В восторге - магазин Водолей ру
Этот взгляд, казалось, проникал в её самые сокровенные уголки, в самую суть её существа. Нет, это не был сытый и довольный, затуманенный взгляд — такой обычно бывает после занятия сексом и в нём читается нечто вроде «Ну вот, теперь можно и домой», такой она привыкла видеть раньше. Кстати, она сама привыкла смотреть точно так же.
— Ты видишь меня насквозь, — прошептала она. Райли расплылся в улыбке. Нет, вид у него, конечно, был сытый и довольный и ужасно симпатичный. И все равно немного хищный.
— Да, самые мельчайшие подробности, — уточнил он. Танзи улыбнулась и устало вздохнула, вытягивая ноги, затем перевернулась на бок и закинула одну ногу на Райли.
— Знаешь, а Джей-Би кое в чём был всё-таки прав. Райли изумлённо выгнул бровь.
— Это в чём же?
Её улыбка стала лукавой.
— Ты действительно вкладываешь всего себя во всё, что делаешь, Мистер Ракетный Двигатель.
Райли простонал и попытался стащить её с кровати.
— Что ты делаешь? Эй, куда это ты собрался? — не поняла Танзи.
Её тело, казалось, превратилось в мягкое тесто, в этакую удовлетворённую, расслабленную макаронину.
— В душ, притом вместе с тобой, куда же ещё? — ответил Райли и потащил её за собой.
Танзи ничего не оставалось, как голой и босиком поплестись вслед за ним.
Бодрость ей вернули его ягодицы. Какая хорошенькая, крепенькая попка, подумала Танзи.
Хотя вряд ли Райли специально выставил эту свою часть ей на обозрение. За что ему дополнительное очко. Что ж, не зря он провёл свои лучшие годы в спортивном зале. Что до неё самой, она вообще не имела ничего против того, чтобы расхаживать дома нагишом. Наоборот, при первом же удобном случае поощряла это занятие. Особенно если рядом он, Райли.
Эх, только представить себе, какие они твёрдые и гладкие, эти стальные булочки, особенно если их намылить…
Райли остановился, оглянулся на неё и, перехватив её взгляд, можно сказать, застукал с поличным.
— Так ты идёшь?
Танзи улыбнулась и вздохнула:
— Ты будешь тереть первым, любитель мельчайших подробностей.
Райли, прихрамывая, спустился вниз и направился в кухню, чтобы принести из холодильника немного льда. Его колено в целом с честью выдержало испытание по подъёму тяжестей, равно как и постельную гимнастику. Зато он довольно дорого поплатился за то, что произошло в душе, когда он овладел Танзи, прижав её спиной к кафельной стене. И вот сейчас он с трудом сдерживался, чтобы не разразиться проклятиями на каждой ступеньке. Ведь стоило ему сделать шаг, как колено пронзала острая, как кинжал, боль.
Правда, нелегко разразиться убедительными проклятиями, когда с лица не сходит дурацкая блаженная ухмылка, подумал Райли.
Да, такого денька у него не было с тех самых пор, как… Впрочем, какая разница? Главное, что давно. Сейчас же Райли был занят тем, что обдумывал дальнейшую стратегию действий, потому что Танзи — а Райли был готов поклясться, что так оно и будет, — наверняка попытается восстановить дистанцию, как только пройдёт пьянящее ощущение от того, чем они с ней занимались в душе. Господи, он со счёта сбился, сколько раз они там кончили, подумал Райли и ощутил, что ему хочется её снова. И не обязательно в постели. Или в душе, если на то пошло. Вот это был секс! Страшно вспомнить, какие звуки исторгали их глотки — и стоны, и всхлипы, и рычание. Но почему-то первым в голову приходило совсем другое: как они хохотали, как подначивали друг друга.
И это как раз то, что ему страшно не хочется потерять. Не то, что было между ними в постели или в душе. А все промежуточные моменты. Все те мелочи, что и составляли её, Танзи.
Райли почему-то думал, что его будут мучить угрызения совести, что он будет терзаться сомнениями по поводу того, имел ли он право нарушить буквально все до последнего правила, которые для себя же установил, а заодно тщетно пытался добиться, чтобы их соблюдал и его безнадёжный гуляка-отец.
И вот теперь ему почему-то не было стыдно. Или почти не стыдно. Ведь он уже не сомневался, что речь идёт не о минутном увлечении. Пока он понятия не имел, куда все это его приведёт, Но одно знал точно: Танзи вряд ли выставит его за дверь. По крайней мере не сейчас. Независимо от того, будет ли и дальше её преследовать этот самый Со-ул-М8 или нет.
Опуская больную ногу с последней ступеньки, Райли так глубоко задумался, что едва не пропустил тонкий светло-коричневый конверт, что валялся на полу у двери под прорезью для почты. Кстати, не Танзи ли пыталась уверить его, что эта самая прорезь плотно заделана, по крайней мере на некоторое время? Когда же он предложил ей установить внешний детектор движения и систему безопасности, Танзи наотрез отказалась.
И дело не в том, что она не понимала всей серьёзности положения. Понимала, и ещё как! По крайней мере в той степени, в какой на это была способна такая самоуверенная особа, как она. В конце концов, она почему-то уверовала в способность Райли держать ситуацию под контролем. Из-за чего между ними вспыхнула очередная ссора.
После которой Райли ещё больше укрепился в подозрении что прав всё-таки он, а не она, отчего на душе у него остался неприятный осадок.
Не обращая внимания на то, что он практически не одет, Райли отомкнул дверь и проковылял за порог, чтобы окинуть взглядом улицу. Но та оказалась пуста — ни людей, ни машин, лишь дождь нещадно стучал по мостовой. Чертыхнувшись, он поспешил внутрь и замкнул за собой дверь, а затем, насколько позволяло больное колено, нагнулся над посланием. Краем ногтя, чтобы не оставить отпечатков и не испортить те, что уже наверняка там имелись, перевернул запечатанный конверт. На лицевом стороне ни имени, ни адреса, ни почтовой марки. Что неудивительно, потому что Танзи уже давно — как только её газетная колонка начала завоёвывать популярность — перевела всю свою корреспонденцию на абонентский ящик куда теперь поступала вся почта на её имя. Вот откуда её уверенность в том, что прорезь для почты не представляет опасности.
Судя по всему, Соул-М8 имел по этому поводу особое мнение.
На обратной стороне конверта Райли обнаружил знакомые по полученной на балу записке каракули, которыми было нацарапано всего два слова — «Для тебя».
Почему-то при их виде у него по спине поползли мурашки, а руки непроизвольно сжались в кулаки — с такой силой, что казалось, побелевшая от напряжения кожа вот-вот лопнет на костяшках пальцев. И хотя вне футбольного поля его бы никто никогда не назвал агрессивным, в данную минуту он с удовольствием придушил бы этого самого Соула-М8, кем бы тот ни был.
Усилием воли Райли заставил себя выкинуть из голе вы крамольные мысли и сосредоточиться на плане дальнеших действий. Танзи полагается на него — не хватало только, чтобы он позволил злости и раздражению взять над собой верх, утратив способность трезво и взвешенно мыслить. Хотя, если признаться честно, в данный момент он за себя не ручался.
Он обвёл глазами комнату. Не найдётся ли что-то такое, куда можно бы засунуть чёртов конверт? Как назло, ничего. Тогда он вышел в гостиную, взял несколько газет, просунул их под конверт, после чего перенёс всю бумажную кипу на кофейный столик, где до сих пор валялись остальные бумаги. Ему бы сесть, но колено то и дело напоминало о себе нестерпимой болью. Ловким движением Райли перевернул конверт, но никаких слов больше не обнаружил.
Райли не стал открывать конверт, хотя, если признаться честно, его так и подмывало это сделать. Черт, с каким удовольствием он сжёг бы проклятую бумажку! Потому что теперь из-за неё ему придётся вылезти под дождь, чтобы доковылять до джипа и достать комплект для определения отпечатков пальцев — на случай, если всё-таки удастся хоть что-то получить. А потом, если повезёт, сравнить отпечатки с теми, что удалось снять с подброшенной на балу записки. По крайней мере это даст возможность установить, доставил ли Соул-М8 обе записки, или хотя бы одну из них, собственноручно. Или же воспользовался услугами одного и того же посыльного. Хотя, по правде сказать, Райли сильно сомневался в том, что этот тип — кем бы он ни был на самом деле — умеет ладить с людьми. Зато он был готов спорить на что угодно, что мерзавец присутствовал на балу. А ещё Соул-М8 только что побывал перед входной дверью Танзи.
Кстати, Мартин был на балу. И ему известен адрес Танзи.
Райли ощутил приступ изжоги. Нет, не дай Бог, если злоумышленник всё-таки окажется её боссом. А дело, похоже, идёт к тому. Так что хочешь не хочешь, а придётся заняться Мартином вплотную. Эрни уже давно поручено достать образец его почерка, потому что Танзи вела переписку с шефом исключительно в электронном виде. Но пока что Эрни собирает информацию по благотворительному балу, а заодно колдует над созданием вируса. Кстати последний до сих пор так и не готов.
И всё же, всё же… Наверное, он сам до сих пор разрабатывал эту версию не слишком активно, потому что в душе ужасно не хотел, чтобы преступником оказался действительно Мартин, а не какой-то там свихнувшийся поклонник. Не успел Райли подумать, как ему тотчас вспомнилась статуэтка. Он до сих пор так и не снял с неё отпечатки Можно сказать, вообще напрочь забыл о её существовании после того, как немного вздремнул, и они с Танзи вместе прошлись по спискам сотрудниц «Фишнет». Что ж, в принципе ничто не мешает одновременно снять отпечатки и с койота, и с конверта. Но сначала неплохо бы одеться.
Он уже было поднялся, чтобы выйти из гостиной, когда раздался звонок в дверь.
— Я открою! — крикнула Танзи откуда-то из коридора.
По всей видимости, она тоже спустилась вниз, но кричала почему-то в сторону кухни — не иначе как решила, что он там.
Райли моментально вскочил с футона и бросился к двери, в надежде опередить её, но в этот момент в коленной чашечке вновь что-то хрустнуло, и он пошатнулся от боли А вместо предостережения из горла вырвалось лишь сдавленное проклятие. Держась за стену, чтобы сохранить равновесие, Райли на одной ноге проковылял в коридор.
— Тётушка Миллисент! — донёсся до него изумлённый возглас Танзи.
— Не было печали! — пробормотал себе под нос Райли и, возведя очи горе, мысленно добавил: «Ну почему я?», злясь на себя за то, что как назло оказался не в кухне, а здесь, в гостиной. Можно сказать, угодил в капкан, да ещё в таком виде. На нём всего-то замотанное вокруг бёдер полотенце и страдальческая гримаса на физиономии!
Слава Богу, ему хватило ума аккуратно сдвинуть кипу бумаг так, чтобы те закрыли собой конверт. А для большей надёжности поверх этой стопки он взгромоздил огромный альбом по искусству размером с сам кофейный столик. Сейчас Райли меньше всего хотелось говорить им обеим — и Танзи, и её тётушке — про конверт, равно как и вторгаться в личное пространство таинственного Соула-М8 — по крайней мере до тех пор, пока он досконально не исследует записку. Пока же самое разумное — под любым предлогом не пустить дам в гостиную.
— Танзи! — крикнул он. — Я здесь.
Она заглянула в гостиную. Слава Богу, на ней были шорты и футболка.
— Райли? Я думала, ты…
— Ах, Райли, как чудесно! — прощебетала тётушка Миллисент и шагнула в дверь прежде, чем Танзи сумела преградить ей дорогу. — Самое время, чтобы моя племянница выпустила вас из… О Боже!
У Райли тотчас вырвались слова, которые у него и в мыслях не было произносить.
— Сейчас я все объясню! — выпалил он.
От изумления Миллисент выронила небольшой монокль, с которым никогда не расставалась, однако быстро вернула его на место. Пристальным взглядом она окинула его с головы до ног, на долю секунды задержавшись глазами на полотенце, после чего, обернувшись к Танзи, произнесла:
— Как я догадываюсь, Райли попал под дождь?
— Нет, мэм. — Райли сделал шаг ей навстречу, однако колено тотчас напомнило о себе, и он сморщился от боли. — Хотя мне и приятно, что вы так подумали, но всё же будет лучше, если вы узнаете правду.
Поблёскивая моноклем, тётушка с царственным видом вновь обернулась в его сторону.
— Это какую же? — поинтересовалась она.
— Я больше не работаю на вашу племянницу.
— Я его уволила, — наконец обрела дар речи Танзи. Райли посмотрел в её сторону, ожидая увидеть Танзи растерянной и смущённой, однако ошибся. Собственно, этого следовало ожидать. На губах её играла лёгкая улыбка, в глазах плясали озорные огоньки. Судя по всему, происходящее не вызвало у Танзи ни малейшего замешательства. Что ж, не её ведь застукали голой в одном полотенце.
— Что-что? — переспросила Миллисент, глядя то на одного, то на другого. — Что-то произошло?
— Можно сказать и так, — негромко произнесла Танзи, едва сдерживаясь, чтобы не прыснуть со смеху. — Причём несколько раз.
Райли захотелось прихлопнуть чертовку на месте.
— Мы его ещё не поймали, но…
— Надеюсь, вы хотя бы вычислили, кто он такой? Танзи театрально закатила глаза.
— В этом вся моя тётушка, великий детектив-теоретик!
Миллисент посмотрела в её сторону взглядом, от которого съёжился бы даже взрослый мужчина. Однако Танзи следует отдать должное — лишь на секунду улыбка на её лице слегка померкла. Да и сам Райли едва сдержался, чтобы не улыбнуться. По крайней мере было понятно, что это неподдельная бравада.
— Возможно, Агата Кристи в свои восемьдесят с лишним лет и обладала острым умом, но и ей далеко до представительниц рода Харрингтон, — заявила Миллисент и, вопросительно выгнув бровь, словно дожидаясь ответа на свой вопрос, повернулась к Райли.
— Я больше не работаю на Танзи, — произнёс тот, — но я работаю вместе с ней. Я попросил кое-кого из моих знакомых выручить меня в качестве частного детектива, работающего по найму, и обещаю вам, что уже в скором времени мы расставим все точки над i.
Не выдержав сурового взгляда Миллисент, Райли осёкся. Уважение к Танзи нарастало в нём с каждой минутой.
— И вы решили отойти на второй план потому, что… Тут вмешалась Танзи.
— Потому что у нас… э… роман, — завершила она тётушкин вопрос, опять-таки с лукавой улыбкой. — Вот уже примерно час или два. Райли же считает, что в таком случае ему нехорошо оставаться в роли наёмной рабочей силы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
— Ты видишь меня насквозь, — прошептала она. Райли расплылся в улыбке. Нет, вид у него, конечно, был сытый и довольный и ужасно симпатичный. И все равно немного хищный.
— Да, самые мельчайшие подробности, — уточнил он. Танзи улыбнулась и устало вздохнула, вытягивая ноги, затем перевернулась на бок и закинула одну ногу на Райли.
— Знаешь, а Джей-Би кое в чём был всё-таки прав. Райли изумлённо выгнул бровь.
— Это в чём же?
Её улыбка стала лукавой.
— Ты действительно вкладываешь всего себя во всё, что делаешь, Мистер Ракетный Двигатель.
Райли простонал и попытался стащить её с кровати.
— Что ты делаешь? Эй, куда это ты собрался? — не поняла Танзи.
Её тело, казалось, превратилось в мягкое тесто, в этакую удовлетворённую, расслабленную макаронину.
— В душ, притом вместе с тобой, куда же ещё? — ответил Райли и потащил её за собой.
Танзи ничего не оставалось, как голой и босиком поплестись вслед за ним.
Бодрость ей вернули его ягодицы. Какая хорошенькая, крепенькая попка, подумала Танзи.
Хотя вряд ли Райли специально выставил эту свою часть ей на обозрение. За что ему дополнительное очко. Что ж, не зря он провёл свои лучшие годы в спортивном зале. Что до неё самой, она вообще не имела ничего против того, чтобы расхаживать дома нагишом. Наоборот, при первом же удобном случае поощряла это занятие. Особенно если рядом он, Райли.
Эх, только представить себе, какие они твёрдые и гладкие, эти стальные булочки, особенно если их намылить…
Райли остановился, оглянулся на неё и, перехватив её взгляд, можно сказать, застукал с поличным.
— Так ты идёшь?
Танзи улыбнулась и вздохнула:
— Ты будешь тереть первым, любитель мельчайших подробностей.
Райли, прихрамывая, спустился вниз и направился в кухню, чтобы принести из холодильника немного льда. Его колено в целом с честью выдержало испытание по подъёму тяжестей, равно как и постельную гимнастику. Зато он довольно дорого поплатился за то, что произошло в душе, когда он овладел Танзи, прижав её спиной к кафельной стене. И вот сейчас он с трудом сдерживался, чтобы не разразиться проклятиями на каждой ступеньке. Ведь стоило ему сделать шаг, как колено пронзала острая, как кинжал, боль.
Правда, нелегко разразиться убедительными проклятиями, когда с лица не сходит дурацкая блаженная ухмылка, подумал Райли.
Да, такого денька у него не было с тех самых пор, как… Впрочем, какая разница? Главное, что давно. Сейчас же Райли был занят тем, что обдумывал дальнейшую стратегию действий, потому что Танзи — а Райли был готов поклясться, что так оно и будет, — наверняка попытается восстановить дистанцию, как только пройдёт пьянящее ощущение от того, чем они с ней занимались в душе. Господи, он со счёта сбился, сколько раз они там кончили, подумал Райли и ощутил, что ему хочется её снова. И не обязательно в постели. Или в душе, если на то пошло. Вот это был секс! Страшно вспомнить, какие звуки исторгали их глотки — и стоны, и всхлипы, и рычание. Но почему-то первым в голову приходило совсем другое: как они хохотали, как подначивали друг друга.
И это как раз то, что ему страшно не хочется потерять. Не то, что было между ними в постели или в душе. А все промежуточные моменты. Все те мелочи, что и составляли её, Танзи.
Райли почему-то думал, что его будут мучить угрызения совести, что он будет терзаться сомнениями по поводу того, имел ли он право нарушить буквально все до последнего правила, которые для себя же установил, а заодно тщетно пытался добиться, чтобы их соблюдал и его безнадёжный гуляка-отец.
И вот теперь ему почему-то не было стыдно. Или почти не стыдно. Ведь он уже не сомневался, что речь идёт не о минутном увлечении. Пока он понятия не имел, куда все это его приведёт, Но одно знал точно: Танзи вряд ли выставит его за дверь. По крайней мере не сейчас. Независимо от того, будет ли и дальше её преследовать этот самый Со-ул-М8 или нет.
Опуская больную ногу с последней ступеньки, Райли так глубоко задумался, что едва не пропустил тонкий светло-коричневый конверт, что валялся на полу у двери под прорезью для почты. Кстати, не Танзи ли пыталась уверить его, что эта самая прорезь плотно заделана, по крайней мере на некоторое время? Когда же он предложил ей установить внешний детектор движения и систему безопасности, Танзи наотрез отказалась.
И дело не в том, что она не понимала всей серьёзности положения. Понимала, и ещё как! По крайней мере в той степени, в какой на это была способна такая самоуверенная особа, как она. В конце концов, она почему-то уверовала в способность Райли держать ситуацию под контролем. Из-за чего между ними вспыхнула очередная ссора.
После которой Райли ещё больше укрепился в подозрении что прав всё-таки он, а не она, отчего на душе у него остался неприятный осадок.
Не обращая внимания на то, что он практически не одет, Райли отомкнул дверь и проковылял за порог, чтобы окинуть взглядом улицу. Но та оказалась пуста — ни людей, ни машин, лишь дождь нещадно стучал по мостовой. Чертыхнувшись, он поспешил внутрь и замкнул за собой дверь, а затем, насколько позволяло больное колено, нагнулся над посланием. Краем ногтя, чтобы не оставить отпечатков и не испортить те, что уже наверняка там имелись, перевернул запечатанный конверт. На лицевом стороне ни имени, ни адреса, ни почтовой марки. Что неудивительно, потому что Танзи уже давно — как только её газетная колонка начала завоёвывать популярность — перевела всю свою корреспонденцию на абонентский ящик куда теперь поступала вся почта на её имя. Вот откуда её уверенность в том, что прорезь для почты не представляет опасности.
Судя по всему, Соул-М8 имел по этому поводу особое мнение.
На обратной стороне конверта Райли обнаружил знакомые по полученной на балу записке каракули, которыми было нацарапано всего два слова — «Для тебя».
Почему-то при их виде у него по спине поползли мурашки, а руки непроизвольно сжались в кулаки — с такой силой, что казалось, побелевшая от напряжения кожа вот-вот лопнет на костяшках пальцев. И хотя вне футбольного поля его бы никто никогда не назвал агрессивным, в данную минуту он с удовольствием придушил бы этого самого Соула-М8, кем бы тот ни был.
Усилием воли Райли заставил себя выкинуть из голе вы крамольные мысли и сосредоточиться на плане дальнеших действий. Танзи полагается на него — не хватало только, чтобы он позволил злости и раздражению взять над собой верх, утратив способность трезво и взвешенно мыслить. Хотя, если признаться честно, в данный момент он за себя не ручался.
Он обвёл глазами комнату. Не найдётся ли что-то такое, куда можно бы засунуть чёртов конверт? Как назло, ничего. Тогда он вышел в гостиную, взял несколько газет, просунул их под конверт, после чего перенёс всю бумажную кипу на кофейный столик, где до сих пор валялись остальные бумаги. Ему бы сесть, но колено то и дело напоминало о себе нестерпимой болью. Ловким движением Райли перевернул конверт, но никаких слов больше не обнаружил.
Райли не стал открывать конверт, хотя, если признаться честно, его так и подмывало это сделать. Черт, с каким удовольствием он сжёг бы проклятую бумажку! Потому что теперь из-за неё ему придётся вылезти под дождь, чтобы доковылять до джипа и достать комплект для определения отпечатков пальцев — на случай, если всё-таки удастся хоть что-то получить. А потом, если повезёт, сравнить отпечатки с теми, что удалось снять с подброшенной на балу записки. По крайней мере это даст возможность установить, доставил ли Соул-М8 обе записки, или хотя бы одну из них, собственноручно. Или же воспользовался услугами одного и того же посыльного. Хотя, по правде сказать, Райли сильно сомневался в том, что этот тип — кем бы он ни был на самом деле — умеет ладить с людьми. Зато он был готов спорить на что угодно, что мерзавец присутствовал на балу. А ещё Соул-М8 только что побывал перед входной дверью Танзи.
Кстати, Мартин был на балу. И ему известен адрес Танзи.
Райли ощутил приступ изжоги. Нет, не дай Бог, если злоумышленник всё-таки окажется её боссом. А дело, похоже, идёт к тому. Так что хочешь не хочешь, а придётся заняться Мартином вплотную. Эрни уже давно поручено достать образец его почерка, потому что Танзи вела переписку с шефом исключительно в электронном виде. Но пока что Эрни собирает информацию по благотворительному балу, а заодно колдует над созданием вируса. Кстати последний до сих пор так и не готов.
И всё же, всё же… Наверное, он сам до сих пор разрабатывал эту версию не слишком активно, потому что в душе ужасно не хотел, чтобы преступником оказался действительно Мартин, а не какой-то там свихнувшийся поклонник. Не успел Райли подумать, как ему тотчас вспомнилась статуэтка. Он до сих пор так и не снял с неё отпечатки Можно сказать, вообще напрочь забыл о её существовании после того, как немного вздремнул, и они с Танзи вместе прошлись по спискам сотрудниц «Фишнет». Что ж, в принципе ничто не мешает одновременно снять отпечатки и с койота, и с конверта. Но сначала неплохо бы одеться.
Он уже было поднялся, чтобы выйти из гостиной, когда раздался звонок в дверь.
— Я открою! — крикнула Танзи откуда-то из коридора.
По всей видимости, она тоже спустилась вниз, но кричала почему-то в сторону кухни — не иначе как решила, что он там.
Райли моментально вскочил с футона и бросился к двери, в надежде опередить её, но в этот момент в коленной чашечке вновь что-то хрустнуло, и он пошатнулся от боли А вместо предостережения из горла вырвалось лишь сдавленное проклятие. Держась за стену, чтобы сохранить равновесие, Райли на одной ноге проковылял в коридор.
— Тётушка Миллисент! — донёсся до него изумлённый возглас Танзи.
— Не было печали! — пробормотал себе под нос Райли и, возведя очи горе, мысленно добавил: «Ну почему я?», злясь на себя за то, что как назло оказался не в кухне, а здесь, в гостиной. Можно сказать, угодил в капкан, да ещё в таком виде. На нём всего-то замотанное вокруг бёдер полотенце и страдальческая гримаса на физиономии!
Слава Богу, ему хватило ума аккуратно сдвинуть кипу бумаг так, чтобы те закрыли собой конверт. А для большей надёжности поверх этой стопки он взгромоздил огромный альбом по искусству размером с сам кофейный столик. Сейчас Райли меньше всего хотелось говорить им обеим — и Танзи, и её тётушке — про конверт, равно как и вторгаться в личное пространство таинственного Соула-М8 — по крайней мере до тех пор, пока он досконально не исследует записку. Пока же самое разумное — под любым предлогом не пустить дам в гостиную.
— Танзи! — крикнул он. — Я здесь.
Она заглянула в гостиную. Слава Богу, на ней были шорты и футболка.
— Райли? Я думала, ты…
— Ах, Райли, как чудесно! — прощебетала тётушка Миллисент и шагнула в дверь прежде, чем Танзи сумела преградить ей дорогу. — Самое время, чтобы моя племянница выпустила вас из… О Боже!
У Райли тотчас вырвались слова, которые у него и в мыслях не было произносить.
— Сейчас я все объясню! — выпалил он.
От изумления Миллисент выронила небольшой монокль, с которым никогда не расставалась, однако быстро вернула его на место. Пристальным взглядом она окинула его с головы до ног, на долю секунды задержавшись глазами на полотенце, после чего, обернувшись к Танзи, произнесла:
— Как я догадываюсь, Райли попал под дождь?
— Нет, мэм. — Райли сделал шаг ей навстречу, однако колено тотчас напомнило о себе, и он сморщился от боли. — Хотя мне и приятно, что вы так подумали, но всё же будет лучше, если вы узнаете правду.
Поблёскивая моноклем, тётушка с царственным видом вновь обернулась в его сторону.
— Это какую же? — поинтересовалась она.
— Я больше не работаю на вашу племянницу.
— Я его уволила, — наконец обрела дар речи Танзи. Райли посмотрел в её сторону, ожидая увидеть Танзи растерянной и смущённой, однако ошибся. Собственно, этого следовало ожидать. На губах её играла лёгкая улыбка, в глазах плясали озорные огоньки. Судя по всему, происходящее не вызвало у Танзи ни малейшего замешательства. Что ж, не её ведь застукали голой в одном полотенце.
— Что-что? — переспросила Миллисент, глядя то на одного, то на другого. — Что-то произошло?
— Можно сказать и так, — негромко произнесла Танзи, едва сдерживаясь, чтобы не прыснуть со смеху. — Причём несколько раз.
Райли захотелось прихлопнуть чертовку на месте.
— Мы его ещё не поймали, но…
— Надеюсь, вы хотя бы вычислили, кто он такой? Танзи театрально закатила глаза.
— В этом вся моя тётушка, великий детектив-теоретик!
Миллисент посмотрела в её сторону взглядом, от которого съёжился бы даже взрослый мужчина. Однако Танзи следует отдать должное — лишь на секунду улыбка на её лице слегка померкла. Да и сам Райли едва сдержался, чтобы не улыбнуться. По крайней мере было понятно, что это неподдельная бравада.
— Возможно, Агата Кристи в свои восемьдесят с лишним лет и обладала острым умом, но и ей далеко до представительниц рода Харрингтон, — заявила Миллисент и, вопросительно выгнув бровь, словно дожидаясь ответа на свой вопрос, повернулась к Райли.
— Я больше не работаю на Танзи, — произнёс тот, — но я работаю вместе с ней. Я попросил кое-кого из моих знакомых выручить меня в качестве частного детектива, работающего по найму, и обещаю вам, что уже в скором времени мы расставим все точки над i.
Не выдержав сурового взгляда Миллисент, Райли осёкся. Уважение к Танзи нарастало в нём с каждой минутой.
— И вы решили отойти на второй план потому, что… Тут вмешалась Танзи.
— Потому что у нас… э… роман, — завершила она тётушкин вопрос, опять-таки с лукавой улыбкой. — Вот уже примерно час или два. Райли же считает, что в таком случае ему нехорошо оставаться в роли наёмной рабочей силы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49