— Человек коварен! — заключил он. — А селги не ведали ни коварства, ни злобы, ни тяги к убийству. А потому были обречены на смерть! Наши дождались подходящего момента и… Так что, брат, теперь мы, потомки тех древних бойцов, живем в уютных пещерах ттна, — Ильтар широким жестом обвел просторный зал.Блейд кивнул и в свою очередь приложился к кружке. Пиво, как всегда, было отменным. Он думал о том, что вряд ли пришельцы, которых перерезали хайриты, были гуманоидами. Кто же из людей — или пусть даже человекоподобных существ — не знаком с ложью, обманом и жестокостью? Такого он вообразить не мог. Человек грешен и отягощен пороками, что, в сущности, не так уж и плохо, ибо почти из всех своих слабостей он умеет извлекать наслаждение — как духовное, так и телесное. Блейд ухмыльнулся. Любопытно бы выяснить, как обстояли дела у ттна, скажем, с телесными радостями…— Как они выглядели, эти селги? — он вскинул глаза на Арьера, решив начать издалека.— Изображений не сохранилось… Возможно, они даже не умели рисовать и резать статуэтки из дерева и камня… их искусство было совсем другим, чем у нас, — задумчиво произнес старик.Вдруг он протянул руку и достал из стенной ниши рядом со столом небольшую вазу. Вероятно, этот предмет был искусственным артефактом, а не творением природы, хотя вначале Блейд принял его за вытянутую округлой спиралью раковину, верхушку которой венчали тонкие, изящно изогнутые шипы. Перламутровый блеск основания постепенно переходил в бледнозолотые тона, которые ближе к горлышку начинали отливать оранжевым; шипы переливались всеми оттенками красного, их кончики угрожающе пламенели пурпуром. Изумительная вещь! Несомненно, решил странник, творение великого мастера, но вряд ли его касалась человеческая рука — слишком плавными были линии, непривычной — форма и чуждым — весь художественные замысел этого сверкающего тонкостенного сосуда.— Вот то, что осталось от селгов, среди прочих немногих вещей, — с торжественной ноткой в голосе произнес Арьер. — Погляди-ка!Он поднял вазу за витое горлышко и вдруг с силой швырнул ее о камни очага Блейд, невольно прижмурив глаза, едва сдержал горестный вскрик. Однако, против ожидания, раковина не разлетелась на тысячи блестящих осколков; несокрушимая и нетленная, она по-прежнему сияла мягким перламутром среди закопченных камней Старый певец поднял ее и протянул гостю.— Ильтар подарил тебе фран и скакуна, сын мой, — сказал он, — а я дарю это. — Он сделал паузу, потом тихо добавил: — Говорят, такие вещи приносят счастье… Не знаю, не могу утверждать… Но они, без сомнения, радуют глаз и веселят сердце. — Глядя на Блейда, благоговейно ласкавшего подарок кончиками пальцев, Ильтар ухмыльнулся:— Клянусь золотогривым Майром, это не последний дар, который Эльс получит в нашем доме! — он бросил лукавый взгляд в сторону женщин.Арьер строго посмотрел на сына и поднял палец.— Так вот, — внушительно произнес он, — как гласят легенды, селги обладали шестью конечностями — руки, ноги и что-то среднее между тем и другим.— Руконоги, — уточнил Ильтар, подливая себе пива.— Вроде бы их тело покрывала длинная шерсть, и ттна не особо нуждались в одежде, хотя носили нечто похожее на пояса и перевязи с украшениями, -невозмутимо продолжал Арьер. — О лицах их ничего сказать не могу. Но, как говорят, в одном они были схожи с людьми — им годилась наша пища.— А нам — их, — добавил Ильтар. — Видишь ли, Эльс, мы унаследовали от селгов не только пещеры. Они привезли в своей башне много полезного -такого, чего не было в Хайре. Животных, растения… Вот, к примеру, дерево фран, тароты…— Да, тароты, — закивал головой старик. — Тароты — сила нашего войска! Правда, что касается их мяса… — он поморщился. — Никто не назвал бы его вкусным, но горные волки едят его… да и мы сами, если придет нужда в дальнем походе.Значит, метаболизм у пришельцев со звезд был схож с человеческим, отметил про себя Блейд. Но в рассказах хозяев Батры была еще одна любопытная деталь.— Значит, и у селгов, и у привезенных ими таротов шесть конечностей, — задумчиво произнес он. — А после истребления ттна сохранились еще какие-нибудь их животные?Вождь Батры одобрительно кивнул, бросив взгляд на Арьера.— Видишь, отец, я был прав — у Эльса быстрый разум, и он умеет видеть суть вещей… Мой брат когда-нибудь станет великим правителем — здесь, на севере, или на юге… Возможно, через двадцать лет в Айдене будет новый император, — он усмехнулся и поднял взгляд на кузена! — Да, Эльс, легенды гласят, что после селгов осталось много странных зверей, как правило -безобидных. Одни вымерли, других уничтожили горные волки, но до сих пор встречаются шестилапые ящерицы и птицы с четырьмя ногами.Блейд кивнул; у него не было оснований не доверять этим историям. Эволюция, породившая созданий с шестью конечностями? Почему бы и нет? В странствиях по мирам Измерения Икс он встретил четырехруких хадров и других не менее удивительных тварей. Некоторые были просто страшными! Он вспомнил Зир, подземелья мага Касты и обитавших там чудовищ… Потом мысли его обратились к Вэлли, наложнице султана, что спасла его в тот раз и которой он подарил ребенка… Хозяйка Ильтара походила на Вэлли — такая же статная, с нежным и добрым лицом… Блейд украдкой скосил глаза в женский уголок, где госпожа Батры и ее сестра, сидя на низких скамеечках, трудились над натянутым на большую раму гобеленом. Словно почувствовав его взгляд. Тростинка подняла голову. Блеснули золотистые точки в карих зрачках, пухлые губы чуть шевельнулись, будто посылая ему поцелуй.Эльс-хайрит — не Блейд — улыбнулся девушке в ответ. Блейд же обшарил жадным взором ее гибкую фигурку и сглотнул слюну. Потом, все еще косясь на женщин, он наклонился к Ильтару и тихо спросил:— Говорят ли древние легенды о том, как размножались селги?Его северный кузен расхохотался и долго не мог успокоиться. Наконец, хлебнув из кружки, он заявил:— Нет, великие певцы Хайры не опускались до таких мелочей. Но наши тароты — из того же мира, откуда пришли их прежние хозяева. И с размножением у них все в порядке. Поверь мне, братец, подростком я пас табуны не один год! Им даже лишняя пара ног не мешает…
***
Той ночью Блейд долго не мог заснуть, возбужденный рассказами вождя Батры и его отца. Просторный гостевой покой, вырубленный на третьем ярусе городища, был озарен лишь слабым серебристым сиянием, струившимся сквозь большое окно с распахнутыми ставнями. На волнах лунною света плыл аромат чудных садов Батры; сейчас, весной, наступала пора цветения. Странные чувства и желания вызывал этот сильный и пряный запах — казалось, еще секунда, и он, Дик Блейд — или, быть может, хайрит Эльс? — пушинкой взлетит прямо в звездное небо, подхваченный порывом золотогривого Майра -самого нежного, самого ласкового из Семи Священных Ветров, покровителя любви… И еще чудилось Дику-Эльсу, что рядом с ним поднимается вверх вторая пушинка; она плыла в теплом ночном воздухе, постепенно превращаясь в девушку с гибким телом и паутиной светлых волос, закрывавших лицо.Он шумно вздохнул и, протянув руку, погладил пальцем статуэтку из темного дерева — одну из многих, что украшали полку над изголовьем его ложа. Эта, вырезанная с исключительным мастерством, изображала пасущегося тарота. Тяжелая голова опущена вниз, к земле, передние ноги расставлены, средние и задние чуть согнуты в коленях… Рядом — тарот атакующий. Рог выставлен вперед, пасть раскрыта, тело напряжено в стремительном броске… За ним — пара горных волков; один сидит, другой улегся у его лап, свернувшись клубком… А вот это уже интересней! Человеческая фигурка! Широкие бедра, тонкая талия, пышные груди… Женщина… Мизинец Блейда скользнул по округлому животу, спустился к стройным, плотно сжатым коленям. Камень. Полированный красный гранит. Сейчас он предпочел бы что-нибудь более теплое и шелковистое…За тяжелой расшитой портьерой, отделявшей купальню от зала, раздался тихий плеск. Мгновенно насторожившись, странник вытянул из ножен кинжал и тихо, словно охотящаяся пантера, соскользнул с дивана на пол. Он не думал, что в доме Ильтара ему может грозить опасность; его действия были скорей инстинктивны, чем сознательны. Долгие годы тренировок и опасных приключений выработали рефлекс, которому подчинялись мышцы — причем раньше, чем мозг успевал оценить ситуацию. Полезное качество для разведчика, когда ему приходится иметь дело с врагом; но под горячую руку можно перерезать глотку и другу… Впрочем, в отличие от юного айденита Рахи и не менее юного хайрита Эльса, умудренный опытом Ричард Блейд не терял хладнокровия и осторожности даже в гостях у друзей.Отдернув занавесь, он стремительно скользнул вдоль стены, чтобы избежать прямого удара. В купальне царил полумрак, но в неярком свете, сочившемся из комнаты, Блейд различил на другом краю бассейна приникшую к полу фигуру. Их разделяло пять ярдов воды — слишком много, чтобы покрыть одним прыжком. Долю секунды он колебался — убить или взять живьем; потом, решившись, сорвал портьеру и, крадучись, двинулся вперед по бортику бассейна.Его противник неожиданно вскочил и метнулся к противоположной стене. Реакция у него была потрясающая! Блейд не видел ни лица предполагаемого врага, ни рук, ни ног — только смутные, неясные контуры тела. Кажется, незваный гость был пониже его. Не издавая ни звука, он перескочил край бассейна и швырнул вперед свою ловчую сеть. Полотнище хлестнуло незнакомца по ногам, но ткань была слишком легкой — противник отшатнулся и прыгнул к проему, что вел в комнату.Несмотря на все старания, Блейд не успел заметить блеска стали. Похоже, этот тип не вооружен… Странно! Рассчитывает справиться с ним голыми руками? Что ж, посмотрим… Он был готов держать пари на всю Батру с семейством Ильтара в придачу, что ни один боец в Хайре — да и на всей этой планете! — никогда не встречался с обладателем черного пояса карате.Сейчас они поменялись местами — незнакомец скорчился у входного проема, Блейд стоял напротив; бассейн по-прежнему разделял их. Теперь существовало три варианта развития событий: либо противник бросится к окну и спрыгнет во двор с высоты добрых пятнадцати ярдов; либо попытается откинуть засов на двери и выскочить в коридор — но получит полфута стали под лопатку; либо, наконец, схватит фран Блейда и примет бой. Последняя ситуация казалась самой неприятной, и странник уже чуть не проклинал свою неосторожность — лезвие висевшего над его ложем франа сияло в лучах Баста как серебряное зеркало.Но враг словно не замечал этого соблазнительного блеска. Не собирался он и прыгать в окно; дверь, похоже, его также не привлекала. Блейд двинулся вдоль одной стены купальни, и гость тут же скользнул к другой; они снова начали меняться местами. Пат? Блейд не признавал пата, добиваясь во всех случаях чистой победы. Хитро усмехнувшись, он будто случайно опустил нижний край занавеса в воду, продолжая неторопливо огибать бассейн.Стремительный рывок! Хлесткий удар тяжелой намокшей тканью, испуганный вскрик и плеск от рухнувшего в бассейн тела! В следующий миг Блейд был там же и, отбросив клинок, одной рукой погрузил в воду голову врага, другой нащупывая его глотку.Внезапно пальцы Блейда разжались, но рук он не опустил — в их железном кольце билась обнаженная Тростинка, дочь Альса из дома Осс.Как там говорил Ильтар? Девушки из Дома Осс ласковы, словно луч весеннего солнца?
Глава 7. СТОЛИЦА Обратный путь занял восемь дней и был небогат событиями. Все на плоту — от капитана-сардара до последнего раба — знали, что вождь хайритов отдал под начало Арраха бар Ригона сотню своих свирепых всадников. А посему задевать бывшего октарха представлялось опасным. Никто его и не трогал -кроме рыжего Рата, который, презрительно скосив глаза в сторону своего недавнего подчиненного, то отпускал ядовитые шуточки в его адрес, то старался заступить дорогу Зие.Однажды вечером Блейд встретился с ним в уединенном месте позади кормовой надстройки и после недолгой, но жаркой схватки свернул аларху шею. Бренные останки рыжего растерзали сопровождавшие плот саху. Вынесенный капитаном вердикт гласил, что Рат очутился за бортом но собственной неосторожности. В определенном смысле так оно и было.Бар Занкор, встретив Блейда на следующий день, бросил на него проницательный взгляд и неодобрительно покачал головой. Однако своей благосклонности не лишил и по-прежнему в спокойные ночные часы звал на беседу. Случалось, Блейд разрывался между противоречивыми желаниями -получить побольше сведений от целителя и удостоиться новых милостей Зии. Тростинка и три ночи, проведенные с ней, медленно, но неотвратимо уплывали в прошлое.На восьмой день пути, в послеполуденное время, флот достиг города Адн-эн-Тагра, Обители Светозарного Бога, столицы империи. В просторечии ее называли кратко — Тагра, что означало Обитель. Для Блейда пока оставалось неясным, какое именно светозарное божество почтило своим присутствием столицу — сам ли светлый Айден или великий император Аларет Двенадцатый, личность почти столь же мифическая и таинственная, как и бог солнца. Похоже, оба они, бог и император, шли на равных; во всяком случае, в маленьком святилище на садре слева стояла золотая статуэтка Айдена с рубиновыми глазами, справа — Аларета с изумрудными. Два-три раза Блейд из любопытства заглядывал туда, и ему казалось, что оба изваяния словно меряются ревнивыми взглядами, оспаривая другу друга власть над империей и душами подданных.Впрочем, айдениты не отличались особой религиозностью; они были практичным народом и гораздо больше страшились гнева тех владык, от коих непосредственно зависели их благосостояние и жизнь. По старой привычке Блейд называл этих высших имперских чиновников «президентской командой»; в нее входили всесильный казначей бар Савалт, бар Сирт — глава Ведающих Истину или, попросту говоря, местных мудрецов (целитель Арток относился как раз к этому департаменту), бар Нурат, возглавлявший войска центральных провинций, и еще дюжина влиятельных министров и стратегов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31