Затем внимательно пролистал Коран, расписание поездов и особенно тщательно изучил карту Екатеринбурга. В ней не было ничего подозрительного, обычная, купленная в магазине, у него самого дома имелась точно такая же.
В этот момент со стороны улицы послышались приглушенные голоса, затем хлопнула входная дверь. Наверняка возвращались те, кого совсем не хотелось бы встретить. Одно мгновение Марат колебался. Потом снова вытащил пачку денег из куртки, переправил к себе в карман. И только после этого бросился к окну и через форточку быстро перелез на балкон. Правда, совсем без шума не получилось - помешало гулкое жестяное покрытие подоконника. Времени на осторожность у него совсем уже не было - из комнаты послышался звук отпираемой двери. На крышу назад не забраться, оставалось только спускаться вниз.
На руках Марат свесился с балкона второго этажа и после секундной паузы спрыгнул. Почти уже успел вскочить на ноги, как вдруг шестым чувством ощутил опасность. Он повернулся: в тусклом свете одинокой лампочки над входом обрисовался силуэт высокого мужчины, который на бегу доставал что-то из-за пояса. Задумываться о назначении этого предмета было некогда, и, повинуясь инстинкту самосохранения, Марат стремительно откатился в сторону, выиграв несколько спасительных мгновений.
И когда темная фигура приблизилась угрожающе к нему, он внезапно выхватил из кармана фонарик и направил мощный луч света прямо в лицо нападавшему. Секундным замешательством, которое последовало за этим, Марат воспользовался в полной мере: ударом правой ноги он произвел подсечку и рухнувшее тело добил тем же фонариком по голове.
На опознание, обыск и положенный по процедуре задержания допрос он не стал тратить свое драгоценное время. Молниеносно вскочил и бросился бежать к шоссе. Свернув за дом, прислушался - топота шагов не доносилось. С некоторым облегчением, но тем не менее не снижая темпа он продолжил свой бег к морю огней и шуму проносящихся мимо машин.
Первый же автомобиль остановился по его требованию.
Марат открыл переднюю дверцу старенькой «шестерки» и ввалился на переднее сиденье.
- Старик, до центра не подбросишь? - произнес Марат и повернулся в сторону водителя.
Рядом с ним, положив обе руки на руль, сидел Наиль Касымов.
- Марат, откуда в такой поздний час? - невозмутимо поинтересовался он.
- А я у тебя хотел спросить то же самое, - сказал Марат с улыбкой. - Ну если серьезно, то вот решил бегом заняться, а то что-то здоровье стало барахлить. Да, видно, не рассчитал свои силы - устал. Будь другом - подкинь до дома.
- Как скажешь, дорогой, - так же невозмутимо согласился Наиль.
После небольшой паузы Марат решился повторить свой вопрос:
- Сам все-таки где был?
- Тоже спортом занимаюсь, только автомобильным. Машину купил, надо осваивать. А когда? Конечно, после работы и учебы. Да и ночью машин на дорогах меньше, ездить намного проще.
Под спокойное бормотание приятеля Марат расслабился и почувствовал себя в безопасности. Ажиотаж погони постепенно улегся. До дома оставалось минут пять езды.

Глава 28
Вытянув длинные ноги, Гутя сидел у дощатой стены. Рядом, пристроившись на корточках, отдыхал после утомительного допроса Лешик. Шкворик, самый щуплый из троих, умудрился устроиться в единственном оказавшемся в сарае кресле. Прикрыв глаза, он смолил косячок и неторопливо повествовал о своей былой жизни:
- А главный кайф пошел, когда магазины опять на самообслуживание переводить стали. Я всегда, прикинь, говорил: жизнь - она о пацанах хрен забудет. Вот и это самообслуживание нам в самый нюх вышло. До этого как работали? Считай - наугад. Цепляли лохов да подрезали вслепую, а тут все цивильно стало и на виду. Народец сумки на входе сдает, кошелки с барсетками в руки берет. Уже на входе сразу и просекаешь - у кого что есть. Мы там, прикинь, по очереди толкались. Как замечали лопатник побогаче, так сигнал сквозь витрину подавали. Сигнальщик потом за лохом выходил, а там уж по обстановке. У кого по-простому сумку вырывали, кого на понт брали, а некоторых прямо в дверях чистили. У Геринга это лучше всех получалось. Он хоть и жирный, но пальцами ювелирно работал. Четко так лопатничек выуживал. Прямо как окунька из лунки!
- А охрана?
- Чего охрана? Им что, больше всех надо? Опять же и нас попробуй возьми. На деньгах имя хозяина не написано, а лопатники мы уже через минуту сбрасывали. Опять же приблуд никаких не брали, всегда чистые ходили.
- Ну а дальше что?
- Да ничего. Наверное, год так лафовали. А потом все-таки спалились. Физии наши, оказывается, заприметили. Прикинь, мусора целую операцию слепили, скрытой видеокамерой пацанов снимали. Потом всех разом и повязали. Правда, с доказухой у них все равно ни фига не вышло. Двоим срока кинули, а остальных в конце концов отпустили. Но дуплили, суки, по-черному!
- Типа, как мы этих? - Лешик с ухмылкой кивнул на висящих под потолком пленников.
- Типа того. - Шкворик сладко кивнул. - Только нас на крюк не подвешивали. В основном ногами да дубинками месили.
- Ну а мы не гордые, можем и руками. - Лешик с готовностью поднялся, заранее примериваясь, двинулся вперед. - Ну что, сундуки, будем колоться? Или еще не втаскиваете, куда попали?
- А куда? - разбитыми губами промямлил один из висящих.
- В гестапо! - Лешик гулко захохотал.
В этот момент в сарай зашел Лумарь и молча встал у двери.
Тощие, с выпирающими ребрами малолетки висели под потолком на выкрученных за спину руках. Лумарь, глядя на них, вспомнил, как не так давно сам висел в подобном же помещении, вздернутый на крюк бывшими помогалами Шмеля. Собственно говоря, забыть о тех жутких часах было непросто: плечевые суставы болели до сих пор.
Эти же козлики, похоже, вовсе ничего не чувствовали. Сопящий от усердия Лешик только зря надрывался, пытаясь разговорить пленников. Козлики были ширанутые, а потому на боль не реагировали, то начинали молоть вздор, то временами заходились от смеха.
В общем-то и попались они благодаря все тому же туману в головенках. И знали, что до них здесь пропали трое таких же мозгляков, а все равно ведь полезли. И как полезли! Средь бела дня, не скрываясь, перебрались через забор и стали шерстить домишки с замками попроще. Может быть, помнили, что в саду раньше дежурил дряхлый безобидный дед, которого никто не опасался. Верно, рассудили, что уж дед-то к пропаже тех троих, конечно, не может быть причастен.
Не ведали любители ширева, что на их беду кое-что в саду изменилось. Деда добровольно-принудительно отправили на пенсию, а на его место заступила команда Лумаря.
Шестнадцатилетних воришек взяли, что называется, с поличным, отдубасив по полной программе. И так же как в прошлый раз, решили, подвергнув процедуре допроса, живыми не выпускать. Так ли уж нужно это было Лумарю? Наверное, нет. Однако он полагал, что практика пригодится пацанам. Для укрепления нервов, для обретения уверенности в себе. Впрочем, не исключал он, что и схваченная салажня могла поведать что-нибудь интересное и новое, а быть в курсе последних городских событий Лумарь считал для себя необходимым.
- Оп-па! - Правый кулак Лешика впечатался в скулу ближайшего подростка. Голова последнего мотнулась, изо рта потекла кровь.
- Ничего! Ща пустим под молотки - разговорятся.
- Ни хера они не разговорятся. - Шкворик все так же задумчиво покачал головой. - Сейчас они, прикинь, под кайфом. Даже не врубаются, что ты с ними делаешь. Подождать надо. Вот когда отойдут да ломка начнется, тогда и уговаривать не придется. Начнут работать метлой как заведенные.
- А нам ждать некогда. - Второй кулак Лешика совершил столь же резкий удар.
- Не усердствуй, Лешик, - сказал Лумарь. - Время еще есть, успеешь подухариться.
С хрустом потянувшись, киллер толкнулся спиной от стены и вышел на свежий воздух. Тщательно притворив за собой дверь, прошелся по тропинке между грядок, остановился возле бака с водой. Здесь возле смородиновых кустов Лумарь неспешно расстегнул ширинку, пустил звонкую струю на устланную жухлой листвой землю. Скосив глаза, поймал на далеком балконе знакомую фигурку. Бдительным стражем дамочка вновь укараулила его появление. Лумарь чуть повернулся, чтобы наблюдательнице было виднее. В самом деле, если нравится - пусть смотрит. Поглядывая то на дамочку, то на простирающийся вокруг почти сельский пейзаж, он с удовольствием зевнул.
Садоводческое товарищество, в котором они обосновались, было не очень большим, однако Лумарю оно сразу приглянулось. После городской суеты место показалось ему удивительно тихим и уютным. Садоводы если и напоминали о своем присутствии, то более чем скромно. В основном людишки прибирались на участках, жгли в железных бочках сучья и мусор. Самые трудолюбивые укрепляли окна и латали крыши, заканчивая подготовку к зиме.
Дом сторожа - двухэтажный, сложенный из массивных бревен - располагался на возвышении. Выгода такого положения заключалась в том, что одним поворотом головы Лумарь разом обозревал всю территорию товарищества, а уж с застекленной мансарды домика просматривалось пространство еще на два-три километра вперед. Словом, незаметно не подступишься, а в случае чего - и укрыться будет несложно. Ландшафты здесь преобладали вполне партизанские, и бежать можно было практически в любую сторону.
Хозяйство сторожа оказалось также небедным. Во всяком случае, они оказались наследниками довольно просторного двора, пары сараюшек, конуры с постаревшей, но еще гавкающей овчаркой, мастерской с гигантской циркулярной пилой и прочим плотницким инструментом. Что особенно радовало Лумаря, выходца из деревни, воздух здесь был пропитан запахом древесных стружек и коровьего навоза. Забавно, но именно этот смешанный запах навевал состояние покоя и, как ничто другое, способствовал аппетиту и сну.
Продолжая поглядывать в сторону стоящей на балконе дамочки, Лумарь все так же неспешно застегнулся. Сложив пальцы подобием бинокля, демонстративно поднес к глазам. Фигурка на балконе шевельнулась и исчезла.
- Так-то, родная… - Пройдя в дом, Лумарь приблизился к окну, раскинул занавески и приоткрыл ставни. Стул, на котором он решил устроиться, предусмотрительно отодвинул в глубь комнаты. Теперь можно было и понаблюдать.
Мощная оптика приблизила далекую пятиэтажку, замерла на знакомом балконе. Пошарив по окнам, остановилась на том, что было лишено занавесок. Лумарь чуть подправил резкость и удовлетворенно улыбнулся.
Дамочка поняла его совершенно правильно. Что особенно важно - и он понял ее как надо.
Разгуливая поблизости от окна, девушка словно невзначай стянула с себя кофточку, а чуть погодя освободилась и от бюстгальтера. Грудки, весело колышущиеся в такт шагам, оказались вполне кругленькими, с розовыми пипочками торчащих сосков. Дамочка наверняка чувствовала, что за ней подсматривают, а потому работала на публику с особым артистизмом: время от времени она поворачивалась лицом к окну, брала грудки в руки и очень завлекательно ими потряхивала. На мгновение она нагнулась вниз, а затем появилась в просвете балконной двери совершенно обнаженной. Правда, она не догадывалась, да и не могла догадываться, что подглядывают за ней вовсе не в бинокль, а в оптический прицел самопального «Кипариса». Пожалуй, и хорошо, что она этого не знала. Иначе не разгуливала бы перед окнами с таким шаловливым кокетством.
Вволю налюбовавшись далекими грудками, киллер сунул оружие в укрытый под столом тайничок, торопливо поднялся. Квартиру дамочки он успел вычислить еще вчера - во время первого стриптиз-шоу. Повторный сеанс был красноречивее любого призыва. Надо было быть полным идиотом, чтобы не понять и не откликнуться. Лумаря самым откровенным образом приглашали в гости, и он не видел причин, чтобы отказываться.
Тем более что к его возвращению наверняка прекратятся и малоприятные процедуры в сарайчике. Возможно, пацаны что-нибудь выбьют из пленников, а возможно, уже и зароют. По крайней мере, одного-то уж точно. Полученную же информацию он обязательно постарается пустить в ход. Только сейчас Лумарь стал по-настоящему понимать, как дорого она стоит и с какой выгодой может быть использована в самых неожиданных ситуациях. Всего-то и нужно - знать три-четыре подробности из жизни какого-нибудь нужного человечка. И не важно, чем именно он торгует: аппаратурой, машинами, шмотьем или наркотиками, - страх в равной степени ломает всех. Ну а для страха хватит одной-единственной новости - той самой, что известит о появлении Шамана.
Снова улыбнувшись, Лумарь подумал, что имечко он себе выбрал совсем неплохое. Лумарь - всего-навсего погоняло, и не более того. Шаманом же можно было угрожать всерьез, и он абсолютно не сомневался, что рано или поздно именно Шаману и станут платить.
Сунув в левый карман увесистый штопор, заменяющий ему кастет, а в правый пачку презервативов, Лумарь в самом добром расположении духа вышел из домика сторожа.

Глава 29
Рассказ Зимина не слишком отличался красноречием, однако слушали его с большим вниманием. Тимофей Лосев чуть покачивался в своем крутящемся кресле, Дмитрий сосредоточенно грыз карандаш, Мишаня, слегка приоткрыв рот, что-то усердно чертил на бумаге.
- Короче говоря, канал я все-таки спалил. То есть пару часов назад еще можно было на что-то надеяться, но сейчас - вряд ли. О своем приезде я уже доложился, связаться со мной должны были в течение получаса по пейджеру, но пока молчат. - Стас поднял глаза на товарищей и угрюмо добавил: - Ну не сумел я отдать им эту гадость! Хотите - ругайте, хотите - ногами бейте.
- Полтора кило героина - это да… - задумчиво протянул Дмитрий. - Тысячи полноценных доз, стало быть, и верные трупы. Я бы тоже, наверное, что-нибудь этакое отчебучил. Трудно в таком дерьмовом предприятии участвовать.
- Вот и видно, что сосунки вы незрелые! - Тимофей постучал костяшками пальцев сначала по столу, а потом по лбу. - Рубите хвосты, а до голов даже не пытаетесь дотянуться.
- А что толку! Головы - они и без того известно где сидят!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41