Пятнадцать минут назад произошло нечто такое, что, несмотря на специфику работы и разнообразие талантов его сотрудников, можно было расценить как событие из ряда вон выходящее. Ему не предшествовали никакие предзнаменования, его приближение не ощутили ни телепаты, ни предсказатели — оно просто произошло и оставило всех обитателей штаб-квартиры в недоумении и растерянности.
«Событием» этим было появление Гарри Кифа-младшего и его матери.
Сначала вышла из строя вся система охранной сигнализации. Индикаторы показали, что посторонние проникли в кабинет верхнего этажа, служивший командным пунктом Алеку Кайлу. Никто, кроме Джона Грива, не входил в тот кабинет с тех пор, как Алек Кайл улетел в Италию, и запертое помещение находилось под охраной. Там никого не должно и не могло быть.
Вполне возможно, конечно, что произошел сбой в сигнализации, но... Потом появились первые признаки, позволившие понять, что именно происходит. Все экстрасенсы одновременно почувствовали присутствие в штаб-квартире мощнейшего биополя постороннего разума. Кто это? Гарри Киф?
В конце концов, открыв дверь в кабинет Алека Кайла, они обнаружили мать и сына, которые, крепко прижавшись друг к другу, лежали в самом центре ковра на полу. Еще никто и никогда не появлялся таким образом, во всяком случае здесь, в отделе экстрасенсорики. Когда сам Гарри Киф навещал здесь Кайла, он был бестелесен, не обладал материальной субстанцией и представлял собой лишь изображение того человека, которым был когда-то. Но эти двое были живыми и дышали. Их телепортировали сюда.
Причина появления Бренды и Гарри-младшего была совершенно ясна — они спасались от Бодеску. А вот каким образом оно стало возможным, предстояло еще выяснить. Ребенок и его мать, а следовательно, и сам отдел экстрасенсорики были в безопасности, и это главное.
Поначалу все решили, что Бренда Киф просто спит, но потом, когда Грив осторожно осмотрел ее и обнаружил огромную шишку на затылке, догадались, что у нее сотрясение мозга. А ребенок... не спал и оглядывался вокруг широко раскрытыми глазенками. Выглядел он несколько озадаченным, но ничуть не испуганным. Лежа в ослабевших руках матери малыш сосал большой палец, и, похоже, с ним все было в порядке.
Осторожно экстрасенсы перенесли неожиданных гостей в одну из спальных комнат отдела, уложили на кровать и вызвали врача. После этого возбужденные сотрудники собрались вместе в оперативной комнате, чтобы обсудить ситуацию. И в это время появился Гарри Киф.
Хотя его появление оказалось для всех полной неожиданностью, оно не вызвало шока, а, скорее, разрядило атмосферу. Произошедшая ранее материализация в определенной степени подготовила всех к этому событию. Можно даже сказать, что его ожидали. Джон Грив как раз уменьшил освещение в оперативной комнате, когда там возникла фигура Кифа. Он выглядел именно так, как все и представляли себе, хотя до этого момента мало кто в отделе имел возможность видеть его: слабо светившийся люминисцентным светом, представлявший собой некое подобие голограммы образ человека.
Джон Грив увидел Гарри последним из присутствующих, ибо тот появился за его спиной. Услышав вздох, вырвавшийся одновременно у всех, бессменный дежурный офицер отдела обернулся.
— Боже мой! — слегка вздрогнув, воскликнул он.
— Нет, — отозвался Гарри, — это всего лишь Гарри Киф. С вами все в порядке?
Грив едва не свалился с подиума, но в последний момент все же сумел удержать равновесие.
— Да, думаю, что в порядке, — ответил он, слегка успокоившись, и поднял вверх руку, призывая возбужденно гудевшую аудиторию к тишине. — Что происходит, Гарри?
— Постарайтесь не пугаться, — обратился ко всем Гарри. Он уже привык произносить эту ставшую почти ритуальной фразу. — Помните, что я всего лишь один из вас.
— Мы не боимся, Гарри, — сумел ответить за всех Кен Лейрд. — Мы просто... проявляем осторожность.
— Я ищу Алека Кайла, — сказал Гарри. — Он уже вернулся?
— Нет, — покачав головой и глядя в сторону, ответил Грив. — И, возможно, никогда уже не вернется. Но ваши жена и сын здесь, с ними ничего не случилось.
Видение Кифа вздохнуло с заметным облегчением. Он понял, насколько глубоко сумел проникнуть ребенок в его сознание.
— Хорошо, — ответил он. — Я знал, что они где-то спрятались, но лучшего места для них, чем это, быть не может...
Горстка экстрасенсов, вставших со своих мест, оказалась возле самого подиума.
— Но... разве не вы... э-э-э... послали их? — озадаченно спросил Грив.
Гарри покачал неоновой головой.
— Это сделал малыш. Он воспользовался пространством Мебиуса и перенесся сюда вместе со своей матерью. Вам следует заботиться о нем как можно лучше, потому что этот ребенок обладает поистине выдающимися способностями. Но сейчас со всякого рода объяснениями можно подождать, ибо есть вещи гораздо более важные. Расскажите мне, что вам известно об Алеке.
Грив поведал все, что знал, а Лейрд добавил:
— Я абсолютно уверен, что он еще там, в особняке, но вижу его... как будто он мертв.
Это было тяжелым ударом для Гарри. Значит, странная тускнеющая, рассыпающаяся, исчезающая линия жизни принадлежит Алеку Кайлу!
— Есть кое-что, что вам будет интересно узнать, — сказал он, заметно волнуясь и торопясь. — И вы имеете полное право знать об этом. Во-первых, Юлиан Бодеску мертв.
Раздался чей-то одобрительный свист, а Лейрд воскликнул:
— Господи! Это просто великолепно!
Но Гарри, отвернувшись в сторону, добавил:
— Гай Робертc тоже мертв.
— А Дарси Кларк? — после минутного молчания спросил кто-то.
— Насколько мне известно, с ним все в порядке, — ответил Гарри. — Вот что: все остальное может подождать, а теперь я должен уйти. Но я уверен, что вскоре мы с вами увидимся.
Он превратился в маленькую светящуюся точку и исчез...
* * *
Гарри хорошо знал дорогу к особняку в Бронницах. Но он постоянно ощущал сопротивление пространства Мебиуса, которое стремилось удержать его, не выпустить из своих пределов. Чем дольше он будет оставаться бестелесным, тем труднее ему будет противостоять этому сопротивлению, пока, наконец, он не окажется запертым в вечной темноте чужого для него измерения. Но пока этого не случилось.
Гарри точно знал, что Алек Кайл жив. В противном случае он с легкостью мог бы мысленно связаться с ним и побеседовать, как он делал это, общаясь со всеми мертвыми. Но как он ни пытался, поначалу с надеждой, а потом и со страхом, у него ничего не получилось. Гарри осмелел и стал, действовать более настойчиво, прилагая все усилия к тому, чтобы связаться с разумом Кайла, и вместе с тем надеясь, что потерпит неудачу. Но на этот раз...
Едва лишь Гарри ощутил слабое эхо угасающего разума человека, которого он когда-то знал, его охватил ужас. Это было именно эхо далекого стихающего крика, исчезающего в пустоте. Но и этого Гарри оказалось достаточно, чтобы определить направление и немедленно использовать его в качестве ориентира.
И вдруг... Такое впечатление, что Гарри оказался во власти страшного урагана. Это было похоже на притяжение Гарри-младшего, но только во много раз сильнее, и он не в силах был этому противостоять.
На этот раз Гарри не пришлось бороться с пространством Мебиуса — оно выбросило его целым и невредимым. Он оказался буквально вырванным из него и перенесся...
Непонятно куда!
* * *
Хотя и с трудом, Зек в конце концов удалось заснуть, но лишь затем, чтобы несколько часов метаться в постели из-за ужасных видений и кошмаров. Перед самым рассветом она проснулась и стала пристально вглядываться в темноту, озираясь по сторонам в своей скромно обставленной комнате. Впервые с того момента, как она появилась в особняке в Бронницах, это место показалось ей совершенно чужим, а работа никому не нужной, не приносящей ни удовлетворения, ни наград. Ее работа порождала зло, ибо те люди, на которых она работала, были порочны. Под руководством Феликса Краковича все было иначе, но с тех пор как отдел взял в свои руки Иван Геренко... Само это имя вызывало у Зек горечь во рту и неприятные эмоции. Если он официально встанет во главе отдела, ее жизнь здесь станет невыносимой. А уж что касается этого коротышки-убийцы, похожего на жабу, Тео Долгих...
Зек встала, плеснула в лицо холодной водой и спустилась вниз, в подвалы особняка, где располагались экспериментальные лаборатории. Пока она шла по лестнице и коридору, навстречу ей попались дежурный лаборант, работавший ночью, и один из экстрасенсов. Оба почтительно приветствовали ее, но она даже не заметила их, просто проскользнула мимо, целеустремленно двигаясь вперед. Она должна была проявить уважение к человеку, которого вполне можно было бы назвать мертвым.
Войдя в лабораторию, она пододвинула металлический стул, села возле Алека Кайла и дотронулась рукой до его бледного тела. Пульс был неустойчив, грудь едва заметно, неравномерно поднималась и опускалась. Мозг его практически погиб, и менее чем через двадцать четыре часа... Власти Западного Берлина никогда не узнают, кто и каким образом лишил его жизни. Обычное, вполне заурядное убийство.
И она тоже приняла в этом участие. Ее обманули, сказав, что Кайл шпион, враг, секреты которого имеют очень большое значение для Советского Союза. А на самом деле они были чрезвычайно важны только для самого Ивана Геренко. В разговоре с этим больным существом она пыталась защищаться, искала какие-то оправдания, когда он заявил, что она тоже приложила руку к убийству. Но перед собственной совестью ей не было оправданий.
О, для Геренко и для тысяч таких, как он, читающих только рапорты и донесения, все было очень просто. Зек же читала мысли, а это совсем другое дело. Сознание, мозг — это не книга, которая описывает эмоции и редко позволяет пережить их. Для телепата эмоция представляет собой нечто реальное, обладает не меньшей властью и воздействует на него не слабее, чем любая рассказанная история. Зек не просто прочитала украденный дневник Алека Кайла, она прочувствовала его жизнь. И помогла украсть ее у него.
Можно допустить, что он действительно был врагом, поскольку служил чужой стране, с совершенно иным строем и укладом жизни. Но говорить об угрозе с его стороны? В высших эшелонах власти, конечно, были люди, которые мечтали увидеть Россию ослабленной, покорившейся. Но Кайл не относился к числу милитаристов и не собирался разрушать устои коммунистического общества. Нет, он принадлежал к тем гуманистам, которые склонны считать, что все люди — братья, или, во всяком случае, должны быть таковыми. Его единственная цель состояла в том, чтобы достичь равновесия, а работа в британском отделе экстрасенсорики во многом была сродни той, которую выполняла Зек здесь. Они могли бы в дальнейшем вместе решить множество серьезных проблем. Но где же теперь Алек Кайл? Нигде! Тело его по-прежнему находится в этой комнате, но его мозг, высокоразвитый разум, умер, исчез навсегда.
Затуманенными глазами Зек огляделась, остановив взгляд на стоявших вдоль стен приборах. Вампиры? Их много в мире! Взять, например, эти приборы, которые вытягивают из человека все знания и уничтожают их навсегда. Но машины никогда не испытывают чувства вины — это эмоции, свойственные только людям...
Зек приняла решение: если имеется хоть малейшая возможность, она найдет способ навсегда избавиться от отдела экстрасенсорики. Ведь и прежде бывали случаи, когда телепаты вдруг утрачивали свой дар. Так почему с ней не может произойти то же самое? А если ей удастся выйти из игры, убедить Геренко в том, что она уже не способна приносить пользу его мерзкой организации, тогда...
Размышления Зек были неожиданно прерваны... Лежавшие на запястье Кайла пальцы вдруг ощутили, что пульс стал ровным и сильным, грудь двигалась вверх и вниз вполне ритмично, а его мозг... его разум!..
Нет, это был уже чей-то другой разум! От него исходили на удивление мощные психологические волны. И дело здесь было вовсе не в телепатии — такого Зек еще никогда не приходилось ощущать. Что бы это ни было, его воздействие было необыкновенно сильным. Она отдернула руку и вскочила на ноги, которые вдруг стали ватными. Хватая ртом воздух, она не сводила глаз с человека, лежавшего перед ней на столе. Его мысли, поначалу несколько сумбурные, пришли в порядок.
— Это не мое тело, — размышлял Гарри Киф, не подозревая о том, что его подслушивают, — но оно свободно и вполне мне подходит. У вас впереди не может быть ничего, Алек, но у меня еще есть шанс, вполне реальный шанс для Гарри Кифа. Господи, Алек, где бы вы ни были сейчас, умоляю, простите меня!
Его личность была совершенно ясна Зек, и она знала, что не ошибается. Ноги у нее подгибались. Вдруг лежащий на столе человек — кем бы или чем бы он ни был — открыл глаза и сел. Это была последняя капля, переполнившая чашу. На мгновение Зек потеряла сознание и рухнула на пол. Этого оказалось достаточно, чтобы человек успел спустить ноги на пол и встать на одно колено возле нее. Она чувствовала, как он быстро растирает ей запястья, ощущала тепло его рук на своей вдруг похолодевшей коже. Его живые, теплые, сильные руки!
— Меня зовут Гарри Киф, — сказал он, увидев, что веки ее задрожали и глаза приоткрылись.
Общаясь с британскими туристами в Закинтосе, Зек научилась немного говорить по-английски.
— Я... я знаю, — ответила она. — И я... я сошла с ума!
Он посмотрел на нее, оглядел серую униформу сотрудника отдела с одной желтой полосой на груди, потом обвел глазами помещение со множеством приборов и инструментов и наконец удивленно взглянул на свое обнаженное тело. Да, теперь это было его тело.
— Вы имели ко всему этому какое-то отношение? — укоризненно спросил он.
Зек поднялась и отвела глаза. Ее все еще трясло, и она сомневалась в том, что находится в здравом уме. Казалось, что он прочел ее мысли, но Гарри просто догадался.
— Нет, — сказал он, — вы не сошли с ума. Я именно тот, о ком вы думаете. И я задал вам вопрос: это вы разрушили и уничтожили мозг Алека Кайла?
— Я принимала в этом участие, — призналась она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68