Я и не надеялся, что моему отцу сохранят жизнь благодаря моим заслугам. Всем известно, что Гиммлер не считает нужным выполнять свои обещания.
– Каково же ваше решение? – спросил Манроу.
– Значит, это и есть цель эксперимента? Вы решили, что я, в бешенстве от увиденного, соглашусь сотрудничать с союзными державами? Соглашусь поехать в Германию и убить Гитлера при первой возможности? – Он покачал головой. – Нет, бригадный генерал. Этот кошмар лишит меня сна, может быть, я даже попрошу, чтобы ко мне привели священника, но суть от этого не изменится. Мой отец участвовал в заговоре против Гитлера как истинный немец. Он это делал не ради союзников, а ради Германии.
Картер неожиданно сказал:
– Да, это вполне понятно.
Штайнер повернулся к нему.
– Тогда вы должны понимать, что, если я соглашусь на предложение бригадного генерала, я предам дело своего отца и то, за что он отдал свою жизнь.
– Ладно. – Манроу поднялся. – Мы тратим время понапрасну. После Нового года вас переведут в монастырь Пресвятой Девы Марии, подполковник. У вашего друга Девлина нет, конечно, никаких шансов освободить вас, но мы очень хотим, чтобы он попытался сделать это. – Он повернулся к Картеру. – Пойдем, Джек.
Штайнер остановил его.
– Мне бы хотелось попросить вас кое о чем, генерал.
– Слушаю вас.
– Могу я получить свою форму? Согласно женевской конвенции я имею право носить ее.
Манроу взглянул на Картера, и тот сказал:
– Вашу форму привели в порядок, подполковник. Я отдам распоряжение, чтобы вам ее сегодня же принесли, вместе с наградами, разумеется.
– Ну и ладно, – сказал Манроу и вышел. Картер вытащил из кармана пачку сигарет и спички и положил их на тумбочку.
– Вы говорили о священнике. Я скажу, чтобы его пригласили к вам, если хотите.
– Я дам вам знать.
– Вам прислать еще сигарет?
– Пожалуй, не надо. Та, что я выкурил, была отвратительной. – Штайнер попытался улыбнуться.
Картер на мгновение задержался у двери, затем опять повернулся к Штайнеру.
– Если это облегчит вашу боль, подполковник, могу сообщить, что, вероятно, ваш отец умер от сердечного приступа. Не знаю точно, при каких обстоятельствах...
– Могу представить, что это были за обстоятельства. Но я благодарен вам, – ответил Штайнер.
Он стоял, засунув руки в карманы халата, и ничем не выказывал своих чувств. Не зная, что еще сказать, Картер вышел. В коридоре он догнал Манроу.
Когда они выехали сквозь туман на Тауэр-Хилл, Манроу спросил:
– Ты не одобряешь мои действия, Джек?
– Пожалуй, нет, сэр. Я считаю, что это неоправданная жестокость.
– Ты прав, но, как я уже говорил, война – неприятная вещь. По крайней мере, мы теперь знаем позицию Штайнера.
– Очевидно, так, сэр.
– Что касается Девлина... Если он сумасшедший, что ж, пусть попытается. Имея Варгаса, который будет предупреждать нас о каждом шаге Девлина, мы не допустим промаха.
Он откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза.
* * *
1 января Девлин наконец-то приехал в Берлин. В Мадриде он два дня не мог купить билет на парижский экспресс. Зато, будучи уже в Париже, он без осложнений пересел на берлинский экспресс, так как Шелленберг снабдил его необходимым документом. Но сортировочные станции под Франкфуртом сильно пострадали от бомбовых ударов 8-й воздушной армии США, которая базировалась в Англии. Все поезда, идущие в Германию из Франции и Нидерландов, пришлось в срочном порядке направлять обходными путями.
В Берлине стояла отвратительная погода. Зима еще не установилась: то шел слабый снег, который затем превращался в дождь со снегом, то лил сильный дождь. Девлин приехал в костюме, который больше подходил для погоды в Португалии. Поверх костюма он надел плащ, который раздобыл в Париже. Но для Берлина этого было недостаточно, и, продираясь сквозь толпу на вокзале, он чувствовал себя несчастным от холода.
Его встречала Ильзе Хюбер. Она стояла у перегородки, рядом с полицейскими. Ильзе сразу узнала Девлина по фотографии из досье. Она заранее предупредила сержанта полиции, и, когда Девлин подошел к выходу, держа в одной руке сумку, а в другой – документы, она сразу же окликнула его:
– Господин Девлин? Сюда, пожалуйста. – Ильзе протянула ему руку. – Я Ильзе Хюбер, секретарь генерала Шелленберга. У вас ужасный вид.
– Я и чувствую себя чертовски ужасно.
– Нас ждет машина, – сказала она.
Они подошли к «мерседесу» с закрытым кузовом, на котором развевался флажок СС.
– Наверное, машине с такой декорацией все спешат уступить дорогу, – заметил Девлин.
– С таким флажком, безусловно, легче, – ответила Ильзе. – Генерал Шелленберг предвидел, что вы можете приехать без теплых вещей.
– Он был прав.
– Мы заедем в магазин, где продают подержанные вещи, и купим там все, что вам нужно. Кроме того, вам понадобится квартира на эти дни. Я живу недалеко от штаба. У меня две спальные комнаты. Если это вас устроит, вы можете занять одну из них, пока будете в Берлине.
– Поставим вопрос по-другому. Вас-то это устроит? – спросил Девлин.
Ильзе пожала плечами.
– Господин Девлин, мой муж погиб в России во время зимней кампании. Детей у меня нет. Родители погибли в Гамбурге во время налета английских бомбардировщиков. Мне было бы трудно все это вынести, но, работая с генералом Шелленбергом, я занята по шестнадцать часов в сутки и поэтому почти не бываю дома.
Ильзе улыбнулась, и Девлин сразу же проникся к ней теплотой.
– Значит, решено, Ильзе? Поехали покупать одежду. А то я совсем окоченел.
* * *
Сорок минут спустя они уже выходили из магазина. Девлин был одет в твидовый костюм, ботинки на шнурках, длинное теплое пальто, перчатки и фетровую шляпу.
– Ну вот, теперь вы одеты так, как надо одеваться в Берлине, – удовлетворенно заметила Ильзе.
– Куда теперь? К вам домой?
– Нет, туда мы поедем позже. Генерал Шелленберг хотел встретиться с вами, как только вы приедете. Он сейчас в штабе.
* * *
Когда они спускались по крутой лестнице, Девлин услышал выстрелы.
– Что это такое? – спросил он Ильзе.
– В подвале есть тир, – ответила она. – Генерал старается поддерживать хорошую форму.
– Он хорошо стреляет?
Она в изумлении посмотрела на него.
– Лучше всех. Я не знаю никого, кто стрелял бы лучше него.
– Вот как? – Ответ Ильзе не убедил Девлина. Но ему пришлось изменить свое мнение, когда они открыли дверь и вошли в подвал. Шелленберг стрелял в картонных русских солдат. За его стрельбой наблюдал офицер СС, который, очевидно, заведовал тиром. Шелленберг всадил по две пули в сердце каждой из трех фигур. Перезаряжая пистолет, он заметил вошедших.
– А-а, господин Девлин, наконец-то.
– Нелегко было добраться до вас, генерал.
– Я вижу, Ильзе уже позаботилась о вашем гардеробе.
– Как вы догадались? – спросил Девлин. – Пахнет нафталином?
Шелленберг засмеялся и перезарядил свой маузер.
– Шварц, – обратился он к офицеру. – Дай какое-нибудь оружие господину Девлину. Кажется, он прекрасный стрелок.
Шварц вставил магазин в рукоятку «вальтера» и вручил пистолет ирландцу.
– Вы готовы? – спросил Шелленберг.
– Начинайте вы, генерал.
Шелленберг выстрелил шесть раз по новым мишеням, всадив по две пули в сердце каждой из них.
– Недурно. – Девлин резко вскинул руку и трижды выстрелил, причем так быстро, что все три выстрела слились в один. На трех мишенях появились отверстия между глаз.
Он положил пистолет.
– Вот это да! – воскликнула Ильзе Хюбер.
Шелленберг отдал свой пистолет Шварцу.
– У вас выдающиеся способности, господин Девлин.
– Я бы сказал, на мне выдающееся проклятие. Какие у нас планы, генерал?
– Рейхсфюрер выразил желание встретиться с вами.
Девлин тяжело вздохнул.
– Я не понравился ему в прошлый раз. Ему бы только карать да наказывать. Ну да ладно, давайте скорее покончим с этим.
* * *
Машина свернула с Вильгельмштрассе на Восштрассе и поехала по направлению к рейхсканцелярии.
– Куда это мы едем? – спросил Девлин.
– Времена изменились с тех пор, когда Герин говорил, что, если хоть одна бомба упадет на Берлин пусть его называют Мейером.
– Значит, он ошибался?
– Боюсь, что так. Под зданием канцелярии для фюрера построили бункер. Подземная Ставка. Ее защищает тридцатиметровый слой бетона, поэтому англичане могут бомбить, сколько их душе угодно.
– Значит, там будет его последний рубеж обороны? – поинтересовался Девлин. – А из репродукторов будет звучать музыка Вагнера?
– Да, но об этом мы стараемся не думать, – ответил Шелленберг. – У всех важных деятелей рейха есть свои помещения в бункере. А рейхсфюрер, естественно, важная персона.
– Так почему же мы едем в бункер? Сегодня ожидается налет английских бомбардировщиков?
– Да нет, ничего такого не ожидается. Просто фюрер любит иногда проводить совещания в комнате, где висит карта боевых действий. После этого устраивается обед для всех присутствующих.
– Под землей? – Девлин содрогнулся. – Лучше уж я буду есть бутерброд с солониной.
Машина остановилась у спуска в бункер. Подошел часовой в форме СС. Не обращая внимания на форму Шелленберга, он тщательно проверил у них документы и только потом пропустил. Девлин шел за Шелленбергом по тускло освещенному коридору с бетонированными стенами, который казался бесконечным. Тихо жужжали электрические вентиляторы, иногда обдавая их холодным воздухом. Кроме нескольких часовых в форме СС, им больше никто не встретился. Вдруг одна из дверей, выходящих в коридор, открылась и появился молодой капрал; Девлин увидел комнату, набитую радиопередатчиками, за которыми работали несколько человек.
– Не думайте, что тут больше никого нет, – сказал Шелленберг. – За этими стенами много комнат, и в каждой работают люди, как в этом центре радиосвязи. Всего здесь, пожалуй, человек двести.
Дальше по коридору открылась еще одна дверь, и, к изумлению Девлина, из комнаты вышел Гитлер и с ним – крепкий, коренастый человек невысокого роста в необычной форме военного образца. Гитлер приблизился к ним, Шелленберг сделал Девлину знак отойти в сторону, а сам встал по стойке «смирно». Фюрер что-то тихо говорил идущему рядом с ним человеку и не обратил внимания на Шелленберга и Девлина. Он прошел мимо них и спустился по лестнице на другом конце коридора.
– Тот, второй, это Борман, – сказал Шелленберг. – Рейхсляйтер Мартин Борман. Шеф «партийной канцелярии». Очень влиятельный человек.
– Значит, это был Гитлер? – спросил Девлин. – Надо же, я почти прикоснулся к его мантии.
Шелленберг улыбнулся.
– Иногда я просто удивляюсь, мой друг, как вам удается уцелеть.
– Должно быть, благодаря моей симпатичной внешности, генерал.
Шелленберг остановился у одной из дверей, постучал в нее, и они вошли. Большая часть комнаты была заставлена шкафами с документами. В углу печатала на машинке молодая женщина в форме СС. За письменным столом сидел Гиммлер и читал какой-то документ. Он поднял голову и снял пенсне.
– Так, генерал, значит, он прибыл.
– Да благословит вас Бог, – весело поздоровался Девлин.
Гиммлер вздрогнул и обратился к девушке:
– Оставь нас. Придешь через пятнадцать минут. – Она ушла, а Гиммлер продолжал:
– Я ожидал, что вы приедете раньше, господин Девлин.
– Ваша железная дорога немного пострадала от английских бомб, – ответил Девлин и закурил сигар ту. Он знал, что Гиммлер не выносит, когда курят его присутствии.
Гиммлер был раздражен, но не остановил Девлина. Вместо этого он обратился к Шелленбергу:
– Вы потеряли очень много времени, генерал. Почему господин Девлин не приехал из Лиссабон с вами?
– Генерал сделал все, как надо, – вмешался Девлин. – Просто у меня были кое-какие планы на Рождество. А генерал отнесся ко мне с пониманием, чего нельзя сказать о его напарнике, Бергере. Мы с ним не поладили.
– Я это понял, – ответил Гиммлер. – Однако это не имеет значения, поскольку штурмбаннфюрер Бергер теперь занимается другими делами. – Он откинулся на спинку стула. – Значит, вы думаете, что это можно осуществить? Вы можете вызволить Штайнера?
– Нужен хороший план, – сказал Девлин. – Но, по сути дела, ничего невозможного нет.
Гиммлер кивнул.
– Это будет большой успех для всех нас.
– Если операция удастся, – поправил его Девлин. – Меня беспокоит, вернусь ли я живым. В прошлый раз мне едва удалось спастись.
– Вам тогда хорошо заплатили. Напоминаю, что и за эту операцию вам заплатят немало.
– Это правильно, – сказал Девлин. – Как говаривала моя матушка, деньги меня погубят.
Гиммлер был крайне раздражен.
– Слушай, ирландец, ты можешь быть немного серьезнее?
– Я ответил на этот вопрос, когда последний раз имел честь видеть вас. Это все из-за дождя.
– Уберите его отсюда, – приказал Гиммлер. – И готовьте операцию. Надеюсь, вам не нужно напоминать, что вы должны постоянно держать меня в курсе событий.
– Слушаюсь, рейхсфюрер. – Шелленберг подтолкнул Девлина к выходу.
Ирландец широко улыбался.
– Я получил огромное удовольствие. – Он бросил окурок на пол и наступил на него. В это время из-за угла появился Бергер со свернутой картой под мышкой.
Он был в форме, на груди – Железный крест первой и второй степени. Увидев Шелленберга и Девлина, он принял надменный вид. Девлин весело произнес:
– Неплохо выглядишь, сынок, вот только мне кажется, кто-то попортил твое симпатичное личико.
Бергер был очень бледен. Синяк вокруг глаза уже сошел, но нос был перебит. Не обращая внимания на Девлина, он сухо кивнул Шелленбергу.
– Генерал. – Затем он постучал в дверь кабинета Гиммлера.
– Должно быть, он там свой человек, – заметил Девлин.
– Да, – кивнул Шелленберг. – Занятно.
– Куда теперь? В вашу контору?
– Нет, туда можно поехать и завтра. Мы пообедаем, и затем я отвезу вас на квартиру Ильзе. Вы должны хорошо выспаться, а утром мы займемся делами.
Когда они дошли до выхода из туннеля, где уже чувствовался свежий воздух, Девлин глубоко вздохнул.
– Слава Богу, – сказал он и рассмеялся.
– Почему вы смеетесь? – спросил Шелленберг.
На стене висел плакат с изображением идеального солдата в форме СС. Внизу была надпись:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31