если Андрея куда и повезли – так только туда. Больше вроде как и некуда. Не в лес же его местные партизаны уволокли? Да и для того чтобы добраться до леса, все равно нужно пересечь обитаемую долину... Что ж, значит, решено: идем туда. Вот только... гм... не сразу. Решительно повернувшись, доктор привычно окунулся в бесцветное телепортационное ничто, за которым его ждали знакомая квартира и неизвестно чем занимающиеся друзья-товарищи...
14
Натурия, планета земного типа. Второй пояс дальности, около 7,5 миллиона световых лет от Земли. Июнь 1839 года от второй колонизации, времяисчисление – местное
Выписав над землей последний головокружительно-тошнотворный пируэт, «летающий пикап», как окрестил его про себя бывший миротворец, лихо затормозил около одного из домов. Дожидаясь, пока ему позволят спуститься на землю (точнее, помогут это сделать), Андрей огляделся.
Улица, на которой стоял аккуратный трехэтажный особнячок, выстроенный не то из сборных панелей, не то из какого-то очень похожего на них материала, словно сошла с экрана кинофильма, действие в котором развивается в типичном среднестатистическом американском городке конца двадцатого столетия. Аккуратная, явно декоративная ограда, зеленая лужайка перед домом, посыпанная желтым речным песком дорожка... Не хватало, пожалуй, только почтового ящика и обязательного двухдверного гаража рядом с домом. Эдакая квинтэссенция Большой Американской Мечты о собственном home, sweet home, перенесенная в иную реальность.
Впрочем, остальные домики, стоявшие на пустынной (и, похоже, единственной) улице этого странного поселения, выглядели иначе. По крайней мере те, что Андрей успел заметить, пока его довольно грубо выволакивали из машины. И, если он не ошибся, весь этот поселок являл собой невообразимую смесь разных культур. Справа от «американского» дома стоял классический немецкий «хауз», слева – типично русская изба. Правда, исполненная в весьма утрированном виде – имитирующий бревенчатые стены материал таковым явно не был. Хотя, конечно, все равно приятно... как если бы пленившие Андрея году эдак в сорок втором немцы предложили расстрелять его из родной мосинской трехлинейки.
Больше он ничего рассмотреть не успел. Водитель сильно пихнул его в спину, направляя в сторону аккуратной калитки, вблизи тоже оказавшейся пошлой пластиковой подделкой. Разговорчивый компаньон, который, впрочем, больше не проронил ни слова, шел чуть позади, держа в руках какое-то короткоствольное оружие, отдаленно напоминающее германский МП-5, только с излишне толстым, незаметно переходящим в ствол цевьем и куцым, закругленным снизу магазином.
Бросивший косой взгляд на странную «пушку» (надо будет – разберемся; как говаривал незабвенный Брюс Уиллис, к любому оружию должна быть инструкция), Андрей покорно миновал калитку и потопал вперед, решив пока что смириться с судьбой. В конце концов, в чужой монастырь со своим уставом, как известно... Может, у них тут какая-нибудь галактическая война с этими, «ситхами», блин, вот его за вражеского шпиона и приняли! А что, вполне может быть. Появился, понимаешь, из ниоткуда, на местном языке не говорит, объяснить ничего не может – чистый шпиён!
С этой глубокой мыслью он миновал четыре ступени невысокого крыльца и вошел, подталкиваемый в спину злым дядькой-водителем, в дом.
Интерьер тоже оказался вполне предсказуемым: просторный полупустой холл да плавно заворачивающая широкая лестница на второй этаж. К которой его все так же молча и подтолкнули – «поднимайся, мол». Спорить Андрей не стал, послушно пересчитав ногами все два десятка застеленных каким-то гасящим шаги мягким покрытием ступеней и войдя в распахнутую одним из его конвойных дверь.
– Привели? – Спокойный, пожалуй, даже равнодушный голос раздавался откуда-то из угла погруженной в полутьму комнаты. В тот же момент что-то негромко зажужжало, и разъехавшиеся в стороны непривычного вида ролеты, ломая все традиции жанра, когда разговор с главным злодеем обязательно происходит именно в полутьме, впустили внутрь яркий дневной свет.
Сморгнув, Андрей взглянул на поднявшегося из удобного кресла худого лысоватого человека, по-видимому, хозяина этой комнаты. Несколько секунд человек молча рассматривал пленника, затем кивнул стоящим около двери конвоирам.
– Он понимает наш язык?
– Не знаю, Верховный. – Судя по всему, голос принадлежал хмурому любителю бить незнакомых людей по затылку. – Мы спрашивали его об этом, он что-то ответил, но не по-нашему, мы не поняли...
– Вы нашли его там, где и говорили, на холме? Там же, где вчера кого-то заметили?
– Да, Верховный...
– Прекрати! – Человек поморщился. – Ведь прекрасно знаешь, что я терпеть не могу это идиотское обращение. Я что тебе, жрец какой-нибудь, в конце концов? Ладно, снимите с него наручники и подождите снаружи.
– Но... он может напасть, вы ведь еще не активировали свой...
На этот раз человек даже не снизошел до ответа, просто поднял голову и слегка изогнул удивленно бровь. Посмевший перечить ему мужик лишь смущенно хрюкнул и немедленно выскочил за дверь, судя по звуку – вместе со своим менее кровожадным молодым напарником. Не забыв, впрочем, перед этим выполнить приказ хозяина комнаты (или не только комнаты? Верховный, хм... ).
Поняв, что он свободен, Андрей стряхнул прямо на пол надоевшую железяку и принялся растирать запястья. Ходить в кандалах ему до этого дня как-то еще не приходилось.
Занятый этим, он не сразу заметил, что стоящий перед ним человек задумчиво смотрит... Нет, не в лицо, как минутой раньше, – теперь он смотрел на по-прежнему надетый на руку Андрея браслет. Очень странно смотрел.
Когда же он вновь поднял взгляд, бывший миротворец увидел на его лице выражение крайнего удивления, даже скорее изумления и с трудом скрываемого страха. Впрочем, уже в следующий миг незнакомец совладал с собственными чувствами и делано равнодушным тоном осведомился:
– Ты... ты понимаешь меня?
Андрей, не слишком уверенный в том, как ему следует себя вести в этой ситуации, пожал плечами и ответил, на сей раз попытавшись заговорить на местном языке. И хотя сам он ни на секунду не верил, что ему это удастся, непонятно откуда взявшееся знание не подвело, и первая же сказанная им фраза, показавшаяся самому себе полной тарабарщиной, тем не менее была понята собеседником:
– Да, я понимаю вас. Не знаю как, но понимаю...
– Прекрасно. – Человек сделал жест в сторону такого же, что и в углу, кресла. – Присаживайся, нам есть о чем поговорить. Кстати, я надеюсь, ты не в обиде за то, как тебя встретили? Гости у нас тут – редкое явление, вот ребята и... – Он криво усмехнулся и протянул Андрею чистый носовой платок.
Вспомнив о своей перемазанной кровью и землей физиономии, Андрей благодарно кивнул, принимая довольно актуальный предмет. Человек же меж тем продолжил:
– Не знаю, кто ты и откуда – хотя и имею на сей счет кое-какие предположения, – однако сразу предупреждаю: можешь даже не пытаться воспользоваться браслетом. Он здесь все равно не подействует. Ни здесь, ни на улице, ни вообще где бы то ни было в радиусе пятисот метров. – Лысоватый Хозяин комнаты заговорщицки подмигнул Андрею. – Не знаю, додумались ли до этого где-нибудь ещё, но хочется верить, что это только наше маленькое ноу-хау!
Взяв два последних сообщения на заметку (набивающемуся в вежливые друзья противнику вовсе не обязательно знать об уровне его реальных знаний о браслете), Андрей кое-как оттер кровь и грязь с лица. Хотел было, словно в какой-то глупой кинокомедии, вернуть потерявший вид платок владельцу, но решил пока особо не нарываться и вообще палку не перегибать – поди узнай, как оно дальше будет...
Вместо этого он еще раз вежливо кивнул играющему в «доброго полицейского» дядечке и, спрятав тряпицу в карман, занял предложенное место, с немым вопросом уставившись на последнего: типа весь внимание.
– Так вот, кто ты – меня не интересует. Как сюда попал – тоже. Мы, конечно, стараемся контролировать все известные нам коридоры, но... именно, «известные нам». Но я буду очень благодарен, если ты просветишь меня о двух вещах: откуда у тебя это, – так и оставшийся незнакомцем, человек кивнул на браслет, – и из какого ты все-таки мира? Ответь честно – и я... гм... позволю тебе уйти. По крайней мере, пока ты еще видел достаточно мало.
Последнее обещание было явной ложью. Впрочем, у Андрея сложилось впечатление, что он не сильно-то и старался это скрыть: у доброго дяди в рукаве, похоже, еще был припрятан не один туз. Как минимум пять.
– С чего начинать? – чужие слова давались с трудом, почти не вызывая в сознании привычного отзвука на родном языке, но все-таки давались, послушно складываясь в предложения. Конечно, «по-хорошему» Андрею стоило бы сейчас находиться в каком-нибудь ступоре по поводу этой своей способности и вообще того факта, что он каким-то образом исхитрился перенестись в другой мир. Однако он, этот ступор, отчего-то все не наступал. Скорее даже наоборот, с каждой новой минутой напряженный и готовый к решительным действиям сержант все более убеждался в том, что на самом деле он знает, что и как происходит. Знает, но... не может вспомнить, что ли?
– С этого, – человек снова кивнул на браслет. – Хотя если ты ответишь на второй вопрос именно так, как я предполагаю, меня это, возможно, уже не будет интересовать. Итак?
– Улица Кирова... – с видом расколовшегося на допросе партизана абсолютно честно ответил он. – Лом семнадцать, квартира восемь. Телефон нужен?
– Шутишь? – Человек обнажил во вполне доброжелательной улыбке ряд ровных белоснежных зубов. – Это хорошо. Терпеть не могу перепуганных ублюдков, готовых вымаливать на коленях собственную никчемную жизнь. И все-таки?
– Город Белгород-Днестровский, Одесская область, Украина, – конкретизировал Андрей, по-прежнему глядя на него абсолютно честными глазами доброго идиота а-ля бравый солдат Швейк. – Подходит?
Человек помолчал и, отвернувшись к окну, негромко и так же равнодушно сообщил:
– Вообще-то мне совершенно не нужно тут с тобой сидеть и делать вид, что весь этот разговор доставляет мне немыслимое удовольствие. Есть множество способов узнать то, что меня интересует. Давай еще раз, ладно? Если нет, будем считать, что мы не договорились...
– Ладно. – Перегибать палку Андрей по-прежнему не собирался – поизголялся малость в отместку за перемазанное кровью лицо и хватит. Тем паче на самом деле прекрасно понимал, что хочет услышать этот местный «самый-главный-начальник». – Земля. Так нормально?
Все-таки тот здорово владел собой. И не ожидай Андрей чего-то подобного, он бы никогда не заметил, как вздрогнул сидящий в кресле человек. Но Андрей-то как раз ожидал...
– Год интересует? – зная, что его судьба решена уже давно, задолго до этого разговора, осведомился Андрей.
– Да. – Игры кончились, человек не произнес – выплюнул это короткое слово. Похоже, больше он не считал нужным что-либо скрывать, прекрасно понимая, что его пленник уже догадался, «что он знает о том, что он знает».
– Две тысячи пятый. Апрель. Семнадцатое число. – Андрей напрягся в кресле, готовый в любую секунду броситься вперед.
Однако его оппонент лишь пренебрежительно махнул рукой.
– Не надо. Ты до меня даже не допрыгнешь – тебя парализует в тот миг, когда ты покинешь кресло. Или размажет ударом об экран. И чтобы между нами больше не было... гм... недопонимания и мы могли нормально поговорить... – Человек взглянул куда-то мимо Андрея. – Вон видишь, на столике стакан? Возьми его и брось в меня.
Проследив за его взглядом, парень и на самом деле увидел стоящий на невысоком столике справа от себя стеклянный стакан.
– Бери, бери. Так будет лучше. Бросай...
Андрей пожал плечами – просьбы старших, как известно, надо уважать – и, взяв в руку посудину, коротко замахнулся, отправляя ее прямиком в голову спокойно наблюдающего за его телодвижениями незнакомца. Экран – экраном, а упускать такой шанс глупо!
До цели импровизированный снаряд, конечно же, не долетел. Примерно в метре от сверкающей академическими залысинами головы стеклянный цилиндр просто исчез, мгновенно превратившись в небольшое облачко мелкодисперсной пыли.
– Убирать придется, – по-стариковски ворчливо, словно и не сам попросил это сделать, буркнул человек. – Ладно... Еще доказательства нужны?
– Пожалуй, нет. – Андрей, несмотря на безмерное удивление, с интересом наблюдал, как осыпается вдоль невидимой преграды то, что еще миг назад было вполне приличным, граммов на двести, стаканом.
– Тогда поговорим. Хотя я в принципе уже все понял. Скажи только, откуда браслет взял? Он не мог функционировать столько лет...
Поколебавшись, Андрей все же кратко рассказал историю своей находки. Ирак, Украина, падающее дерево, удар по затылку. Все... Про второй браслет он, естественно, умолчал, правда, подумав, что с его слушателя станется перепроверить правдивость рассказа каким-нибудь там сверхнавороченным детектором лжи, встроенным да вот хоть в это самое кресло.
Детектора в кресле, видимо, все-таки не было, поскольку человек лишь кивнул в ответ.
– Все равно странно. Тебе это мало что скажет, но этому браслету почти пятьдесят тысяч лет и он никак не мог остаться в рабочем состоянии. Вернее, сам-то он мог, конечно, но вот станция...
Человек замолчал, задумчиво глядя на Андрея, которому этот взгляд очень не понравился. На самом деле лысый смотрел не «на», а «сквозь» него – так, как обычно смотрят на фотографии давно умерших и не слишком важных для наблюдателя людей.
– Но я же здесь? – Молчание затянулось, и Андрей решил взять инициативу в свои руки. Как будто взять. Конечно, в его положении ни о какой инициативе речь уже не шла. Просто молчать было как-то слишком уж тоскливо.
– Вот это-то и странно... Настолько, что ты, возможно, еще немного поживешь, – видимо, позабыв про обещанное освобождение, пробормотал человек. – Уверен, что кроме найденного браслета и твоего прыжка не было ничего... гм... странного?
– Абсолютно!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36