Ее преданность простиралась достаточно далеко, чтобы верно служить госпоже, но ни одна женщина в здравом рассудке не вмешается по своей воле в жуткую схватку мужчин.
– Будьте осторожны, миледи!
– Если разбойники проедут этим путем, спрячься в скалах, потом расскажешь, куда они ускачут.
– Да, миледи!
У Бронуин не было другого оружия, кроме Макшейна. Или было? Она ощупала украшенную луку седла, сделанную по указаниям отца. В седле был тайник со спрятанным в нем кинжалом. Оуэн Карадокский когда-то доверил дочери секрет. Теперь нужна была только храбрость, чтобы воспользоваться оружием. И этому еще предстояло научиться, потому что, обладай она достаточной отвагой, Ульрик Кентский никогда не стал бы Ульриком Карадокским, может быть, даже не было бы и этого кошмара, вызванного, несомненно, демонами, взбудораженными духом мести.
А не дело ли то душ ее отца и его воинов, павших в той резне? Нет, сурово убеждала себя Бронуин, отец никогда не навлек бы беду и опустошение на свой народ, пусть даже для того, чтобы добраться до убийцы – ее мужа, Ульрика Карадокского. Это дело рук демонов.
«Кто-то пытается нас разлучить, жена», – слова мужа, казалось, звенели в ее ушах, заглушая скрежет скрещиваемых клинков.
А вдруг разбойники нападают на Ульрика в этот самый момент, когда она борется со своцм сердцем? Холодок пробежал по спине у Бронуин.
Дым застилал ей глаза, когда она ворвалась в деревню, миновав кузницу и мельницу на краю селения и направившись к выгону, где часто играла с деревенскими детьми, пока мать раздавала крестьянам подаяние и лечебные мази и отвары. По обе стороны от нее пылали соломенные крыши глинобитных хижин. Женщины и дети с плачем и криками разбегались в разные стороны, как и испуганный скот и прочая домашняя живность.
Узнав жену мельника, Бронуин придержала Макшейна.
– Матильда, собери женщин и детей. Мы должны пригнать животных в замок. Здесь ничего уже не спасешь! Наши мужчины задержат разбойников.
Как ни хотелось ей найти Ульрика, нужно было выполнить свой долг. Дома можно будет отстроить заново, а пополнение домашнего скота, и без того уменьшившегося в численности после восстания, станет еще одной трудной задачей.
– Я посмотрю в переулках и между домами и выведу скот оттуда, – крикнула Бронуин через плечо.
Стянув шаль, которую, уезжая, она впопыхах накинула на плечи, Бронуин стала размахивать ею над головой и кричать. Она объехала горящие дома, находившиеся неподалеку от выгона, где развернулась битва, и потом объехала задние дворы, осматривая все открытые проходы и закоулки, выясняя, нет ли где оглушенных и потерявшихся, будь то люди или животные.
Макшейн пугался дымных завес, но настойчивости у Бронуин было достаточно, чтобы скакун подчинялся воле хозяйки. Свиньи, цыплята, коровы и быки метались повсюду. Сбежавшие от разбойников жители деревни сгоняли их на край селения, собираясь вести под защиту стен Карадока.
Однако некоторые животные растерялись, подобно людям, и бродили по деревне, словно отыскивая свои дома. Увидев надвигавшуюся на них леди Карадок, размахивающую шалью и испускающую громкие крики, они спешили к ближайшему выходу в противоположном направлении – к башне замка. Во время своего последнего, четвертого, объезда, когда огонь и дым сделали невозможными дальнейшие поиски, Бронуин вдруг услышала жалобный хор мяукающих котят.
Макшейн резко остановился, когда она натянула поводья и соскользнула с седла на утоптанную землю, замотав нос и рот шалью, чтобы не задохнуться в дыму. Среди полыхающего огня она ухитрилась найти укромное местечко под перевернутым бочонком. Здесь и находились четверо маленьких котят, у которых, видимо, лишь недавно открылись глаза. Где находилась их мать, Бронуин могла только гадать, но оставлять малышей сгорать заживо не собиралась. Она торопливо сунула их в шаль и, завязав узел, прикрепила к седлу Макшейна.
Стремена были слишком высоки, но обученный боевой конь оставался, спокоен среди бушевавших огня и шума. Подогнув передние и задние ноги, он опустился, чтобы хозяйка могла вдеть ногу в стремя и вскочить в седло. Бронуин увидела впереди вереницу людей и животных, направлявшихся к воротам Карадока, но вместо того чтобы последовать за ними, повернула Макшейна к выгону.
Некоторые из разбойников еще бились с рыцарями и пешими бойцами, но когда Бронуин добралась до места сражения, нападавшие вскочили на лошадей с развевающимися попонами и разрисованными масками на мордах и помчались к берегу. На мгновение Бронуин задумалась, не погнаться ли за негодяями, но, вспомнив об указании, данном ею Мириам, решила разыскать Ульрика, она и так уже долго медлила.
Сэр Хаммонд, помощник Ульрика в командовании отрядом, рыцарь, чье буйное веселье с лордом частенько лишало ее спокойного сна, спешился и сражался с двумя разбойниками, бывшими тоже без коней. Бронуин показалось, рыцарю приходится трудно. Разбойники тоже поняли это, и один из них обошел сэра Хаммонда справа и скользнул за его спину, чтобы поразить противника сзади. Забыв о том, что отбивавшийся от негодяев человек – один из чужаков, поставивших Уэльс на колени, Бронуин пришпорила Макшейна и бросилась на разбойника.
Нож, занесенный над спиною Хаммонда, вылетел из руки мерзавца, как только Макшейн обрушился на него, отбросив в сторону от рыцаря в тот момент, когда разбойник обернулся, услышав приближающийся стук копыт. Шум битвы, должно быть, пробудил боевые качества коня: он быстро развернулся, прежде чем Бронуин успела дать ему команду, и лягнул врага. Хотя от огней пожара было достаточно светло, Бронуин не увидело повернутое к ней лицо отступившей жертвы, потому как оно было прикрыто уродливо разрисованной маской, но от одного вида жуткой маски кровь стыла в жилах не меньше, чем от вида лошадей-призраков с нарисованными глазами величиной с тарелку. Всадница вцепилась в золотистую гриву Макшейна, поводья давно уже выскользнули у нее из рук во время яростной атаки скакуна, но она все же держалась в седле и позволяла коню делать то, чему он был обучен. Узел шали оказался перед нею, котята копошились и своими крохотными коготками царапали ее скврзь тонкую ткань.
Бронуин едва успела заметить, что на нее собираются напасть сзади, как услышала предупреждающий крик и почувствовала, что ее сильно дернули за подол, чуть не скинув со спины коня. Она оглянулась через плечо и увидела, что один из нападавших пытается вскочить на круп Макшейна, чтобы умчаться вместе с нею на коне. Поймав болтающиеся поводья, всадница повернула своего скакуна, чтобы конь заметил опасность. Макшейн стал кружить вокруг разбойника, выбиравшего момент, чтобы вскочить на спину гарцующей лошади.
Голова кружилась от непрерывного движения по кругу. Бронуин пригнулась к шее коня и нащупала рукоять спрятанного кинжала. Когда стало ясно, что оружием удастся воспользоваться успешно, она извлекла его из тайника. Уцепившись за гриву, Бронуин полоснула по рукам своего несостоявшегося похитителя. Если круговой маневр Макшейна не отпугнул его, то жалящий клинок заставит отступить. Он отшатнулся со злобным криком, а Макшейн, перестав выписывать круги, помчался прочь от разбойника.
– Боже мой, миледи!
Не успев прийти в себя от только что миновавшей опасности, Бронуин глянула на Дэвида, скакавшего к ней на своем темно-сером скакуне без седла. Добравшись до Бронуин, он переложил меч в левую руку и обхватил ее за талию.
– Ты с ума сошла, женщина? – спросил Дэвид, пересаживая ее на своего коня и устраивая перед собой.
– Со мной все в порядке, но… – Бронуин осеклась, заметив среди затихавшей битвы, что какой-то человек с арбалетом целится в широкую спину лорда Карадока, обтянутую красно-черным плащом. – Дэвид! Вон там!
– Я увезу тебя отсюда!
Некогда было спорить, тем более тратить время, убеждая Дэвида, чтобы он отпустил ее на помощь мужу. Бронуин ударила Дэвида по ребрам рукоятью кинжала, который еще сжимала в руке. Дэвид удивленно вскрикнул и ослабил хватку. Она соскочила с его коня. Замерев, увидела Бронуин, как первая стрела пролетела над плечом Ульрика, и продолжала бежать к стрелявшему с одним единственным намерением. Не обращая на нее внимания, человек хладнокровно вложил еще одну стрелу в арбалет и взвел пусковой механизм.
Обладай она такой же быстротой бега, как сам бог Меркурий, то и тогда не смогла бы помешать разбойнику выпустить стрелу – мысль промелькнула у нее в голове именно в тот момент, когда стрелявший поднял арбалет, чтобы еще раз прицелиться. Она помешать не может, но может помешать кинжал. Бронуин остановилась и ловко прикинула вес кинжала в руке. Не тратя ни мгновения на молитву, она послала кинжал с именем Господа на устах, пылко произнесенное шепотом.
– Иесусе!
Вторая стрела улетела в небо, потому как разбойник дернулся, когда разящая смертоносная сталь вонзилась ему в спину. Арбалет упал на землю, а следом с глухим стуком свалилось и тело негодяя.
Бронуин услышала женский крик и не поняла, что это кричит она сама. Ульрик обернулся. Его покрытое сажей лицо блестело от пота в свете пожара. Он бросил потрясенный взгляд на Бронуин, застывшую над своей жертвой. Она не сводила глаз с рукояти кинжала, торчавшей из спины мертвеца. То был кинжал Оуэна, и она хотела забрать его, но не могла решиться вытащить клинок.
– Увези ее в замок!
– Да, милорд!
Снова подъехал к ней Дэвид, подхватил за юбки и посадил на своего серого скакуна. На этот раз нельзя было поспорить с мускулистыми руками, сомкнувшимися вокруг ее талии и усадившими на спину коня, и уж тем более было не до задравшегося подола.
– Макшейн! Они заберут с собой Макшейна! – всполошилась Бронуин, когда Дэвид пустил коня в галоп вокруг деревни к равнине, отделявшей селение от замка. – Потерять скакуна еще хуже, чем кинжал!
– Сейчас разбойники спасают свои жизни, миледи, и это единственная добыча, о которой они беспокоятся.
Отнюдь не перестав тревожиться, Бронуин бросила взгляд назад и увидела кучку беглецов, направлявшихся к берегу.
– Дэвид, смотри! Едем за ними и…
– Если упадет хоть один волос с твоей головы, твой муж заколет меня мечом! – упрямо возразил Дэвид и добавил: – Да я бы и сам с собой покончил, если бы позволил этому случиться.
– Но…
– Чшшш, миледи, – уэльский рыцарь крепче прижал ее к себе. – Вы холодны, как лед, и от вас пахнет дымом.
Ни ночной холод, ни тепло, которым дарил ее Дэвид, не могли отвлечь молодую даму от тревоги об Ульрике, ее народе… и даже о рыцарях лорда. Когда они добрались до ворот, она вспомнила о Мириам, спрятавшейся неподалеку от берега.
– Ой, Дэвид, я оставила мою служанку наблюдать, по какой дороге поедут разбойники, – она показала на нагромождение скал. – Она там… в тех скалах.
Дэвид осторожно спустил ее на землю.
– По крайней мере, у нее хватило ума спрятаться и не скакать по головам половины бандитов, чтобы затем вторую половину бандитов попытаться зарезать!
Бронуин не успела возразить, потому, как молодой рыцарь сразу же развернулся и скрылся в ночи. Во внешнем дворе слышался голос управляющего, громко дававшего указания, как разместить людей и куда отвести скот и прочую домашнюю живность. Стремясь побыстрее подняться повыше для обзора окрестностей, Бронуин согласилась накинуть на себя плащ, предложенный одним из стражников, и – стала подниматься по узким ступеням винтовой лестницы на верхнюю площадку башни.
– Миледи, ваша тетя… – начал управляющий, увидев с собой Бронуин у зубчатой стены.
Он замолчал, заметив, что леди перепачкана сажей и в растрепанной одежде.
– Да, милорд? – подбодрила его Бронуин, удивляясь, что у него есть охота говорить о тете Агнес среди всего этого столпотворения.
– Она не стала слушать уговоров и отправилась к скалам. Мне следовало остановить ее, но милорд приказал подготовить замок к защите во время возможной осады и принимать тех, кто бежал из деревни.
– К скалам?
Бронуин побежала на другую сторону башни, надеясь рассмотреть скалистый берег, уступами спускавшийся к морю, но из-за тумана и дыма ничего нельзя было разглядеть.
– Вы кого-нибудь послали за ней?
– Да, миледи, а потом мне пришлось заняться другими делами, хотя к этому времени люди уже должны были б вернуться.
Тронутая глубоким волнением этого человека, Бронуин успокаивающе положила ладонь на его руку.
– Мы, женщины Карадока, очень выносливые. Тетя знает берег как свои пять пальцев.
– Но она может простудиться! В ее возрасте…
– Ничего, выпьет отвара омелы и посмеется надо всем случившимся… после того как пожалуется на свои больные суставы, конечно.
Бланкард улыбнулся – с нежностью, подумать только! Да ведь он неравнодушен к Агнес! До какой степени, Бронуин могла только догадываться, особенно сейчас, когда ее одолевало столько тревог! Она снова вернулась на ту часть площадки, откуда были видны огни, освещавшие пространство между замком и деревней. В замок направлялись всадники и пешие люди, оставив за спиной догоравшие дома. Все было кончено.
Высунувшись в амбразуру между зубцами, Бронуин всматривалась в темень, пока не различила Пендрагона. Конь не только вез светловолосого лорда, но в поводу вел за собой Макшейна. Когда рыцари проходили под воротами, Бронуин с тревогой заметила, что на других конях лежат тела раненых и, вероятно, убитых. Дэвид Эльвайдский с Мириам, сидевшей перед ним, скакали во главе пеших бойцов, возвращавшихся в замок.
Бронуин скатилась по ступенькам, появившись из башни в тот момент, когда Ульрик передавал обоих скакунов конюху. Рыцарь обернулся к подбежавшей Бронуин. В руках у лорда была шаль с пищавшими в ней котятами. Облегчение, переполнившее сердце Бронуин, не отразилось на лице ее мужа. Ульрик был разгневан, но выражение его лица свидетельствовало о том, что он слишком утомлен, чтобы дать выход своему негодованию. Заострившиеся черты лица, покрытого грязью и потом, придавали ему вид страшно измученного человека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55