https://wodolei.ru/catalog/mebel/tumby-pod-rakovinu/
Мне тоже нравится следить за тем, как работает человеческий мозг, особенно – ваш, а вот он наслаждается этим до самозабвения. Представьте себе ситуацию. Спок наслаждается, а тут являетесь вы со своим топором и грубостью безумца начинаете крошить его сознание в щепки. Конечно, через какое-то время он оправится от удара. Ведь победа является для него основным символом игры!
Джеймс поморщился:
– Насколько я понимаю, Боунз, мне следует заняться игрой в шахматы по переписке?
Маккой усмехнулся:
– Корректировка особенностей собственной психологии по переписке? Боюсь, что у вас возникнут большие осложнения. К тому же в медицинских школах не обучают игре в шахматы. Особенно, в четырехмерные. Кстати, Лиа – единственный человек из всех, кого я знаю, который может применять в своей медицинской практике трехмерные шахматы. Она играет пару партий со своим пациентом и делает соответственные выводы. Кстати, она не слишком хороший игрок и сама знает это, но против победы никогда ничего не имеет. Хотя у нее-то другая цель. Ей удается узнать о человеке, с которым она играет, практически все. – Боунз улыбнулся и открыл дверь в помещение для отдыха. – Видели бы вы, какую партию она разыграла на прошлой неделе с Джерри Фрименом! Бедняжка Лиа! Она узнала о Джерри немножечко больше, чем ей самой хотелось бы! Поначалу Джерри отнесся к партии с пренебрежением, и Лиа тотчас же поставила его в затруднительное положение. Тогда он запрограммировал кубик на катастрофу. Лиа сделала ход, а в кубике произошел взрыв. Все фигуры взлетели в воздух. Знаете, я хотел бы посмотреть, какое у нее в этот миг было лицо.
Джеймс покачал головой:
– Я тоже хотел бы посмотреть, какое у нее было лицо. И какой же вывод сделала из этого Лиа?
– Не знаю, но, скорее всего, такой же, как и я, после того, как пару раз сыграл с ним, – доктор похлопал себя по карману куртки. – Неординарная личность. Очень высокого мнения о себе. Часто совершает опрометчивые поступки. К тому же не любит выглядеть дураком в чужих глазах. Для того, чтобы спасти свой престиж, готов прибегнуть к оригинальным решениям.
Джеймс хмыкнул:
– Вы думаете, что так можно спасти свой престиж?
Маккой кивнул:
– Для него именно это и является характерным. Свою следующую игру с Лиа...
Джеймс перебил доктора:
– А что, была еще и следующая игра? Да я бы на месте Лиа убил его сразу же после первой партии!
Маккой пожал плечами:
– Она его не убила. Видимо, поэтому женщин и называют "слабым полом". Хотя посмотрим, что будет делать Фримен, когда в следующий раз ему преподнесут сюрприз. Так вот, в следующей игре он разгромил ее в пух и прах. Он принес Лиа выпить и вел себя супергалантно.
Джеймс усмехнулся:
– Доктор.., а вы не могли бы сделать мне маленькое одолжение?
Боунз с любопытством посмотрела на капитана:
– Одолжение? Какое?
– Сыграйте с Эл в четырехмерные шахматы!
Боунз помрачнел и тревожно огляделся по сторонам. Вокруг никого не было. Маккой опустился на один из стульев, стоящих в небольшой нише, и посмотрел на капитана большими горестными глазами:
– Все дело в том.., что я уже сделал это.., несколько часов назад.
Джеймс взялся за сердце. Значит, слова Эл о том, что у нее есть несколько минут для того, чтобы научиться этой игре, не были пустым звуком. Чертова женщина!
– Ну, и?..
Маккой опустил глаза:
– Она разбила меня в пух и прах!
Джеймс недоверчиво посмотрел на приятеля:
– Она разбила вас?
– Не надо меня жалеть! – Маккой недовольно засопел. – Из этого поражения я извлек гораздо больше, чем из победы. Хотя.., картина была довольно-таки плачевной.
– И что же она сделала? – Джеймс не сводил глаз с доктора.
– Не надо об этом, – опять засопел Маккой. – Запись игры можно найти в моем кабинете. Под шифром "троянский конь". Кстати, она ведь знала, что я записываю эту игру.
– И что?
Маккой махнул рукой:
– А ей было все равно. Она знала, что я прекрасно играю, но ей было все равно. Поразмыслите-ка над этим, Джеймс!
– Потом! – Джеймс встал и беспомощно осмотрел помещение. – Я разыскивал Ухуру и специалистов по взрывам.
– Конечно, конечно, – хмыкнул Боунз. – Никто из нас не искал Эл.
– Конечно. Пойдем скорее! – махнул рукой Кирк.
– Минутку, Джеймс. Я должен еще кое-что сказать. – Боунз схватил капитана за локоть.
– Что? – Кирк нетерпеливо оглянулся.
– Вам нужно поспать. У вас разбитый вид. Ваш мозг полон молочной кислоты и других продуктов распада. Он должен отдохнуть и очиститься.
– Понятно! – Джеймс кивнул и нетерпеливо двинулся вперед. Они подошли к голографическому экрану для показа развлекательных программ. Здесь мало что изменилось. У пульта сидела Ухура. Лейтенант Фримен сидел на полу, по-турецки скрестив ноги, и, как всегда, разбирался в схемах. Боунз толкнул Джеймса в бок: рядом с Ухурой стояла Эл и с интересом смотрела на экран.
– Готово, Ниета! – крикнул Фримен и положил на пол огромный гаечный ключ. – Попробуй еще раз!
– Хорошо!
– Ухура посмотрела на Джеймса.
– Скажите хоть что-нибудь, капитан!
– У меня такое ощущение, что сейчас вы должны находиться в командной рубке! – Кирк посмотрел на нее с мрачным недоверием.
– "Командной рубке"... – повторили приборы:
– Что за черт! – Маккой почесал затылок. – У вас тут какие-то технические неполадки?
– Доктор, да мы полчаса возились, добиваясь такого эффекта! – Ухура посмотрела на Джеймса.
– Капитан, мы обнаружили, где происходит утечка сигнала на связи.
– Я весь внимание. – Кирк подошел ближе. – Но погодите. Мистер Фримен, вы просто стесняетесь, или Ухура запретила вам подниматься с пола?
Фримен захохотал, встал и отряхнулся. Ему было лет тридцать, но Джеймсу он казался самым молодым членом экипажа. Видимо, такое впечатление создавалось потому, что Фримен всегда был чем-то заинтересован. Например, сейчас он увлекался старыми видеофильмами.
– Объясните, что вы тут затеяли? – Джеймс вопросительно посмотрел на подчиненных.
– И, если можно, изъясняйтесь попроще. Желательно односложными словами, – добавил Маккой.
– Доктор Боунз! – захохотала Ухура. – Рано или поздно вам придется освоить и сложные слова. Э-лект-рон! Вы можете это выговорить? Ну конечно можете!
Фримен пригладил растрепанные волосы.
– Я кое-что изменил в системе связи, – пояснил он. – Капитану требовалась более эффективная система связи для субкосмоса. Флот пытался решить эту проблему, используя коды и гиперкогерентные волновые пакеты. Но все, что производится с помощью технологий, рано или поздно расшифровывается и объясняется.
Ухура оперлась на руку и с интересом посмотрела на Эл.
– А решить эту проблему можно так, – продолжила она. – Флот игнорировал способ передачи информации в открытое космическое пространство. Для них это слишком дорого и слишком сложно. А мы с Джерри попытались сделать космическое пространство более податливым, более сжатым, более удобным для связи.
– Нам здорово помог мистер Скотт! – Джерри улыбнулся детской улыбкой. – Маленький генератор, используемый в транспортных ракетах, можно прикрепить к передающему бую, который корабль выбрасывает в случае опасности, и этот буй будет искажать космическое пространство, делая его похожим на субкосмос...
– До свидания, – Маккой обиженно отвернулся. – Я ухожу, чтобы заняться чем-нибудь более понятным. Например, резекцией туловища...
Мистер Фримен вздохнул:
– Я хотел сказать, что наш способ позволяет сжимать космическое пространство!
– Ну и говорил бы сразу! – проворчал Маккой.
– Я пытался вам это объяснить! – Фримен умоляюще посмотрел на доктора.
– Все это требует слишком больших энергетических затрат, – задумчиво сказал Джеймс. – Тут даже самый мощный генератор протянет не больше, чем сутки.
– Да, сэр, – кивнул Фримен. – Мы думаем, что верхний предел реального использования – четыре часа. Но зато в это время любой, пытающийся использовать субкосмическое пространство, услышит только шумовые помехи, "звездный ветер". Сообщения, посланные с кораблей, не дойдут до своих адресатов.
Джеймс заинтересованно посмотрел на молодого офицера:
– И в каком радиусе действует эта штука?
– Ее хватает примерно на одну тысячу кубических световых лет, капитан. При желании дальность действия можно увеличить, но для этого потребуется очень много энергии.
Джеймс кивнул:
– Хорошо. И сколько таких машинок вы сможете сделать за четыре часа?
Ухура и Фримен переглянулись:
– Нам нужны люди...
Джеймс улыбнулся:
– Заберите на это время Скотти и весь штат инженеров.
– Трех устройств хватит? – Фримен вопросительно смотрел на капитана. Тот вздохнул:
– Мне кажется – да. Главнокомандующая, а вы что об этом думаете? Как быстро ваши люди поймут, что происходит, если им придется столкнуться с такой "игрушкой"?
Главнокомандующая задумалась:
– Мне трудно что-то сказать, капитан... Далеко не все ромуланцы такие идиоты, как Луни, и далеко не все они самодовольны, как Т'Каенми и Тр'Арриуви, командующие "Хелмом" и "Вайлдфайером". Я бы не спешила применять эти устройства, а если и применила, то в последний момент и в самом крайнем случае – так, чтобы у наших противников не было времени разобраться в происходящем.
"Да, мадам, – подумал Джеймс. – Что бы ни творилось у вас внутри, а сказать вы должны были именно это. Но сейчас не время для таких размышлений..."
– Хорошо, – бодрым голосом сказал он. – Насколько я понимаю, часов через пять мы достигнем того места, где нам нужно будет избавиться от своего сопровождения. Так?
– Верно, капитан, – кивнула Эл.
– Отлично. – Джеймс, прищурившись, посмотрел на Ухуру. – Выбросим один буй, чтобы ромуланцы на сопровождающих кораблях не смогли запросить помощи. Другой выбросим около Левери-пять, конечно, если мы туда доберемся. Ну а что касается третьего.., я хочу, чтобы он не только изменял космическое пространство, но и обладал изрядной мощностью. Мы бросим этот буй, проходя мимо Левери, в случае появления какого-нибудь корабля. Главнокомандующая, подумайте над этим и дайте мне знать!
Эл посмотрела на Джеймса и улыбнулась:
– Случайный корабль... Хорошо, капитан. Ради вас я подумаю над этим.
– Идет! – Кирк сжал кулак. – Ухура, мистер Фримен, берите нужных людей и приступайте к делу! Да, еще... Скажите на милость, а почему ваш пульт связи периодически выкрикивает какую-то тарабарщину?
Ухура усмехнулась:
– Капитан, чтобы стать хорошим связистом, нужны месяцы практики. У ромуланцев ее нет. Офицер, который работает с клавиатурой несколько дней, не может предусмотреть всего, и сигналы уходят через защитные экраны. Я не подумала об этом и не предупредила бедняжку Айдоан. Джерри подключил к связному устройству небольшой генератор. Теперь любой сигнал, выходящий из системы, преобразуется вот в такую вот тарабарщину. А значит, даже если ромуланцы начнут пользоваться внутренней связью вместо того, чтобы бегать по коридорам с записками, нас не смогут подслушать.
– Отличная работа! – кивнул Джеймс. Ухура и Фримен довольные переглянулись. – Значит, нам нужно еще четыре часа... Ухура, передайте лейтенанту Магазе, что я просил его подежурить в рубке управления вместо вас. А теперь все свободны!
Ухура и Фримен ушли, а Эл подошла ближе и стала рядом с Маккоем.
– Если через четыре часа нам предстоит сражение, – сказала она ровным, почти ласковым голосом, – мне лучше перебраться на "Бладвинг" и убедиться, в том, что мои люди к этому готовы.
– Главнокомандующая, мне нравится эта мысль! – кивнул Кирк. – Кстати, доктор, я бы тоже последовал вашему совету и немного подремал. Разбудите меня часов в шесть, конечно, если до этого ничего не произойдет.
– Будет сделано! – улыбнулся Маккой и ушел. Эл посмотрела ему вслед, кивнула Джеймсу и пошла в другой конец помещения. Джеймс постоял, помолчал и решил, что пора отправляться в каюту – спать, спать, спать...
* * *
Заснуть капитан не мог. Он часа два ворочался с боку на бок и поминал снотворное доктора Маккоя нехорошими словами. Хорошо еще, что Кирк прихватил запись игры доктора и Эл и теперь мог прокрутить ее на своем маленьком личном компьютере. Зрелище было захватывающим.
Поначалу Маккой ходил уверенно, а Эл осторожно передвигала фигуры, делая первые робкие шаги в сложной игре. Потом игроки как бы поменялись ролями. Маккой, стал осторожнее, Эл – смелее. В какой-то момент компьютер записал длительный интервал между двумя ходами – ромуланка явно колебалась. Джеймс вспомнил взгляд ее холодных, безжалостных глаз, оценивающих не только ситуацию, но и человека, и невольно поежился. Далее.., далее последовало то, что Джеймс определил бы словом "оскорбительно". Ромуланка начала вести себя с Маккоем "вежливо". Она вела игру так осторожно, будто ей неловко было одерживать победу. Игра проходила только на одной стороне. Маккой минут десять терпел. Потом рассвирепел и вывел на выгодную позицию почти все свои фигуры, готовясь обрушиться на Эл мощно и внушительно. В конце концов, он тоже мог вести себя "оскорбительно", если это было в его целях.
Но не тут-то было. Эта феноменальная женщина разбила Боунза наголову, точно так же, как когда-то тот разбил самодовольного Спока. Маккой вывел из игры три второстепенные фигуры. Минуты через две они вернулись в куб, но их места уже были заняты. Доктору осталось защищаться ферзями. Но Эл.., о, она пожертвовала двумя ферзями, тремя пешками и конем и при этом умудрилась абсолютно спокойно объявить Боунзу мат. И это – в своей первой игре! Она даже не волновалась! Не зря Маккой просил Джеймса подумать над этой ситуацией. Кирк думал. И чем больше, тем ужаснее казалось ему все происходящее.
Капитан откинулся на подушку. Чертова женщина! А не слишком ли много она заставляет окружающих думать о себе? Ему надо было спать. Спать!
Джеймс выключил свет и отвернулся к стене, но тут завыли сирены. Времени не оставалось ни для сна, ни для размышлений и выводов.
"Верь ей, – приказал Кирк сам себе, вскочил с кровати и стал натягивать на себя рубашку. – Или не верь. Но прими, в конце концов, определенное решение".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
Джеймс поморщился:
– Насколько я понимаю, Боунз, мне следует заняться игрой в шахматы по переписке?
Маккой усмехнулся:
– Корректировка особенностей собственной психологии по переписке? Боюсь, что у вас возникнут большие осложнения. К тому же в медицинских школах не обучают игре в шахматы. Особенно, в четырехмерные. Кстати, Лиа – единственный человек из всех, кого я знаю, который может применять в своей медицинской практике трехмерные шахматы. Она играет пару партий со своим пациентом и делает соответственные выводы. Кстати, она не слишком хороший игрок и сама знает это, но против победы никогда ничего не имеет. Хотя у нее-то другая цель. Ей удается узнать о человеке, с которым она играет, практически все. – Боунз улыбнулся и открыл дверь в помещение для отдыха. – Видели бы вы, какую партию она разыграла на прошлой неделе с Джерри Фрименом! Бедняжка Лиа! Она узнала о Джерри немножечко больше, чем ей самой хотелось бы! Поначалу Джерри отнесся к партии с пренебрежением, и Лиа тотчас же поставила его в затруднительное положение. Тогда он запрограммировал кубик на катастрофу. Лиа сделала ход, а в кубике произошел взрыв. Все фигуры взлетели в воздух. Знаете, я хотел бы посмотреть, какое у нее в этот миг было лицо.
Джеймс покачал головой:
– Я тоже хотел бы посмотреть, какое у нее было лицо. И какой же вывод сделала из этого Лиа?
– Не знаю, но, скорее всего, такой же, как и я, после того, как пару раз сыграл с ним, – доктор похлопал себя по карману куртки. – Неординарная личность. Очень высокого мнения о себе. Часто совершает опрометчивые поступки. К тому же не любит выглядеть дураком в чужих глазах. Для того, чтобы спасти свой престиж, готов прибегнуть к оригинальным решениям.
Джеймс хмыкнул:
– Вы думаете, что так можно спасти свой престиж?
Маккой кивнул:
– Для него именно это и является характерным. Свою следующую игру с Лиа...
Джеймс перебил доктора:
– А что, была еще и следующая игра? Да я бы на месте Лиа убил его сразу же после первой партии!
Маккой пожал плечами:
– Она его не убила. Видимо, поэтому женщин и называют "слабым полом". Хотя посмотрим, что будет делать Фримен, когда в следующий раз ему преподнесут сюрприз. Так вот, в следующей игре он разгромил ее в пух и прах. Он принес Лиа выпить и вел себя супергалантно.
Джеймс усмехнулся:
– Доктор.., а вы не могли бы сделать мне маленькое одолжение?
Боунз с любопытством посмотрела на капитана:
– Одолжение? Какое?
– Сыграйте с Эл в четырехмерные шахматы!
Боунз помрачнел и тревожно огляделся по сторонам. Вокруг никого не было. Маккой опустился на один из стульев, стоящих в небольшой нише, и посмотрел на капитана большими горестными глазами:
– Все дело в том.., что я уже сделал это.., несколько часов назад.
Джеймс взялся за сердце. Значит, слова Эл о том, что у нее есть несколько минут для того, чтобы научиться этой игре, не были пустым звуком. Чертова женщина!
– Ну, и?..
Маккой опустил глаза:
– Она разбила меня в пух и прах!
Джеймс недоверчиво посмотрел на приятеля:
– Она разбила вас?
– Не надо меня жалеть! – Маккой недовольно засопел. – Из этого поражения я извлек гораздо больше, чем из победы. Хотя.., картина была довольно-таки плачевной.
– И что же она сделала? – Джеймс не сводил глаз с доктора.
– Не надо об этом, – опять засопел Маккой. – Запись игры можно найти в моем кабинете. Под шифром "троянский конь". Кстати, она ведь знала, что я записываю эту игру.
– И что?
Маккой махнул рукой:
– А ей было все равно. Она знала, что я прекрасно играю, но ей было все равно. Поразмыслите-ка над этим, Джеймс!
– Потом! – Джеймс встал и беспомощно осмотрел помещение. – Я разыскивал Ухуру и специалистов по взрывам.
– Конечно, конечно, – хмыкнул Боунз. – Никто из нас не искал Эл.
– Конечно. Пойдем скорее! – махнул рукой Кирк.
– Минутку, Джеймс. Я должен еще кое-что сказать. – Боунз схватил капитана за локоть.
– Что? – Кирк нетерпеливо оглянулся.
– Вам нужно поспать. У вас разбитый вид. Ваш мозг полон молочной кислоты и других продуктов распада. Он должен отдохнуть и очиститься.
– Понятно! – Джеймс кивнул и нетерпеливо двинулся вперед. Они подошли к голографическому экрану для показа развлекательных программ. Здесь мало что изменилось. У пульта сидела Ухура. Лейтенант Фримен сидел на полу, по-турецки скрестив ноги, и, как всегда, разбирался в схемах. Боунз толкнул Джеймса в бок: рядом с Ухурой стояла Эл и с интересом смотрела на экран.
– Готово, Ниета! – крикнул Фримен и положил на пол огромный гаечный ключ. – Попробуй еще раз!
– Хорошо!
– Ухура посмотрела на Джеймса.
– Скажите хоть что-нибудь, капитан!
– У меня такое ощущение, что сейчас вы должны находиться в командной рубке! – Кирк посмотрел на нее с мрачным недоверием.
– "Командной рубке"... – повторили приборы:
– Что за черт! – Маккой почесал затылок. – У вас тут какие-то технические неполадки?
– Доктор, да мы полчаса возились, добиваясь такого эффекта! – Ухура посмотрела на Джеймса.
– Капитан, мы обнаружили, где происходит утечка сигнала на связи.
– Я весь внимание. – Кирк подошел ближе. – Но погодите. Мистер Фримен, вы просто стесняетесь, или Ухура запретила вам подниматься с пола?
Фримен захохотал, встал и отряхнулся. Ему было лет тридцать, но Джеймсу он казался самым молодым членом экипажа. Видимо, такое впечатление создавалось потому, что Фримен всегда был чем-то заинтересован. Например, сейчас он увлекался старыми видеофильмами.
– Объясните, что вы тут затеяли? – Джеймс вопросительно посмотрел на подчиненных.
– И, если можно, изъясняйтесь попроще. Желательно односложными словами, – добавил Маккой.
– Доктор Боунз! – захохотала Ухура. – Рано или поздно вам придется освоить и сложные слова. Э-лект-рон! Вы можете это выговорить? Ну конечно можете!
Фримен пригладил растрепанные волосы.
– Я кое-что изменил в системе связи, – пояснил он. – Капитану требовалась более эффективная система связи для субкосмоса. Флот пытался решить эту проблему, используя коды и гиперкогерентные волновые пакеты. Но все, что производится с помощью технологий, рано или поздно расшифровывается и объясняется.
Ухура оперлась на руку и с интересом посмотрела на Эл.
– А решить эту проблему можно так, – продолжила она. – Флот игнорировал способ передачи информации в открытое космическое пространство. Для них это слишком дорого и слишком сложно. А мы с Джерри попытались сделать космическое пространство более податливым, более сжатым, более удобным для связи.
– Нам здорово помог мистер Скотт! – Джерри улыбнулся детской улыбкой. – Маленький генератор, используемый в транспортных ракетах, можно прикрепить к передающему бую, который корабль выбрасывает в случае опасности, и этот буй будет искажать космическое пространство, делая его похожим на субкосмос...
– До свидания, – Маккой обиженно отвернулся. – Я ухожу, чтобы заняться чем-нибудь более понятным. Например, резекцией туловища...
Мистер Фримен вздохнул:
– Я хотел сказать, что наш способ позволяет сжимать космическое пространство!
– Ну и говорил бы сразу! – проворчал Маккой.
– Я пытался вам это объяснить! – Фримен умоляюще посмотрел на доктора.
– Все это требует слишком больших энергетических затрат, – задумчиво сказал Джеймс. – Тут даже самый мощный генератор протянет не больше, чем сутки.
– Да, сэр, – кивнул Фримен. – Мы думаем, что верхний предел реального использования – четыре часа. Но зато в это время любой, пытающийся использовать субкосмическое пространство, услышит только шумовые помехи, "звездный ветер". Сообщения, посланные с кораблей, не дойдут до своих адресатов.
Джеймс заинтересованно посмотрел на молодого офицера:
– И в каком радиусе действует эта штука?
– Ее хватает примерно на одну тысячу кубических световых лет, капитан. При желании дальность действия можно увеличить, но для этого потребуется очень много энергии.
Джеймс кивнул:
– Хорошо. И сколько таких машинок вы сможете сделать за четыре часа?
Ухура и Фримен переглянулись:
– Нам нужны люди...
Джеймс улыбнулся:
– Заберите на это время Скотти и весь штат инженеров.
– Трех устройств хватит? – Фримен вопросительно смотрел на капитана. Тот вздохнул:
– Мне кажется – да. Главнокомандующая, а вы что об этом думаете? Как быстро ваши люди поймут, что происходит, если им придется столкнуться с такой "игрушкой"?
Главнокомандующая задумалась:
– Мне трудно что-то сказать, капитан... Далеко не все ромуланцы такие идиоты, как Луни, и далеко не все они самодовольны, как Т'Каенми и Тр'Арриуви, командующие "Хелмом" и "Вайлдфайером". Я бы не спешила применять эти устройства, а если и применила, то в последний момент и в самом крайнем случае – так, чтобы у наших противников не было времени разобраться в происходящем.
"Да, мадам, – подумал Джеймс. – Что бы ни творилось у вас внутри, а сказать вы должны были именно это. Но сейчас не время для таких размышлений..."
– Хорошо, – бодрым голосом сказал он. – Насколько я понимаю, часов через пять мы достигнем того места, где нам нужно будет избавиться от своего сопровождения. Так?
– Верно, капитан, – кивнула Эл.
– Отлично. – Джеймс, прищурившись, посмотрел на Ухуру. – Выбросим один буй, чтобы ромуланцы на сопровождающих кораблях не смогли запросить помощи. Другой выбросим около Левери-пять, конечно, если мы туда доберемся. Ну а что касается третьего.., я хочу, чтобы он не только изменял космическое пространство, но и обладал изрядной мощностью. Мы бросим этот буй, проходя мимо Левери, в случае появления какого-нибудь корабля. Главнокомандующая, подумайте над этим и дайте мне знать!
Эл посмотрела на Джеймса и улыбнулась:
– Случайный корабль... Хорошо, капитан. Ради вас я подумаю над этим.
– Идет! – Кирк сжал кулак. – Ухура, мистер Фримен, берите нужных людей и приступайте к делу! Да, еще... Скажите на милость, а почему ваш пульт связи периодически выкрикивает какую-то тарабарщину?
Ухура усмехнулась:
– Капитан, чтобы стать хорошим связистом, нужны месяцы практики. У ромуланцев ее нет. Офицер, который работает с клавиатурой несколько дней, не может предусмотреть всего, и сигналы уходят через защитные экраны. Я не подумала об этом и не предупредила бедняжку Айдоан. Джерри подключил к связному устройству небольшой генератор. Теперь любой сигнал, выходящий из системы, преобразуется вот в такую вот тарабарщину. А значит, даже если ромуланцы начнут пользоваться внутренней связью вместо того, чтобы бегать по коридорам с записками, нас не смогут подслушать.
– Отличная работа! – кивнул Джеймс. Ухура и Фримен довольные переглянулись. – Значит, нам нужно еще четыре часа... Ухура, передайте лейтенанту Магазе, что я просил его подежурить в рубке управления вместо вас. А теперь все свободны!
Ухура и Фримен ушли, а Эл подошла ближе и стала рядом с Маккоем.
– Если через четыре часа нам предстоит сражение, – сказала она ровным, почти ласковым голосом, – мне лучше перебраться на "Бладвинг" и убедиться, в том, что мои люди к этому готовы.
– Главнокомандующая, мне нравится эта мысль! – кивнул Кирк. – Кстати, доктор, я бы тоже последовал вашему совету и немного подремал. Разбудите меня часов в шесть, конечно, если до этого ничего не произойдет.
– Будет сделано! – улыбнулся Маккой и ушел. Эл посмотрела ему вслед, кивнула Джеймсу и пошла в другой конец помещения. Джеймс постоял, помолчал и решил, что пора отправляться в каюту – спать, спать, спать...
* * *
Заснуть капитан не мог. Он часа два ворочался с боку на бок и поминал снотворное доктора Маккоя нехорошими словами. Хорошо еще, что Кирк прихватил запись игры доктора и Эл и теперь мог прокрутить ее на своем маленьком личном компьютере. Зрелище было захватывающим.
Поначалу Маккой ходил уверенно, а Эл осторожно передвигала фигуры, делая первые робкие шаги в сложной игре. Потом игроки как бы поменялись ролями. Маккой, стал осторожнее, Эл – смелее. В какой-то момент компьютер записал длительный интервал между двумя ходами – ромуланка явно колебалась. Джеймс вспомнил взгляд ее холодных, безжалостных глаз, оценивающих не только ситуацию, но и человека, и невольно поежился. Далее.., далее последовало то, что Джеймс определил бы словом "оскорбительно". Ромуланка начала вести себя с Маккоем "вежливо". Она вела игру так осторожно, будто ей неловко было одерживать победу. Игра проходила только на одной стороне. Маккой минут десять терпел. Потом рассвирепел и вывел на выгодную позицию почти все свои фигуры, готовясь обрушиться на Эл мощно и внушительно. В конце концов, он тоже мог вести себя "оскорбительно", если это было в его целях.
Но не тут-то было. Эта феноменальная женщина разбила Боунза наголову, точно так же, как когда-то тот разбил самодовольного Спока. Маккой вывел из игры три второстепенные фигуры. Минуты через две они вернулись в куб, но их места уже были заняты. Доктору осталось защищаться ферзями. Но Эл.., о, она пожертвовала двумя ферзями, тремя пешками и конем и при этом умудрилась абсолютно спокойно объявить Боунзу мат. И это – в своей первой игре! Она даже не волновалась! Не зря Маккой просил Джеймса подумать над этой ситуацией. Кирк думал. И чем больше, тем ужаснее казалось ему все происходящее.
Капитан откинулся на подушку. Чертова женщина! А не слишком ли много она заставляет окружающих думать о себе? Ему надо было спать. Спать!
Джеймс выключил свет и отвернулся к стене, но тут завыли сирены. Времени не оставалось ни для сна, ни для размышлений и выводов.
"Верь ей, – приказал Кирк сам себе, вскочил с кровати и стал натягивать на себя рубашку. – Или не верь. Но прими, в конце концов, определенное решение".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37