Как же мне не хочется просить денег у Гонсалеса! – мысленно сокрушалась Джулия, одевая Джонни. Но у нас нет другого выхода. Мы не можем оплатить детский сад, а бабушка уже не может следить за мальчиком, как бы ни бодрилась.Джонни довольно загукал и начал дрыгать ножками, призывая тетю поиграть с ним. Все в племяннике казалось Джулии прекрасным. Она искренне считала, что этот ребенок необыкновенно талантлив и у него доброе, полное любви к окружающим, сердце. И как может мужчина, столь искренне заботящийся о судьбах чужих ему людей, совершенно не проявлять интереса к собственному сыну?По телевизору показывали любимый сериал бабушки, но старушка мирно спала в кресле. У Джулии оставалось сорок пять минут до собеседования. Нужно поскорее уложить Джонни спать.– Пойдем, дорогой, поедим, – сказала она, относя мальчика на кухню.Джонни быстренько съел детское спагетти с мясным соусом и сливовое пюре. Когда нагрелось молоко, Джулия перелила его в бутылочку. Посадив ребенка на колени, она стала кормить его. Джонни, конечно, мог уже держать бутылочку сам, но ему очень нравилось, когда это делал кто-нибудь другой. Пока пил, мальчик не сводил с тети больших умных глаз, будто хотел показать, что чувствует к ней глубокую привязанность.На встречу Джулия чуть не опоздала. Джонни не хотел засыпать, начал плакать и разбудил бабушку. Так что Джулии пришлось успокаивать и его и старушку, которая огорчилась, что заснула. Часы показывали без двух минут три, когда она вбежала в офис Фонда поддержки иммигрантов, который находился в более чем скромном помещении разорившегося продуктового магазина в бедной части города.В большой комнате стояли три стола, стеллажи, несколько обычных стульев и целая гора старых складных, сваленных в углу. Все свободное от незамысловатой меблировки место было занято стопками проспектов и плакатов.За столом секретаря никого не было. Следуя написанной вручную просьбе на табличке, Джулия нажала кнопку звонка и стала ждать, но мужчина, которого она боялась встретить, так и не появился. Из соседней комнаты вышел немолодой полный латиноамериканец, вытиравший с подбородка остатки сандвича, и подозрительно оглядел посетительницу.– Я Фернандо Руис, – сказал он спустя мгновение, – а вы, очевидно, Джулия Литтон. Садитесь, пожалуйста. Что вы умеете делать?Девушка достала свои аккуратно напечатанные характеристики и протянула ему.По мере того как Фернандо читал, его брови постепенно поднимались.– Девяносто слов в минуту и стенография, так? А еще вы немного говорите по-испански. Я поражен. Почему, обладая столь высокой квалификацией, вы хотите работать здесь?Тут Джулия поняла, что не зря умолчала о своем высшем образовании. Если учитывать мизерную зарплату, которую они предлагали, возможно, она окажется единственной претенденткой.– Во-первых, это близко от моего дома, – ответила Джулия, – у меня маленький сын и…Тут Фернандо скептически оборвал ее:– Нам нужен надежный человек, мисс Литтон, или миссис? У вас есть подруга или родственница, которая следит за ним?– Мисс. Вообще-то, моя бабушка…И тут стеклянная дверь открылась, и в офис буквально ворвался Эдвард Гонсалес. Джулия обернулась.– Вы! – воскликнул Гонсалес, сразу узнав ее. – Что вы здесь делаете? Я вас видел на моем выступлении.Джулия с трудом справилась с растерянностью. Вблизи этот мужчина был неотразим. Но надо что-то отвечать ему.– Я пришла узнать насчет работы, – глядя ему прямо в глаза, сухо ответила она.Гонсалес понял, что девушка и не собирается притворяться, будто между ними ничего не произошло. Все же интересно, зачем она ходила на его выступление? Что ж, рано или поздно он узнает.– Как раз то, что нам нужно! – Других кандидатов у них, впрочем, не было. Эдвард усмехнулся. – Придется нанять вас.Гонсалес закрылся в своем кабинете, и оба собеседника почувствовали себя свободнее после его ухода.– Хорошо, мисс Литтон. У вас отличная характеристика, и, хотя мы не требовали от секретаря навыка стенографии, он может очень пригодиться. Не могли бы вы напечатать пару абзацев?Джулия достала из сумочки блокнот и ручку. Застенографировать отрывок журнальной статьи, прочитанной со средней скоростью, не составило особого труда. Затем она быстро перепечатала свою запись, с облегчением заметив, что ни одна клавиша старенькой печатной машинки не западает.Фернандо сообщил, что окончательное решение о ее приеме на работу – за Гонсалесом. Заранее настроившись на неприятные вопросы, Джулия позволила ввести себя в клетку ко льву.Эдвард разговаривал по телефону и жестом указал девушке на кресло. Время от времени он в чей-то монолог вставлял «да» или «о'кей» и проводил рукой по черным волосам. При этом он не спускал с нее глаз, как бы спрашивающих: «Между нами есть что-то общее?»В мягкой глубине его черных глаз таились наслаждение и… опасность. Искра, вспыхнувшая между ними после его выступления в университете, разгоралась ярким пламенем. Намеренно или нет, но его губы приоткрылись. Как, должно быть, приятно их прикосновение!С трудом Джулия отвлеклась от фантазий и приказала себе смотреть на Гонсалеса лишь как на источник дохода для племянника. Но, несмотря на благие намерения, когда он, наконец, положил трубку и обратился к ней, по всему ее телу пробежала дрожь.Гонсалес прочитал характеристику и несколько слов, написанных Руисом, и снова оценивающе взглянул на свою собеседницу.– Как вы печатаете с ними? – спросил он по-испански, глядя на ее длинные, аккуратно накрашенные ногти.Если Эдвард думал смутить ее, продолжив собеседование на испанском, он ошибся. Джулия вежливо улыбнулась.– Я к ним привыкла, – ответила она. – До обучения в школе секретарей я работала маникюршей.– Почему вы хотите работать у нас?– Это очень просто, – слегка улыбнулась Джулия, – мне нужны деньги. Моя бабушка слишком стара и…– Вы замужем или помолвлены? – перебил он ее.– Не вижу, какое это имеет отношение к делу.Глаза Эдварда блеснули.– Хорошо, я не буду спрашивать. Давайте поговорим о другом. Что вы думаете об иммигрировавших фермерах? Заслуживают они получения равных прав с американцами?На отвлеченные темы Джулии было легче найти общий язык с Гонсалесом.– Все люди заслуживают справедливого обращения, независимо от их происхождения, – сказала она. – Вы думаете, что, будучи человеком из бедной семьи, я боюсь, как бы иммигранты не заняли все рабочие места, но это не так. По моему мнению, в этой стране все равны.Было видно, что она говорила от чистого сердца.– Я думаю так же, мисс Литтон, – согласился, широко улыбаясь, Гонсалес. – Место секретаря ваше. А теперь, пожалуйста, напечатайте парочку писем.Если бы не его обаяние, было бы намного легче ненавидеть его. Достав записную книжку, Джулия застенографировала текст под диктовку и затем спросила:– Что-нибудь еще?– В общем, да, – начал Эдвард извиняющимся тоном. – Вы не могли бы сегодня вечером вести протокол собрания фермеров-иммигрантов в Кастровилле? Вам будут выплачены сверхурочные.Если Джулия засомневалась, то не из-за Джонни: бабушка присмотрит за ним.– Кастровилл довольно далеко отсюда, – заметила она, – а моя старая машина часто выходит из строя, и я стараюсь не совершать на ней долгих поездок, особенно в поздние часы.– Нет проблем, – ответил Гонсалес. – Вы можете поехать вместе со мной.Отлично! Эта поездка поможет ей узнать его получше.– Хорошо, – согласилась Джулия. – Я только предупрежу бабушку, что задержусь.Гонсалес пригласил в кабинет Фернандо. После того как она позвонила бабушке и напечатала письмо, Джулия несколько раз ответила на звонки.Когда Фернандо вышел из кабинета босса, он остановился у ее стола, прокашлялся и сказал:– Примите мои поздравления, мисс Литтон. Надеюсь, вам здесь понравится.Его искренние пожелания неожиданно ободрили ее.– Зовите меня Джулия и спасибо за хороший отзыв!После его ухода она нашла в ящиках стола конверты и надписала на них адреса. Затем постучала в дверь кабинета Эдварда и, не дождавшись приглашения, вошла. Босса не было на месте, и Джулия подумала, что тот ушел, очевидно, воспользовавшись запасным выходом.И тут она увидела его. Эдвард, обнаженный до пояса, стоял в углу у раковины и мылся холодной водой. Джулия заворожено пробежала глазами по его мускулистой спине. При этом у нее возникло такое чувство, будто ее изо всей силы ударили в живот. Чтобы избавиться от наваждения, она вспомнила Мэри, ее беременность… К своему удивлению, Джулия при мысли о сестре испытала нечто вроде ревности.Увидев выражение ее лица, Эдвард окунулся в водоворот противоречивых ощущений. Эта девушка возбуждала его с первой встречи, и, как он догадывался, влечение было взаимным.– Послушайте, – начал он, неловко потянувшись за полотенцем. – Я должен был предупредить… Я иногда моюсь и переодеваюсь в кабинете, если вечером еду на встречу.Стараясь привести в порядок мысли, Джулия ответила:– Не стоит… извиняться. Я вошла в кабинет без разрешения.– Ничего страшного. – Гонсалес передернул плечами.Я в этом не уверена, подумала Джулия и поспешно отступила в приемную, чувствуя, что больше не вынесет вида полуобнаженного тела Эдварда Гонсалеса. 2 Когда Гонсалес появился в приемной в строгом костюме, свежей рубашке и галстуке, Джулия почти успокоилась, но все равно старалась не встречаться е ним глазами. Она понимала, что каждый раз, поймав взгляд горячих черных глаз босса, будет представлять его полуобнаженным и в голову полезут разные нежелательные мысли.А Джулия решила, что не может позволить себе идти на поводу своих чувств.К ее облегчению, по дороге они остановились в фешенебельной части Сан-Антонио и захватили Фернандо и сестру Гонсалеса. К сожалению, Джулия не могла сосредоточиться на общем разговоре. Как она ни старалась, но не могла отвести взгляд от бедра Эдварда, напрягавшегося и расслаблявшегося, когда он давил на педаль, и не чувствовать запаха его дорогого одеколона. Она ни на минуту не переставала ощущать присутствие мужчины, бывшего любовником ее сестры и отцом племянника.Наконец, сделав усилие, Джулия отвернулась к окну. Главное постоянно помнить Мэри, тогда меньше будет шансов стать очередной жертвой Эдварда Гонсалеса.Они прибыли в Кастровилл в самый час пик, немного раньше начала встречи.– Мы должны поесть, – заметил Эдвард, сворачивая на узкую боковую улочку, – здесь есть отличный мексиканский ресторанчик.В скромном, но очень чистом заведении Джулия решила сесть напротив Эдварда, а не рядом, чтобы не сталкиваться с ним плечами, но тут же осознала свою ошибку. Во-первых, они беспрестанно касались друг друга коленями, а во-вторых, приходилось встречаться с ним глазами, чтобы не показаться невежливой.Тактично помогая, Джулии справиться с меню, Гонсалес выбрал чалупы, энсаладу и национальный мексиканский десерт. Поскольку они заехали в ресторан в рабочее время, она не волновалась о цене: босс оплатит счет.Официантка, радостно приветствовавшая Гонсалеса еще при входе, принесла чипсы с соусом и безалкогольные напитки. Скоро подоспели основные блюда, горячие и невозможно острые, но такие вкусные, что поглощенная едой Джулия почти забыла свою неприязнь к обидчику сестры, внимательно наблюдавшему за ней на протяжении всего обеда.Женщина может утонуть, в этих глазах, непроизвольно подумала Джулия. Как Мэри…Она едва не прослушала вопрос Изабеллы Гонсалес.– Вы выросли в Сан-Антонио? – спросила сестра Эдварда.Джулия насторожилась. Вдруг Гонсалес вычислит ее связь с Мэри. Если, конечно, он еще помнит бывшую любовницу и мать своего сына.Все же она решила сказать правду.– Я родилась в Сан-Антонио.– А где вы живете? – задал вопрос Эдвард.Она передернула плечами.– Мы часто переезжаем.Это было правдой. Вынужденная растить двух внучек-сирот на ничтожную зарплату помощницы медсестры, их бабушка меняла квартиру каждый раз, как повышалась арендная плата. Они переселялись во все менее и менее комфортабельные квартиры. За десять лет обучения Джулия поменяла около дюжины школ. Немного мечтательная и более стеснительная, чем старшая сестра, она не могла быстро заводить друзей и поэтому не хотела, чтобы подобное детство было и у – ее племянника.Собрание, на котором Джулия должна была вести протокол, проходило в помещении, похожем на офис Гонсалеса, но обставленном более обшарпанной мебелью. Объяснив, что надо записывать только значимую информацию, Эдвард усадил ее за один из круглых столиков, стоявших в комнате.Изабелла Гонсалес, занимавшаяся социальной работой с нуждающимися женщинами, заняла место рядом с Джулией.– Эд говорит, что вы немного знаете испанский, – сказала она. – Где вы учили язык?С твердым намерением утаивать историю своей жизни Джулия ответила неопределенно:– Мы много переезжали и иногда жили в испанских кварталах.Изабелла понимающе улыбнулась.– Это самый лучший способ выучить язык. Если у вас появятся трудности с испанским, не стесняйтесь, спрашивайте у меня. Некоторые иммигранты говорят слишком быстро, особенно когда возбуждены.На собрании, как и предупреждала Изабелла, большинство говорило по-испански, а многие–с бешеной скоростью. Хотя Джулия иногда спрашивала у сестры Эдварда, как перевести отдельные слова или фразы, все равно ведение протокола не представило для нее особой трудности.Во время пятнадцатиминутного перерыва Изабелла и Джулия разговорились за чашкой кофе. После того как Изабелла рассказала о своем женихе и свадебных планах, Джулия нашла сестру Гонсалеса очень милой. Нельзя винить ее за поступки брата. И к тому же не надо забывать, что она тоже тетя Джонни и именно о такой подруге всегда мечтала Джулия.Тут же в голову ей пришла мысль: что предпримет Эдвард, когда правда откроется? Если он задастся целью получить опеку над Джонни, то может легко осуществить это, используя свои связи.Этого не должно произойти, подумала Джулия. Мы с бабушкой не сможем без Джонни.После собрания, закончившегося в одиннадцать вечера, Эдвард отвез домой Фернандо и сестру, а затем подъехал к офису, где стояла машина Джулии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14