— быстро отреагировала Стелла.
— Да нет, — чуть помедлив, ответила Монни., — мне просто надоел беспорядок. Так что я взяла метлу…
Стелла открыла глаза.
— Похоже, что не только метлу, моя девочка. Ты уверена, что здесь обошлось без лопаты и экскаватора? Ты не заболела?
Хорошее настроение начинало испаряться. Стоило Стелле заговорить таким тоном, как Монни выходила из себя.
— Я немного убралась, — огрызнулась она. — Что тебе не нравится?
— Не знаю, но когда ты начинаешь убираться…
— Ну так сначала узнай! — Монни протиснулась мимо Стеллы. Она так увлеклась уборкой, что совсем забыла о почтовом ящике. Может, ещё не поздно туда сбегать? Увы, было слишком поздно. Пришла миссис Джонсон, и обед уже стоял на столе. А выходить в темноте на улицу — уж этого ей Джонсоны точно не позволят.
За столом Монни сидела надувшись. То хорошее настроение, что владело ею во время уборки, испарилось окончательно, когда Стелла стала об этом рассказывать. Да она её просто высмеивала. И Монни замкнулась в себе.
Если бы у неё был свой дом, по-настоящему свой, как тот, о котором она так долго мечтала, — как приятно было бы наводить там порядок. Но ей всю жизнь приходилось довольствоваться комнатой в чужих домах, так что какая разница, чисто там или грязно. Чтобы она ещё хоть раз взялась за уборку!..
Однако когда Монни забралась вечером в постель, она повела носом, принюхиваясь. Пахло стеллиными духами и пудрой — та отправилась на свидание. А ещё немножко пахло лаком, чистящими средствами и… Да, если бы у Монни был свой дом, именно так там и должно было бы пахнуть! Она закрыла глаза, чтобы снова увидеть в мечтах свой дом.
Только она до него не дошла. Входная дверь была открыта, как будто приглашая Монни войти. Но как девочка ни старалась, ей никак не удавалось приблизиться к дому. Было темно, но из открытой двери лился свет, так что Монни смогла разглядеть, что находится…
На свалке!
Рядом с ней что-то светилось — конечно же, это были звёздочки на почтовом ящике! Монни повернулась к нему лицом. Одна — две — три — четыре — пять — шесть — семь. Все они светились, но третья — ярче всех. Почему третья, а не вторая? Монни изо всех сил старалась пробиться к ящику и посмотреть, что её ждёт на этот раз. Но сон прервался, рассыпался как стекло, в которое кто-то бросил камень.
Наступило утро и Стелла трясла её за плечо.
— Вставай, детка. Вот уж точно у тебя чистая совесть, если ты так спишь! Сегодня ты хоть сможешь найти свою одежду…
— Ладно, — Монни свесила ноги и спрыгнула вниз. Странно было приземлиться на пол, а не на кучу одежды, как всегда. В своей борьбе с беспорядком Монни дошла вчера вечером до того, что повесила одежду на стул.
Держа в руках зеркало и сосредоточенно нахмурившись, Стелла красила губы. Вот она последний раз провела помадой по губам, будто нанесла на холст последний мазок. Монни собралась с духом и спросила.
— Стелла, помнишь, ты как-то порвала цепочку? Там ещё был кулончик в виде чайки.
— Что? А, ту, что Ральф подарил мне на день рождения. Конечно помню. Она должна быть в шкатулке. А почему ты спрашиваешь?
— Она тебе ещё нужна? Я хочу сказать, что с Ральфом ты больше не встречаешься, а кулончик, ты мне говорила, потерян. Эта цепочка — она всё ещё порвана?
— Наверное, я ведь её так и не починила. А зачем она тебе?
— Знаешь, мы в школе делаем бусы… — собственно говоря, это не было ложью. Они действительно мастерили пластилиновые бусы, другое дело, что её бусы не заслуживали того, чтобы их носить.
Стелла завинтила тюбик с губной помадой и посмотрела на Монни.
— Конечно, детка. Если сможешь её найти, — Стелла слегка подтолкнула к Монни шкатулку с тремя выдвижными ящичками, — она твоя.
С этими словами Стелла вылетела из комнаты. А Монни нашла цепочку. Конечно, она была порвана, но в месте разрыва её вполне можно было скрепить ниткой, а потом сделать петлю и связать вокруг метёлки. Сегодня же вечером Монни этим займётся, и тогда уже можно будет не бояться, что метёлка потеряется.
Монни никак не могла забыть свой сон. Следовало поторопиться, чтобы успеть пройти через пустырь и заглянуть в почтовый ящик. А вдруг там что-то лежит ещё со вчерашнего дня, когда ей пришлось поехать к зубному врачу!
Утром миссис Джонсон опять заговорила о школьном автобусе. Она созвонилась с миссис Луга и миссис Раинхарт, и они решили, что сегодня вполне можно ехать на автобусе, тем более что никто из них не мог подбросить детей на машине. Монни взяла портфель и коробку с завтраком, крикнула всем «пока» и вылетела из дому, когда Бим ещё только приступил к апельсиновому соку.
Бим так задержался, потому что прислуживался к телефонным разговорам по поводу школьного автобуса. Монни видела, как он ухмыляется за спиной миссис Джонсон, как будто ему что-то известно. Но у Бима своих забот хватало. Монни слышала, что за ним охотиться Мэтт Прингл со своими дружками. Бим вряд ли станет следить за ней, ему бы самому не быть застигнутым врасплох.
Монни быстро добралась до почтового ящика. Точно — флажок поднят. Чтобы открыть ящик, Монни встала на колени. Сердце сильно забилось.
И точно! Внутри лежал ещё один лиловый конверт. Он оказался толще и тяжелее первого. Её имя было написано такими же ярко-красными буквами. На уголки конверта Монни тоже посмотрела.
«Семь Чудес» — но в другом углу сияли три звёздочки вместо одной. Может, это просто марки, новый конверт тяжелее, вот и марок нужно больше.
Монни не терпелось открыть конверт, хотя бы заглянуть в него. Нет уж, до автобуса она ждать не станет.
В конверте оказалась плоская кукла, наподобие бумажной. На ней был модный джинсовый костюмчик, а куртка даже снималась. Только голова была очень странной. По форме — нормальная головка, длинные распущенные волосы, но ни лицо, ни волосы не нарисованы, вместо них — ровная зеркальная поверхность, как будто… как будто лицо было не закончено, и дорисовать его придётся Монни. Какие странные, однако, мысли стали приходить ей в голову.
К кукле прилагались маленькие цветочки, они сияли как алмазы. Или как рубины. Цветочки оказались булавочными головками. И булавки, и странная кукла без волос и без лица были завёрнуты в бумагу.
«Кукла, не наводящая порчу. Использовать с добрыми намерениями».
«Не наводящая порчу?» — повторила Монни. Что-то подобное она уже слышала. Ну, конечно. Кукла, наводящая порчу. Идиотская тряпичная кукла, которую Сельма принесла как-то в школу. Сельма тогда сказала, что хорошо бы, чтобы у мисс Эймс разболелась голова и она ушла с занятий, тогда Сельма смогла бы пораньше сбежать из школы и успела бы съездить за билетами на концерт «Припадочных». С этими словами Сельма положила куклу на стол и воткнула ей в голову булавку.
Только из той затеи ничего не вышло. Мисс Эймс с дежурства не ушла, и Сельма осталась без билетов. Сельма тогда пришла в ярость и после уроков выбросила куклу в мусорную корзину. Это была кукла, наводящая порчу, приносящая людям несчастье. Но что такое кукла, не наводящая порчу?
Так и не найдя ответа, Монни сунула куклу в кошелёк и побежала к остановке. Если она опоздает на автобус, придётся всем и каждому объяснять, как это случилось, а пока что она не могла придумать ни единого правдоподобного объяснения.
Перед самой остановкой её перехватил Бим.
— Что ты там нашла? — еле слышно спросил он. — Что ты взяла из того старого почтового ящика?
Монни покрепче прижала к себе кошелёк. Значит, он действительно за ней шпионил! Хорошо, что она первой добралась до ящика, иначе не видать бы ей конверта, даже если он адресован лично ей.
— Не твоё дело! — громко ответила она и протиснулась в толпу школьников. Автобус только что подошёл. Сегодня двери открывались нормально, но мистер Чамберс всё равно не спускал с них глаз. Монни прошла в середину салона и плюхнулась на сиденье рядом с Элис Пакстон, чуть-чуть опередив Рут Ритчи. Обе девочки злобно уставились на Монни, а Элис стала пихать её в бок как будто стараясь столкнуть в проход. Однако Монни не обращала на неё никакого внимания. Её мысли были заняты совсем другим. Похоже, Бим шпионил за ней, когда она ходила к почтовому ящику, и вполне возможно, что он собирается шпионить и впредь. От этой мысли Мони пришла в ярость. Увидев её лицо, Эллис перестала толкаться и отодвинулась в угол.
Но не это было самым главным. Что такое «кукла, не наводящая порчу», и как ею пользоваться? А в том, что куклой придётся воспользоваться, Мони не сомневалась.
5. Свет во тьме
Кукла, не наводящая порчу, лежала между страницами учебника. Монни достала её и разглядела получше. Если не обращать внимания на голову, кукла была похожа… пожалуй, на Стеллу, надевшую по случаю свидания свой новый костюм.
Нет, скорее, не на Стеллу… Монни потрясла головой. Казалось, на её глазах кукла стала короче и чуть толще, теперь она стала похожа на Сельму. Монни подняла голову от книги и окинула Сельму взглядом. Развалившись на стуле, та накручивала на палец прядь волос и постукивала другой рукой по парте, отбивая такт лишь ей одной слышной песни. Сельма — ну-ну!
А может, кукла похожа на Энн Перри — или Эстер… Монни отыскала взглядом обеих девочек. Но нет, её мысли всё время возвращались к Сельме. Монни впервые попыталась представить себе, каково это — быть Седьмой, или, скажем, Элис Пакстон. А вдруг случится невероятное, и однажды утром окажется, что все поменялись друг с другом телами. Останутся ли они собой — в чужом теле — или…
Раньше такие мысли никогда ей в голову не приходили. Странно всё это. Монни посмотрела на куклу и чуть не вскрикнула от удивления. У куклы действительно была голова Сельмы — как будто фотографию наклеили — и она вопросительно поглядывала на Монни, будто чего-то ждала. Что бы это значило?
Сельма совсем не интересовала Монни. Она была одной из тех девочек, кого лучше избегать. И эти её вечные разговоры о «Припадочных», «Скакунах» и остальных модных на данный момент группах. Монни попыталась соскоблить изображение Сельмы. Ничего не получилось. Монни злобно уставилась на куклу. Если это Сельма, она ей не нужна. Вне всякого сомнения.
Однако Монни смотрела на куклу, и постепенно неприязнь стала отступать на задний план. Сельма не была её подругой. И выглядела она глупо: глаза косят, рот постоянно приоткрыт, даже когда она молчит.
Монни почувствовала, что уколола палец, тот самый которым пыталась соскрести изображение Сельмы. И оказалось, что это она наткнулась на одну из коротких булавок с головками в виде цветов, которые лежали в конверте вместе с куклой. Булавка прямо-таки впилась в палец, Монни даже не сразу её стряхнула.
Головкой у этой булавки была малюсенькая тёмно-красная розочка. Монни вытащила её из пальца, но продолжала держать в руках.
Кукла, не наводящая порчу — и та, что приносила Сельма, она ведь втыкала в ту куклу булавки. Наводить порчу — не наводить порчу, беззвучно повторяла Монни. Сельма принесла ту куклу, чтобы причинить вред. Некоторые девочки поверили, что она сможет это сделать. Только ничего из этого не вышло. Разве можно вызвать у кого-нибудь головную боль, втыкая в куклу булавку?
Булавка с розочкой — она такая хорошенькая. А ведь Сельма выглядела бы значительно лучше, если бы перестала накручивать на палец волосы и держала рот закрытым. Монни с удивлением обнаружила, что её рука сдвинулась с места и вот уже булавка вошла в маленькую дырочку на голове куклы. Розочка хорошо смотрелась в волосах. Можно подумать, что это заколка, чтобы волосы не лезли в глаза. Булавка не выпадала.
— Монни?
Она вздрогнула и захлопнула книгу.
— Да, мисс Эймс?
— Ты уже выбрала тему домашней работы к следующей пятнице?
Какая домашняя работа? Монни даже не сразу поняла, о чём идёт речь. Потом девочка вспомнила свой поход в библиотеку — казалось, это было сто лет назад — и книгу о старых домах. Она понятия не имела, в чём будет заключаться её работа, что ж, придётся придумывать на ходу.
— Да, мисс Эймс, — ответила Монни, пытаясь придать голосу уверенность.
Похоже, мисс Эймс такой уверенности не испытывала. Слишком часто подобные попытки заканчивались для Монни полным провалом — или почти полным, что одно и то же. Почему-то всегда, когда дело касалось уроков или домашних заданий, руки у Монни словно отказывались служить, так что сделать макет, или открытку, или, что ещё хуже, написать стихотворение или сочинение на страничку — это было просто выше её сил. Она знала, что хочет сказать, но на бумаге ничего не получалось. Так что она и пытаться перестала.
Монни подождала, пока мисс Эймс не отвернётся и начнёт писать на доске, чтобы ещё раз посмотреть на куклу. Лица у неё больше не было, а булавка выпала. Монни поглядела на Сельму. Та сидела прямее… и выглядела как-то… Монни потрясла головой. Нечего выдумывать. Ей просто померещилось.
Однако она ещё дважды доставала куклу. Сначала кукла превратилась в мисс Эймс, и Монни украсила её, как короной, маленькими белыми цветочками. И сразу же мисс Эймс перестала хмуриться, от чего у неё всегда было такое суровое и требовательное выражение лица, и один раз даже засмеялась.
В следующий раз кукла напомнила Стеллу. Монни выбрала жёлтый цветок и воткнула его не в голову, а в дырочку на горле. Стелла, конечно, любит подшучивать, но она бывает такой милой — вот и цепочку подарила…
На перемене Монни убрала куклу в сумку. В этот момент кто-то остановился рядом с её партой.
— Что ты делаешь в субботу — не в эту, а через одну?
Монни удивлённо подняла голову. Рядом с ней стояла Сельма.
— А в чём дело? — выпалила она первое, что пришло ей в голову.
Сельма начала было накручивать на палец прядь волос, потом отпустила её. Она была явно удивлённа, словно не знала, что ответить.
— Знаешь… Мы собираемся к Элис… у неё два новых альбома — Бенни Шульц с «Блок Бастерс». Хочешь пойти с нами?
Монни даже раскрыла от удивления рот. За всё время, что она прожила у Джонсонов, её впервые куда-то приглашали.
— И день всех святых мы тоже обсудим, — продолжала Сельма, — какие у нас будут костюмы, и всё остальное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13