Где-нибудь поприличнее. – Прищурившись, он взглянул на Джона. – У тебя найдется костюм с галстуком? – Джон не ответил, и тот с презрением хмыкнул:
– Наркоман несчастный. Ну ладно. Костюм я тоже организую. Какой у тебя размер?
– Я… обычно ношу сороковой… Длинный. Я… – Мысли путались. – В талии – тридцать второй. А длина – тридцать три.
– А воротник? – спросил Синклер.
– Мой… воротник?
– Да! Знаешь, такая штуковина, которую застегивают вокруг шеи! Какого размера воротник, болван?
– Пятнадцатый.
– У тебя будет синий костюм. Ты получишь его здесь в четверг утром. Ровно в девять. И ДЬ вздумай прийти в этих идиотских кроссовках! Наденешь черные ботинки, и проверь, чтоб были почищены. Ваш самолет улетает в десять.
– Зачем… Зачем вы это делаете?
– Затем. Затем, что я хочу, чтобы Дебра удачно выступила на прослушивании. Она давно мечтает сняться в настоящем фильме. Мой напарник Сапперстайн долго искал для нее подходящую картину. Конечно, парни из этого кино знать не знают о… скажем, предыдущих опытах Дебры. Она едет на прослушивание под именем Дебби Стоун. – Опрокинув в горло остатки пива, он сунул пустую бутылку в, корзину под раковину. – Если она будет уверена в себе – все будет хорошо. А она будет уверена в себе, если ее парень, которого она считает своим талисманом удачи, будет находиться при ней. Если она получит контракт, возможно, что и я смогу в дальнейшем заниматься подбором драматических актрис. Все может быть.
– A y нее… у нее есть шанс получить роль?
– Они позвонили второй раз. Это хороший знак. – Старик рыгнул. – Впервые я увидел Дебру Рокс шесть г лет назад в Лос-Анджелесе. Она пришла в мой офис. Она танцевала в эротических клубах, подрабатывала чем придется то здесь, то там. Это было еще До ее пластической операции носа. Это я сделал.
– У вас хорошо получилось.
– Я не делал операцию, кретин, – скривился Синклер. – Я платил за нее! Впрочем, главное, что после этого она стала гораздо увереннее себя чувствовать. Жена моя научила ее делать макияж и ухаживать за волосами.
– Ваша жена?
– Да. Они с Деброй примерно ровесницы. – Странное выражение лица Джона не осталось незамеченным. – Моя третья жена, – пояснил он. – Не мать моих сыновей. – Он опять открыл холодильник, нашел морковку и принялся ее грызть. – Дебра очень много работает. Она заслужила хороший фильм. Твое присутствие должно гарантировать, что она его получит. Договорились?
– Договорились, – тихо ответил Джон.
– Хороший мальчик. Теперь слушай меня. – Джо Синклер подошел вплотную. Джон увидел в его глазах глубокий, бесконечный мрак. – У Дебры есть способности. Большие способности. Может, она разбирается в людях не так хорошо, как думает, но я должен тебе кое-что сообщить, а тебе лучше это запомнить. – Его лицо оказалось совсем рядом. – Я на своем веку много перевидал таких, как ты. И вижу тебя насквозь. Тебе плевать на всех, кроме себя. Ну, это я понимаю. Я и сам, может, такой же. Но… Если ты чем-нибудь обидишь Дебру… И если она проронит из-за тебя одну-единственную слезинку… То я разделаю тебя от сих, – ткнул он пальцем в лоб Джону, – и до сих. – Другой рукой Синклер ухватил Джона за яйца. – Понял меня?
– Понял, – ответил Джон.
– Глуп, но не туп, – одобрительно кивнул Синклер, хрумкнул морковкой и повторил:
– Четверг, девять утра. Я пришлю «ролле». Будь здесь. – Джо Синклер вышел в коридор, открыл дверь и вышел на лестничную клетку, даже не оглянувшись.

Глава 13

Комнату заливал золотистый свет предвечернего солнца. Джон подошел к окну эркера и медленно опустился на колени. Он отдавал себе отчет в том, что даже сотню раз повторенная молитва к Пресвятой Деве Марии не утишит бурю, разыгравшуюся в душе. Как он смел вообще проявить такую слабость – появиться в таком месте, оказаться на коленях в жилищацпорно-звезды? О Господи… Нет, это выше его душевных сил…
Почувствовав за спиной непонятное движение, он, обернулся. Краб решил составить ему компанию. Он приполз на ковер и устроился рядом.
Джон сложил руки, закрыл глаза и подставил лицо солнцу. В молитве он просил наставить его на путь истинный, просил снять невероятную тяжесть с души, успокоить бешено пульсирующую кровь. Ему необходимо выпутаться из этой сети, раскинутой дьяволом.
Щелкнул замок входной двери. Она вернулась домой.
Он резко обернулся, не успев даже сообразить встать с колен, и увидел Дебби – в тех же джинсах и просторном светло-голубом свитере. Она выглядела немного усталой, утомленной, словно не спала как следует несколько ночей подряд. Волосы были влажными – интересно, она принимала ванну или душ? – и убраны в уже знакомый Джону длинный хвост.
Она улыбнулась – словно солнце проглянуло сквозь тучи.
– Я увидела, что записка исчезла, – радостно сообщила она с порога. – Дядюшка Джо не стал бы ее снимать, верно? Я знала, что ты вернешься! Лаки, я так рада тебя видеть! – И только после этого захлопнула дверь.
Джон все еще оставался в той же позе молящегося. Она подбежала, опустилась на колени и поцеловала его в лоб. Прикосновение обожгло кожу. Потом устроилась поудобнее, подставила лицо солнцу и прикоснулась к его руке.
– Я тоже люблю медитировать, – сказала она. – В этом есть кайф. – Закрыв глаза, она начала тихонько мычать.
Я сейчас заору, подумал Джон. Заору так, что стекла вылетят!
– Ты веришь в переселение душ? – внезапно произнесла она и уставилась прямо в лицо своими мягкими серыми глазами.
– Я… – Язык не слушался Джона.
– Я перечитала всю Шерли Маклейн, – продолжала она. – Как-то раз я во сне была египетской царицей и смотрела, как строили пирамиды. Все было совершенно как настоящее. То есть просто потрясающе! Поэтому я начала читать все ее книги. – Она повернулась к нему всем телом и взяла его руки в свои. Золотистый солнечный свет заливал из обоих; тени смешались. – Знаешь, что она говорит? Она говорит, что люди, которые любили друг друга в какой-нибудь из прошлых жизней, обязательно встретятся вновь. Так или иначе, но они должны встретиться. Но бывает, что ты случайно не смог встретить свою любовь, и тогда говорят, что у человека несчастная жизнь. И приходится жить так и надеяться, что в следующей жизни уж наверняка повстречаешь свою родственную душу. Ты веришь в это?
– Нет, – негромко ответил Джон. Он решил, что на такую тему лгать не имеет права.
Глаза ее затуманились разочарованием. Но оно быстро растаяло, как маленькое облачко под ясным солнцем.
– На самом деле я тоже, – призналась Дебби. – Но все равно красиво звучит, правда? – Молчание его она посчитала знаком согласия. – Во всяком случае, свою родственную душу я уже нашла! – Стиснув его ладони, она повторила:
– Я очень рада, что ты вернулся.
– Я не мог иначе, – произнес Джон, не отдавая отчета в своих словах. И спустя некоторое время добавил:
– Ты забрала ключ от велосипеда.
– Угу. Ты решил, что это не самая удачная шутка, да? Ну прости меня!
– Прощаю.
А что ему еще оставалось делать?
Она встала и потянулась:
– Ну и денек выдался! Привет, Единорог! Дядюшка Джо тебя уже покормил? – Она увидела остатки тунца в миске, а потом высыпанное на стол содержимое коробки со сладостями, в том числе пакетики с кокаином. – Это ты?
– Извини, я искал ключ. Не успел собрать.
– Ничего страшного. Я сама. – Она все покидала внутрь, за исключением одного пакетика с белым порошком. Потом повторилась уже знакомая Джону процедура – доставание зеркальца, соломки и лезвия.
Джон быстро встал с пола. Дебби уже сделала две узенькие полоски, вставила в ноздрю соломку и наклонилась, чтобы втянуть в себя порошок.
Но за мгновение до этого Джон успел выхватить у нее соломку. Она уставилась на него в изумлении:
– Эй, ты что…
– Я хочу, чтобы ты так больше не делала, – сказал Джон. Скомкав соломку, он бросил ее в мусорную корзину. – Это гадость.. Это грязь… тебе будет плохо.
– Да нет, это очень чистый! – возразила она. – Только вчера купила. – Дебби поднесла зеркальце к носу и втянула в себя одну полоску порошка. Потом облизнула палец, приложила его ко второй полоске и намазала им губы и десны.
Безнадежно, подумал Джон. Он чувствовал себя старой мятой тряпкой.
– Почему ты меня бросил? – Она пристально на него посмотрела. – Там, в «Небесной миле»? Куда ты ушел?
– Я никуда не уходил. Только в туалет отлучился. А когда вернулся, эта трансвест… Я хочу сказать, Большая Джорджия сказала, что тебя нет. – Он боялся посмотреть ей в глаза. – Что ты ушла с тем парнем, с которым танцевала.
– О-о! – Теперь ей все стало ясно. Большая Джорджия кладет глаз на любого мужчину, который оказывается в ее поле зрения. – Этот парень – никто, – сказала она, отгоняя прочь подступающее наркотическое опьянение. – Просто хорошо танцует. – Потом нахмурилась. – Что-то у меня все болит. – Потом быстро сообразила, что Джон понятия не имеет о том, чем она занимается на самом деле, и вывернулась:
– Сегодня пришлось много заниматься в спортзале. Манекенщицам приходится много тренироваться. Сам понимаешь – выступать в спортивных трико и все такое. Я должна развивать гибкость.
Я сейчас сгорю и стану пеплом, подумал Джон.
Дебби подняла краба и отнесла его в ванную комнату, где для него был отведен специальный ящик с песком. Увидев свое отражение в зеркале, она на секунду остановилась. Помада на губах размазана, под глазами – черные круги.
Надо ему все объяснить, подумала она. Я больше не могу ему врать .Некоторое время она пыталась подавить это желание, но оно царапало душу, как острый шип. Что, если он выслушает и сбежит? Нет, он так не сделает. Лаки ведь родственная душа, верно? Поверь этому! А кроме того, какой мужчина в состоянии сбежать от нее, услышав то, что она собирается рассказать ему? Если и существует на земле хоть одни такой мужчина, ей не приходилось до сих пор с таким сталкиваться. Она осторожно провела пальцем по губам. Губы били на ощупь слегка распухшими.
Да. Сейчас или никогда.
Она направилась в спальню и открыла шкаф. Чтобы добраться до верхней полки, пришлось встать на цыпочки. Тело слушалось ее не больше, чем старая изжеванная перчатка. Нащупав фотоальбом в кожаном коричневом переплете, она достала его и вернулась к Лаки.
Он сидел в кресле лицом к окну, обхватив голову руками. Похоже, что у него тоже выдался тяжелый день. Она подошла сзади и прикоснулась рукой к плечу. Он вздрогнул от неожиданности:
– Я не слышал, как ты вошла.
– Ты очень напряжен. Плечи зажаты. У тебя стресс?
– Пожалуй. – Прежде всего из-за Джо Синклера. Ее сильные пальцы начали массировать шейные мышцы. Он закрыл глаза и попытался расслабиться.
– Я должна тебе кое-что сказать, – после долгой паузы проговорила Дебби. Пальцы уверенно и неторопливо продолжали разминать плечи. – Я актриса. Если помнишь, я тебе об этом уже говорила. – Он кивнул. – Так вот. У меня еще есть псевдоним. Понимаешь? Актерское имя.
Он открыл глаза, но не поднял головы.
– Дебра. – Она помолчала. Прошло секунд пять. – Рокс, – добавила она, словно спохватившись. – Улавливаешь? Дебби Стоун – Дебра Рокс.
– Улавливаю, – тихо сказал Джон.
– Это я сама себе такое придумала, – продолжала она. Пальцы ее продолжали свое дело, но плечам Джона в этот момент стало все равно. – Ты… такое имя… Никогда не слышал?
– Нет, – ответил Джон. Сердце сжало, словно клещами. Она громко выдохнула, не сумев скрыть облегчения.
Она положила ему на колени фотоальбом, развернулась и ушла в кухню. Он слышал, как она достает бокал, открывает холодильник и наливает вино.
Он смотрел на кожаную обложку как на страшную дверь, за которой должны прятаться монстры.
Влажными от пота пальцами он открыл альбом.
На первой странице под тонким слоем пластика помещалась фотография киноафиши – размером с обычную почтовую карточку.
Фильм назывался «Бродячие артистки»; плакат изображал страстно целующихся мужчин и женщин на фоне залитой неоновыми огнями празднично украшенной карнавальной площади. И ниже, в строчку: В главных ролях Тауни Вест, Дебра Рокс, Синда Фанн.
Джон перевернул страницу.
Следующий факсимильный плакат. Афиша фильма «Теснейшие контакты». В главных ролях Пола Энджел, Хитер Скотт и Дебра Рокс.
Дальше.
«Горячие и страстные». В главных ролях Шери Дэйн и Джина Алварадо. Специально приглашенная звезда – Дебра Рокс.
Следующий разворот.
«Чернейшая Африка». В ролях Дебра Рокс и Блэк Венус.
О Боже, вздохнул Джон. Было такое ощущение, что воздух сгустился и становится нечем дышать.
Дальше была афиша «Суперплута». В главных ролях Шери Дэйн, Дебра Рокс и Изи Бризи.
Ни на одном из плакатов не было даже и намека на какие-нибудь сексуальные акты, но и сами позы и манящие взоры, и припухлости красных губ смотрелись невероятно соблазнительно. Женские тела были холеными, загорелыми, лица и прически – совершенными. Но во всем, что они изображали, просматривалось нечто механическое, словно они смотрели не в камеру, а на свои собственные зеркальные отражения, и зрелище это их просто завораживало. Даже лицо Дебры Рокс сохраняло ту же самую странную пустоту, полное отсутствие какой бы то ни было чувственности.
Следующая страничка – «Лисички-сестрички». В ролях Рэйвен Ксавьера и Дебра Рокс.
Сердце словно споткнулось. Дебра Рокс – Дебби Стоун – вошла в комнату и остановилась около кресла. Он боялся взглянуть на нее. И продолжал перелистывать страницы альбома. «Она хочет», «Золото Акапулько», «Сладкая, страстная, милая», «Любительницы серфинга из Калифорнии»…
– Ты… Ты, должно быть, очень устала, – проскрипел Джон пересохшим горлом.
– Я занимаюсь этим не более чем с тремя парнями одновременно, – произнесла она спокойно, словно восстанавливала в памяти условия трудового контракта. – Не занимаюсь садомазохизмом. Скотоложеством. Групповухой. «Золотыми струйками». «Шоколадным цехом». Не стану делать клизмы, не стану втроем с бисексуалами или втроем с телевизором, Кроме того, предпочитаю сама определять место. Никаких грязных гаражей и лесов. Он добрался до последнего плаката.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26