Яковлев провел его на третий этаж, свернул направо, прошел почти до конца коридора.
- Илья, - сказал он, остановившись перед дверью, - человеку, с которым сейчас встретишься, ты обязан ответить на любой вопрос. Что бы он ни спросил. И ответить только правду.
- А кто он?
- Сашкин отец. Благополучно убитый при твоем активном участии.
- Я так и знал, что он остался жив.
- Естественно.
Он открыл дверь и вошел в комнату, сделав Илье приглашающий жест. Внутри их ожидал мужчина. В первую секунду казалось, что ему лет пятьдесят от силы, но при более внимательном взгляде становилось ясно, что он старше. Невысокого роста, худощавый, подтянутый, движения легкие и уверенные. Похож на Соколова, точнее, это Соколов обладал некоторым сходством с ним. В отличие от брата Цезаря, у хозяина комнаты волосы когда-то были темными, почти черными, но сейчас сильно поседели. А лицо такое же - те же высокие узкие скулы, те же почти правильные черты лица, глубоко запавшая переносица чуть ниже уровня прямых бровей, нос с едва заметной горбинкой. И темные внимательные глаза.
Яковлев подошел к нему, что-то очень тихо произнес. Илья осматривался, пока они разговаривали. Судя по всему, это помещение было рабочим кабинетом. В обстановке самым гармоничным образом уживались элементы современного офиса и антикварная мебель. Удивительно, но они ничуть не противоречили друг другу. Возможно, дело в том, что все предметы отличались аскетической простотой линий, никаких излишеств вроде мягких подлокотников. И все выдержано в одном цвете.
- Тогда позовете? - долетела до Ильи реплика Яковлева.
- Конечно, - кивнул хозяин.
Проводил до двери, потом повернулся к Илье, протянул руку(
- Сергей Иванович.
- Илья.
- Ты в шахматы играешь?
Вопрос не был неожиданным. Кто-то говорил о том, что лидеры Организации в буквальном смысле слова помешаны на шахматах. Причем это касалось не столько Хромого, сколько Ученого и его семейного клана. Цезарь в шахматы играл здорово, это точно.
- Да, играю.
- Тогда прошу, - Сергей Иванович показал в угол кабинета.
Там на низком журнальном столике стояла шахматная доска. Фигуры размером с ладонь, явно ручная работа... Впрочем, ничего удивительного, если вспомнить, что это страсть. Любой человек старается раздобыть оригинальные предметы, имеющие отношение к хобби.
- Если куришь, пепельница на полке. Там же сигареты. Белые или черные фигуры?
- Черные.
- Почему, если не секрет?
- Больше нравятся.
Сергей Иванович усмехнулся.
- Мои дети и подавляющее большинство их друзей играют почему-то строго черными. Загадка, которую мне до сих пор не удалось решить - откуда такое совпадение вкусов? Но все при знакомстве обычно говорят, что играют немного, плоховато или поверхностно знакомы с правилами. Что, в принципе, оказывается близко к истине. К какому уровню мне готовиться в твоем случае?
Илья сбросил медицинский камуфляж, уселся в свое кресло, взял в руки коня. Да, ручная работа. И очень высокого класса.
- Кандидат в мастера спорта.
- Даже так? Ну, я в молодости мастера успел получить. Возможно, пошел бы и выше, но биография подпорченная. Хорошо. Раз ты занимался, то знаком с теорией. Тогда мы разыграем кое-что из классики, если ты не против.
- Пожалуйста.
Первые несколько ходов ввергли Илью в состояние легкого замешательства. Эта комбинация была незнакома ему. Ладно, тогда будем просто играть, не напрягая мозги напрасно.
- И как давно ты начал заниматься?
- С пяти лет.
- А почему тогда только кандидат?
- Со временем накладки возникли. Мне было девять, когда врачи сказали моим родителям, что мне имеет смысл заняться более подвижными видами спорта. Шахматы я не бросил, и в новой секции понравилось, так что пришлось разрываться между двумя увлечениями. Смею надеяться, что достиг определенных высот и там, и там.
- Насчет шахмат пока не знаю, сейчас посмотрим. А что касается айкидо, то там тебя вспоминают добрыми словами.
Илья посмотрел на него с легким изумлением. Сергей Иванович пояснил(
- Видишь ли, Яковлев по долгу своему обязан ответить мне на любой вопрос. Когда готовилась моя смерть, я узнал о существовании некоего Вегаса. Мой сын упорно отрицал факт знакомства с агентом, уверяя, что и знать его не желает, чтобы случайно не провалить. Тогда я поинтересовался у Валеры Яковлева. И так получилось, что я достаточно хорошо знаю твоего сэнсея, - он помолчал. - Видишь ли, это необходимо - знать всю подноготную человека, который принимает участие в нашей деятельности. Поскольку Саша не горел желанием выполнить эту процедуру, руководствуясь соображениями конспирации, то справки собирал я.
Илья молча уставился на доску. Партнер попался сильный. Сильнее его тренера. Что касается справок, то эта новость не вызвала ни возмущения, ни удивления. Разумная предосторожность. Он тоже так поступал бы на месте Сергея Ивановича. Да и скрывать от него Илье было нечего.
- Опираясь на данные тебе рекомендации, я удивился только одному, Сергей Иванович откинулся на спинку кресла, внимательно посмотрел на Илью. - Скажи, почему все-таки криминал? Ведь твои убеждения и принципы далеки от законов, если можно так их назвать, преступного мира.
- В России нет ни одного честного человека, - твердо сказал Илья. Каждый хоть раз в жизни нарушал закон. Налоги утаивают практически все поголовно - а потому что если их платить полностью, мгновенно станешь нищим. Взятки дают тоже. Это вообще вроде правила хорошего тона стало. А ведь и первое, и второе - уголовно наказуемые деяния. Я уже не говорю о мелком воровстве - с работы что-то домой утащить. То, что в России называют бизнесом, за границей как минимум мошенничество. Честным человеком нельзя быть, даже если жить в полном одиночестве в глухой тайге - обязательно выяснится, что незаконно обрабатываешь клочок земли, принадлежащий государству, и не платишь за это налоги. Наши условия таковы, что честные люди обречены на физическое вымирание. И я просто не стал лгать себе. Криминал так криминал. Пусть тогда будет крутой криминал, а не мелкое воровство. Как говорят англичане, лучше дурная репутация, чем никакой.
- Ты не слишком категоричен?
Илья широко улыбнулся(
- Не спорю. Но, даже выбрав такой путь, я постараюсь сохранить какие-то рамки морали. В принципе, те ограничения, которые установил Цезарь... Простите, он же ваш сын...
- Ничего. Его только очень близкие друзья по имени называют. И то не всегда.
- Так вот, его рамки меня вполне устраивают. Он работает уже на таком уровне, на котором говорить о грабеже простых граждан смешно, поэтому моя совесть не страдает от того, что приходиться раздевать прохожих. У него четкие правила поведения с женщинами. Даже его враги говорят, что он, если можно так выразиться, джентльмен. Женщин не бьет, не насилует в качестве наказания и так далее. И даже те моменты откровенной жестокости, которым я стал свидетелем, имеют свое обоснование. Хотя я бы поступил иначе. Возможно. А возможно, что я не знаю всей подоплеки. Мне трудно судить. Та роль, которую я играю сейчас, вполне отвечает требованиям моей натуры. Пусть я преступник и помогаю преступнику. Но Цезарь несет определенный порядок. Он более цивилизованный человек, чем те, с кем он ведет войну. И для бандита может считаться образцом для подражания.
Сергей Иванович покачал головой.
- Полагаю, он был бы польщен таким отзывом. С одним-единственным уточнением. Саша не бандит в полном смысле этого слова. Это то, что в Италии называется мафиозо. Итак, ты обоснованно сделал свой выбор...
- Нет, - усмехнулся Илья. - Я его сначала сделал, потом обосновал. На самом деле тогда у меня не было времени на размышления. Поступал чуть ли не инстинктивно. И, в общем-то, не ошибся. По крайней мере, я ни о чем не жалею.
Сергей Иванович ничего не сказал. Некоторое время они играли в тишине. Илья уже видел, что дело идет к его проигрышу. Но отнесся к этому философски - не все ж выигрывать. Партия закончилась через пятнадцать ходов, Илья вновь расставил фигуры.
- Если хочешь, можешь опять черными, - разрешил Сергей Иванович.
- Да ничего, положено меняться. В сущности, от этого ничего не зависит.
- Мне тоже все равно.
Пользуясь сомнительным преимуществом первого хода, Илья начал разыгрывать сложную партию, которую выучил еще в детстве. Выиграть хотелось. Сергей Иванович усмехнулся, первое время переставлял фигуры точно как в теории, а затем внезапно сдал пешку и слона, напрочь поломав всю красивую и стройную картину. Илья немедленно потерял ладью.
- У тебя друзья есть? Настоящие, не приятели-одноклассники и не знакомые, с которыми общаешься долгое время. Такие, на которых можно положиться во всем. А?
Вопрос оказался настолько неожиданным, что Илья застыл с приоткрытым ртом. Потом покачал головой(
- Нет, наверное нет.
- Тебя никогда не удивлял этот факт?
- Честно говоря, я даже не задумывался об этом. Жил, и все. Потом, у меня практически не было свободного времени. То шахматы, то айкидо, то родителям помочь надо... Школа. В общем-то, я не жалуюсь на узкий круг общения. А друзья... Наверное, потребности не возникало.
- Сам в себе, независимый ни от кого, полагающийся только на себя... Нехарактерно для твоего возраста. Таких называют маленькими старичками. И очень не любят. Люди не терпят тех, кто прекрасно обходится без них. Не обращал внимания?
- Ну почему же? Мне об этом периодически сообщают. В армии несколько раз было, Пахан вон из себя выходил. Леха как-то обмолвился. К Чуме попал, так меня черт знает в чем подозревать начали. Слишком независимый, говорят. Значит - знаю то, что поможет мне остаться на плаву и утопить остальных. В школе побаивались из-за этого. В младших классах считали любимчиком учителей, но потом убедились, что я не прогибаюсь. Не понимали, почему я и не с учениками, и не со старшими. Хотя не спорю, было у нас два учителя, с которыми даже просто поговорить интересно. Много видели люди.
- Тебя не тяготит такая обособленность?
- Ничуть. Даже проще жить. Я отвечаю только за себя, берусь только за то, что мне по силам, и поэтому не испытываю нужды прыгать выше собственной головы.
- Но, насколько мне известно, сейчас ты отвечаешь не только за себя.
Илья подумал.
- Пожалуй, да. Но я же не в лесу живу. Конечно, есть люди, которые мне дороги, люди, с которыми у меня общие интересы. Я не хочу сказать, что чувствую себя совершенно обособленно. Нет, ни в коем случае. Мне просто никто не диктует свое мнение. Я независим именно в этом плане.
- Мат.
Илья ошарашенно уставился на доску. Не может быть... Как же он проглядел? Вот это да.
- Отыгрываться придется в следующий раз, - сказал Сергей Иванович без тени издевки. - А сейчас необходимо решить насущный вопрос твоего будущего. Как я понял, ни Яковлев, ни ты сам не стремитесь к разоблачению. То есть, ты желаешь остаться в игре. Но в этом случае необходимо создать полную иллюзию того, что ты принадлежишь к иному лагерю. Расскажи еще раз все, что сегодня произошло. И как можно детальнее.
На память Илья не жаловался. Сумел даже дословно передать все разговоры среди сидевших в засаде. Сергей Иванович уточнил, кто мог слышать приказ о ликвидации Цезаря.
- Пожалуй, - протянул он, потирая подбородок, - вину свалим на Олега, который ушел с поста под благовидным предлогом. Чего это он убежал, когда был приказ - проследить до конца? Подозрительно. А с тобой поступим следующим образом. Все, что случилось до того момента, как ты отошел по нужде на посту, оставим неизменным. Ты отметился в кустах, вернулся и обнаружил, что вашу группу натуральным образом уничтожают. Ни крикнуть, ни убежать возможности не было. Тебя ударили прикладом автомата в лицо, ты потерял сознание и очнулся здесь. Почему оставили жизнь тебе одному из всей группы? Ты выглядишь старше остальных, решили, что ты главный. С тобой сначала разговаривал Яковлев. Имя его назвать можешь - оно прекрасно известно Гончару. И ты их знать обязан, поскольку уже сталкивался с ним до поездки в Мытищи. Пока противоречий нет? Отлично. До переговоров тебе сделали перевязку, это обычное явление, у нас всем оказывают медицинскую помощь, чтобы люди не помирали раньше того, как перестанут быть полезными. Затем тебе предложили поделиться информацией добровольно. На вежливое предложение ты ответил отказом. Яковлев вызвал помощников и тебя заперли в подвале. Камеры увидишь сам, и даже пробудешь там некоторое время. Твоими соседями станут небезызвестные Муравей и Хирург. Оба живые, подлеченные и потерявшие надежду на скорое освобождение. Камеры одиночные, но возможность для общения имеется. Им ты расскажешь именно ту легенду, которую сейчас слышишь.
- Понятно. Затем, вероятно, я сбегу. Непонятно только, зачем в камеру запирать, если те господа связи с наружным миром не имеют.
- Не торопись. Тебя покажут некоторым авторитетам Организации, и именно в роли звеньевого Гончара. Мало того, поскольку ты отказался отвечать на вопросы добровольно, тебе продемонстрируют некие стимулирующие разговорчивость приемы. Ты будешь молчать, как партизан. Это не сложно, потому что при допросе обязательно присутствие Яковлева, так что всерьез резать тебя на куски не будут. Но следы останутся - и ты покажешь синяки и ссадины Чуме. Что касается побега, то этот вопрос мы проработаем несколько позже. Ты получишь все необходимые инструкции непосредственно в камере. Вопросы есть?
- Нет. Перспектива с одной стороны, грустная, а с другой - хоть высплюсь. А там кормят?
- Да, разумеется. Разрешается подраться с охраной во время раздачи еды - для того, чтобы впечатление на Муравья произвести. Но сторожей никто о твоем особом статусе предупреждать не станет, поэтому бить будут всерьез.
- Все ясно.
Сергей Иванович снял трубку телефона, набрал номер из трех цифр - из чего Илья сделал вывод, что в доме имеется внутренняя АТС. Буквально через полминуты явился Яковлев. Сергей Иванович коротко проинструктировал его, Илья вновь облачился в белый халат и шапочку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77