Они увеличили бы свои силы и стали бы
самыми могущественными из князей Нольдора. И они не собирались добиваться
Сильмарилей хитростью или войной - а тем более позволить другим сделать
это - пока в их руках не окажется все могущество королевства Эльфов.
У Ородрета не было возможности противостоять им, потому что братья
поколебали сердца народов Нарготронда, и Колегорм послал вестников к
Тинголу, чтобы оповестить его о своем сватовстве.
Но пес Хуан обладал благородным сердцем, он полюбил Лютиен, и его
опечалило ее настроение. Поэтому он часто приходил туда, куда ее
поместили, и лежал у дверей Лютиен, потому что Хуан чувствовал: зло пришло
в Нарготронд. Хуан понимал все, что она говорила, ему была известна речь
всех существ. И Хуан придумал, как помочь Лютиен.
Придя как-то раз ночью, он принес ей плащ и, впервые заговорив, дал
ей совет. Потом он увел ее тайными путями из Нарготронда, и они вместе
бежали на север. Он предложил Лютиен сесть на него верхом как на лошадь, и
таким образом беглецы выиграли время, потому что Хуан бежал быстро и не
знал усталости.
А Берен и Фелагунд лежали в подземельях Саурона, и все их товарищи
погибли. Но с Фелагундом Саурон решил покончить в самую последнюю очередь,
потому что он понимал, что имеет дело с Нольдорцем.
Но когда волк пришел за Береном, Фелагунд собрал все свои силы и
разорвал оковы. Тогда он сказал Берену:
- Теперь я ухожу на долгий отдых в залы, за моря, за горы Амана.
Может быть мы с тобой больше не встретимся, потому что судьбы наших родов
различны. Прощай!
И он умер во мраке, на Тол-ин-Гауроте, чью огромную башню он сам
построил.
И Берен оплакивал его.
И в это время появилась Лютиен.
Встав на мосту, она запела песню. Берен услышал ее и подумал, что это
ему слышится, потому что над ним запели соловьи и засияли звезды. Он запел
в ответ песню вызова, а потом силы покинули Берена, и он погрузился в
мрак.
Но Лютиен услышала его голос и запела тогда с великой силой. Завыли
волки, остров содрогнулся. Саурон стоял в высокой башне, но услышав голос
Лютиен, он улыбнулся, поняв, что это дочь Мелиан. Молва о красоте Лютиен
уже давнo распространилась за пределы Дориата, и Саурон задумал захватить
ее в плен и отдать Морготу, потому что награда за нее была бы огромна.
Он послал на мост волка, но Хуан бесшумно убил его. Саурон посылал
других, и Хуан одного за другим хватал за горло и убивал. Тогда Саурон
послал Драуглуина, ужасного зверя, обладавшего огромной силой, и битва
между ним и Хуаном была долгой и свирепой, и Драуглуин бежал и умер у ног
Саурона, успев сказать хозяину: "Там Хуан!"
Саурон хорошо знал о судьбе пса Валинора, и решил сам завершить ее.
Он принял обличье волка-оборотня и дал себе такую силу, какой не знал мир.
Он бросился на мост, и его приближение было таким ужасным, что Хуан
отскочил в сторону, и Саурон прыгнул на Лютиен, и она потеряла сознание,
но падая, она задела складками своего плаща его глаза, и Саурон
остановился - сонливость охватила его. И тогда Хуан прыгнул, и началась
битва Хуана с волком-Сауроном.
Эхо в холмах повторяло завывания и лай, и часовые на Эред Витрине
слышали эти звуки и недоумевали.
Хуан схватил своего врага за горло и швырнул его на землю. Тогда
Саурон изменил обличье, превратившись в змею, а потом принял свой обычный
вид, но не мог освободиться от хватки Хуана. Лютиен подбежала к нему и
пригрозила лишить его одеяния и плоти, а дрожащий дух отослать к Морготу.
"И там твое обнаженное "Я" вечно будет мучиться от его презрения, - если
ты не уступишь мне власть над твоей башней".
Тогда Саурон признал себя побежденным, и Лютиен стала хозяйкой всего
острова, и Хуан отпустил Саурона. Тот принял облик летучей мыши и улетел,
явившись в Таур-ну-Фуин, поселился там, наполнив его ужасом.
А Лютиен встала на мосту и объявила о своей власти. Множество рабов и
пленников в изумлении и растерянности вышло на улицу.
Но Берен не вышел. Поэтому Хуан и Лютиен стали искать его на острове
и нашли его возле Фелагунда. Так велики были страдания Берена, что он
продолжал лежать не слыша ее шагов. Тогда, решив, что Берен уже мертв,
Лютиен обняла его руками и погрузилась в забытье, но Берен, вернувшись к
свету из глубин отчаяния, поднял ее, и они снова взглянули друг другу в
глаза, и день засиял над ними.
Они похоронили тело Фелагунда на вершине холма, на его собственном
острове, и место это снова очистилось.
Теперь Берен и Лютиен Тинувиэль снова были свободны и отправились
через леса, и радость вернулась к ним. Хуан же, сохраняя верность,
вернулся к Колегорму, своему хозяину, но их взаимная любовь уменьшилась.
А в Нарготронде начались волнения, туда вернулись Эльфы, бывшие
пленниками на острове Саурона, и поднялся такой крик, что Колегорм не мог
сказать ни слова. Они горестно оплакивали гибель Фелагунда, говоря, что
девушка отважилась на то, чего не решились сделать сыновья Феанора. Многие
чувствовали, что Колегормом и Куруфином руководило предательство, а не
страх. И сердца народов Нарготронда освободились от влияния братьев и
повернулись к дому Финарфина. И Эльфы подчинились Ородрету.
Но он не позволил убить братьев, как предлагали некоторые, однако, ни
хлеба, ни крова не должны были найти Колегорм с Куруфином в этом
королевстве, и Ородрет поклялся, что с этих пор будет мало любви между
Нарготрондом и сыновьями Феанора.
- Пусть будет так! - сказал Колегорм, и глаза его ужасно засверкали,
но Куруфин улыбнулся. Затем они сели на коней и ускакали.
В тот час Келебримбор, сын Куруфина, отрекся от деяний своего отца и
остался в Нарготронде, но Хуан следовал за своим хозяином Колегормом.
Они уехали на север, разыскивая кратчайшую дорогу в Химринг, где жил
Маэдрос, их брат.
А Берен и Лютиен пришли в лес Бретиль к границам Дориата. Теперь
Берен подумал о своем обете и вопреки желанию сердца решил, что, когда
Лютиен снова окажется в безопасности в ее стране, он сделает еще одну
попытку, но она не хотела разлуки и сказала:
- У тебя есть два пути, Берен: отказаться от поисков и своей клятвы и
вести на Земле жизнь скитальца или же сдержать свое слово и бросить вызов
власти тьмы на ее троне. Но я пойду с тобой по любой дороге, и судьбы наши
будут одинаковы!
Пока они вели беседу об этом, Колегорм с Куруфином продолжали свой
путь через леса: братья заметили их и узнали.
Колегорм повернул коня и направил на Берена, рассчитывая сбить его с
ног, а Куруфин, наклонившись, схватил Лютиен и поднял на седло, потому что
он был сильным, но Берен, отскочив от Колегорма, прыгнул прямо на
мчавшегося следом коня Куруфина, и прыжок Берена стал известен среди людей
и Эльфов!
Он схватил Куруфина сзади за горло и рванул его на себя, и оба
свалились на землю. Лошадь заржала и упала, но Лютиен отбросило в сторону,
и она осталась лежать на траве.
Тогда Берен стал душить Куруфина, но смерть грозила ему, ибо Колегорм
поскакал на него с поднятым копьем. И в этот момент Хуан отказался от
службы Колегорму и прыгнул на него. Конь же отпрянул и не смог
приблизиться к Берену. Колегорм проклял пса и коня, но Хуан не двинулся с
места.
Тогда Лютиен, поднявшись, запретила убивать Куруфина, но Берен снял с
него доспехи, забрал его оружие, затем, подняв его, отбросил от себя и
приказал ему убираться.
- Твоего коня, - сказал он, - я беру для услуг Лютиен, и он может
считать, что ему повезло, раз он освободился от такого хозяина.
Тогда Куруфин проклял Берена.
- Иди туда, - сказал он, - где тебя ждет быстрая и жестокая смерть!
Колегорм посадил его сзади себя на своего коня, и братья сделали вид,
будтo собираются уехать, а Берен повернулся к ним спиной, не обращая на
них внимания.
Но Куруфин, исполненный стыда и злобы, взял лук Колегорма и на скаку
выстрелил назад: стрела была нацелена в Лютиен. Хуан в прыжке схватил
стрелу зубами, но Куруфин выстрелил снова, Берен загородил Лютиен, и
стрела ударила ему в грудь.
Рассказывают, что Хуан бросился в погоню за сыновьями Феанора, и те
умчались в страхе, а он, вернувшись, принес Лютиен из леса некую траву. С
его помощью она остановила кровь из раны Берена и своим искусством и
любовью исцелила его, и они вернулись в Дориат. Там Берен, разрываясь
между своей клятвой и любовью к Лютиен, зная, что теперь она в
безопасности, как-то утром встал до восхода солнца и вверил ее заботам
Хуана. А потом, испытывая сильные страдания, покинул Лютиен, пока она
спала на траве.
Он снова погнал коня на север, к проходу Сирион, и добравшись до
Таур-ну-Фуин, взглянул через пустошь Анфауглита и увидал вдали вершины
Тангородрима.
Там Берен отпустил коня Куруфина и велел ему забыть о страхе и бегать
свободно по зеленым травам на землях Сириона. А потом, оставшись один на
пороге последней опасности, Берен сложил песнь Расставания - в честь
Лютиен и света небес, потому что он считал, что должен теперь проститься с
любовью и светом.
Вот часть этой песни:
Прощай, о, милая земля, идет к концу мой путь.
Прощай, прощай и навсегда благословенна будь!
Ты претерпела много бед, ты иcпытaла тлен,
Но и прeкрacнoй, и рoднoй былa ты, Лютиен.
Здесь солнца яркие лучи и мягкий лунный свет
На чистом девичьем лице сияли много лет.
И если даже рухнет мир и в небо пыль взлетит,
И бездна древняя навек руины поглотит -
Существовала ты не зря, прекрасная земля!
Твои рассветы и моря, и горы, и поля -
Весь мир был создан хорошо, и все имело цель,
Раз в этом мире ты жила, моя Тинувиэль!
Берен пел громко, не заботясь о том, услышит ли его ктонибудь, потому
отчаяние овладело им, и он уже не надеялся спастись.
Но Лютиен услышала его песню и запела в ответ, неожиданно появившись
из леса.
Дело в том, что Хуан, согласившись снова взять ее всадницей, быстро
домчал Лютиен, едва лишь напав на след Берена.
Хуан долго размышлял, каким образом уменьшить опасность, грозившую
этим двоим, кого он любил. И по пути он свернул к острову Саурона и взял
оттуда страшную волчью шкуру Драуглуина и кожу летучей мыши Туригветиль.
Она была вестником Саурона, летала в образе вампира в Ангбанд, и ее
огромные крылья на каждом суставе имели колючки с железным острием.
Облачившись в эти одежды, Хуан и Лютиен поспешили через Таур-ну-Фуин,
и все живое бежало перед ними.
Берен, видя их приближение, был ошеломлен, потому что он слышал песню
Тинувиэль, но сейчас счел этот голос лишь средством, чтобы околдовать его.
Однако они остановились, сбросили свою маскировку, и Лютиен подбежала к
нему.
Так Берен и Лютиен встретились вновь, некоторое время он радовался,
но вскоре попытался снова отговорить Лютиен от решения сопровождать его.
- Сейчас я троекратно проклинаю свой обет Тинголу, - сказал он, - и
лучше бы он убил меня в Менегроте, раз мне приходится вести тебя в мрак
Моргота.
И тогда Хуан заговорил во второй раз и сказал Берену:
- Ты больше не можешь уберечь Лютиен от мрака смерти, потому что к
нему ведет ее любовь. В твоих силах уйти от судьбы и до конца твоих дней
бродить с Лютиен изгнанником в тщетных поисках мира. Но если ты не
откажешься от своей судьбы, тогда либо Лютиен, покинутая тобой, погибнет
одна, либо должна будет разделить твою участь. Другого совета я дать не
могу и не могу идти дальше вашим путем. Но сердце подсказывает мне, что я
увижу еще то, что вы найдете у Врат. Все остальное скрыто от меня, но
может быть, наши три тропы приведут нас в Дориат, и мы еще встретимся до
того, как настанет конец.
Тогда Берен понял, что Лютиен не может избежать судьбы, и больше не
пробовал отговаривать ее. По совету Хуана он с помощью искусства Лютиен
облачился в шкуру Драуглуина, а Лютиен надела крылатую кожу Туригветиль.
Берен стал с виду совсем подобен волку-оборотню, только глаза его горели
мрачным огнем, и ужас охватил Берена, когда он увидел страшное существо
рядом с собой в образе летучей мыши. И тогда, взвыв на луну, он бросился с
холма, а летучая мышь летела над ним.
Они встретились со многими опасностями, и пыль покрывала их, когда
они достигли мрачной долины, лежавшей перед вратами Ангбанда. И вот перед
пришельцами появились неприступные Врата, река у подножья, а над аркой
возвышался на тысячефутовую высоту обрыв.
Они остановились в нерешительности, и так как у ворот оказался страж,
о котором никто не подозревал, потому что до Моргота дошел слух о
намерении Берена, к тому же внизу раздавался лай Хуана, пса, созданного
для войны, которого много лет назад Валар спустили со створки. И тогда
Моргот выбрал из потомства щенков Драуглуина одного и сам кормил его живой
плотью, и вложил в него свою силу. Волк рос так быстро, что вскоре
перестал помещаться в логове и лежал огромный, всегда голодный, у ног
Моргота. Огонь и муки ада были вложены в него. Кархорот, Красная Пасть -
так именовался он в повествованиях, и еще Анфауглир, Жаждущая Глотка. И
Моргот повелел ему лежать без сна перед дверями Ангбанда, чтобы Хуан не
вошел туда.
Кархорот увидел пришельцев и сомнения охватили его, потому что в
Ангбанд давно уже пришла весть о смерти Драуглуина. Поэтому, когда они
приблизились, волк преградил им путь и приказал остановиться, и угрожающе
двинулся к ним, чувствуя какой-то странный, исходящий от них запах. Но
внезапная сила, происходящая от древней божественной расы, пробудилась в
Лютиен, и она, сбросив свое отвратительное одеяние, встала перед
Кархоротом - сверкающая и грозная.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43