– Ты была бы лучшим директором, чем он . - Тося отрицательно покачала головой.
– Нет, я была бы худшим директором. У меня мало времени и очень много дел - я должна о вас всех заботиться. Каждый день я решаю, чем вас кормить, во что одевать, какие игрушки вам нужны, и многое другое из того, что ты даже представить не можешь.
Директор, он то, что связывает нас с тем миром, он - часть его, а я никогда не буду его частью, и ты тоже…
– Может быть, - согласился Крон. - Но я все равно я этого не понимаю.
– Представь себе, что завтра его не будет, что тогда произойдет? Крон пожал плечами.
– Думаю, что ровным счетом ничего…
- Ты ошибаешься. Из нашего детского дома что-то уйдет, что-то важное, необходимое нам, то, что мы не осознаем. И очень скоро мы начнем ссориться друг с другом, обижаться и ненавидеть. Он - тот человек, что связывает нас вместе, и именно из-за тех качеств, которые ты назвал. Для многих, он напоминание о детстве. Когда дети видят его, они вспоминают себя, таких маленьких и беспомощных тогда. Они вспоминают об этом, и тогда они учат других малышей добру и пониманию, как когда-то учили их. Для них он напоминание о нас, младших и о клетке внешнего мира… Для младших, а это ты уже знаешь, он - сказочное чудовище, которого следует бояться и прятаться от него. Ты сам не так давно боялся его…Ты боялся его, а значит, не боялся многих других гораздо более страшных вещей. Например, своей слепоты, глухоты и одиночества, ты забывал об этом, когда прятался от него, когда слушал страшные истории о том, как он ест маленьких детишек в своем кабинете. - Крон мягко улыбнулся.
- Я думаю, что ты не права, он не нужен нам, но зачем-то нужен старшим. Ты права только в одном, я слишком замкнулся в себе. Да, ещё один вопрос. Тося улыбнулась.
- Спрашивай. - Крон повернул к ней голову.
– Я смогу избавиться от этого? - Он поднял руки к глазам.
- Ты хочешь видеть? - спросила Тося со странным любопытством.
– И видеть, и слышать, и говорить… Я хочу стать таким, как ты. Я вдруг понял, что я беспомощен, что я не могу за себя постоять. Что вся моя сила здесь, за вашими спинами, а на самом деле…, - он горестно махнул рукой. - Помоги мне, ты же тоже когда-то была немой. - Тося кивнула.
– Ты знаешь, что существует закон. Каждый сам исправляет то, что хочет исправить в своем теле. А для этого ты должен его понять, и научится на него влиять. Это, поверь мне, трудно, очень трудно. Я часто тогда жалела о том, что встала на этот путь.
Но однажды я проснулась и неожиданно поняла, как это сделать, хотя конечно без помощи Кира ничего бы не вышло. - Крон кивнул головой.
- Старшие же могут мне в этом помочь, да и ты наверно тоже? - Тося пожала плечами.
– Я вряд ли, у меня просто не хватит ума и знаний, а может быть и способностей. И, кроме того, это твоя судьба, и никто не имеет права вмешиваться в неё.
Тебя могут только научить, как это сделать, но ответственность за всё, что с тобой произойдет, ты должен сам взять на себя. Таков закон.- Крон тяжело вздохнул.
– Я знаю о законе, но учиться долго и трудно, я состарюсь к тому времени, когда смогу себя вылечить. - Тося печально улыбнулась.
– Может быть, но у многих других, кто находится в таком же положении, что и ты, за стенами нашего дома нет и такого шанса…

* * *
– Итак? - шеф побарабанил пальцами по крышке овального стола.
– Операция прошла успешно. Хакер был задержан и отпущен даже без предварительного допроса.
– Интересно, - покачал головой шеф. - С каких это пор полиция стала отпускать хакеров, взламывающих замки и пароли государственных учреждений?
– Никаких доказательств не нашли, специалисты еще возятся с жестким диском, но результата не будет, это уже очевидно. Информация удалена, причем неизвестным нам способом. Это какие-то совершенно другие технологии.
– Очень интересно, - хмыкнул шеф. - А ты чем тогда занимался? Почему этот хакер не у нас?
– Если можно, я расскажу по порядку, а потом решим вместе, прав я, или был не прав…
– Внимательно слушаю.
– Это даже не детский дом, скорее лечебница. Там в основном находятся дети с врожденными дефектами, слепые, глухонемые, умственно неполноценные…
– Еще более интересно…
– Наш хакер как раз один из таких подростков с полным букетом заболеваний. Он слеп…
– Что?!
– Слеп, глухонемой от рождения и идиот. - Шеф задумчиво посмотрел на Грема, что говорило о его большой заинтересованности.
– Продолжай…
– Это все, шеф. Полиция его отпустила именно по этим причинам. А как они могли его допрашивать, если он не слышит и не говорит, да и, похоже, что и не понимает ничего?
– Чушь какая-то…
– Именно так, шеф. Полиция вызвала медицинских экспертов, я постарался сделать так, чтобы один из экспертов был из наших. Вот заключение. Грем положил на стол небольшую папку. Шеф быстро пролистал ее.
– Из заключения следует, что системы безопасности вскрывал слепой, глухонемой идиот? Вы, что, взяли не того? Ошибка в определении?
– Мы взяли того, только понять ничего не можем. Единственный компьютер на весь детский дом находился у этого слепого в комнате. Есть еще некоторые странности.
– Что вы обнаружили?
– Если честно, то ничего. Так разные мелочи, слишком хорошая еда и одежда. Очень чисто, да и дети какие-то спокойные. Я прошу вашего разрешения еще понаблюдать за этим детским домом, мое чутье говорит о том, что мы столкнулись с чем-то очень странным. Единственная версия, которая пришла мне в голову, что может быть, там находится резидент какой-то разведки? Кто будет искать резидента в детском доме, наполненным инвалидами?
– Чушь какая-то, - повторил шеф. - Но проверить стоит. Хорошо, оставь наблюдение еще на пару недель.

* * *
Бомс снова вышел на охоту, он прошел по длинным пустым коридорам и свернул к детским комнатам. Комнаты были пусты, детей возраста Бомса в детском доме осталось немного: он сам, шиншилла и новенькая. Остальные были или старше или младше, у них были свои игры.
Те, с кем он играл раньше, ушли на другой этаж, потому что они начали ходить в школу. Иногда они приходили сюда просто поиграть, но они уже изменились, и их игры стали совсем другими.
- Скоро туда уйдет и Кроха , - грустно подумал Бомс. - И я останусь один. Впрочем, есть ещё и новенькая. Интересно, кстати, где она и где шиншилла? Должно быть, где-то что-то происходит интересное, а я не знаю об этом. Это нужно срочно исправить.
И он быстро зашагал по коридору туда, где он чувствовал, прячется шиншилла.
В огромном зале, на высокой табуретке сидела Клара и задумчиво болтала ногами.
Голос у неё в голове перестал звучать, он только что рассказывал ей о небе, об облаках, о солнце и зеленой траве, но больше всего о людях.
Клара не верила никому, и уж тем более этому странному голосу без тела и лица. Люди, это были те существа, от которых она пряталась. Они кричали на неё и хотели, чтобы она делала только то, что им было по вкусу, но совсем не нравилось ей.
Такой была и её мать, она всегда была недовольна ею, била её и хотела, чтобы она стала другой.
Здесь, в детском доме её не трогали. Она могла ходить везде, и делать то, что хочет. И даже есть то, что захочет.
Ей это даже начинало нравиться, особенно, когда она в первый раз зашла на кухню и утащила несколько горячих булочек…
Клара облизнулась и подумала о том, что она уже давно ничего не ела. Она встала с табуретки и пошла на кухню.
Около дверей кухни она увидела девочку с исцарапанными коленками, задумчиво смотрящую на дверь. Клара пожала плечами и взялась за ручку двери.
– Стой, - услышала она её голос в своей голове. - Входить нельзя. Они пекут большой сладкий пирог, и сказали, что ещё полчаса будет нельзя, а потом мы подкрадемся и стащим у них несколько кусков. Весь пирог нельзя, старшие не разрешают.
Клара удивленно посмотрела на девочку, вздохнула, отпустила ручку двери и поплелась обратно в комнату к своей табуретке. Девочка с исцарапанными коленками пошла за ней следом.
Клара дошла до двери комнаты досуга и остановилась. Девочка улыбнулась и дотронулась до ручки, тогда Клара оттолкнула её. Девочка удивленно взглянула на неё.
– Ты думаешь, что мне туда нельзя?
Клара серьезно кивнула головой.
– Потому, что эта твоя комната? Хорошо, но знай, что сюда идет кот-охотник, и тебя от него могу спасти только я. Кроме того, эта комната для всех.
Клара недоуменно посмотрела на неё.
– Ты не знаешь про кота-охотника?
Клара неопределенно пожала плечами.
- Идем, я тебе расскажу…
Бомс тихо прокрался мимо двери кухни, осторожно приоткрыл её и заглянул туда. Повара пекли пирог, один из них поднял лицо, перепачканное мукой, подмигнул ему и показал согнутый палец. Бомс согласно кивнул головой, полчаса можно было ещё подождать, пока пирог испекут.
Он скользнул вдоль коридора, и остановился. Около двери комнаты досуга он почувствовал запах шиншиллы и новенькой. Они стояли здесь, а потом… Он принюхался…
А дальше они зашли в комнату. Бомс тихо открыл дверь и огляделся.
Новенькая сидела на табуретке, а шиншилла стояла к нему спиной. Охотник зловеще усмехнулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46