— М-м-м, если бы они везли меня еще чуть медленнее, мы бы просто остановились. Вы не поверите: две улитки обогнали нас!У молоденьких выдр задрожали подбородки. Аббатиса Термина усмехнулась и ласково им кивнула:— М-м-м, м-м-м, не сердитесь, малышки! Я пошутила. Никто не смог бы обойтись более нежно и бережно с такой старой калошей, как я. Так что вы — умницы.Белла нежно потрепала выдр по головкам:— Я потому и послала именно их. Майская Ягодка и Ольховая Сережка — мои самые лучшие и надежные помощницы. Ну, бегите!Выдры улыбнулись и еще раз присели перед тем, как ускользнуть:— Спасибо, госпожа Белла, очень приятно было вам услужить.— Если вам понадобится что-нибудь, матушка аббатиса, зовите нас.Термине стало немного жарко. Она освободилась от своих одеял и теперь смотрела, как молоденькие выдры уходят на поиски кого-нибудь, кому еще нужно помочь.— Такие славные малышки! Они делают честь Рэдволлу, правда, Белла?— О да, конечно. Они обе внучки Командора. Я вот только вчера ему говорила… А-а-ай!— Берегись! С дороги! А-а-а!Среди суматохи, шума и гвалта Белла схватила в охапку аббатису вместе в тележкой и бросилась прочь от навеса, и как раз вовремя. Гонфлет и его диббаны упустили то, что им доверили Коггс и Ферди. Вниз по склону, подпрыгивая, кувыркаясь, вертясь и грохоча, мчались бочки, бочонки и бутыли. Вслед за ними, вопя и улюлюкая, неслась вся команда Гонфлета, молодняк аббатства Рэдволл.Белла втянула голову в плечи и заслонила своим телом аббатису. Над их головами просвистел бочонок, едва не задев уши барсучихи. Навес рухнул на траву. И напитки для пикника в дубовых бочках с плеском и брызгами рухнули в пруд, обдав всех, кто оказался поблизости, фонтанами воды.Белла, мокрая с головы до кончика хвоста, повернулась к диббанам, весьма довольным своей выходкой. Гонфлет улыбался от уха до уха, указывая на флотилию бочек, плавающую в пруду.— Они слишком разогнались, чтобы вовремя остановиться, госпожа Белла! Зато напитки охладятся перед тем, как подавать их к столу.Белла не могла долго сердиться. Невозможно было устоять перед обаянием этого малыша. Тем не менее она скрыла улыбку и напустила на себя суровый вид:— Знавала я одного мышонка, очень похожего на тебя: плута, негодника и озорника!Гонфлет вытер мокрую мордашку, наморщил нос и с интересом посмотрел на великаншу Беллу:— А как его звали, госпожа Белла?Огромная полосатая голова Беллы опустилась и придвинулась вплотную к головке мышонка:— Если я правильно помню, его звали Гонфф!Это сообщение вызвало у мышонка приступ хохота. Размахивая палкой, он носился вокруг пруда со своей командой и визжал:— Хи-хи-хи! Вот погодите, я расскажу это папе! Я скажу ему: «Ты плут! Ты негодник и озорник! Вот как назвала тебя госпожа Белла!» Хи-хи-хи!Аббатиса Термина, кряхтя, выбралась из вороха одеял и подушек и принялась вытаскивать шесты из кучи парусины, в которую превратился навес:— М-да, давненько мне не приходилось строить навесы. Помоги-ка мне, Белла!Барсучиха, тяжело вздохнув, собрала всю парусину и оттащила в сторону:— В одном Гонфлет прав: в пруду напитки охладятся, что совсем неплохо в такой жаркий день, не правда ли, матушка аббатиса?Пикник в тот вечер удался на славу.Жители Рэдволла веселились. Выдры вылавливали бочки из пруда одну за другой. Все помирали от смеха, когда Гонфлет и его команда еще раз изобразили эпизод. с бочками для тех, кто пропустил такое забавное зрелище. Командор держался за бока, слезы веселья неудержимо бежали у него из глаз: маленький кротенок, изображавший бочонок вина из одуванчиков, скатился со склона и плюхнулся в пруд. Коломбина выловила его, намереваясь отчитать, но, взглянув на малыша, расхохоталась и не смогла произнести ни слова упрека.Когда сгустились сумерки, вокруг пруда зажгли светильники, и их пламя отразилось в воде. Майская Ягодка и Ольховая Сережка исполнили грациозный танец. Ферди и Коггс аккомпанировали им на барабане и скрипке. Они играли излюбленную многими, проверенную временем песенку «Жди меня в тростниках». Коломбина закончила разносить напитки, села и задумалась. Аббатиса Термина внимательно посмотрела на нее:— Кажется, эта песня — хороший аккомпанемент к вашим мыслям, дорогая.Коломбина очнулась, когда у нее на коленях устроился Гонфф.— Что? Ах, простите, матушка аббатиса. Я действительно задумалась. Я так соскучилась по Гонффу, по Мартину и Динни, разумеется, тоже. Поскорее бы наступила осень, и они вернулись бы домой!Гонфлет зевнул и сонно посмотрел на свою маму:— Я хочу, чтобы папа вернулся! А когда наступит осень, мама?Тут как раз кончились танцы, и все сразу посмотрели на Коломбину. Она погладила сына по голове, и веки его стали слипаться. Тихим-тихим голосом она декламировала старые-старые стихи: Спокойно, медленно, без споровСезон прошел, другой настал.Земля нам шепчет: «Осень скоро»,И соглашается звезда. Проснется лес в туман одетый,Остынет быстро водоем,И листья — медные монетыНа нас посыплются дождем. Орешник и береза ношуНесли нам честно. Сняв наряд,Зимой под белою порошейКак зябко будет им стоять. Поля качают рожью спелойНа легком утреннем ветру.Беритесь же скорей за дело.Нелегок земледельца труд. Пора для сбора урожаяНастала. Время нас не ждет.Живи, Природе подражая,В ладу и с солнцем, и с дождем. Коломбина осторожно изменила положение, стараясь не потревожить своего спящего малыша.— Какой он стал тяжелый! — с улыбкой произнесла она.Белла освободила ее от этой приятной ноши, взяв мышонка одной огромной лапой:— Вот чудо! Смотрите-ка, у этого озорника карманы полны камней, чтобы стрелять по бочкам. Жаль, не успел пострелять!Аббатиса Термина не удержалась от замечания:— Да уж, вот была бы потеха! Этот будет еще почище отца. Но ты права, Коломбина: Рэдволл совсем не тот без Мартина, Динни и твоего Гонффа. Будем надеяться, что скоро они благополучно вернутся домой.Командор застыл, не донеся до рта кусок пирога с сыром:— Прошу прощения, госпожа, я бы уж скорее стал волноваться за тех, кто попробует остановить их на пути домой. Уф-ф! Если бы такие нашлись, мне было бы их искренне жаль!Коломбина подлила в кружку Командора еще «Октябрьского Эля»:— Должно быть, вы правы, Командор, и все же от моего Гонффа, где бы он ни был, всегда куча неприятностей. Мне кажется, ему доставляет удовольствие доставлять их себе и другим.Аббатиса Термина погладила мышку по плечу:— Но у него есть двое верных друзей: непобедимый Мартин и Динни, осторожный и благоразумный крот. За этих троих не беспокойся, дорогая, они все преодолеют!Белла незаметно подмигнула Командору: мол, надо бы отвлечь Коломбину от переживаний за Гонффа и его друзей:— Уже поздно, Командор. А вы еще сегодня ни разу не пели. Спойте-ка нам на ночь одну из ваших забавных песенок.Выдра не заставил себя упрашивать: Спокойной ночи, крепко спи!Дверь не забудь закрыть.Спокойной ночи, крепко спи!Постель пора стелить. Спокойной ночи, крепко спи!Как ты сопишь, я слышу.Спокойной ночи, крепко спи!И не ходи во сне по крыше. Спокойной ночи, крепко сии!Не топай, как медведь.Спокойной ночи, крепко спи!Не вздумай ты реветь, Коль страшный сон приснится!Не разноси в щепы кровать.Не стоит плакать, злиться.Ты помешаешь всем нам спать,Спугнешь ты стайку снов,Спокойной ночи, крепко спи, —Иначе… выброшу в окно! Все медленно пошли к аббатству. Впереди шла Белла со спящим маленьким Гонфлетом, за ней — Коломбина, обнявшись с молоденькими девицами-выдрами, а Ферди и Коггс везли тележку с аббатисой. Командор замыкал процессию, он пел так тихо, как только позволял его мощный голос. Все ему тихонько подпевали. Это было что-то вроде медленного марша, нежно звучавшего над залитыми луной лугами аббатства.Когда они уже входили в дом, свежий ветерок взъерошил мех Беллы. Она поежилась и шепнула Коломбине:— Как похолодало!Гонфлет, который, казалось, крепко спал, вдруг приоткрыл один глаз и улыбнулся:— Скоро осень, госпожа Белла! 36 «Жимолость», легкая, как ласточка, неслась к югу. Лог-а-Лог Фурмо с гордостью демонстрировал свой ялик четырем новым пассажирам с «Половины». Мартин сидел на корме, наслаждаясь солнцем, морскими брызгами и ветерком. Рядом с ним был его верный друг Гонфф. Они слушали, как Тримп отчитывает Чаггера за недостаток уважения к взрослым:— Сколько можно повторять, Чагг, не называй наших гостей «дедушками», это слишком фамильярно!— Ха! Ты ничегошеньки не понимаешь! Для Чагга они добрые старые дедушки. Мы для них готовим такой пудинг с изюмом!Фолгрим и Динни были назначены помощниками кока. Они действительно оказывали Чаггеру посильную помощь в приготовлении пудинга и сразу встали на его защиту:— Чагг не делает ничего дурного, барышня, правда же, Фол?— Точно. Пускай себе, барышня! Просто у малыша никогда не было дедушки. Хахарр! Зато теперь у него их целых четыре!Тримп обратилась к Вургу и его друзьям:— Пожалуйста, простите Чаггера. Надеюсь, он не обидел вас.— Ну-ну, деточка, не волнуйтесь, пусть называет нас хоть селедками копчеными, лишь бы кормил! Славный парнишка, а, Вург?— Ага! И к тому же своих семей у нас нет, и нам даже приятно, что Чагг держит нас за патриархов. Эй, капитан Чагг! Что, наш пудинг уже готов?Бельчонок в последний раз перемешал свою смесь в миске и лизнул ложку. Коротко кивнув, он провозгласил:— Пудинг с изюмом готов! Дядя Фол, дядя Дин, сначала дайте попробовать дедушкам! А вы, госпожа Тримп, накормите всю мою команду!Мартин и Гонфф, с трудом сохраняя серьезный вид, приняли свои миски от Тримп. Ежиха просто кипела от возмущения:— Ах, маленький рыжехвостый негодяй! Кем он себя воображает! Указывает мне! Как будто я ему служанка!Мартин подул на ложку и попробовал:— Однако пудинг с изюмом он готовит замечательный, этого у него не отнимешь! Как тебе, Гонфф?— Ничего вкуснее в жизни не пробовал! Как ты думаешь, Чагг и нас причисляет к «дедушкам»?— Нет, мы слишком молоды для столь высокого звания. Давай-ка попросимся в дядья, как Фолгрим и Динни.Тримп ушла кормить землероек, ворча:— Ну прямо не знаю, тут все, как один, потакают этому маленькому толстощекому нахалу!Ее сдавленное ворчание было прервано новым распоряжением Чаггера:— Нужны еще миски для землероек, госпожа Тримп! Тут Тримп не выдержала, повернулась к Чаггеру, сложила лапы на груди и пронзительно закричала:— Да, капитан! Так точно, капитан! Чего изволите, капитан?! Может, мне палубу надраить или весла протереть?От ответа Чаггера она лишилась дара речи:— Нет-нет, это можете сделать позже. И не кричите так громко: мои дедушки прилегли отдохнуть после обеда. Потише!Через несколько дней стало значительно теплее. Фурмо направил «Жимолость» к берегу и радостно помахал лапой ежам, что поджидали их на мелководье:— Дюнспайк, старый приятель, как ты? Жизнерадостно отфыркиваясь, вождь Дюнспайк добрался до ялика:— Да ничего, твоими молитвами! Давайте-ка вылезайте на берег, отдохните, посушите свой мех!Сильные лапы быстро вытащили «Жимолость» за линию прилива. Мурфо и еще несколько молодых ежей так старательно наперебой помогали Тримп сойти на берег, что в конце концов попадали друг на друга.— Наше почтение, барышня, вы выглядите чудесно, просто чудесно! Вы еще похорошели!Тримп взяла весло и, воспользовавшись им как шестом, ловко спрыгнула на песок:— Да, и кроме того, я по-прежнему способна позаботиться о себе сама, благодарю вас!Мартин сердечно пожал лапу Дюнспайка:— Приветствую тебя, вождь. Выглядишь прекрасно.— О да-да! Я с каждым днем молодею: становлюсь круглым, как спелая груша, и проворным, как шмель. Ну а теперь пойдемте к нам, и застегните свои пояса на следующую дырочку. Мы уж который день высматриваем вашу лодку. Повара просто наизнанку готовы вывернуться, выдумывая, чем бы вам угодить. Однако, боюсь, живот Гонффа нам все-таки не наполнить! Как ты там, Мышеплут?Подражая манере Дюнспайка, Гонфф ответил:— Твоими молитвами! Но если я выгляжу хоть наполовину таким толстым, как ты, что ж, значит, за это время я потолстел в два раза!Держась за лапы и весело болтая, команда «Жимолости» и песчаные ежи добрались до хитроумно замаскированного жилища. На Бью и его друзей все это произвело сильное впечатление, и заяц, оттеснив молодых ежей от Тримп, излил им свое восхищение:— Послушайте! Знатный дом, подумать только: он внутри дюны, будь она неладна! Здорово сработано, ребята! Высокий класс!Один из молодых ежей все не отставал от Тримп:— Я и забыл, что ты за прелесть! Хоть десять верст пройди, таких, как ты, не найдешь! Я уверен: даже звезды на тебя любуются, стоит тебе взмахнуть ресницами!Бью притворился, что подумал, будто еж обращается к нему, и больно ущипнул разговорившегося кавалера за ухо:— Следите за вашими манерами, юноша. Мы с вами даже не представлены друг другу. Хотя вы, кажется, довольно чутки и восприимчивы для ежа. Но я всегда произвожу сильнейшее впечатление с первого взгляда.Команда «Жимолости» очень скоро смогла убедиться в том, что гостеприимства ежам не занимать. К обеду подавали вкуснейший суп с картофелем и петрушкой, а на второе — рагу из грибов, редиса и даров моря. На десерт был огромный фруктовый торт. После обеда гостей, потягивавших настойки, а также эль «Морская Пена», развлекали ежиной борьбой, забавными ежиными песенками и танцами, а также стихами и балладами. Тримп сидела в стайке молоденьких девиц, которые вовсю кокетничали, плясали до упаду и шевелили колючками на спинках, чтобы привлечь к себе внимание кавалеров. Мартин, сидя с Дюнспайком и Фурмо, с удовольствием смотрел, как веселится молодежь.Фурмо указал на молодых своей кружкой с элем:— А что, вождь, хотел бы ты снова стать таким, как они?Дюнспайк стал так трясти своей огромной головой, что даже колючки зазвенели:— Ну уж это — увольте! Не хочу! Они ведь все совершенно сумасшедшие! Нет, уж лучше жить спокойно, есть вовремя, иногда позволять себе кружечку эля…Мартин дружески толкнул Дюнспайка в бок:— Ах ты старый лентяй, посмотри-ка на них: они такие молодые и счастливые, такие беззаботные. У них вся жизнь впереди, и хочется пожелать им удачи, а, Фурмо?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40