«К счастью, я сегодня не ездил верхом, так что на мне нет шпор, и я могу сам справиться со своими ботинками.,» — сказал он, расстегнув все застежки. — “Для того, чтобы позвать оруженосца, пришлось бы потратить много времени.»«О, да,» — согласилась она, покорная и удивленная.Усмехнувшись, он стряхнул оба ботинка в направлении открытой портьеры и удовлетворенно услышал звук кожи, ударившейся о камень где-то за пределами спальни. Вскоре за ботинками последовала его туника. Она села, чтобы помочь ему справиться с кольчугой, но тут одеяло соскользнуло ей на талию, и это было чересчур даже для Дерини, привыкшего контролировать свои чувства, так что ему пришлось закрыть глаза и сделать несколько глубоких, дрожащих вдохов, пока она сдирала металл с его торса и плеч. Когда она попыталась снять с него одновременно тунику и кольчугу, то и другое запуталось, и он почувствовал ее веселье, когда его голова застряла.«Не двигайся, пока я не разберусь с этим,» — прошептала она.Когда она встала на колени, чтобы освободить его от одежды, он почувствовал прикосновение ее теплого тела к своей спине, а от прикосновения ее волос к плечу, казалось, заныл каждый нерв. Она потянула его тунику и что-то проворчала, когда раздался звук рвущейся ткани. Когда она чуть не оторвала ему ухо, он вскрикнул..Еще немного возни со спутанной одеждой, ворчание, когда она, наконец, сняла с него кольчугу, и он освободился от одежды. Глубоко вздохнув, он сбросил кольчугу и скомканную тунику с кровати и повернулся к ней, глядя ей в глаза и стараясь подавить дурацкую ухмылку.«Спасибо,» — тихо сказал он.Когда она кивнула ему в ответ, ее улыбка все еще была слегка неуверенной, но, когда ее рука скользнула вниз, расстегивая его штаны, ее глаза уже не отрывались от него.«Милорд, Вы уверены, что не сердитесь?» — тихонько спросила она.«Ты же знаешь, что я должен был бы рассердиться,» — сказал он, обнимая ее и нежно прижимая к постели. “Но я не сержусь. Это прошло, как только я увидел тебя здесь. Все, о чем я могу думать, это как же долго мы не спали вместе. Наверное, ты ведьма — может быть, даже ведьма-Дерини.»При этих словах она довольно рассмеялась и притянула его к себе, чтобы поцеловать, поначалу только слегка, а затем, когда их речь вышла за пределы просто слов — медленно и страстно.Я ведь ведьма, не так ли? — мысленно прошептала она ему. — И, наверное, я околдовала тебя, любимый? П олностью и окончательно, — сумел ответить он прежде, чем полностью отвлечься на действия ее рук, расстегивающих его штаны. — Боже, как я тосковал без тебя, Риченда! Несмотря на то, что их умы слились вместе, как и тела, он не был полностью околдован. Она понимала, что он знает кое-что, доверенное ему другими, и он не мог позволить узнать это даже своей жене без разрешения тех, кто доверил ему свои тайны.Но сам факт того, что он что-то скрывал от нее, раздражал Риченду, несмотря на то, что Морган старался не думать об этом. Чтобы дать ей немного расслабиться, он передал ей свое восприятие событий, случившихся после их последней встречи: общий фон и интриги, сопровождавшие заседание синода в Кулди, побег Лориса, покушение на Дункана, путешествие Келсона в Траншу, и Дугал со своими экранами.« Экраны ?» — прошептала Риченда, отодвигаясь, чтобы посмотреть ему в глаза, несмотря на ментальный контакт между ними. — «Он один из нас?»«Мы так считаем,» — ответил Морган,. — «но мы не уверены. Никто не может пробиться через эти экранов, а он не знает, как опустить их. Большинство попыток считать его мысли были настолько болезненны, что он стал бояться всех… кроме Дункана. Прикосновение разума Дункан не делает ему больно, но даже Дункан не может пройти через экраны.»«А Дугал хочет , чтобы его мысли считали?» — спросила Риченда.Морган пожал плечами. — “Он говорит , что хочет, но не дает нам попробовать. Не у всех из нас была возможность попробовать. Может, ты придумаешь какой-нибудь новый подход к этому вопросу. Самым логичным выбором кажется Дункан, но он занят не меньше, чем любой из нас.»Постепенно он рассказал ей остальное, что он знал про Дугала — пленение Лорисом, смертельная опасность, нависшая над Истелином, отважный побег из Ратаркина, приведший к захвату заложников, и совершенно неожиданная реакция Дугала на посвящение Дункана — и Риченда поняла, почему юный лорд из Приграничья вызвал столько проблем.«У меня уже есть кое-какие соображения,» — задумчиво сказала она. — “Сделай так, чтобы завтра я встретила его при дворе.»«Ты вряд ли сможешь избежать этого,» — хохотнул Морган. — “Завтра его официально объявят графом Траншским. Вот когда начнется настоящая забава.»«И завтра же мы получим ответ Кайтрины на ультиматум Келсона,» — предположила Риченда.Морган вздохнул и кивнул. — “Да. Поскольку никто не ждет, что она подчинится, это значит практически неизбежную войну весной и королевский брак между Келсоном и Сиданой накануне Крещения. «При этих словах Риченда напряглась и отвернулась, и Моргану оставалось только прижать ее к себе, пытаясь утешить, и, сожалея о необдуманности своих последних слов, подождать, пока она не успокоится. Он никогда не расспрашивал ее о первом замужестве, но он знал, что она хотела его не больше чем Сидана. Для дочерей из знатных семей замужество, продиктованное государственными интересами, было почти неизбежно, если только они не уходили в монастырь. Риченде было всего шестнадцать, когда ее выдали замуж за Брэна Кориса и даже не видела своего будущего мужа до дня свадьбы.«Да, я понимаю, чем вызван брак Гвинедда и Меары,» — сказала она наконец, снова поворачиваясь к нему. “Они воевали друг с другом несколько поколений. А свадьба может положить конец старому спору.»Она тяжело вздохнула, прежде чем продолжить.«Но, Аларик, и Келсон, и Сидана — люди, а не королевства. Я совсем не знаю эту девочку, но я знаю Келсона. Он — добрый и великодушный парень, и я знаю, что он постарается сделать брак чем-то большим, чем просто формальный способ получения наследников, но… но…»«Но на самом деле ни у кого из них нет выбора,» — сказал Морган, произнося то, на что она не решилась. — “Я знаю. Мне это тоже не нравится. К сожалению, вместе с короной люди получают и такие вот обязанности.»«Надо думать.» — Она долго молчала, спрятав свои мысли в дальних уголках ее разума, куда Морган даже и не подумал бы проникнуть, потом опять вздохнула.«Ладно, если свадьбе быть, то тебе придется позаботиться о Келсоне,» — сказала она. — “Я не знаю, как мужчина воспринимает такие вещи, но очень хорошо знаю, что чувствует женщина. Сидана Меарская скорее всего станет нашей следующей королевой вне зависимости от того, хочет она этого или нет. В любом случае, она будет испугана, расстроена и несчастна, но я не вижу причин для того, чтобы она страдала от этого так, как это может быть. Я сама была в схожей ситуации, и, может быть, мне удастся помочь ей увидеть положительные стороны этого брака. Если Вы не против, я бы хотела стать ее фрейлиной… а если получится, то и подругой. Мне очень жаль эту девочку, Аларик.»«Моя милая Риченда,» — прошептал Морган, обнимая ее. — “Я так рад, что нашел тебя.»Засыпая, он подумал, что заодно нашел и способ погасить раздражение своей жены, по крайней мере, на то время, пока она будет в Ремуте. *** Ранним рождественским утром дозорные доложили о меарском герольде, сопровождаемом латником, примерно в двух часах езды от Ремута. Паж сообщил об этом Келсону, сидевшему в комнатах Дугала, где король и лорд из Приграничья как раз обсуждали предполагаемый ответ Меары, пока Дугал одевался для утверждения его титула. Король был одет в придворную малиновую мантию, отороченную на запястьях и внизу горностаем, и с большими разрезами спереди и сзади, но не успел надеть ни корону, ни прочие символы своей королевской власти.«Лично мне это не нравится, а тебе?» — спросил Келсон, отпустив пажа и оруженосца и наблюдая как Дугал перетягивает свою тунику из серой шерсти узким ремешком. — “Герольд и один рыцарь. Даже не делегация. Как ты думаешь, что это значит?»Фыркнув, Дугал встряхнул свой клетчатый плащ клана Мак-Ардри и накинул его себе на плечи, придерживая плащ одной рукой, другой он рылся в деревянной шкатулке, подыскивая подходящую застежку. Желто-черно-серый плащ резко контрастировал с грубой серой шерстью туники под ним.«Уверен, что не сдачу. Но мы ведь на самом деле и не ожидали ее, так ведь? Ты сам примешь ответ?»«Да… после того, как мы закончим с утверждением твоего титула. Думаю, им не повредит немного остыть. Ведь именно за герольдам и платят.»«Думаю, что так.»Когда Дугал продел через обе полы его плаща булавку тяжелой круглой застежки, Келсон вздернул бровь и наклонился, чтобы рассмотреть ее поближе, осторожно взяв покрытое гравировкой серебро двумя пальцами и поворачивая застежку к свету.«Изумительная вещь. Серебро Приграничья?»Дугал кивнул и вернул застежку на место, торопливо расправляя складки плаща на плечах.«Да. Это одна из реликвий клана Мак-Ардри. Она принадлежит нашему семейству уже несколько поколений. Думаю, что мне надо надеть еще и знак предводителя. Сайард сказал, что положил его на дно шкатулки. Посмотри, может, ты сможешь найти его?»Буркнув в ответ, Келсон обратил свое внимание на шкатулку. Он помнил этот знак. Он был на старом Колее, когда тот во время коронации Келсона вышел вперед, чтобы принести ему присягу верности. Внизу, под несколькими пряжками и перстнями, он нашел что-то, завернутое в кусочек белого кроличьего меха, что по размеру и форме было похоже на знак, который он искал. Когда Келсон вынул это из-под остальных вещей, из меха показались украшенные гравировкой головы лошадей, но Келсон передал это Дугалу, даже не посмотрев на них и продолжая рыться в шкатулке, рассматривая остальные вещицы.«Похоже, что Сайард привез тебе всю казну Транши,» — сказал он, вытаскивая кольцо, инкрустированное золотом. — “А это что, печать Транши?»«Это? А, да. Транши, но не Мак-Ардри.» — Дугал потер знак об рукав своей туники и надел его на шею, высвобождая свою косичку и поправляя плащ и воротник, чтобы они не перепутались. — “Наверное, мне надо будет надеть кольцо вместе с остальными регалиями. Я думаю, что вместе с короной. У кого она?»«Наверное, у Сайарда,» — ответил Келсон. — “В любом случае, у кого-то из твоих людей.» — Он одел перстень на свой собственный палец, чтобы не потерять, и снова порылся в шкатулке. — “А вот, посмотри, это очень даже неплохо — пряжка с головой льва. Почему ты не надел ее вместе этой круглой застежки?»«Это?» — Дугал, взяв у Келсона застежку, небрежно глянул на нее, потом покачал головой и положил застежку обратно в шкатулку.«Думаю, что сегодня неподходящий день для этой застежки, но обещаю одеть ее на твою свадьбу, если ты, в конце концов женишься на Сидане.» — Он с глухим стуком закрыл крышку шкатулки. — “Говорят, что мой отец подарил ее моей матери в день их свадьбы, так что она больше подходит для праздника любви чем для назначения военачальника, или ты не согласен?»«Хм-м, пожалуй. Но все-таки она нравится мне больше, чем круглая застежка.»Дугал, затыкая за пояс кинжал, усмехнулся и слегка поклонился.«Говоря по правде, мне тоже. Но если я не одену все знаки, подтверждающие, что я — предводитель клана, особенно на свой первый официальный прием при дворе, то члены моего клана могут счесть себя оскорбленными. Они считают, что мой ранг их предводителя гораздо выше, чем титул графа. Ты же знаешь, как это бывает в Приграничье.»«О, да,» — сказал Келсон, подражая приграничному говору Дугала и улыбаясь, когда тот обернулся, чтобы оглядеть себя.Когда Дугал закончил крутиться, Келсон уже успокоился, но в его серых глазах Халдейна были заметны мучавшие его дурные предчувствия.«Что-то не так?» — спросил Келсон.Вздыхая, Келсон поглядел на свои ботинки. — «Мне хочется, чтобы сегодня утром я должен был бы только сделать тебя графом, и все,» — сказал он спокойно. — «Я не хочу всего остального.»«Как и все остальные,» — ответил Дугал.«Тогда зачем мы это делаем ?»«Я думаю, потому что мы должны.»«Мы должны,» — повторил Келсон.Глубоко вдохнув, он шумно выдохнул и несколько натянуто улыбнулся.«Ну, раз так , то, по-моему, мне пора надеть знаки моего ранга, как ты думаешь? Не могу же я сделать тебя графом без них.»«Конечно!» — ответил Дугал.Они продолжили подшучивать друг над другом все время, пока Келсон не закончил одеваться и даже по пути в главный зал. Глава 18 И обручу тебя Мне в верности… Осия 2:20 Рождественский Прием. Запах ели и кедра, острый запах сосновых шишек, положенных в светильники, освещавшие путь Келсона через галдящий, набитый битком зал. Серебряные звуки труб, рокот барабанов. Ярко одетые люди, почтительно расступающиеся перед ним, ряды празднично одетых придворных, некоторые из них с оружием, дамы, яркие и изящные, как певчие птицы.Как и на большинстве торжеств, на Келсоне была украшенная драгоценными камнями корона, а не простой золотой обруч, который он предпочитал. Его черные волосы свободно падали ему на плечи. На поясе из позолоченной кожи висел отцовский меч; на согнутой левой руке покоился украшенный драгоценными камнями скипетр. Прежде, чем подняться на помост, на котором был установлен трон, он прошел налево, где стояли епископы и ненадолго опустился на колени перед Брейденом, чтобы получить благословение, и, стараясь быть терпеливым, поднялся к трону.Похоже, его трон был единственным островком тишины. Выждав, чтобы он сел, барабаны зарокотали, требуя внимания к герольду, возвестившему о начале Рождественского Приема. За этим последовали заверения вассалов в преданности — обычно просто быстрое бормотание. Он склонял голову, отвечая на их поклоны, протягивал руку, чтобы по ней мазнули губами в знак преданности, бормотал слова благодарности, спрашивал о их семьях и землях, один человек быстро сменял другого.Когда он неожиданно увидел приближающегося Дерри, лицо его прояснилось — он не знал о прибытии молодого лорда ко двору — потом встал, чтобы поцеловать руку улыбающейся Риченды, когда Морган вывел ее вперед и внезапно понял, чем было вызвано присутствие Дерри.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48