Что такое единица? – палочка, но она-то и дает в руки власть. Вот эти нули да палочки незаконно создают и правят противозаконными законами. А выборы превратились в безответственные обещания, где главное действующее лицо – народ – нужен как электорат только на момент голосования, а затем пусть кувыркается в диктатуре буржуазии. А что создает материальные ценности и дает возможность жить трудовому народу планомерно, по дешевке продается этой буржуазии и бездумно уничтожается. Уничтожили и долгосрочную перспективу на развитие жизни простого россиянина. Сибиряки брошены на ускоренное вымирание, потому что из-за удаленности рынков сбыта, искусственно поднятых тарифов, богатые сибирские ресурсы им становятся не доступны. А это ставит крест на оставшейся части сибирской перерабатывающей промышленности, нефтяной же трубы хватит только на олигархов разных уровней.
– Но на момент голосования-то человек нужен! – почти выкрикнул я. – Народ-то молча и благословляет экспансию Сибири по двум направлениям.
Запад через Москву захватывает политическое и экономическое поле деятельности – мы это называем «московское иго».
Территория Дальнего Востока до Урала заполняется китайцами и это есть медленное китайское порабощение.
Нам от тех и этих не жди хорошего, а нашим правнукам может достаться время, когда интересы Запада и Востока столкнуться на бескрайних сибирских просторах и потечет их кровушка от этих и тех.
Вот и стало у нас две беды, остальное горе по всем направлениям.
Обходя огромную территорию цеха, Виталий Сергеевич замечает постоянное исчезновение различных видов нержавеющего оборудования: массопроводов, задвижек, насосов. А сегодня не оказалось внутренностей мельницы для измельчения коллоксилина. Завтра наверняка не будет и корпуса.
Охрана по периметру снята, пробивают отверстие в заборе и смело ночами действуют, зарплату ведь не платят, а жить-то надо. Спец. милиция ликвидирована, пожаловаться некому.
И пошел Виталий к своему другу Альберту спросить, как он на случай войны будет мобилизовывать растащенное оборудование.
Как только завозился национализм в Таджикистане, выехали Королевы из Табошара в Бийск, бросив квартиру и садовый участок – никто не купил. Теперь живут, взяв в бессрочную аренду комнату у семьи дочери. Альберт работает начальником мобилизационного отдела, сохранившегося с советских времен.
Вместо ответа он рассказал ему притчу.
– Живет и действует Главный директор одного химического комбината. Напряги мысли, Виталий, и посчитай. Покупает хлопковый линт 20 тысяч тонн по цене 230 долларов за тонну, а платит деньгами акционеров по 580 долларов. Деньги проходят через созданный с подельниками банк в Москве и разницу 7 миллионов долларов делят между собой. Не хило, Виталий Сергеевич! – с грустной улыбкой сказал Альберт и продолжил:
– Из линта изготовлено 15 тысяч тонн хлопковой целлюлозы и продано на экспорт по 1350 долларов за тонну, а на расчетный счет поступило по 760 долларов за тонну. Около 9 миллионов долларов снова поделили и оставили в заграничных банках без уплаты каких-либо налогов.
– Не зря он по заграницам учился, – вставил Виталий.
– С такими же «карманными» доходами идет поставка мелкокристаллической целлюлозы. На эти он покупает ордена, звания и ученые степени. Дом отдыха «Химик» стал центром всевозможных тусовок с мудреными названиями, после чего он и получает эти почести.
По той же схеме действуют и так называемые директора заводов. «Полимер» торгует с Севером – патронами. Товары народного потребления – дубленками и т. д. Только этим приходится делиться с большим количеством людей, чтобы кого не обидеть и не сгореть от жадности. А зарплату давать не обязательно, ее ведь никто не выдает. Доля такого бизнеса, то есть воровства, по экспертным данным составляет 40 %, на самом деле гораздо выше.
– Для всех этих мутантов с измененной совестью, спешно переменивших идеологию на доллар, примером стал некий Козленок, присвоивший из Государственного хранилища ценностей на 180 мил. дол. и отсидевший аж… четыре годика, включая время следствия, которое он был на свободе.
– А ты рвешь нервы из-за какой-то фурнитуры от мельницы, – закончил он.
Ушел Виталий, не видя никакого просвета, а под ногами чувствовал трясину, злость в душе от наступившей диктатуры доллара и сущую марионетку – власть в его руках.
– Люди оказались жертвами обмана и самообмана. Не умеют за фразами, обещаниями демагогов распознавать свои интересы, – рассуждал Виталий потихоньку, приближаясь к своему дому.
Удивительный прыжок от диктатуры трудового народа к жесточайшей диктатуре грабежа, поедом съедавшего этот трудолюбивый народ.
У кого же он взял эту мысль? – вспоминал Виталий. – И кто найдет в окружающем нас мире силу и те классы, которые по своему униженному положению смогли бы уничтожить дикие капиталистические отношения?
Кто и как вооружит разрозненные, деморализованные, обманутые массы зарядом большой протестной силы, чтобы вывести страну из затянувшегося экономического, а общество из глубокого политического и морального кризисов? Машинально шагая, надрывал свои извилины В.С.Маркин.
А спящее общество Бийска опять проголосовало за Гл. Похмельщика.
И новый спор Виталия со Славкой Новиковым. Тот мечется то к демократам, то партию Жирика начал поддерживать, а не понимает, что это одна компашка.
– Что пошло вперед: всенародная мудрость или всеобъемлющая дурость? – спросил его Виталий.
– Народ знает что делает, – ответил тот.
– Всеобъемлющая ложь! – почти выкрикнул Виталий. – Если бы Гл. Похмельщик честно сказал, что цель ваучеризации и приватизации – возродить буржуазию, помещиков и капиталистов, породить олигархов, а народ сделать нищим, он никогда не оказался бы правителем.
И на одном дыхании выдал:
– Городское хозяйство поставили на колени, промышленность работает с убытками. В процедуре банкротства находятся почти все крупные заводы, ранее выпускавшие продукцию каждый в десятки стран мира с различным государственным строем и идеологической направленностью. Дробятся и превращаются в мелкие частные мастерские прославленные орденоносные предприятия. Стройиндустрия уничтожена напрочь, и только еле теплится жизнь в КЖБИ.
– Значит, не нужно стало, – вяло вставил Славка.
– Вам сейчас ничего стало не нужно, – парировал Виталий и твердо продолжал: – Объем выпускаемой продукции составляет меньше половины от Советского периода. Значит, наполовину уменьшился и бюджет города. Вот почему идем в больницу со своими лекарствами и постельными принадлежностями и лечимся у людей, которым вместо денег на зарплату дают водку или ненужные лекарства, которые они должны продать любым путем, чтобы накормить и собрать ребенка в школу. А вид спортивных сооружений и состояние дорог, как после бомбежки.
– Об этом пусть думает городское начальство! – с апломбом изрек Славка.
– Как бы мы не ругали местные власти, они в этом деле бессильны и улучшить положение не смогут.
– Значит, гнать их надо! – не сдавался Славка.
– Умные слова, – улыбаясь, сказал Виталий и продолжил: – А сорок тысяч человек благополучно трудившихся на бийских предприятиях оказались без работы, разве по вине местного начальства. Чем теперь они занимаются, как живут и чем питаются их семьи?
– О чем бы не начали разговор, у тебя все плохо! – бросил Славка, махнув рукой.
Не обращая внимания на реплику, Виталий настойчиво разъяснял:
– Кустарные мастерские, создаваемые на украденном с заводов оборудовании, да мелкая торговля способны только обогатить владельца-хозяина. Это «почтенное» сословие представляет жесточайшую эксплуататорскую прослойку и никакой пользы обществу.
– И от коммунистов только бессильное брюзжание, – отбивался Славка, – да нападки на центральную власть.
– Если всех проживающих ниже прожиточного минимума, этих нищих построить в одну шеренгу, обрати внимание, Слава, то живая очередь от Москвы до всех окраин растянется на 18 тысяч километров. Это одна из достопримечательностей бездарного правления ваших правительств и твоих партий. И при всем этом какое-то очумевшее отупение, если эти бедолаги голосуют за грабителей, значит налицо внедренная неблагодарность за советские бесплатные квартиры, бесплатное учение и лечение.
И, не давая Славке опомниться, с нажимом:
– Вами за эти годы не забито ни одной сваи, не построено даже общественного туалета. А магазинные пристройки – это как помада на губах при грязной шее. При этом увезены в металлолом чугунные крышки и люки с канализационных и отопительных колодцев, сняты электрические провода, и целые районы живут без электричества. Вы рубите сучья, на которых сидите. От подъездов домов украдены даже металлические решетки для очистки обуви от грязи. С баскетбольных щитов сняты кольца и выворочены металлические столбы на волейбольных площадках. Зачем вам культура, физкультура и спорт?
Славка, не зная что ответить, уже не слушал, а Виталий распалялся:
– Что сами строили при Советах, теперь зачем-то рушите. Ликвидированные Советской властью и забытые болезни вернулись вновь, а вместе с табаком, алкоголем и наркотой выкашивают наш генофонд, да увеличивают количество рожденных уродов. В Бийске от распоясавшейся ВИЧ-инфекции каждый десятый от 14 до 30 лет является ее носителем. А пропаганда безопасного секса – это всего лишь реклама презервативов и нетрадиционной половой ориентации.
Славка решил разрядить обстановку и вклинился:
– Экономический миф о защите презервативом только увеличивает число людей, остающихся в неведении, что они больны и продолжают заражать. Он предохраняет от беременности, а от СПИДа не защищает, потому что размер вируса настолько мал, что проникает сквозь латексное соединение.
Виталий более дружелюбно продолжил тему:
– Сестра Галина рассказывала: в лагерях отдыха, которые раньше назывались пионерскими, вожатые теперь раздают презервативы и учат как пользоваться. Во, до чего дожили!
А первый сексуальный опыт малолеток для многих оказывается трагическим. Все знают, какой вред наносит ранняя половая жизнь не созревшему организму. Да еще столько опасностей поджидает это юное создание в момент исполнения интереса. Во все времена женский детородный орган считался запретной зоной и являл рыцарское благородство, а рождение ребенка семейным счастьем.
Сейчас же он превращен в инструмент, зарабатывающий деньги, как молоток, вколачивающий гвозди или ножовка. Но инструмент без хозяина не работает, значит, у этого инструмента появился хозяин с такой головой.
– Я порой даже рад, что у меня нет детей, – сознался Славка. – Как-то быстро утратились моральные принципы, а деформация поведенческого сознания ведет к тому, что скоро вожатые будут раздавать шприцы с наркотой, чтобы не видеть самое бесчеловечное, жуткое издевательство школьников над собой – ломку.
Виталий вспомнил рассказ Юркиного товарища Олега:
– Болит все и неизвестно что больше – голова, желудок, мышцы или кости, никакие таблетки не помогают, а с каждым часом сильней и больней. Наступает безразличие, лишь бы уколоться. Даже знаешь, что шприцем пользовался больной СПИДом, на все плевать, только получить ложное чудо – временное успокоение.
Так и успокоился Олег от последней дозы – не выдержала печень.
Славка, чтобы уйти от экономических проблем, сел на любимого конька.
– Раньше появление в семье душевнобольного было редким исключением и становилось трагедией для всех родных.
– Теперь радуются, что определили кого-то в психушку, – перебил Виталий и продолжил: – Как перестройка превратилась в перестрелку, а жизнь – в систематические стрессы, редкую семью обошел этот недуг.
Славка выслушал и, не отвечая, продолжил:
– Считая деградацией личности, многие на это не обращают внимания, и даже когда насилуют сестру или мать, не предают огласке. А психическая деятельность этих деградирующих личностей переходит на окружающих: одни борются с проституцией и десятками их убивают, другие спасают детей от дьявола и сжигают в огне, третьи… фантазия сумасшедшего непредсказуема и неуправляема.
– К сожалению, малая часть пациентов попадает в поле зрения психиатров, а живут хрониками с подточенными нервами, – опять вставил Виталий.
– Если бы их силу и энергию направить на пользу людям, то сколько пустующих и полуразрушенных зданий можно отремонтировать и не стало бы беспризорных детей и бомжей, – мечтательно произнес Славка.
– Это все демагогия твоей новой партии, вождь которой способствует сумасшествию, а вы как бы гениальные дети с ума сошедших родителей! – с раздражением бросил Виталий.
– На самом деле он с партией власти лишил детей возможности заниматься спортом и творчеством, установив немыслимую плату и невозможным проезд. Это он своим голосованием делает жизнь невыносимой и расширяет им дорогу в психопаты.
– Не даешь высказать, – обиделся Славка, но продолжил: – Все это становится культурой нашего общества и переходит в армию, которая владеет неограниченной и слабо управляемой силой по уничтожению всего живого. Все чаще слышим о побегах солдат из воинских частей, расстрелах караулов, самоубийствах с предсмертной запиской «Устал жить».
– А не может ли быть завтра? В последний момент перед пуском ракета перенацеливается на Кремль, Совет Федерации или на город, изменившей сержанту невесты.
– Может! – твердо ответил Виталий. – Армия является зеркальным отражением народа и сложившейся обстановки в стране, а генералитет, проявляя психогенную слепоту, играл роль молчаливых свидетелей, когда расстреливали идею и насаждали жестокую, алчную, бескультурную, аполитичную буржуазию.
Эти нарушения законов природы и искусственно созданная «система» для планомерного уменьшения нашего населения не могут быть постоянны. Как в человеческом организме, если количество элементарного золота уменьшилось ниже необходимого, то происходит «атомный» взрыв и наступает тяжелейшая болезнь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43