Мужчина и женщина. Мими узнала их - они входили в состав Комитета. Эта семейная пара жила на Пятой авеню по соседству с Форсами.
«О боже, - подумала Мими. У нее заколотилось сердце. - Прячущаяся Серебряная кровь - все равно что временно бездействующие террористические группы. Кто знает, сколько их еще таких в клане?»
Тэд осмотрел рану в груди у женщины. Посреди груди, прямо над сердцем, виднелась отметина почти полностью скрытая кровью. Меч, пронзающий тучи.
- Это то, что я думаю? - Спросила Мими.
Кингсли кивнул.
- Знак архангела. Видишь золотистую корочку по краям раны? Такой след оставляет всего один меч на свете. Меч Михаила.
- Не понимаю, - призналась Мими. - Совершенно ничего не понимаю.
Кингсли закрыл глаза, изо всех сил стараясь сосредоточиться.
- Они утащили ее из гостиницы год назад. Отчего-то они желали оставить ее в живых. Нэн Катлер выжила и изображала бабушку Джордан. Ее прятали в фавеле, где Джордан, видимо, сумела подружиться с теми детьми. Но София знала, что мы идем к ней. Она оставила нам записку. Сказала детям, кому ее отдать. И она знала, что Серебряная кровь заберет ее. Но я думаю, мы должны были спасти ее. Именно это она прозревала. Потому и послала нас сюда - чтобы предотвратить это все. Но отчего-то ее расчет оказался неверен. Они решили убить ее раньше, чем она того ожидала.
- Но она стала сражаться и преуспела. Она нашла меч Михаила - должно быть, именно его она и искала. Ты же знаешь - его украли из кабинета моего отца. Видимо, им завладела Серебряная кровь, - сказала Мими, вспомнив про ограбление. - Итак, мы знаем, что убило этих двоих. Но потом произошло еще что-то...
- Да. Вернулась Нэн, и это было неожиданностью. Такого исхода Джордан не предвидела, - сказал Кингсли.
- И Нэн убила ее - или, по крайней мере, она так считала.
- Да.
- А зрачки? Ты говоришь, что она не мертва, - напомнила Мими. - Но Джордан мертва.
- Верно. Ведь Джордан была всего лишь физической оболочкой для хранителя. - Кингсли посмотрел на Мими. - Ты что, вправду ничего этого не помнишь? И тебе не стыдно?
- Мне не за что извиняться!
Но на самом деле у Мими было такое ощущение, что извиняться-таки есть за что.
- Хранитель на самом деле не один из нас. Хотя ее дух можно призвать в кровь и он возродится в новом цикле, есть еще кое-что, чего Серебряная кровь не знает. В Риме София первой из нас опознала в императоре Калигуле Люцифера. И когда ее цикл завершился, клан решил, что она слишком ценна, чтобы быть привязанной к крови. Михаил освободил ее дух. Она больше не вампир. Она подобна призраку. София обитает в теле, но для нее оно - как машина, которую можно в любой момент покинуть и сменить на другую.
- Так что же получается, Нэн Катлер убила ее тело, но Джордан успела высвободить свой дух и перенести во что-то другое? И во что?
Кингсли посмотрел в окно на сидящих на ветках пестрых птиц.
- Думаю, она перебралась в одного из вон тех попугаев макао. Это умные птицы. Но это могло быть лишь временное прибежище. Она должна была стремиться как можно скорее перебраться в Красную кровь.
- То есть ты хочешь сказать... что ее здесь нет? Она ушла? Она теперь обитает в другом теле? - Недоверчиво переспросила Мими.
- Да.
Мими скрестила руки на груди.
- В человеке. В Красной крови.
- Да. - Кингсли, похоже, начал терять терпение. - Они созданы из той же плоти, что и мы.
- И ты все это узнал - ну, что она все еще жива, - всего лишь посмотрев в ее глаза?
- Если бы хранителя действительно уничтожили, в глазах Джордан сохранились бы зрачки. Знаешь поговорку: глаза - зеркало души? Ну что, Форс, теперь тебе ясно?
Они похоронили Джордан у водопада. Кингсли соорудил из двух веток крест и воткнул его в землю. Четверо венаторов сгрудились у могилы, и Кингсли произнес короткую надгробную речь.
- Мы предаем земле тело Джордан Ллевеллин, что носила в себе дух Пистис Софии. Мы просим землю принять принадлежащее ей и прощаемся, с благодарностью, любовью и печалью. Покойся с миром.
Мими и братья Ленноксы негромко пробормотали: «Аминь».
Потом они стащили трупы Серебряной крови на задний двор и устроили погребальный костер. И лишь когда первые язычки пламени заплясали на ветру, Мими осознала, что уже темнеет. Солнце садилось. Третьи сутки без сна. Мими, конечно, была вампиром, но сейчас она просто мечтала об удобной постели. Огонь поглотил тела, и искры полетели в ночное небо.
А от хранителя по-прежнему ни слуху ни духу. Ну и что толку, если она жива? Теперь они даже не знают, как она - если хранитель все еще она - выглядит. Она может оказаться кем угодно.
- Куда отправится хранитель, желая найти безопасное убежище? - Произнес Кингсли, разговаривая сам с собой. - К тому, кто призвал ее. Но теперь, когда Корделия ушла, а Лоуренс мертв, ей остался лишь один вариант. Аллегра ван Ален.
- Но Аллегра в коме. Какой от нее толк? Кому она сможет помочь? - Возразила Мими. - Если только не... погоди, не говори...
- В распоряжении хранителя имеются свои способы общения, даже более глубинные, чем наши вылазки в глом - а они не смогли пробить стену, что возвела вокруг себя Габриэлла. Кроме того, у меня такое ощущение, что после года жизни в трущобах Рио она испытывает то же самое чувство...
- Какое еще чувство?
- Думаю, хранитель желает того же, что и ты, Форс, - негромко произнес Кингсли.
- Это чего же?
- Она хочет домой.
ГЛАВА 33
ШАЙЛЕР
Оливер проследил путь Шайлер и Джека до подножия Эйфелевой башни. Он определял их местоположение по сигналу спутниковой навигации в телефоне Шайлер - после того как девушка покинула остров Святого Людовика, ее мобильник заработал. Костюм юноши был порван, местами подпален. Казалось, будто они с Шайлер вышли из того автобуса не меньше года назад. Когда Шайлер увидела Оливера, ее сердце радостно забилось. Живой и здоровый! Она и не мечтала о таком благополучном исходе.
Они крепко обнялись и оба расплакались.
- Я думала, ты погиб, - прошептала Шайлер. - Никогда - слышишь! - никогда больше так не делай!
- Ой, кто бы говорил, - отозвался Оливер.
Он рассказал, что после того, как Шайлер с Джеком бежали с празднества, там воцарился хаос. Левиафан вместе с Серебряной кровью принялись все поджигать, подпалили верхушки деревьев и едва не сожгли сам отель «Ламбер». Похоже было, что может повториться бойня в Рио. Но потом появился Чарльз Форс и вышиб Серебряную кровь прочь, одного за другим, и они куда-то исчезли - как будто сквозь землю провалились.
- Да, - подтвердил Джек. - Чарльз отправил их на перекресток. Это такая часть глома; Серебряная кровь может туда войти, но выйти оттуда уже не может. Пространство между мирами.
Оливер кивнул.
- Лимб.
- Но что же тогда произошло там, внизу? - Спросила Шайлер, вспомнив то странное явление, свидетелями которого они стали.
Джек покачал головой.
- Точно не знаю. Но что бы там ни случилось, я думаю, Чарльзу каким-то образом удалось обратить процесс вспять - остановить разрыв и залечить рану. В противном случае никто из нас сейчас тут не стоял бы.
Джек не стал говорить то, что они все и так знали. Что хотя замысел Серебряной крови провалился, кое в чем они одержали победу. Чарльз Форс исчез. Он так и не вышел на поверхность, и катакомбы были пусты.
- Так он мертв? - Без выражения спросила Шайлер.
- Не могу сказать наверняка. Думаю, он просто заблудился, - ответил Джек.
- Что ты теперь будешь делать?
- Сам не знаю. - Джек вздохнул, - Совет ныне не тот, что был. Полагаю, с их стороны никакой помощи не дождешься. Но иного выхода у нас нет. - Он понурился. - А вы? Вы-то сами что будете делать?
- Бежать, - ответил Оливер. - Мы и дальше будем спасаться бегством.
- Шайлер, ты не можешь бежать вечно. Эта дрожь... твоя болезнь... ты не сможешь ее скрывать. Это часть твоей трансформации. Тебе необходим врач, который сможет тебе помочь. Убегая от остальных, ты только подвергаешь себя опасности. Я могу поручиться за тебя перед Советом. Они все поймут - я постараюсь, чтобы поняли. Они отзовут венаторов. Положись на меня. В Нью-Йорке ты будешь в безопасности. Тебе нельзя больше рисковать, оставаясь в одиночестве. Комитет ослабел, и сейчас он лишен руководства, но мы соберемся с силами. Возвращайся в Нью-Йорк.
«Возвращайся ко мне».
Джек не произнес этого вслух, но все же Шайлер услышала это громко и отчетливо.
Девушка переступила с ноги на ногу. Двое парней стояли с двух сторон от нее и оба сжимали кулаки в карманах. Оливер склонил голову так низко, что едва не касался груди подбородком. Он не мог смотреть ей в глаза. Джек же смотрел прямо на нее, пристально и неотступно. Шайлер любила их обоих, и у нее разрывалось сердце. Она никогда не сумеет сделать выбор. Это невозможно.
Оливер говорил, что надо и дальше спасаться бегством, а Джек хотел, чтобы она вернулась домой. Шайлер сейчас сильнее всего на свете желала вернуться в Нью-Йорк. Остановиться, отдохнуть, восстановить силы. Но она не могла принять такое решение одна. Да, она любила Джека, да, если она покинет его снова, то навсегда останется несчастной, но она должна думать об Оливере. О ее добром и преданном друге.
- Что скажешь, Олли? Что будем делать? - Спросила Шайлер, повернувшись к юноше, оберегавшему ее более года.
ГЛАВА 34
БЛИСС
Был вечер накануне первого дня школьных занятий. С того времени, как Дилан явился ей, прошла неделя, и иногда Блисс была убеждена, что он просто ей приснился. Хороший сон - но всего лишь сон. Но потом он возвращался и разговаривал с ней, рассказывал о чем-то, чего Блисс не знала - а во сне у нее такого никогда не бывало, она откуда-то всегда знала, что беседует со своим подсознанием, - и в конце концов девушка решила, что она и вправду разговаривает с Диланом. Ну, или, по крайней мере, с какой-то его версией.
Блисс никогда не знала, когда он вернется. Иногда она закрывала глаза и ждала, но ничего не происходило. В другие же разы она могла чем-то заниматься - заказывать кофе или мерить туфли, - и ей приходилось покончить с этим делом как можно быстрее и удалиться куда-нибудь, где можно побыть одной. Нынче она собирала книги в школу. Ей нравился запах учебников и нравилось проводить кончиками пальцев по глянцевым страницам. Начало школьного года всегда обещало много хорошего. Блисс была рада, что возвращается в школу.
- И мне тоже нравится, - произнес Дилан, заглядывая ей через плечо.
Обнаружив, что он стоит рядом, положив руку на стол, девушка вздрогнула.
- Господи! Ты меня напугал.
- Извини. Понимаешь, подходить спереди сложно. Мне нужно, чтобы ты меня увидела, хотя теперь, когда ты знаешь о моем присутствии, это стало чуть легче. - Он по-прежнему смотрел поверх ее плеча. - Какие предметы ты выбрала в этом году?
- Да как обычно. И куча всяких дополнительных и углубленных курсов. Надо еще посмотреть, что получается с индивидуальными художественными занятиями.
Дилан кивнул и присел на край стола, так, что его длинные ноги болтались над полом.
- Хочешь глянуть кое на что клевое?
- Спрашиваешь!
И внезапно, без всякого предупреждения Блисс оказалась рядом с Диланом на крыше Клойстерса, музея, расположенного на границе Манхэттена. Конечно, они находились там только в ее - или его - сознании. В реальности Блисс по-прежнему сидела за столом в своей квартире. Дилан объяснил, что это его память перенесла их туда. Блисс никогда не бывала в Клойстерсе.
Еще Дилан объяснил, что они могут находиться, где им угодно. Им совершенно не обязательно пребывать в черной пустоте, или где там Блисс оказывается. Можно отправиться в любое место при условии, что хоть один из них бывал там прежде. Это было все равно что проездной билет в любой из моментов их прошлого. А Дилан любил Клойстерс. С крыши музея открывался потрясающий вид.
Вдруг Блисс охнула.
- Он возвращается.
Дилан оглянулся и увидел, что над городом внезапно собрались грозовые тучи. Даже здесь, в их изолированном мирке, они не могли укрыться от Посетителя.
- Ты знаешь, что нужно делать, - произнес Дилан.
- Думаешь? - Переспросила Блисс.
Но Дилан уже исчез, и Блисс остались лишь счастливые мгновения, проведенные с ним на крыше.
Посетитель перехватил управление, и Блисс, чтоб не соскользнуть во тьму, притворилась недвижной, словно статуя. А тем временем снаружи ее тело расхаживало по комнате, раздраженно бросая приказы Форсайту.
- А Совет?
- Барлоу настоял на том, что нужно снова предложить пост главы Чарльзу Форсу, если тот вернется, - нервничая, произнес Форсайт. - Он был совершенно непреклонен.
Кобра вскинулась и раздула капюшон. Это бесило. Михаил! Вечно они обращаются к Михаилу! Они забыли, кто привел их в рай!
Обеспокоенный Форсайт ослабил узел галстука.
- И еще... насчет Парижа. Левиафан подтвердил - ворот в Лютеции больше нет. Только перекресток. Именно поэтому «сабвертио» не сработало - за неимением врат, которые следовало уничтожить. Нас обманули. Чарльз подстроил нам ловушку. Но Левиафан выпустил в перекресток белую смерть и создал вакуум времени. Его самого едва не затянуло туда. Однако есть и хорошие новости. Он считает, что ловушка Чарльза привела того к гибели. Архангел уничтожен.
- Он может это доказать?
- Нет, мой господин. Но после событий в Париже Чарльз нигде не объявлялся.
- Итак, Михаил затеял игры с нами, - задумчиво произнес Посетитель. - Видишь ли, я присутствовал при том, когда он отковал ключ от этих врат. В тот самый день, когда он возвел себя в привратники.
- Он коварен, мой господин. Михаилу никогда нельзя было доверять.
- Да, он хитроумен. Но теперь мы знаем. Врата более не в Лютеции. Видимо, он изыскал способ переместить их. - Посетитель ненадолго задумался. - Резолюцию Барлоу следует задвинуть подальше. Но сделать это надо осторожно. Ты должен убедить Совет в том, что они не могут допустить, чтобы это место пустовало. Дух клана требует, чтобы у него был регис. Ты сперва будешь отказываться, но они настоят, чтобы ты принял назначение. Они выберут регисом тебя.
- Как будет угодно моему господину.
- Как только ты вступишь в должность, тут-то и начнется наша настоящая работа. Теперь, без Чарльза, без Лоуренса, они примутся искать нового вождя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33