Общество
почти не прореагировало. Выяснилось, что общество уже привыкло к
страшной мысли: спецслужба и банда - это почти одно и то же.
Поэтому, когда через два дня после появления в газетах сообщения
о задержании наркодельцов в погонах пресс-секретарь Президента России
Сергей Ястржембский сообщил, что генерал Трофимов отстранен от
должности "за грубые нарушения, вскрытые проверкой Счетной палаты РФ и
упущения в служебной деятельности", по поводу этой отставки стали
выдвигаться самые противоречивые версии. И никто не хотел верить, что
причина все-таки одна - простая и естественная: Трофимова уволили за
то, что под его руководством московские чекисты вошли в число крупных
московских преступных группировок.
Но не тут-то было. Многочисленные политологи и криминологи стали
публиковать изыскания на тему: "Он слишком глубоко копал". Стали
писать, что компромат Щекочихину подбросили специально, чтобы
подсидеть Трофимова (якобы это сделали бывшие чекисты, затаившие на
уволившего их Трофимова обиду). Что и "утечка" о задержании
наркодельцов была преднамеренной. Более того, санкционирована
руководством МВД. Утверждали, что именно при Трофимове главной задачей
УФСБ стала борьба с коррупцией и организованной преступностью. Что
"именно ему госбезопасность обязана возрождением былого авторитета".
Впрочем, к всевозможным домыслам подталкивало процитированное
заявление президентской администрации о мотивах отстранения
высокопоставленного руководителя спецслужбы. Ведь на первом месте
здесь стояла ссылка на выявленные Счетной палатой нарушения. Однако
аудитор, проверявший УФСБ, вскоре сообщил, что претензии к этому
ведомству были весьма незначительными и, уж конечно, не могли являться
причиной столь громкой отставки.
Как выяснилось, речь шла о странном сотрудничестве УФСБ по Москве
и Московской области с двумя коммерческими банками: "Супримэксбанком"
и банком "Возрождение". Поскольку бюджетные перечисления в фонд
заработной платы шли с большими задержками, Трофимов договорился с
руководством КБ о выделении беспроцентных ссуд и их последующей
компенсации, когда эти деньги поступят из казначейства Минфина. То
есть свою зарплату чекисты стали получать не в родной бухгалтерии, а
фактически в двух вышеуказанных банках. Причем те, которых обслуживал
"Супримэкс-банк", имели кредитные карточки, с помощью которых снимали
деньги прямо на рабочем месте: банкомат "Супримэкса" был установлен в
офисе московской контрразведки.
Спрашивается: для чего банки шли на заведомо невыгодные для себя
коммерческие операции с беспроцентными ссудами? Ведь если те же деньги
направить, к примеру, на "короткие" кредиты, навар получился бы куда
более впечатляющий. Только ли из чувства патриотизма действовали эти
финансисты? Или у них был некий негласный договор с тем же Трофимовым?
Характерно, что в этих операциях были задействованы далеко не
самые крупные банки, а значит, и службы безопасности у них были не
самые мощные. В общем, патронаж московских чекистов оказался бы для
них весьма кстати. Одним словом, возникал вопрос: не было ли за время
странного партнерства между банками и гэбистами каких-то действий по
защите одними коммерческих интересов других? И второй вопрос: если бы
у компетентных, например, налоговых органов возникли претензии к
указанным КБ - не случилось бы новой стычки между нашими спецслужбами,
как это произошло в истории с Лазовским?
Так или иначе, большинство наблюдателей сошлось во мнении, что
причины громкой отставки Трофимова лежали не в области коммерческих
злоупотреблений и не в области криминальных связей - а в сфере большой
политики.
По мнению журналистки Натальи Геворкян, известной своими
разоблачительными статьями на гэбэшную тему, Трофимов до марта 97-го
года оставался едва ли не единственным ставленником давно отправленных
в отставку Коржакова и Барсукова в высших органах государственной
власти. В свое время он понадобился бывшим президентским фаворитам еще
и потому, что якобы собрал довольно серьезный компромат на Лужкова и
Гусинского. Именно Барсуков вернул Трофимова из Академии ФСБ на
реальную службу и поставил во главе московского управления.
Однако сразу после прихода к власти "партии Чубайса" Трофимова
менять почему-то не стали. Геворкян предполагает, что причиной
промедления было пресловутое "дело о коробочке", в расследовании
которого главный чекист Москвы принимал самое непосредственное
участие. Его отстранение в то время сочли бы как прямое давление на
следствие. Более того, это походило бы на откровенную политическую
репрессию. Таким образом, в Кремле ждали "новых обстоятельств". И они
появились.
Одним из них стал разгоревшийся с невиданной силой конфликт между
главным столичным чекистом и московским мэром. Лужков не только
отказывался работать с Трофимовым, но даже демонстративно заставил его
уйти с заседания по проблемам борьбы с преступностью, проходившего
сразу после назначения Лебедя.
Но и Трофимов в долгу не остался. В столичной прессе одна за
другой стали появляться публикации, дискредитирующие мэра и его
окружение, которые были написаны явно с подачи оперативников УФСБ.
В общем, не случайно искушенный в высшей политике председатель
думского комитета по безопасности Виктор Илюхин после отставки
Трофимова изрек одну-единственную фразу: "Это месть Чубайса за коробку
с долларами".
Немало темных историй в последние годы было связано с еще одной
спецслужбой с непонятной для обывателя аббревиатурой: ФАПСИ
(Федеральное агентство правительственной связи и информации). Главная
и единственная ее задача - обеспечивать надежное хранение
государственных секретов, то есть оберегать все каналы, по которым
проходит правительственная связь от возможных утечек и повреждений.
Однако и здесь появились люди, весьма творчески относящиеся к
возложенным на них обязанностям.
Настоящий скандал разразился в мае 96-го года. У многих
задержанных по подозрению в совершении тяжких преступлений, в том
числе у членов преступных группировок, были обнаружены поддельные
документы работников ФАПСИ. Причем эти "ксивы" были подделаны столь
искусно, что отличить их от подлинников было довольно сложно.
После проведения экспертизы фальшивок следственные органы пришли
к выводу, что все они изготовлены в одном месте. МУРом совместно со
службой собственной безопасности ФАПСИ была проведена спецоперация по
установлению и поимке изготовителей подложных документов. В итоге была
задержана группа из трех человек: работника одной из московских
типографий, сотрудника коммерческой фирмы (прежде работавшего в
органах госбезопасности) и сотрудника частного охранного предприятия,
за три года до этого уволившегося из ФАПСИ. Собственно, в том, что
производство фальшивок организовал кто-то из своих, сотрудники службы
внутренней безопасности ФАПСИ не сомневались.
Дело действительно было поставлено на широкую ногу. В результате
обысков на квартирах подозреваемых, а также в двух частных и одной
государственной типографиях, было обнаружено и изъято около 60 вклеек
в удостоверения ФАПСИ, почти 50 вклеек в удостоверения МУРа, около 70
вклеек в удостоверения работников правительства Москвы, несколько
десятков чистых "корочек", светокопии клише других документов,
поддельные печати. И в придачу ко всему - целый арсенал патронов к
"Макарову".
На черном рынке поддельные "ксивы" стоили по 200 долларов за
штуку. Причем распространялись они не только в Москве, но и в весьма
отдаленных регионах. В результате доступ в правительственные
учреждения и на закрытые объекты мог получить любой "авторитет" или
вор в законе. При этом ему было позволено всегда иметь при себе
огнестрельное оружие и получать облегченный режим таможенного и
прочего контроля.
Главный вопрос, возникший в ходе следствия - имело ли отношение к
торговле фальшивками само ФАПСИ - вроде бы получил разрешение. Как
значилось в материалах проверки, таковая связь не установлена. Однако
для изготовления фальшивок требуется оригинал. Кто же именно и каким
образом поставлял образцы удостоверений ФАПСИ и МУРа мошенникам?
Ответа мы так и не услышали.
Тем же летом был начат уголовный процесс против сотрудников
кемеровского отделения ФАПСИ. Все началось с ареста в Москве по
представлению начальника управления ФСБ Кемеровской области пенсионера
на договоре Анатолия Горизонтова. Арест был связан с работой
Горизонтова в АОЗТ "МО ПНИЭИ", являющемся структурным подразделением
ФАПСИ.
Указанное АОЗТ выступало в качестве генерального подрядчика по
работам, которые проводило ФАПСИ по поручению Центробанка. В
частности, от ЦБ поступил заказ на проведение серии мероприятий по
защите компьютерных баз данных и коммуникаций связи от
несанкционированного доступа. Часть крупной суммы, выделенной на эту
программу, ФАПСИ передал МО ПНИЭИ - для обеспечения проводимых
мероприятий необходимым оборудованием и технологиями. В свою очередь,
институт энную сумму "отстегнул" субподрядчику, в задачи которого
входили черновые и монтажные работы - как раз за их качеством и следил
Горизонтов.
Эта достаточно простая схема в реальной жизни ужасно усложнилась.
Поскольку к делу приступили конкретные, живые люди - сотрудники ЦПС
ФАПСИ подполковник Китов и майор Счастный. А им было интересно
соблюсти не только официальные договора, но и свою частную выгоду.
Поэтому была выстроена весьма хитрая комбинация. Хотя в
действительности все работы выполнял институт, дело было оформлено
так, будто часть нагрузки взяла на себя некая фирма "Виктория" (как
считают следователи, существовавшая лишь на бумаге). Характерно, что
от имени гендиректора "Виктории" на соответствующих договорах
расписывался подполковник Китов.
Чтобы замести следы, деньги за якобы проведенные "Викторией"
работы переводились не на ее счета, а в один из московских банков - в
счет погашения долга, который опять же якобы имела эта фирма. А сумма
была переведена немалая - сто миллионов рублей. Ее сразу же
обналичили, причем конвертировав в валюту. "Черный нал" в долларах
снял все тот же полковник Китов.
Половина суммы осталась у участвовавшего в этой операции
Горизонтова. Однако за деньгами к нему явился не Китов, а сотрудники
кемеровского ФСБ. Оказалось, что именно ему решили в итоге приписать
роль главного афериста. Дело в том, что Китов и Счастный,
почувствовав, что запахло жареным, оформили себе явку с повинной. Они
"чистосердечно признались", что в данной махинации они были лишь
"шестерками", а вдохновителем и организатором победы над законом
выступал пенсионер Горизонтов. Однако, даже если не брать в расчет то
обстоятельство, что все липовые договора подписывал не Горизонтов, а
руководство института и ЦПС ФАПСИ, трудно поверить, что пенсионер сам
смог бы обналичить в банке с одновременной конвертацией такую крупную
сумму.
В то же время разразился гораздо более крупный скандал: был
отстранен от должности и арестован финансовый босс ФАПСИ Валерий
Монастырецкий. Поскольку дело против генерал-майора было возбуждено
ФСБ, его сразу поместили в Лефортово. Позже его переместили в Бутырку,
а оттуда - в "Матросскую тишину". По немногочисленным утечкам можно
было судить, что суть предъявленных генералу обвинений сводится к
экономическим злоупотреблениям. Однако сам Монастырецкий через
адвокатов заявил, что на него произошел чисто "гэбистский" наезд, ни к
каким финансам отношения не имеющий.
Поскольку в письмах "на волю" Монастырецкий выдвинул в том числе
и личные обвинения в адрес контрразведчиков, они сочли нужным
ответить. Интервью дал начальник отдела, осуществлявшего
контрразведывательное обеспечение ФАПСИ, Михаил Астахов. (Его
Монастырецкий обвинил в небескорыстных связях с германской фирмой
"Сименс".) По словам полковника Астахова, в поле зрения органов
контрразведки Монастырецкий попал еще в 1994 году.
Впрочем, эту историю следует начинать с развала КГБ в 91-м году,
когда в структуре центрального аппарата Лубянки было создано несколько
коммерческих фирм для реализации лишней техники и имущества КГБ. Эту
распродажу контролировал Монастырецкий. В 92-м, когда военнослужащим
заниматься коммерцией запретили, он уволился в запас и возглавил фирму
"Роскомтех". Фирма специализировалась на торговле кабельной
продукцией, цветными и редкими металлами. В 93-м по инициативе
руководства ФАПСИ он возвращается на службу, а вскоре становится
начальником финансово-экономического управления и получает
генеральские лампасы.
А "на хозяйстве" в "Роскомтехе" остается его жена. Уже через
месяц после возвращения Монастырецкого в лоно госбезопасности на счет
этой фирмы ФАПСИ переводит 100 тысяч долларов на закупку некой
продукции. Позже следует еще один перевод - 30 тысяч долларов. Астахов
утверждает, что ни в том, ни в другом случае пресловутую "продукцию"
ФАПСИ не получило. То же самое произошло и с аналогичной фирмой,
которую возглавлял двоюродный брат Монастырецкого. Туда утекло еще 5
миллиардов невозвратных рублей.
Но самые любопытные эпизоды в "деле Монастырецкого" относились к
его сотрудничеству с иностранцами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53