Мне пришлось заново выси – деть «Крутую сделку». Блад заснул.Когда таинственный соло встал, я дал ему время забрать оружие, если он его сдавал. Только после этого я начал соби – раться, дернул Блада за ухо и прошептал:– За работу.Он что-то проворчал, но все же поплелся за мной по про – ходу. Я забрал свое оружие и осмотрел улицу. Пусто.– Ну ладно, носатый, куда он пошел?– Не он, а она. Направо.Я направился туда, заряжая браунинг из патронной ленты, все еще не видя ничего движущегося среди разбомбленных скор – луп зданий. Этот район города был действительно жутким раз – валом. «Нашей группе», занимавшейся «Метрополем», не было нужды прикладывать к чему-то руки, чтобы заработать себе на жизнь. В этом была мрачная ирония. «Драконам» приходилось содержать в порядке всю электростанцию, чтобы получать взно – сы за электроэнергию с остальных стай. Банда Теда обслужива – ла резервуар. «Шквальный огонь», как батраки, вкалывали на полях марихуаны, а «Черные барбудос» ежегодно теряли десятка два своих членов, вычищая по всему городу радиоактивные ямы. А «Наша группа» всего-то крутила кино. Кто бы ни был их во – жаком, как бы давно он ни задумал это д е л о, нужно отдать ему должное – он был изрядным сукиным сыном.– Она свернула туда, – внезапно сказал Блад.Я последовал за ним, когда он повернул к окраине горо – да, к голубовато-зеленому мерцанию радиации, все еще исходя – щему от холмов. Теперь я знал, что он был прав. Единственной засуживающей здесь внимания вещью была запасная спусковая шахта в подземку. Да, без сомнения, это была девчонка!Моя задница напряглась, когда я подумал об этом. Сегод – ня я завалю девчонку! Почти месяц прошел с того дня, когда Блад вынюхал цыпочку-соло в подвале Рыночной Корзины. Она была омерзительно грязная, я подхватил от нее насекомых, но она оказалась женщиной и с того момента, как я огрел пару раз ее по голове и привязал, была вполне хороша. Я ей тоже пришелся по вкусу, хотя она плевалась и грозила убить меня, как только освободится. Я оставил ее связанной, просто так, на всякий случай, но когда из любопытства заглянул в этот подвал на прошлой неделе, ее там почему-то уже не было.– Смотри внимательней, – предупредил меня Блад, огибая воронку, почти невидимую среди окружающих нас теней. На дне глубокой ямы что-то ворочалось.Странствуя по ничейным территориям, я постепенно начи – нал понимать, почему соло и члены стай были, в основном, парнями. Война погубила большинство девушек, как это всегда происходит на войне… во всяком случае, так говорил мне Блад. Рожденные существа редко бывали мужского или женского пола – большей частью их приходилось разбивать о стену, как только они вылезали на свет божий из материнской утробы.Немногие курочки, которые не убрались в подземки, были крутыми сучками-одиночками вроде той, что я нашел в подвале Рыночной Корзины: жесткие и мускулистые, готовые отрезать твой кусок мяса, как только ты воткнешь его в нее. И чем старше я становился, тем труднее мне становилось найти себе девчонку.Но время от времени какой-нибудь курочке надоедало быть собственностью стаи, или несколько банд организовывали рейд на какую-нибудь подземку, или, как это происходило не раз, у какой-нибудь курочки возникал зуд в штанишках и она не могла отказать себе в том, чтобы не посмотреть настоящую порнуху, и всплывала наверх.Сегодня я завалю девчонку! Боже, я не мог дождаться этого момента! 3 Здесь не было ничего, кроме голых каркасов разрушенных зданий. Целый квартал сравняли с землей, будто громадный стальной пресс обрушился с неба и превратил все под собою в пыль.Я чувствовал, что курочка напугана и нервничает. Она шла, меняя направления, оглядываясь по сторонам и через пле – чо. Она понимала, что находится в опасном районе. Если бы только она знала, в каком опасном!Одно здание в конце разрушенного квартала стояло непов – режденным, будто судьба промахнулась по нему и позволила выстоять. Она нырнула внутрь, и через минуту я увидел прыга – ющий свет в оконных проемах. Фонарь? Может быть.Мы с Бладом пересекли улицу и вошли в темноту, окружаю – щую здание. Когда-то здесь размещалась АМХ – Ассоциация Мо – лодых Христиан. Блад научил меня читать, но что означает эта «Ассоциация Молодых Христиан»? Часто умение читать ставит в тупик и хочется быть дураком.Я не хотел, чтобы она выскользнула – внутри так же удобно трахаться, как и в любом другом месте, поэтому оста – вил Блада сторожить на ступеньках у входа, а сам вошел с задней стороны. Все двери и окна были, конечно, выбиты, так что войти не составило особого труда. Я подтянулся за подо – конник и спрыгнул внутрь. Там было темно и тихо, не считая звуков, которые издавала цыпочка, крутясь в другой половине здания. Я не знал, вооружена она или нет, но не собирался рисковать. Я пристегнул браунинг и достал свой сорок пятый автоматический. У него не нужно передергивать затвор – в стволе всегда находился патрон.Я осторожно пошел через комнату – это было что-то вроде раздевалки. Повсюду на полу было рассыпано стекло и всякий хлам. С одного ряда металлических шкафчиков выгорела краска. Термический взрыв достал их через окна много лет назад. Мои тапочки на всем пути через комнату не издали ни единого зву – ка. Дверь висела на одной петле, я переступил порог и ока – зался в зале с бассейном. Теперь он был пуст и завален грязью. Кафель в мелком конце бассейна был покороблен и мес – тами отвалился. Пахло здесь жутко. И не удивительно – вдоль одной стены лежали мертвые парни, вернее, то, что осталось от них. Какой-то неряшливый чистильщик оставил их здесь ле – жать, не удосужившись похоронить. Я обернул платок вокруг носа и рта и двинулся дальше, по другой стороне бассейн, направляясь в маленький коридор с разбитыми светильниками на потолке. Видел я вполне нормально, сквозь выбитые окна и ды – ру в полотке просачивался яркий лунный свет. Теперь я слышал ее совершенно отчетливо по другую сторону двери в конце ко – ридора. Я прижался вплотную к стене и подошел к двери, слег – ка приоткрытой, но заваленной штукатуркой со стены. Когда я стану открывать эту дверь, несомненно, возникнет шум. Ну и ладно, раз нельзя обойтись без этого…Мне оставалось лишь дождаться удобного мгновения и на – чать действовать.Прижимаясь к стене, я проверил, чем же она там занима – ется. Там был гимнастический зал с канатами, свисающими с потолка, брусьями, гимнастическими кольцами, батутом, нас – тенными лестницами для упражнений и шведской стенкой. Боль – шой квадратный фонарь она положила на козла для прыжков. Я сказал себе, что должен запомнить это место на будущее – тре – нироваться здесь куда лучше, чем в старом сарае, который я оборудовал на автомобильной свалке. Парню необходимо поддер – живать форму, если он собирается оставаться живым соло.Она сбросила с себя маскировку и стояла теперь только в одной своей голой коже. Было довольно прохладно, и я видел, как она покрылась пупырышками. Она была среднего роста, с хорошей грудью, но немного худыми ногами. Она расчесывала волосы, которые волнами спадали на спину. Свет фонаря был недостаточным, чтобы определить, была она рыжей или каштано – вой, но, по крайней мере, она не была блондинкой. И это хо – рошо, потому что блондинок я не перевариваю. Во всяком слу – чае, грудь у нее была недурна. Я не видел ее лица, волосы скрывали профиль. Одежда лежала на полу, а то, что она соби – ралась надеть, находилось на коне для прыжков. Она стояла в одним туфельках с какими-то странными каблуками.Я не мог шевельнуться. Совершенно неожиданно я вдруг понял, что не могу пошевелиться. Она была красивой. По-нас – тоящему красивой. Мне было приятно просто смотреть на нее, смотреть, как сужается ее тело к талии и расширяется в бед – рах, как приподнимается грудь, когда она поднимает руки, причесывая волосы. Совершенно непостижимо, как приятно гля – деть, что проделывает эта цыпочка. Что-то такое, ну, женс – твенное, что ли…Мне это нравилось до невозможности. Я очень долго смот – рел на нее, не отрывая взгляда. Те девчонки, которых я видел раньше, были потасканными девками и годились лишь для разо – вого использования. Или девки в порнофильмах… Эта же была совсем другой, нежной и гладкой, даже несмотря на гусиную кожу. Я мог бы простоять так всю ночь.Она отложила расческу, взяла из кучи одежду трусики и натянула их на себя. Затем выбрала лифчик и тоже одела. Я никогда раньше не видел, как девчонки надевают лифчик. Она обернула его вокруг талии, застегнула спереди крючки и по – вернула кругом, так что чашечки оказались впереди. Подтянув его кверху, она вложила сначала одну грудь, потом другую и перебросила лямки на плечи. Затем она потянулась к платью, а я тихонько убрал с дороги кусок штукатурки и взялся за кром – ку двери.Он держала платье над головой с вложенными в него рука – ми и уже собиралась просунуть голову. В это мгновение она немного запуталась и я дернул дверь, с шумом отбрасывая с дороги штукатурку. Прежде чем она смогла, наконец, выбраться из своего платья, я был уже в зале и держал ее в руках.Она было закричала, но я содрал с нее платье. Раздался треск рвущейся материи, и прежде чем она успела сообразить, из-за чего весь этот сыр-бор, для нее все было кончено.Лицо у нее стало бешеным, просто бешеным. Огромные гла – за… Я не мог сказать, какого они цвета, так как их скрыва – ла тень. Красивые черты лица, высокие скулы, щеки с ямочка – ми, маленький носик. Она уставилась на меня в неописуемом ужасе. И тогда – вот что действительно странно – я почувс – твовал, что должен ей что-то сказать. Не знаю, что именно, просто что-нибудь сказать. Мне стало как-то неуютно видеть ее испуганной, но я ничего не мог с этим поделать. То есть, конечно, я собирался изнасиловать ее и не мог бы достаточно убедительно объяснить, что расстраиваться из-за этого нече – го. Но даже в этом случае мне очень хотелось сказать ей: «Не надо так пугаться, я просто хочу уложить тебя…» Такого раньше со мной никогда не бывало. Я никогда не хотел что-либо с к а з а т ь девке. Просто трахнуть ее, и все дела!Но время шло. Я подставил ногу сзади, толкнул, и она свалилась на пол бесформенной грудой. Я направил на нее свой сорок пятый. Ее рот тут же приоткрылся в форме буквы «О».– Теперь я хочу пойти и взять один из борцовских матов, чтобы нам было удобнее, понимаешь? Только попробуй пошеве – литься на полу, и я отстрелю теле ногу. В любом случае ты будешь изнасилована, разница только в том, что у тебя не бу – дет ноги.Я подождал, пока до нее дойдет сказанное, и, наконец, она медленно кивнула. Продолжая держать ее на мушке, я подо – шел к пыльной груде матов и вытащил один.Я подтащил мат к ней, перевернул, чтобы та сторона, ко – торая почище, оказалась сверху, и с помощью ствола своего сорок пятого помог ей переползти на мат. Она села, опираясь сзади на руки, согнув ноги в коленях и уставившись на меня.Я расстегнул «молнию» джинсов и начал стаскивать их с одной ноги, когда заметил, что она как-то странно рассматри – вает меня. Я бросил возиться со штанами.– Чего ты на меня уставилась? – Я был в бешенстве. Не знаю, что на меня нашло, но я словно взбесился.– Как тебя зовут? – спросила она. У нее был нежный го – лос, какой-то пушистый, будто ее горло было выстлано мехом или чем-то подобным. Она смотрела на меня, ожидая ответа.– Вик, – буркнул я.Она продолжала смотреть на меня, словно ей этого было мало.– Вик, а дальше?Я сначала не понял, что она имеет в виду, но потом со – образил.– Вик. Просто Вик, и все.– Ну, а как звали твоих родителей?Я засмеялся и снова начал стягивать джинсы.– Ну и дура же ты, – смеясь, сказал я. Она выглядела обиженной, и я снова разозлился. – Брось этот дурацкий вид, или я тебе зубы вышибу!Она сложила руки на коленях. Я спустил штаны до щиколо – ток, но они не пролезали через тапочки, поэтому мне пришлось балансировать на одной ноге, стаскивая с другой чертов тапо – чек. Это хитрый трюк – держать ее под прицелом и одновремен – но снимать обувь. Но он мне удался! Я остался голым ниже та – лии, а она сидела все так же с руками на коленях.– Скинь с себя эти тряпки, – велел я.Секунду она не двигалась, и я уже подумал, что она уст – роит мне хлопот, но тут она потянулась рукой за спину и расстегнула лифчик. Затем, откинувшись назад, она медленно стащила с себя трусики.Внезапно она перестала казаться испуганной. Она по-прежнему внимательно наблюдала за мной, и я заметил, что у нее голубые глаза. И вот теперь случилось что-то по-насто – ящему странное.Я не мог этого сделать. Ну, не то, чтобы не мог, но она была такая нежная и красивая, и так смотрела на меня. Ни один соло не поверил бы мне, но помимо своей воли я загово – рил с ней так, словно у меня произошло разжижение мозгов.– Как тебя зовут?– Квилла Джун Холмс.– Что за дурацкое имя?– Мама говорит, что оно не такое уж дурацкое и необыч – ное в Оклахоме.– Это где родились твои предки?– Да, – кивнула она, – до Третьей Войны.Мы, словно завороженные, разговаривали друг с другом. Я видел, что она замерзла, так как ее начал бить озноб.– Ну, ладно, – сказал я, собираясь пристроиться рядом с ней, – сейчас нам будет тепло…Черт побери! Проклятый Блад! В этот момент он ворвался с улицы, споткнулся о куски штукатурки и, поднимая пыль, скользя на заднице, добрался до нас.– Ну, что еще? – со злостью закричал я– С кем ты говоришь? – спросила девчонка.– С ним, с Бладом.– С собакой?Блад поглядел на нее и отвернулся. Он собирался что-то сказать, но девчонка его перебила:– Значит, это правда? Говорят, будто вы можете разгова – ривать с животными…– Ты будешь болтать с ней всю ночь или захочешь узнать, зачем я явился? – проворчал Блад.– Ну, ладно, что там у тебя.– У нас неприятности, Альберт.– Давай покороче. Что именно?Блад повернул олову к входной двери.– Стая. Окружила здание. По моим подсчетам, человек пятнадцать-двадцать, может, чуть больше.– Черт побери! Как они узнали, что мы здесь?Блад выглядел раздосадованным и прятал глаза.– Ну?– Наверное, еще какой-то пес учуял ее в театре.
1 2 3 4 5 6