Отсюда отступление оппозиции от своей старой формулы по вопросу о феодальных пережитках и аграрной революции. Отсюда попытки оппозиции уйти ползком от своей старой формулы и молчаливо признать правильность позиции Коминтерна.
Это есть третье наказание оппозиции за её нежелание считаться с национальными особенностями китайской экономики.
И т. д. и т. п.
Разлад между формулами и действительностью — таков удел горе-руководителей из оппозиции.
А разлад этот является прямым результатом разрыва оппозиции с известным тактическим принципом ленинизма об обязательном учёте национально-особенного и национально-специфического в революционном движении каждой отдельной страны.
Вот как формулирует Ленин этот принцип:
“Всё дело теперь в том, чтобы коммунисты каждой страны вполне сознательно учли как основные принципиальные задачи борьбы с оппортунизмом и “левым” доктринёрством, так и конкретные особенности, которые эта борьба принимает и неизбежно должна принимать в каждой отдельной стране, сообразно оригинальным чертам её экономики, политики, культуры, её национального состава (Ирландия и т. п.), её колоний, её религиозных делений и т. д. и т. п. Повсеместно чувствуется, ширится и растёт недовольство 11-м Интернационалом и за его оппортунизм и за его неуменье или неспособность создать действительно централизованный, действительно руководящий центр, способный направлять международную тактику революционного пролетариата в его борьбе за всемирную советскую республику. Необходимо дать себе ясный отчет в том, что такой руководящий центр их в коем случае нельзя построить на шаблонизировании, на механическом выравнивании, отождествлении тактических правил борьбы. Пока существуют национальные и государственные различия между народами и странами, — а эти различия будут держаться еще очень и очень долго даже после осуществления диктатуры пролетариата во всемирном масштабе, — единство интернациональной тактики коммунистического рабочего движения всех стран требует не устранения разнообразия, не уничтожения национальных различий (это — вздорная мечта для настоящего момента), а такого применения основных принципов коммунизма (Советская власть и диктатура пролетариата), которое бы правильно видоизменяло эти принципы в частностях, правильно приспособляло, применяло их к национальным и национально-государственным различиям. Исследовать, изучать, отыскать, угадать, схватить национально-особенное, национально-специфическое в конкретных подходах каждой страны к разрешению единой интернациональной задачи, в победе над оппортунизмом и левым доктринёрством внутри рабочего движения, к свержению буржуазии, к учреждению советской республики и пролетарской диктатуры· — вот в чем главная задача переживаемого всеми передовыми (я не только передовыми) странами исторического момента” (см. “Детская болезнь “левизны” в коммунизме”, т. XXV, стр. 227—228).
Линия Коминтерна есть линия обязательного учета этого тактического принципа ленинизма.
Линия оппозиции, наоборот, есть линия разрыва с этим тактическим принципом.
В этом разрыве и лежит корень злоключений оппозиции в вопросах о характере и перспективах китайской революции.
* * *
Перейдем ко второму тактическому принципу ленинизма.
Из характера и перспектив китайской революции вытекает вопрос о союзниках пролетариата в его борьбе за победу революции.
Вопрос о союзниках пролетариата является одним из основных вопросов китайской революции. Перед китайским пролетариатом стоят могущественные противники: малые и большие феодалы, военно-бюрократическая машина старых и новых милитаристов, контрреволюционная национальная буржуазия, империалисты Востока и Запада, забравшие в руки основные нити хозяйственной жизни Китая и подкрепляющие свое право на эксплуатацию китайского народа войсками и флотом.
Чтобы разбить этих могущественных противников, необходимы, помимо всего прочего, гибкая и продуманная политика пролетариата, умение использовать каждую трещину в лагере противников, умение найти себе союзников, если даже эти союзники являются шаткими, непрочными союзниками, при условии, что союзники эти являются массовыми союзниками, что они не ограничивают революционную пропаганду и агитацию партии пролетариата, не ограничивают работу этой партии по организации рабочего класса и трудящихся масс.
Такая политика есть основное требование второго тактического принципа ленинизма. Без такой политики невозможна победа пролетариата.
Оппозиция считает такую политику неправильной, не ленинской. Но это говорит лишь о том, что она растеряла последние остатки ленинизма, что она так же далека от ленинизма, как небо от земли.
Были ли такие союзники у китайского пролетариата в недавнем прошлом?
Да, были.
В период первого этапа революции, когда революция была революцией общенационального объединённого фронта (кантонский период), союзниками пролетариата были крестьянство, городская беднота, мелкобуржуазная интеллигенция, национальная буржуазия.
Одна из особенностей китайского революционного движения состоит в том, что представители этих классов вели совместную работу вместе с коммунистами в составе одной буржуазно-революционной организации, называемой Гоминданом.
Союзники эти не были и не могли быть одинаково надёжными. Одни из них были более или менее надёжными союзниками (крестьянство, городская беднота), другие — менее надёжными и колеблющимися (мелкобуржуазная интеллигенция), третьи — вовсе ненадёжными (национальная буржуазия).
Гоминдан был тогда бесспорно более или менее массовой организацией. Политика коммунистов внутри Гоминдана состояла в том, чтобы изолировать представителей национальной буржуазии (правые), используя их в интересах революции, толкать влево мелкобуржуазную интеллигенцию (левые), сплачивать вокруг пролетариата крестьянство и городскую бедноту.
Был ли тогда Кантон центром революционного движения Китая? Безусловно, да. Это могут отрицать теперь разве только умалишённые.
Каковы достижения коммунистов за этот период? Расширение территории революции, поскольку кантонские войска вышли на Янцзы; возможность открытой организации пролетариата (профсоюзы, стачечные комитеты); оформление коммунистических организаций в партию; создание первых ячеек крестьянских организаций (крестьянские союзы); проникновение коммунистов в армию.
Выходит, что руководство Коминтерна за этот период было совершенно правильно.
В период второго этапа революции, когда Чан Кай-ши и национальная буржуазия перешли в лагерь контрреволюции, а центр революционного движения переместился из Кантона в Ухан, союзниками пролетариата были крестьянство, городская беднота, мелкобуржуазная интеллигенция.
Чем объяснить отход национальной буржуазии в лагерь контрреволюции? Страхом национальной буржуазии пере” размахом революционного движения рабочих — во-первых, нажимом империалистов в Шанхае на национальную буржуазию — во-вторых.
Революция потеряла, таким образом, национальную буржуазию. Это было частичным уроном для революции. Но она вступила зато в высшую фазу своего развития, в фазу аграрной революции, подобрав к себе поближе широкие массы крестьянства. Это было плюсом для революции.
Был ли тогда Гоминдан, в период второго этапа революции, массовой организацией? Безусловно, да. Он был бесспорно более массовой организацией, чем Гоминдан кантонского периода.
Был ли тогда Ухан центром революционного движения? Безусловно, да. Это могут теперь отрицать разве только слепые. В противном случае территория Ухана (Хубэй, Хунань) не была бы тогда базой максимального развития аграрной революции, руководимой компартией.
Политика коммунистов в отношении Гоминдана состояла тогда в том, чтобы толкать его влево и превратить его в ядро революционно-демократической диктатуры пролетариата и крестьянства.
Была ли тогда возможность такого превращения? Да, была. Во всяком случае не было оснований считать такую возможность исключённой. Мы прямо говорили тогда, что для превращения уханского Гоминдана в ядро революционно-демократической диктатуры пролетариата и крестьянства необходимы, по крайней мере, два условия: радикальная демократизация Гоминдана и прямое содействие Гоминдана аграрной революции. Было бы глупо со стороны коммунистов отказаться от попыток такого превращения.
Каковы достижения коммунистов за этот период?
Компартия выросла за этот период из маленькой партии в 5—б тысяч человек в большую массовую партию в 50—60 тысяч членов.
Профсоюзы рабочих выросли в громадное всекитайское объединение, насчитывающее около 3 миллионов членов.
Первичные крестьянские организации разрослись в громадные объединения, охватывающие несколько десятков миллионов человек. Аграрное движение крестьянства разрослось до грандиозных размеров, заняв центральное место в китайском революционном движении. Компартия завоевала себе возможность открытой организации революции. Компартия становится руководителем аграрной революции. Гегемония пролетариата, начинает превращаться из пожелания в факт.
Правда, китайская компартия не сумела использовать всех возможностей этого периода. Правда, ЦК китайской компартии допустил за этот период ряд крупнейших ошибок. Но было бы смешно думать, что китайская компартия может стать настоящей большевистской партией, так сказать, в один присест, на основании директив Коминтерна. Стоит только вспомнить историю нашей партии, прошедшей через ряд расколов, отколов, измен, предательств и т. д., чтобы понять, что настоящие большевистские партии не рождаются в один присест.
Выходит, таким образом, что руководство Коминтерна и за этот период было совершенно правильно.
Есть ли теперь союзники у китайского пролетариата?
Да, есть.
Этими союзниками являются крестьянство и городская беднота.
Настоящий период характеризуется отходом уханского руководства Гоминдана в лагерь контрреволюции, отходом мелкобуржуазной интеллигенции от революции.
Отход этот объясняется, во-первых, страхом мелкобуржуазной интеллигенции перед разрастающейся аграрной революцией и давлением феодалов на уханское руководство, во-вторых, нажимом империалистов в районе Тяньцзиня, требующих от Гоминдана разрыва с коммунистами, как цену за пропуск на север.
Оппозиция сомневается в наличии феодальных пережитков в Китае. Но теперь ясно для всякого, что феодальные пережитки не только существуют в Китае, но они оказались даже сильнее, чем натиск революции в данный момент. И именно потому, что империалисты и феодалы в Китае оказались пока что сильнее, революция потерпела временное поражение.
Революция потеряла на этот раз мелкобуржуазную интеллигенцию.
Это именно и является признаком временного поражения революции.
Но зато она теснее сплотила вокруг пролетариата широкие массы крестьянства и городской бедноты, создав тем самым почву для пролетарской гегемонии.
В этом плюс для революции.
Оппозиция объясняет временное поражение революции политикой Коминтерна. Но так могут говорить лишь люди, порвавшие с марксизмом. Только люди, порвавшие с марксизмом, могут требовать, чтобы правильная политика вела всегда и обязательно к непосредственной победе над противником.
Была ли политика большевиков правильной в революции 1905 года? Да, была. Почему же революция 1905 года потерпела поражение, несмотря на существование Советов, несмотря на правильную политику большевиков? Потому, что феодальные пережитки и самодержавие оказались тогда сильнее, чем революционное движение рабочих.
Была ли политика большевиков правильной в июле 1917 года? Да, была. Почему же большевики потерпели тогда поражение, несмотря опять-таки на существование Советов, которые предали тогда большевиков, несмотря на правильную политику большевиков? Потому, что русский империализм оказался тогда сильнее революционного движения рабочих.
Правильная политика вовсе не должна вести всегда и обязательно к непосредственной победе над противником. Непосредственная победа над противником определяется не только правильной политикой, но и, прежде всего и главным образом, соотношением классовых сил, явным перевесом сил на стороне революции, распадом в лагере противника, благоприятной международной обстановкой.
Только при этих условиях может привести к непосредственной победе правильная политика пролетариата.
Но есть одно обязательное требование, которому должна удовлетворять правильная политика всегда и при всяких условиях. Это требование состоит в том, чтобы политика партии повышала боеспособность пролетариата, умножала его связи с трудящимися массами, подымала авторитет пролетариата среди этих масс, превращала пролетариат в гегемона революции.
Можно ли утверждать, что истекший период представлял максимум благоприятных условий для непосредственной победы революции в Китае? Ясно, что нельзя.
Можно ли утверждать, что коммунистическая политика в Китае не повышала боеспособности пролетариата, не умножала его связей с широкими массами и не подымала авторитета пролетариата среди этих масс? Ясно, что нельзя.
Только слепые могут не видеть, чту) китайскому пролетариату удалось за это время оторвать широкие массы крестьянства и от национальной буржуазии и от мелкобуржуазной интеллигенции на предмет сплочения их вокруг своего знамени.
Компартия прошла через блок с национальной буржуазией в Кантоне, на первом этапе революции, для того, чтобы расширить территорию революции, оформиться в массовую партию, создать себе возможность открытой организации пролетариата и проложить себе дорогу к крестьянству.
Компартия прошла через блок с мелкобуржуазной интеллигенцией Гоминдана в Ухане, на втором этапе революции, для того, чтобы умножить свои силы, расширить организацию пролетариата, оторвать от гоминдановского руководства широкие массы крестьянства и создать условия для гегемонии пролетариата.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38