Акции сайт Водолей ру
Она сняла с полки три тома, уселась на стоявший спинкой ко входу мягкий диван, по обеим сторонам которого горели яркие лампы, и решила пролистать книги, чтобы выбрать одну из них для чтения.
Первым делом она решила просмотреть историю Великого раскола, который произошел в 1860 году. Благодаря этому расколу страна поделилась на две части – Восточную и Западную. Королевское семейство разделилось на две половины. Семья Вильмар-Дювалей осталась у власти, выделив для семьи Пэрроу-Дювалей узкую, длинную полоску земли на западе страны, где они могли править самостоятельно. Лилиан имела некоторое представление об этом событии, но не знала, что именно послужило причиной для этих перемен. Сгорая от любопытства, она отыскала описание этих событий.
Оказывается, ее и Патрика прапрадед, король Марк Первый, был глубоко разочарован в своем сыне и наследнике Марке Втором, который проводил свои дни в компании распутных друзей, пируя или охотясь на лис. По ночам королевский наследник занимался по большей части тем, что соблазнял местных девушек. За описанием его жизни следовала цитата одного из королевских министров, которая гласила: «Если он станет продолжать в том же духе, то половина детей, рожденных в королевстве, будет называть коронованного принца своим отцом и претендовать на престол».
– Боже мой, Патрик, – прошептала Лилиан, усмехнувшись. – В тебе, оказывается, течет кровь твоего распутного прадеда.
С другой стороны, ее прадед Кристоф, второй сын короля Марка Первого, был человеком серьезным и ответственным. Он стремился к знаниям и основал первый Национальный университет. Глядя на своего никчемного сына Марка Второго, в руках которого была вся страна, король Марк пришел в отчаяние и издал указ о разделе территории страны между двумя братьями вдоль реки Танны. Так, Кристоф стал королем своей собственной страны, территория которой занимала менее чем четверть всех земель Октавии, была мало населена, заброшена и покрыта горами. Но правительство отказалось передать всю власть управления в руки Кристофа. Поэтому его страна осталась частью Октавии и только внешне казалась независимой. Лилиан хорошо знала, что с тех пор Западная Октавия стала щепкой в глазу королевского семейства, и ее брак с Патриком был задуман для того, чтобы срастить две расколотые части семьи. Но разве теперь это кого-то заботило?
Она отложила книгу и собиралась взяться за другую, как вдруг услышала приглушенные женские голоса за спиной. Похоже, в ее убежище кто-то вторгся. Поскольку диван, на котором она сидела, стоял спинкой ко входу, она погрузилась в него поглубже и притаилась. По голосу Лилиан узнала герцогиню Таливскую. Ее сердце заколотилось. Как глупо, что она должна вот так прятаться от них. Но что ей оставалось делать? Только сидеть тихо и надеяться, что они скоро уйдут.
– И все же, я считаю, ему не стоит так цепляться за эту помолвку, – говорила собеседница герцогини. – Я знаю, что вы испытываете симпатию к королевской семье Западной Октавии, и я уверена, что они – милые люди, но все дело в том, что они давно утратили свою влиятельность и положение в обществе.
Лилиан чуть не задохнулась от возмущения. Они говорили о ее семье! Какая наглость! Что эта женщина о себе возомнила? Внезапно она обнаружила, что может видеть отражения обеих дам в большом зеркале, стоявшем в конце библиотеки. А это значит, что они тоже смогут ее увидеть, если повернутся к зеркалу! Ее пульс участился – с одной стороны, ей хотелось остаться незамеченной, но, с другой стороны, ее просто подмывало подняться и посмотреть в лицо этой глупой курице.
– Кого сейчас интересует Западная Октавия? – продолжала женщина. – Сплошные горы и пастбища. Никакой промышленности, никакого светского общества… А эти милые крошки, которых я привезла, чтобы познакомить с принцем, дочери очень богатых промышленников. И смею вам заметить, что деньги нам в Октавии очень нужны. Нам понадобятся весьма приличные средства, чтобы восстановить свою былую славу и роскошь, поверьте мне.
– Я с вами согласна, Камилла, – ответила герцогиня. – Но одного я не могу понять: почему вы делаете такие большие ставки на принца Патрика? Ведь он не коронованный принц.
Камилла вздохнула.
– Я вам открою свою тайну, дорогая. Я всегда испытывала к Патрику особые чувства. Мне приходилось присматривать за мальчиками, когда они были детьми. Еще тогда я заметила, что Патрик очень одаренный ребенок. – Она снова вздохнула. – Кроме того, он единственный, кто унаследовал фамильный знак на своем теле. Знак розы.
– Много лет назад мне кто-то говорил об этом знаке, но я думала, что это своего рода легенда. Это что – родимое пятно?
– Да. И оно напоминает бутон розы, готовый распуститься. У моего брата короля, упокой Господь его душу, тоже был такой знак на груди. Он был и у нашего отца, но из детей его унаследовал только Патрик. И, знаете, я не могу избавиться от мысли, что того, кто носит на теле этот знак, ждет великая судьба.
Лилиан вспомнила, как выглядело родимое пятно на теле Оливии. Оно тоже имело форму бутона розы и находилось чуть выше сердца. Невероятно! Какая тайна скрывается за всем этим?
Камилла продолжала:
– Вот почему для меня так важно, чтобы принц Патрик сделал правильный выбор в браке. Мы живем в новом веке, и нашему роду необходимо обновить кровь. Обе эти девушки из хороших, здоровых семей. Их отцы – энергичные, умные люди, которые успели многого добиться. Я считаю, что любая из них сможет составить достойную пару принцу, если только мне удастся уговорить его расторгнуть помолвку.
В этот момент в дверях библиотеки появился сам принц. Он на секунду задержался, удивляясь встрече с дамами, потом глянул в зеркало и увидел Лилиан. Заметив, что она сидит на диване, сжавшись в комок, он сообразил, что она прячется. С обаятельной улыбкой на лице он повернулся к гостьям.
– Милые дамы, я пришел, чтобы сообщить вам, что десерт подан, – объявил он. – Будьте любезны, поторопитесь в гостиную.
Женщины слегка смутились и переглянулись, когда принц сделал широкий жест рукой, указывая им на дверь.
– О! А как же ты? Ты разве не собираешься к нам присоединиться? – прокудахтала тетушка Камилла.
– Разумеется, собираюсь, – ответил он. – Но немного позже. Мне нужно кое-что обдумать.
– Конечно, конечно, – в один голос заворковали дамы, направляясь к двери.
У самой двери тетушка внезапно остановилась и обернулась.
– Скажи мне, мой милый, что ты думаешь об этих двух девушках?
– Девушках? – переспросил он. – Ах, вы имеете в виду этих двух юных красавиц?
Дамы часто заморгали и закивали головами.
– Что ж, они милы и… очаровательны, – быстро добавил он и широко развел руками, давая им понять, что путь обратно в библиотеку для них закрыт.
Дамы заметно оживились и жадно уставились на него, ожидая услышать больше. Но принц лишь рассеянно улыбался. Наконец тетушка Камилла не выдержала.
– Я бы хотела, чтобы ты поближе с ними познакомился. Так что не теряй времени, ведь завтра утром мы уезжаем, – тоном заговорщицы проговорила она и лукаво улыбнулась.
– Очень, очень постараюсь, – ответил он и, едва сдерживая нетерпение, положил руку на спину тетушки и стал легонько выталкивать ее за дверь. – Увидимся через пару минут.
Наконец, плотно закрыв за ними дверь, Патрик повернулся и посмотрел в зеркало на Лилиан.
– Кто-нибудь может мне сказать, что здесь происходит?
Она выбралась из своего убежища и встала перед ним. Ее щеки пылали, глаза искрились, подбородок подрагивал.
– Я бы тоже хотела это знать, – резко ответила она. – Насколько я поняла, ты собираешься покончить со своей помолвкой и жениться на одной из этих смазливых кукол?
Он сердито нахмурился.
– Слушай, кто сказал тебе, что я собираюсь это сделать?
– Камилла.
– Ох уж эта тетушка! – почти простонал он, закатив глаза. – Она из кожи вон лезет, чтобы заставить меня расторгнуть помолвку! Но со мной ее штуки не работают. Я терпеть не могу, когда кто-то пытается манипулировать мною и указывать, что я должен делать. Неужели ты не поняла, что я не собираюсь жениться ни на одной из этих пустоголовых кокеток!
– А-а-а, – протянула она. – Что ж, это хорошо.
Она хотела выйти, но он ухватил ее за плечо и развернул к себе.
– А какое тебе дело до этого? Почему ты так интересуешься моими делами? – спросил он, заглядывая ей в глаза.
Она подняла голову и свысока посмотрела на него.
– Мне просто не хотелось бы видеть, как ты растрачиваешь себя на этих… этих… – Она запнулась, не в состоянии найти нужный эпитет.
Стоп. Что она такое говорит? Что плохого в этих девушках? Они молоды и красивы. Если она будет продолжать в том же духе, то станет похожа на ревнующую любовницу.
– Давай оставим это, – грустно добавила она, пряча от него глаза. – Будет лучше, если ты вернешься к гостям.
На самом деле ей хотелось, чтобы он поцеловал ее!
Он отпустил ее руку, и она почувствовала, что он собирается уходить.
– Подожди, – внезапно сказала она и на этот раз сама схватила его за плечо. – Ты не знаешь, где сейчас Густав? Я не видела его весь вечер.
Принц пожал плечами.
– Наверняка где-то в доме, – ответил он. – Он приготовил для меня этот костюм.
Она окинула его взглядом. На нем был изысканный, модный, идеально сидящий костюм, который подчеркивал линии его прекрасного тела.
– Надо заметить, ты в нем выглядишь очень привлекательным, – призналась она.
– Спасибо.
Он улыбнулся, и она снова захотела, чтобы он поцеловал ее. Неужели он не замечает этого? Глупый вопрос. Если бы заметил, то наверняка поцеловал бы ее.
Внезапно она снова вспомнила о знаке – о том родимом пятне в форме розы, о котором говорила тетушка Камилла.
– Патрик, твоя тетя сказала, что у тебя на теле есть знак в форме розы, – быстро проговорила она. – Это что, татуировка?
– Нет, это родимое пятно, которое передается по наследству членам моей семьи. Если дать волю воображению, то можно увидеть, что оно похоже на бутон розы. У Марка и Мелиссы его нет. Но оно есть у меня.
– Иметь это пятно считается каким-то особенным знаком?
Он кивнул.
– Так говорят. Считается, что тот, кто унаследовал этот знак, обладает особой силой. А что?
История малышки Оливии становилась все более таинственной и значительной. Она крепко сжала его руку.
– Я должна тебе что-то показать, – торопливо заговорила она. – Пойдем со мной.
– Что случилось?
Она покачала головой и направилась к двери.
– Пожалуйста, пойдем со мной. Скорее… – говорила она на ходу.
Он пытался поймать ее взгляд, но она стремительно увлекала его за собой по коридору. Наконец, когда они приблизились к гостиной, он остановился. Из комнаты доносились голоса, смешивающиеся со звоном китайского фарфора и серебра.
– Подожди, Лилиан, – сказал он. – Прости, но сейчас не совсем подходящее время. Я обещал гостям вернуться в гостиную.
Она глубоко вздохнула. Да, да, конечно, он прав.
– Тогда приходи в детскую, как только освободишься.
– Ладно, договорились, – ответил он и с любопытством посмотрел на нее. – Я буду там не позднее, чем через час.
И он сдержал свое слово. Ожидая его, Лилиан беспокойно мерила шагами детскую. Наконец она услышала стук в дверь. Он вошел, и она сразу же почувствовала облегчение. И все же ее волнение было настолько сильным, что она не могла ничего сказать. Она молча подвела его к колыбели.
Оливия крепко спала. Стараясь не разбудить малышку, Лилиан завернула на ней распашонку и показала Патрику родимое пятно на детском тельце, чуть повыше сердца. Оно очень напоминало розу.
Он словно окаменел. Потом, не произнося ни слова, медленно сбросил с плеч пиджак, повесил его на спинку кресла и стал расстегивать рубаху. Она напряженно следила за ним, чувствуя, как бешено колотится ее сердце. Принц обнажил свой великолепный торс. И Лилиан увидела, что родимое пятно на его груди было увеличенным вариантом родимого пятна на тельце Оливии.
Ее предчувствия оправдались. Она едва удержалась, чтобы не вскрикнуть. Роза на его груди была восхитительна. Он сам был восхитителен. Словно околдованная, Лилиан приблизилась к нему, дрожащими пальцами прикоснулась к его груди и взглянула в его глаза.
Он взял ее за плечи, притянул к себе и крепко поцеловал. Его обнаженное тело пылало, и ей казалось, что этот жар обжигает ей кожу. Но поцелуй длился всего несколько секунд. Принц резко отстранился от нее, быстро надел рубаху, схватил пиджак и поспешно вышел. За все время ни он, ни она не произнесли ни слова.
7
Его разбудил плач ребенка. Он вздрогнул, медленно перевернулся на другой бок и прислушался. Может, это приснилось ему? Но плач повторился, и теперь, окончательно проснувшись, он был уверен, что это происходит наяву.
Лежа в постели, он продолжал прислушиваться. Плач был громким и надрывным, и он чувствовал, как его охватывает странное беспокойство. Неужели это из-за того, что Оливия – его дочь?
Нет. Это просто невозможно. И все же…
Приподнявшись на локте, он посмотрел на настенные часы. Было два часа ночи. Около минуты он пролежал неподвижно, потом вдруг резко вскочил, потряс головой, будто пытаясь отогнать сон, и потянулся за рубахой и джинсами. Через несколько минут он уже стоял у двери в детскую и прислушивался, пытаясь понять, что происходит внутри.
Он слышал плач Оливии и нежный, щебечущий голос Лилиан. Только ребенок и она – значит, ничего страшного не случилось. Он тихонько постучался и, не дожидаясь разрешения, вошел.
Увидев его, Лилиан широко раскрыла глаза. Она стояла посреди комнаты и держала малышку на руках. Лицо девочки блестело от слез. Лилиан выглядела смертельно уставшей. Видимо, она уже долго бродила вот так из угла в угол.
– Мы разбудили тебя? – спросила она. – Извини.
– Не беда, – ответил он. – Разреши мне взять ее.
Он приблизился, протянул к малышке руки, и, увидев его, Оливия внезапно перестала плакать, выпростала ручонки из-под одеяльца и потянулась к нему. Детское личико, мокрое от слез, озарила слабая улыбка.
Лилиан осторожно переложила в его руки свой драгоценный груз – живое, теплое и милое чудо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18
Первым делом она решила просмотреть историю Великого раскола, который произошел в 1860 году. Благодаря этому расколу страна поделилась на две части – Восточную и Западную. Королевское семейство разделилось на две половины. Семья Вильмар-Дювалей осталась у власти, выделив для семьи Пэрроу-Дювалей узкую, длинную полоску земли на западе страны, где они могли править самостоятельно. Лилиан имела некоторое представление об этом событии, но не знала, что именно послужило причиной для этих перемен. Сгорая от любопытства, она отыскала описание этих событий.
Оказывается, ее и Патрика прапрадед, король Марк Первый, был глубоко разочарован в своем сыне и наследнике Марке Втором, который проводил свои дни в компании распутных друзей, пируя или охотясь на лис. По ночам королевский наследник занимался по большей части тем, что соблазнял местных девушек. За описанием его жизни следовала цитата одного из королевских министров, которая гласила: «Если он станет продолжать в том же духе, то половина детей, рожденных в королевстве, будет называть коронованного принца своим отцом и претендовать на престол».
– Боже мой, Патрик, – прошептала Лилиан, усмехнувшись. – В тебе, оказывается, течет кровь твоего распутного прадеда.
С другой стороны, ее прадед Кристоф, второй сын короля Марка Первого, был человеком серьезным и ответственным. Он стремился к знаниям и основал первый Национальный университет. Глядя на своего никчемного сына Марка Второго, в руках которого была вся страна, король Марк пришел в отчаяние и издал указ о разделе территории страны между двумя братьями вдоль реки Танны. Так, Кристоф стал королем своей собственной страны, территория которой занимала менее чем четверть всех земель Октавии, была мало населена, заброшена и покрыта горами. Но правительство отказалось передать всю власть управления в руки Кристофа. Поэтому его страна осталась частью Октавии и только внешне казалась независимой. Лилиан хорошо знала, что с тех пор Западная Октавия стала щепкой в глазу королевского семейства, и ее брак с Патриком был задуман для того, чтобы срастить две расколотые части семьи. Но разве теперь это кого-то заботило?
Она отложила книгу и собиралась взяться за другую, как вдруг услышала приглушенные женские голоса за спиной. Похоже, в ее убежище кто-то вторгся. Поскольку диван, на котором она сидела, стоял спинкой ко входу, она погрузилась в него поглубже и притаилась. По голосу Лилиан узнала герцогиню Таливскую. Ее сердце заколотилось. Как глупо, что она должна вот так прятаться от них. Но что ей оставалось делать? Только сидеть тихо и надеяться, что они скоро уйдут.
– И все же, я считаю, ему не стоит так цепляться за эту помолвку, – говорила собеседница герцогини. – Я знаю, что вы испытываете симпатию к королевской семье Западной Октавии, и я уверена, что они – милые люди, но все дело в том, что они давно утратили свою влиятельность и положение в обществе.
Лилиан чуть не задохнулась от возмущения. Они говорили о ее семье! Какая наглость! Что эта женщина о себе возомнила? Внезапно она обнаружила, что может видеть отражения обеих дам в большом зеркале, стоявшем в конце библиотеки. А это значит, что они тоже смогут ее увидеть, если повернутся к зеркалу! Ее пульс участился – с одной стороны, ей хотелось остаться незамеченной, но, с другой стороны, ее просто подмывало подняться и посмотреть в лицо этой глупой курице.
– Кого сейчас интересует Западная Октавия? – продолжала женщина. – Сплошные горы и пастбища. Никакой промышленности, никакого светского общества… А эти милые крошки, которых я привезла, чтобы познакомить с принцем, дочери очень богатых промышленников. И смею вам заметить, что деньги нам в Октавии очень нужны. Нам понадобятся весьма приличные средства, чтобы восстановить свою былую славу и роскошь, поверьте мне.
– Я с вами согласна, Камилла, – ответила герцогиня. – Но одного я не могу понять: почему вы делаете такие большие ставки на принца Патрика? Ведь он не коронованный принц.
Камилла вздохнула.
– Я вам открою свою тайну, дорогая. Я всегда испытывала к Патрику особые чувства. Мне приходилось присматривать за мальчиками, когда они были детьми. Еще тогда я заметила, что Патрик очень одаренный ребенок. – Она снова вздохнула. – Кроме того, он единственный, кто унаследовал фамильный знак на своем теле. Знак розы.
– Много лет назад мне кто-то говорил об этом знаке, но я думала, что это своего рода легенда. Это что – родимое пятно?
– Да. И оно напоминает бутон розы, готовый распуститься. У моего брата короля, упокой Господь его душу, тоже был такой знак на груди. Он был и у нашего отца, но из детей его унаследовал только Патрик. И, знаете, я не могу избавиться от мысли, что того, кто носит на теле этот знак, ждет великая судьба.
Лилиан вспомнила, как выглядело родимое пятно на теле Оливии. Оно тоже имело форму бутона розы и находилось чуть выше сердца. Невероятно! Какая тайна скрывается за всем этим?
Камилла продолжала:
– Вот почему для меня так важно, чтобы принц Патрик сделал правильный выбор в браке. Мы живем в новом веке, и нашему роду необходимо обновить кровь. Обе эти девушки из хороших, здоровых семей. Их отцы – энергичные, умные люди, которые успели многого добиться. Я считаю, что любая из них сможет составить достойную пару принцу, если только мне удастся уговорить его расторгнуть помолвку.
В этот момент в дверях библиотеки появился сам принц. Он на секунду задержался, удивляясь встрече с дамами, потом глянул в зеркало и увидел Лилиан. Заметив, что она сидит на диване, сжавшись в комок, он сообразил, что она прячется. С обаятельной улыбкой на лице он повернулся к гостьям.
– Милые дамы, я пришел, чтобы сообщить вам, что десерт подан, – объявил он. – Будьте любезны, поторопитесь в гостиную.
Женщины слегка смутились и переглянулись, когда принц сделал широкий жест рукой, указывая им на дверь.
– О! А как же ты? Ты разве не собираешься к нам присоединиться? – прокудахтала тетушка Камилла.
– Разумеется, собираюсь, – ответил он. – Но немного позже. Мне нужно кое-что обдумать.
– Конечно, конечно, – в один голос заворковали дамы, направляясь к двери.
У самой двери тетушка внезапно остановилась и обернулась.
– Скажи мне, мой милый, что ты думаешь об этих двух девушках?
– Девушках? – переспросил он. – Ах, вы имеете в виду этих двух юных красавиц?
Дамы часто заморгали и закивали головами.
– Что ж, они милы и… очаровательны, – быстро добавил он и широко развел руками, давая им понять, что путь обратно в библиотеку для них закрыт.
Дамы заметно оживились и жадно уставились на него, ожидая услышать больше. Но принц лишь рассеянно улыбался. Наконец тетушка Камилла не выдержала.
– Я бы хотела, чтобы ты поближе с ними познакомился. Так что не теряй времени, ведь завтра утром мы уезжаем, – тоном заговорщицы проговорила она и лукаво улыбнулась.
– Очень, очень постараюсь, – ответил он и, едва сдерживая нетерпение, положил руку на спину тетушки и стал легонько выталкивать ее за дверь. – Увидимся через пару минут.
Наконец, плотно закрыв за ними дверь, Патрик повернулся и посмотрел в зеркало на Лилиан.
– Кто-нибудь может мне сказать, что здесь происходит?
Она выбралась из своего убежища и встала перед ним. Ее щеки пылали, глаза искрились, подбородок подрагивал.
– Я бы тоже хотела это знать, – резко ответила она. – Насколько я поняла, ты собираешься покончить со своей помолвкой и жениться на одной из этих смазливых кукол?
Он сердито нахмурился.
– Слушай, кто сказал тебе, что я собираюсь это сделать?
– Камилла.
– Ох уж эта тетушка! – почти простонал он, закатив глаза. – Она из кожи вон лезет, чтобы заставить меня расторгнуть помолвку! Но со мной ее штуки не работают. Я терпеть не могу, когда кто-то пытается манипулировать мною и указывать, что я должен делать. Неужели ты не поняла, что я не собираюсь жениться ни на одной из этих пустоголовых кокеток!
– А-а-а, – протянула она. – Что ж, это хорошо.
Она хотела выйти, но он ухватил ее за плечо и развернул к себе.
– А какое тебе дело до этого? Почему ты так интересуешься моими делами? – спросил он, заглядывая ей в глаза.
Она подняла голову и свысока посмотрела на него.
– Мне просто не хотелось бы видеть, как ты растрачиваешь себя на этих… этих… – Она запнулась, не в состоянии найти нужный эпитет.
Стоп. Что она такое говорит? Что плохого в этих девушках? Они молоды и красивы. Если она будет продолжать в том же духе, то станет похожа на ревнующую любовницу.
– Давай оставим это, – грустно добавила она, пряча от него глаза. – Будет лучше, если ты вернешься к гостям.
На самом деле ей хотелось, чтобы он поцеловал ее!
Он отпустил ее руку, и она почувствовала, что он собирается уходить.
– Подожди, – внезапно сказала она и на этот раз сама схватила его за плечо. – Ты не знаешь, где сейчас Густав? Я не видела его весь вечер.
Принц пожал плечами.
– Наверняка где-то в доме, – ответил он. – Он приготовил для меня этот костюм.
Она окинула его взглядом. На нем был изысканный, модный, идеально сидящий костюм, который подчеркивал линии его прекрасного тела.
– Надо заметить, ты в нем выглядишь очень привлекательным, – призналась она.
– Спасибо.
Он улыбнулся, и она снова захотела, чтобы он поцеловал ее. Неужели он не замечает этого? Глупый вопрос. Если бы заметил, то наверняка поцеловал бы ее.
Внезапно она снова вспомнила о знаке – о том родимом пятне в форме розы, о котором говорила тетушка Камилла.
– Патрик, твоя тетя сказала, что у тебя на теле есть знак в форме розы, – быстро проговорила она. – Это что, татуировка?
– Нет, это родимое пятно, которое передается по наследству членам моей семьи. Если дать волю воображению, то можно увидеть, что оно похоже на бутон розы. У Марка и Мелиссы его нет. Но оно есть у меня.
– Иметь это пятно считается каким-то особенным знаком?
Он кивнул.
– Так говорят. Считается, что тот, кто унаследовал этот знак, обладает особой силой. А что?
История малышки Оливии становилась все более таинственной и значительной. Она крепко сжала его руку.
– Я должна тебе что-то показать, – торопливо заговорила она. – Пойдем со мной.
– Что случилось?
Она покачала головой и направилась к двери.
– Пожалуйста, пойдем со мной. Скорее… – говорила она на ходу.
Он пытался поймать ее взгляд, но она стремительно увлекала его за собой по коридору. Наконец, когда они приблизились к гостиной, он остановился. Из комнаты доносились голоса, смешивающиеся со звоном китайского фарфора и серебра.
– Подожди, Лилиан, – сказал он. – Прости, но сейчас не совсем подходящее время. Я обещал гостям вернуться в гостиную.
Она глубоко вздохнула. Да, да, конечно, он прав.
– Тогда приходи в детскую, как только освободишься.
– Ладно, договорились, – ответил он и с любопытством посмотрел на нее. – Я буду там не позднее, чем через час.
И он сдержал свое слово. Ожидая его, Лилиан беспокойно мерила шагами детскую. Наконец она услышала стук в дверь. Он вошел, и она сразу же почувствовала облегчение. И все же ее волнение было настолько сильным, что она не могла ничего сказать. Она молча подвела его к колыбели.
Оливия крепко спала. Стараясь не разбудить малышку, Лилиан завернула на ней распашонку и показала Патрику родимое пятно на детском тельце, чуть повыше сердца. Оно очень напоминало розу.
Он словно окаменел. Потом, не произнося ни слова, медленно сбросил с плеч пиджак, повесил его на спинку кресла и стал расстегивать рубаху. Она напряженно следила за ним, чувствуя, как бешено колотится ее сердце. Принц обнажил свой великолепный торс. И Лилиан увидела, что родимое пятно на его груди было увеличенным вариантом родимого пятна на тельце Оливии.
Ее предчувствия оправдались. Она едва удержалась, чтобы не вскрикнуть. Роза на его груди была восхитительна. Он сам был восхитителен. Словно околдованная, Лилиан приблизилась к нему, дрожащими пальцами прикоснулась к его груди и взглянула в его глаза.
Он взял ее за плечи, притянул к себе и крепко поцеловал. Его обнаженное тело пылало, и ей казалось, что этот жар обжигает ей кожу. Но поцелуй длился всего несколько секунд. Принц резко отстранился от нее, быстро надел рубаху, схватил пиджак и поспешно вышел. За все время ни он, ни она не произнесли ни слова.
7
Его разбудил плач ребенка. Он вздрогнул, медленно перевернулся на другой бок и прислушался. Может, это приснилось ему? Но плач повторился, и теперь, окончательно проснувшись, он был уверен, что это происходит наяву.
Лежа в постели, он продолжал прислушиваться. Плач был громким и надрывным, и он чувствовал, как его охватывает странное беспокойство. Неужели это из-за того, что Оливия – его дочь?
Нет. Это просто невозможно. И все же…
Приподнявшись на локте, он посмотрел на настенные часы. Было два часа ночи. Около минуты он пролежал неподвижно, потом вдруг резко вскочил, потряс головой, будто пытаясь отогнать сон, и потянулся за рубахой и джинсами. Через несколько минут он уже стоял у двери в детскую и прислушивался, пытаясь понять, что происходит внутри.
Он слышал плач Оливии и нежный, щебечущий голос Лилиан. Только ребенок и она – значит, ничего страшного не случилось. Он тихонько постучался и, не дожидаясь разрешения, вошел.
Увидев его, Лилиан широко раскрыла глаза. Она стояла посреди комнаты и держала малышку на руках. Лицо девочки блестело от слез. Лилиан выглядела смертельно уставшей. Видимо, она уже долго бродила вот так из угла в угол.
– Мы разбудили тебя? – спросила она. – Извини.
– Не беда, – ответил он. – Разреши мне взять ее.
Он приблизился, протянул к малышке руки, и, увидев его, Оливия внезапно перестала плакать, выпростала ручонки из-под одеяльца и потянулась к нему. Детское личико, мокрое от слез, озарила слабая улыбка.
Лилиан осторожно переложила в его руки свой драгоценный груз – живое, теплое и милое чудо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18