душевые кабины ниагара купить 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


- Отлично. Завтра воскресенье, - напомнил я.
- Иваныч, я тебя понял, жди меня утром.
Он подвез меня прямо к подъезду и, несмотря на мои возражения, проводил до квартиры и, лишь убедившись, что все нормально, уехал.
Не успел я раздеться, как пронзительно заверещал телефон.
Все они действуют по одному сценарию, подумал я, снимая трубку, но, к счастью, на этот раз ошибся - звонила Милка; ее высокий пронзительный голос, казалось, слышен был всему дому.
- Где тебя черти носят? - вместо "здравствуйте", чуть не плача, прокричала она. - Я же места себе не нахожу.
- Это ты врешь, там же три комнаты, выбирай любую, только не ори.
- Ага, ты там носишься неизвестно где, а я тут переживай.
- А ты не переживай, я тебя об этом не просил.
- Гад ты ползучий! Алкоголик подзаборный.
- Это все, что ты хотела мне сказать на ночь глядя, или что-то еще?
- Подожди, не клади трубку, отец в шоке.
- Не надо было распускать язык, зачем ты ему обо всем растрепалась?
- Я тут совершенно ни при чем. Час назад раздался телефонный звонок, и отец первым снял трубку. Звонил мужик. Он сказал ему, что его птичка, которая пока что у него под крылышком, пусть закроет клювик, а если будет чирикать, то очень скоро от нее останутся одни перышки. Старик взял меня в оборот, и пришлось ему все рассказать. Он хочет с тобой поговорить.
- О чем, ты же ему все уже рассказала?
- Ну хоть ты успокой его. Он наглотался валидола, а теперь ходит по всем комнатам и горстями мечет икру.
- Передай, что ему, как полковнику в отставке, это не к лицу. Спокойной ночи.
- Подожди, мне-то скажи, как у тебя дела?
- Никак, пытаюсь зацепиться, но пока не получается.
- Костя, а может, ну их к чертям собачьим, они к нам не лезут - не будем и мы?
- Милка, ты уже не девочка и прекрасно понимаешь, что рано или поздно они начнут нас доставать снова, только уже не столь дипломатично. Подонки они серьезные, и надеяться на их порядочность наивно. Я заключил это после разговора с одним субъектом, который состоялся совсем недавно. А кроме всего прочего, я не исключаю того, что Григорий Лунин еще жив и пока существует такая надежда, я должен ему помочь. Ну а теперь поцелуй за меня папулю и ложитесь спать, завтра утром позвоню.
Едва я отошел от аппарата, как он затрещал с новой силой.
Не иначе как тестюшка не выдержал информационного голода, подумал я и, к сожалению, опять ошибся. Знакомый голос, показавшийся мне на редкость гнусным, поинтересовался моим здоровьем.
- Вашими молитвами, - едва сдерживаясь, ответил я. - Что опять нужно?
- Нет, ничего особенного, просто иду, смотрю - телефон-автомат висит, дай, думаю, Константину Ивановичу позвоню, как он там, хорошо ли добрался, чем занимается. Как хорошему человеку не позвонить, о себе напомнить, а то, беспокоюсь, забудет дядю Володю, шалить начнет, а это плохо, шалости до добра не доводят. Да и дела того мы с тобой еще не закончили.
- А ты, жирная свинья, еще не отказался от этой мысли? - все-таки не выдержал и сорвался я. - Так вот мой тебе совет: откажись и, если тебе еще дороги твои поросячьи окорока, забудь мой телефон и телефон тестя.
- Это можно, забыть недолго, только ты вспоминай про пацанчика. Его Павликом звали. Его скоро маманька будет искать, а ты его завалил, нехорошо. Она его пока не хватилась, а как хватится, так волну поднимет. А его можно найти, а можно и не найти. Ты понимаешь, о чем тебе говорит дядя Володя? У нас и пистолетик с твоими пальчиками хранится, и кусочек сыра с зубками твоей женки, и твои окурки со слюной. Ты меня понимаешь?
- Понимаю, что ты полный идиот, потому что при твоем раскладе в первую голову залетишь ты вместе со всей своей шоблой.
- А что мы такого сделали, мы же просто пошутили. Да, да, пошутили, увидели в кабаке мужика, как две капли воды похожего на нашего Гришаню, вот и порешили его бабу, Валентину, разыграть. Только-то и всего, а ты как думал? За розыгрыши срок не дают, а вот за мокруху еще не отменяли. Так что поймаете вы, голубки, за группешник по восьмерику и полетите к белым медведям.
- Послушай, грязная свинья, засунь свои угрозы себе в жирную задницу и учти - ты меня достал, и достал крепко. Самое лучшее в твоем положении убраться отсюда далеко-далеко, так, чтобы от твоей мерзопакостной хари не осталось и следа.
В степени крайнего раздражения я швырнул трубку и, чтобы как-то компенсировать причиненный мне моральный ущерб, извлек из хитрого тайника склянку медицинского спирта, чуть-чуть разбавил и с отвращением перелил в себя. Немного полегчало, а вскоре я уже представлял, как кровожадно и жестоко я разделываю еще живую, дебелую тушу толстяка. Он лежит на вивисекционном оцинкованном столе в слепяще ярком свете прожекторов совершенно голый. Его необъятное брюхо вздыбилось снежной горой. Оно пульсирует и волнообразно перекатывается. Где-то у его подножия заходится в жутком вопле его перекошенный рот. Он просит пощады, но я непреклонен. Я подаю знак тушканчику-ассистенту, и он радостно протягивает мне огромный скальпель, больше похожий на свирепый нож для колки кабанов. Проверив остроту лезвия, я прошу тушканчика смазать объект спиртом. Он выполняет приказ и обрабатывает жертву. Перекрестившись, я втыкаю нож в пупок толстяка и начинаю там его поворачивать, безжалостно кромсая плоть. Он визжит и вскакивает. Только это уже не он, а пацанчик, и зовут его Павлик. Он без штанов, и его член, словно пушка, нацелен точно на меня. Он хочет меня убить, но неизвестно откуда взявшаяся Милка выдергивает из-под него ноги, и он падает, задевая при этом бутыль со спиртом. Со страшным звоном бутыль разбивается. Осколки и звон, звон, звон.
Ошарашенно, еще ничего не соображая, я снимаю трубку.
- Але. Ты меня слышишь? - раздается на том конце ненавистный голос толстяка. - Извини, братец, что так поздно, но я тебе не все сказал. Ты меня слышишь?
- Слышу, - хрипло отвечаю я, не вполне понимая - это продолжение пьяного кошмара или кошмар наяву.
- Вот и хорошо, - промурлыкал толстяк, и я окончательно проснулся. - Я тут посидел и вспомнил, что я тебе не все рассказал.
- Что ты там еще выдумал, подонок?
- Все шутишь, братец, кабы плакать не пришлось. Ты вот говоришь, что я чего-то, мол, выдумал, а ведь я ничего не выдумывал. Ты, наверное, слышал, как в церкви дьякона замочили. Так вот, получается интересный момент. Скоро могут найти автомобиль "ВАЗ-2109" цвета мокрый асфальт, а у него в салоне почему-то обнаружат кое-какие вещи, украденные из храма. И одна наша общая знакомая хорошо видела, как эта машина ночью отъезжала от места преступления. Не правда ли, интересно? А знаешь, какой у нее номер? Ты не поверишь, хочешь скажу?
- Не надо, - прохрипел я сухим горлом и подумал, что толстяка я недооценил.
- Я тоже думаю, что не надо. Мы с тобой знаем, а другим не надо. Так, кажется, поется в одной хорошей песне? Другим знать не надо! Если, конечно, ты этого захочешь. Ну что, мы можем приступить к прерванным переговорам?
- Позвони сегодня вечером, я сейчас плохо соображаю.
- Напился с горя, бедненький, не расстраивайся, все будет хорошо, если ты сам того захочешь.
Бросив трубку, я, преодолевая тошноту, выпил воды и посмотрел на часы. Они показывали половину четвертого. Похоже, у толстяка тоже есть причина для ночных бдений. Кто он такой? Это мне необходимо выяснить в самое ближайшее время, иначе он может развить бурную деятельность, направленную против неприкосновенности Константина Ивановича Гончарова и его дражайшей супруги. Нет, все-таки напрасно мы вчера не потрясли Валентину. Глядишь, что-нибудь бы да вытрясли. И мне бы поспокойнее было, и толстяк перестал бы суетиться, донимая меня ночными кошмарами и телефонными звонками. Что и говорить, с машиной он меня ущучил крепко, кто бы мог подумать, что он разыграет эту карту.
Уснуть я больше не мог, так и промаялся до утра, до приезда Ухова. Он внимательно осмотрел мою внешность и, кажется, остался недоволен. Я подробно рассказал ему о своих ночных кошмарах и телефонных звонках, но на него это впечатления не произвело.
- Иваныч, это не повод для ночной пьянки, а тем более в одиночку. Ничего страшного не произошло; то, что они будут шантажировать, мы знали, но это их личное дело. Не думаю, что они всерьез хотят тебя засветить. Пока просто пугают, но поторопиться нам не мешает. Я тут, пока ты пьянствовал, кое-что выяснил. Второго пилота зовут Анатолий Зинкевич, живет не очень далеко отсюда. Четвертым номером прыгал Александр Никифоров, его координаты тоже имеются, а вот с первым пилотом накладка получилась.
- Не смог разыскать?
- Разыскать-то я его смог, только что с того? Туда, где он теперь находится, нас с тобой пока не пустят, да оно и к лучшему.
- Не понимаю, говори яснее, помер он, что ли?
- Именно. Откуда ты, Иваныч, все знаешь, аж неинтересно с тобой.
- Да что они все мрут-то у нас: один головой в омут, его брат неизвестно куда исчезает. Теперь пилот. Он-то хоть по собственному?
- Да, по крайней мере, так говорит мой дружок.
- Ну это уже полегче, одной загадкой поменьше. Поехали, что ли?
- С кого начнем - с летуна или с парашютиста?
- Нет, Макс, начнем с села Степашино, а конкретно с Валентины, она у меня как острый гвоздь в пятке, чуть пошевелюсь, и в голову отдает.
- Тебе решать, но мое мнение ты знаешь, копать под них надо с корнем, иначе толку не будет, только верхушку оторвем, а сердцевина останется.
- А мы, дорогой ты мой агроном, сделаем по-другому. Я останусь в машине, а побеседуешь с ней ты сам.
- О чем же я должен с ней беседовать?
- Решишь на месте, суть дела ты знаешь не хуже меня, а если возникнет благоприятная ситуация, то я рядом, только свистни. Такой вариант тебя устраивает?
- Не очень, не спугнуть бы нам ее, а вместе с нею и остальных.
- За это не беспокойся, их не спугнешь, они сами на рожон лезут.
- Хорошо, попробуем, но, честно говоря, пока не представляю, под каким предлогом я начну ее трясти.
- Успокойся, ты забыл старую присказку о том, что настоящий мент и до столба докопаться может. А потом учти, что у них ограбили церковь и пришибли дьякона.
- Ну если только так... Добро, поехали.
При въезде в село я указал на нужный нам дом и, чтобы меньше привлекать внимания, затаился на заднем сиденье. Не доезжая сотню метров до домика с красной крышей, Макс остановился. Несколько минут мы молча наблюдали за его внутренней жизнью, но ничего необычного не увидели. Полное безмолвие, если не считать двух перемазанных шестилеток во дворе, самозабвенно дерущихся на палках. Громко чертыхаясь, Макс выбрался из машины и лениво побрел к дому. Он отворил калитку, постучал в дверь и скрылся из виду.
Приготовившись к томительному ожиданию, я закурил, и сделал это совершенно напрасно, потому что уже через минуту он знаками, нетерпеливо и требовательно позвал к себе.
- Опоздали мы, Иваныч, - провожая меня в дом, сокрушался Макс, - верно ты говорил, надо было вчера приехать.
- Да что случилось, объясни толком, - входя в опрятную деревенскую горницу, потребовал я. - Она что - тоже померла?
- Нет, сейчас тебе хозяйка, баба Нина, все расскажет.
Только теперь за уступом печи я заметил крохотную, вертлявую бабку с сигаретой во рту. Она въедливо и внимательно разглядывала меня, видимо осуждая мою похмельную рожу.
- Ну что, баба Нина, расскажи моему другу то же, что и мне.
- А сигареты у него есть? - шустро сориентировалась кикимора, пытливо буравя крохотными глазками мои карманы.
- Есть, старая. - Я вытащил и бросил на стол почти полную пачку. Рассказывай!
- Об чем?
- То есть как это об чем? О Валентине, где она?
- Ты об жиличке, что ли? Так ее не Валентиной, а Танюхой зовут.
- Какая разница, где она?
- А вчерась еще съехала.
- Как съехала, куда?
- А вот этого она мне не сказывала. Курточку натянула, сумочку в зубы - и гуд-бай. Только я ее и видала.
- А дети, куда она детей дела?
- Ты еще про внуков спроси. Какие у нее, к черту, дети! Как одна пришла, так одна и упорхнула.
- Бабка, что ты мне тюльку гонишь, она здесь жила с детьми, у нее была корова.
- Ой, не смеши, корова у нее была! Быки, может, и были, а насчет коровы ты загнул, она у меня молоко покупала.
- Погоди, а что за пацаны во дворе кувыркаются?
- Внучата мои резвятся, на старости лет мне наказание.
Я стоял, тупо переваривая услышанное, никак не желая верить в примитивную ложь Валентины. Я знал, что она мне лгала относительно своей непричастности к исчезновению Григория, но был уверен, что она действительно жительница села и мать двоих детей.
- Жила здесь с месяц, не больше. Мужика себе завела, на тебя очень похожего. Я, когда ты вошел, так и подумала - никак, Гришка Лунин ко мне пожаловал, потом только поняла, что обозналась. Гришка - он помужикастей будет, а ты ему не сродственник?
- Сродственник, бабка, сродственник, - выходя, пробормотал я, - все мы сродственники на этой земле.
- Лихо она тебе, Иваныч, нос натянула, да и сам ты хорош - деревенскую бабу от авантюристки отличить не сумел, - запуская движок, уколол меня Макс. Это как же так?
- А вот так, нюх потерял. Но не это меня волнует на данный момент. Тебе не кажется, что уж слишком серьезно они разработали всю эту аферу?
- Кажется, мне это с самого начала кажется.
- О чем это говорит?
- О том, что кусок они хотят ухватить жирный.
- Правильно, я тоже так думаю, но тогда ответь мне на такой вопрос, сам я на него ответа не нахожу: зачем они ограбили церковь и убили дьякона?
- Этого я не понимаю.
- Я тоже. Имея какой-то грандиозный проект, параллельно пойти на банальное ограбление с убийством? Не понимаю. Ведь они могли на нем погореть, и тогда весь их план полетел бы псу под хвост. Убей меня, но я не вижу логики.
- А может быть, церковь не их рук дело?
- Возможно, конечно, но толстяк, когда я задал ему этот вопрос, не заторопился возражать, а зачем ему было брать на свою шкуру чужую мокруху?
- Да черт его знает, Иваныч, я же тебе говорил - копать их надо под корень. И чем скорее, тем лучше.
- Ты прав, едем по адресам, пока жильцы куда-нибудь не смылись.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15


А-П

П-Я