Когда сок превращался наконец в сироп, его надо было тщательно отфильтровать и только после этого разлить по бутылям и закупорить. А потом перемыть все, чем они пользовались за день.
К тому времени когда Гриффин возвращался к Поппи, он едва стоял на ногах. До своей хижины он не смог бы добраться, даже если бы от этого зависела его жизнь. Он ложился с Поппи в постель, тут же отключался, вставал на рассвете и опять шел помогать Мике.
А потом наступила суббота, и они с Поппи проснулись под тихий шелест мелкого дождя. Гриффин отдал бы все на свете, лишь бы остаться с Поппи, но для кленов суббот и воскресений не бывает, да и дождь им не помеха. Сок шел в любую погоду, и его надо было сразу перерабатывать. К тому же оставались еще деревья, на которых они не успели сделать надрезы. Если повезет, они закончат с этим сегодня к полудню.
В тот день случилось и более значительное событие. Когда в полдень они возвращались к Мике, чтобы перекусить, к дому подъехала незнакомая машина. Гриффин узнал человека, сидевшего за рулем. Это был Айдан Грин.
У Мики сильно забилось сердце, когда Айдан вышел из машины и пошел им навстречу. Он оказался совсем не таким, как ожидал Мика. Мика почему-то представлял его напыщенным и надменным. Этот же человек выглядел усталым и грустным. По его лицу было видно, что он волнуется.
Гриффин протянул ему руку:
– Я бы встретил вас в аэропорту, если бы вы позвонили.
– Я решил лететь в последнюю минуту, – сказал Айдан, бросив взгляд на Мику.
Мика словно врос в землю. Айдан был человеком из прошлого Хезер.
– А вот тот мрачный мужчина и есть Мика, – сказал Гриффин. – Он очень переживает из-за Хезер, так что вам уж придется извинить его за то, что он вас не очень любезно встречает. Мика, можно нам зайти в дом?
Мика кивнул. Они прошли через кухню, где Поппи сидела с девочками. Они только что поели. Мужчин ждало блюдо с бутербродами.
Мика и думать не мог о еде. Поппи сразу поняла это по его глазам. Гриффин и Айдан шли за ним следом. Мика слышал, как Поппи предложила им поесть, слышал, что они отказались от еды и согласились выпить по чашке кофе. В гостиной Мика даже не предложил им сесть. Сам он прислонился к стене у окна и ждал.
Айдан снял пальто и положил его на стул. Он с облегчением вздохнул, увидев Поппи, появившуюся в своей коляске с подносом с кофе.
– Страшно голова болит, – пробормотал он, сделав несколько глотков.
Поппи подъехала к дивану и осталась там. Мика подумал, что она имеет на это право.
– Вы так решительно отказали мне в разговоре, когда я приезжал в Миннеаполис. Что же заставило вас передумать? – спросил Гриффин Айдана.
Айдан сидел, уставившись в чашку с кофе.
– Вы говорили о моей работе воспитателем и заметили, что это благородное занятие. Вы были правы. Я всегда хотел помогать людям, даже мальчишкой. Поэтому-то Роб и любил со мной общаться. Так он располагал к себе окружающих.
– А зачем ему это было нужно? – спросил Гриффин. – Он же был сыном самого Диченцы. А семья эта и так известна щедрой благотворительностью.
– Когда у вас столько денег, с ними надо что-то делать, а не то они все равно достанутся правительству. А Чарли Диченца скорее удавится, чем допустит это. Фонд Диченцы и был создан в основном для того, чтобы списывать налоги. А образ щедрого благотворителя – это просто дополнительный плюс.
– Вы и тогда все это понимали?
– Все об этом знали. Но в молодости кажется, что можно использовать эту мощную силу в своих целях. Ты не понимаешь, что, связавшись с ней, больше никогда не освободишься.
– Но вы все-таки освободились.
– Очень не сразу. Я окончил юридический факультет. Роб был моим другом, да к тому же Диченца обладал такой властью! Я думал, что его изберут вице-президентом и тогда для меня найдется хорошее местечко в Белом доме. Я питал иллюзии, что потом смогу использовать свое положение для того, чтобы делать хорошее людям. Я был таким наивным!
– Ну а дальше? – спросил Гриффин.
– Я никому не рассказывал о том, что творилось между Лайзой и Робом. Я дал ложные показания полиции. – Он в отчаянии махнул рукой. – Я продался. И вот я работал в Фонде Диченцы и вдруг почувствовал, что больше не могу. Я уволился и, когда стал воспитателем в школе, почувствовал себя гораздо лучше.
– Что ж, вы просто примерный гражданин, – сказал Мика с издевкой.
Айдан посмотрел ему прямо в глаза:
– Я стараюсь.
– А теперь постарайтесь сделать хоть что-то для Хезер. Постарайтесь сказать всю правду.
– Она любила Роба, – проговорил Айдан. Мике было больно это услышать. Он замолчал.
– А Роб ее любил? – спросил Гриффин.
– Роб был не способен на такое чувство, как любовь.
– Она хотела его на себе женить, как об этом писали в газетах? – спросил Гриффин.
– Нет. Это он добивался ее любви, а не наоборот. Она работала в кафе, где готовили закуски к приемам в доме Диченца. Роб, может быть, и задался целью завоевать ее именно потому, что она была бедной и безответной. А Чарли просто взбесился, когда узнал, что они встречаются.
– Вы знали, что Роб избивал ее? – спросил Гриффин.
– Он говорил мне, что она это заслуживает, что она слишком дерзко с ним разговаривает.
– А что насчет ее беременности?
– Когда Лайза ему об этом сказала, он заявил, что ребенок не его, что он заплатит за аборт просто потому, что у него доброе сердце и она ему нравится.
– Она согласилась сделать аборт?
– Нет. В этом-то и была вся проблема. Она все надеялась, что он смягчится и захочет оставить ребенка. Она говорила мне об этом, надеясь, что я смогу на него повлиять.
– А вы пытались это сделать?
– В этом не было смысла. Я уговаривал ее уехать из города, родить и найти другого мужчину.
Поппи тихо сказала:
– Она в какой-то мере последовала вашему совету.
– Но до этого еще кое-что произошло, – заметил Гриффин. Он посмотрел на Айдана: – Вы были с ними в ночь, когда погиб Роб?
– Да, был.
Обо всем, что тогда случилось, Айдан Грин рассказал буквально за пять минут. А после его рассказа перед Микой встали две проблемы. Первая заключалась в том, что, пока Хезер не подтвердит слов Айдана, Мика не сможет ему поверить. Вторая же требовала самого неотложного внимания. Как только Айдан закончил говорить, свисавшая до пола скатерть зашевелилась. Мика подошел к столу и извлек из-под него Стар.
– Тебе нечего здесь делать, – выговорил он ей.
– Я хочу к маме, – сказала девочка.
Он взял ее на руки и прижал головку к своему плечу:
– Мы как раз и думаем, как бы побыстрее вернуть ее домой. Поэтому мы здесь и собрались. А где твоя сестра?
– Она в нашей комнате. Она не хочет, чтобы этот дядя был здесь.
Мика прошел по коридору.
– Позвони Касси, – сказал он Гриффину на ходу и все еще со Стар на руках вошел в детскую.
Большой стенной шкаф был настежь раскрыт.
– Мисси, выходи! – позвал он ее.
– Нет, – раздался ее приглушенный голос. Мика не видел Мисси, но тут она снова заговорила:
– Ты можешь сюда войти, а вот тот дядя и Хезер – нет. Мика присел на корточки, усадив Стар к себе на колени:
– А почему Хезер сюда нельзя?
– Она теперь мне не мама.
– Это еще почему?
– Потому что мне не нравится этот дядька.
Мика понимал, что она пыталась сказать. Айдан появился из прошлого, которое так пугало девочек.
– Ну давай же, выходи, – уговаривал ее Мика. – Здесь только мы со Стар.
– А еще у нас дома сидят Поппи и Гриффин. Он мне тоже не нравится.
– А мне нравится, – сказала Стар.
Мисси высунула из шкафа голову:
– Он тебе нравится, потому что ты любишь шоколадки, но ты еще слишком маленькая и не понимаешь того, что понимаю я.
– Так что же ты понимаешь? – спросил Мика.
– То, что он хочет забрать от нас Поппи, так же как кто-то забрал у нас Хезер и нашу родную мамочку.
– Нет, детка, ты не права. Он этого совсем не хочет. Все наоборот, он хочет, чтобы Поппи была с ним, а Хезер вернулась домой.
Мисси сердито посмотрела на него:
– Мне не нужна Хезер.
– А я думал, ты ее любишь.
Стар прошептала:
– Я ее люблю. И ты тоже, папа, правда?
– Мика! – позвала Поппи. – Касси хочет, чтобы мы поехали с ней.
Он поднялся, по-прежнему держа Стар на руках.
– Я не могу никуда ехать. Надо варить сок.
Мика уже прошел по коридору и хотел было выйти через заднюю дверь, но тут его остановил Гриффин:
– Нам надо встретится с Хезер. Айдан тоже едет.
– Ну что ж, поезжайте.
– Ты должен ехать с нами, Мика. Это очень важно, – сказала Поппи.
Мика уже был у Хезер, и она не захотела с ним разговаривать. И сейчас все будет точно так же.
– Мне надо работать, Поппи. Сок ведь не ждет. Если я им не займусь, то кто же займется?
– Я, – сказал Билли. – Сейчас сяду за телефон и соберу помощников. Друзей у меня в городе полно.
Поппи принялась тихо, но настойчиво уговаривать Мику:
– Как ты можешь сердиться, после того что рассказал Айдан? Мы ведь все очень близкие люди. Касси нужно, чтобы Хезер подтвердила эту историю. А тебе?
Да, ему это было очень нужно.
– Когда она увидит Айдана, это ее подтолкнет, – продолжала Поппи. – Но если тебя не будет с нами, Хезер на него не прореагирует, ей будет все равно. Она любит тебя, Мика. Ты ей сейчас нужен как никогда в жизни. – Она замолчала, чтобы перевести дух. А потом прошептала: – Хезер и так уже боится, что потеряла тебя, потому что ты не поехал ее навестить в прошлый раз. Неужели ты не можешь простить ее?
Стар пришла Мике на помощь, так что ему не пришлось отвечать на этот вопрос.
– Я помогала Поппи делать бутерброды, и там есть один с тунцом. Мама их очень любит. Может быть, если ты отвезешь ей бутерброд, она вспомнит обо мне?
Для пяти человек комната была слишком тесной. Но Касси убедила начальство, что для защиты Хезер очень важно, чтобы на встрече присутствовали все четверо посетителей. Мика держался поодаль, убеждая себя, что пришел сюда только по просьбе Стар. Но это продолжалось лишь до тех пор, пока в комнату не вошла Хезер. Когда она встретилась с ним взглядом, он понял, что лгал себе. Его сердце разрывалось, так же как в то утро, когда ее увезли.
А потом Хезер увидела Айдана. Ее лицо – и без того бледное – стало белым как мел. Она в отчаянии посмотрела на Касси. Та быстро подошла к ней и заговорила тихо и ласково.
– У меня наконец-то появились веские аргументы для твоей защиты, – сказала она. – Айдан даст показания, что Роб тебя избивал, и мы построим защиту на том, что ты опасалась за свою жизнь. Семейство Диченца очень дорожит своей репутацией. Они много уже наговорили о том, какая ты ужасная, и никто не мог оспорить их правоту, потому что ты молчала как рыба. Все изменится, если ты решишься заговорить. Им не захочется, чтобы твои признания цитировали газеты. Они сами предложат закрыть дело быстро и без лишних слов.
Хезер взглянула на Айдана и прошептала:
– Почему ты решился на это именно сейчас?
– Потому что эти люди издеваются над всеми. Ты так страдала! Я сам отвозил тебя в больницу. Дважды. И я рассказал об этом отцу Роба. Он сказал мне в ответ, что попытается об этом забыть, и посоветовал мне сделать то же самое.
– И вы его послушались! – с возмущением сказал Мика. – Вы боялись раскрыть рот, когда ее обвинили в убийстве.
– Она тогда пропала, уехала из Сакраменто. Она нашла себя, была счастлива. Мое преступление не в том, что я промолчал тогда, а в том, что позволил зайти так далеко новому разбирательству.
– Расскажите, пожалуйста, о ребенке, – попросила Касси. – Думаю, мать Роба не захочет, чтобы в прессу просочилось хоть слово о том, что ее сын настаивал на аборте.
– Он заявил, что ребенок не его, – прошептала Хезер.
– Анализы могут подтвердить, что это не так. Мы найдем твою дочь, Хезер.
– Она меня возненавидит за то, что я сделала.
– Никто тебя не осудит за прошлые поступки. Но твое нынешнее молчание оправдать нельзя.
Хезер смотрела только на Мику. Она смотрела на него такими глазами, как будто он был для нее центром вселенной, как будто единственным важным для нее в жизни была его любовь.
И вдруг стена, к которой прислонился Мика, показалась ему невыносимо холодной. Он шагнул к Хезер, обнял ее и попросил:
– А теперь расскажи мне все своими собственными словами. Она какое-то время молчала, вглядываясь в его лицо. А потом заговорила:
– Я не хотела с ним встречаться. Нет, неправда, все-таки хотела – ведь это было для меня очень лестно, любая девушка могла об этом только мечтать! Такой парень, из такой семьи! Но я всегда знала, что ничего у нас с ним не получится. Мы были слишком разными. Он все говорил, что это не страшно, что он любит меня, но что пока мы не должны никому рассказывать о наших отношениях. Потом, когда настанет подходящий момент, он сам обещал объявить об этом всему свету.
– Но он бил тебя, – сказал Мика.
– Только спьяну. И всегда потом извинялся. А потом я забеременела, и все пошло кувырком. Он был просто в бешенстве. – Она перешла на шепот. – Мне так хотелось ребеночка! Я никогда не требовала, чтобы он на мне женился. Я просто попросила его помочь мне содержать ребенка.
– Вы в ту ночь поссорились из-за ребенка?
– Я вообще не хотела говорить с ним на эту тему. Я в тот вечер работала. Но он не отставал от меня и много выпил. Он прямо в кафе начал громко обзывать меня, так что в результате я вышла с ним на улицу, чтобы попытаться его как-то утихомирить. Он сразу спросил, сделала ли я аборт, и, когда я ответила, что нет, заявил, что сам этим займется.
Мике стало нехорошо.
– Как это – сам?
– Выбьет ребенка из моего живота. И он начал толкать меня. Когда я попыталась убежать, он погнался за мной.
Мика видел, какая боль застыла в ее глазах.
– И что случилось потом?
– Я действительно испугалась, что он будет бить меня до тех пор, пока я не потеряю ребенка. Я побежала между машинами и нашла наконец свою. Я тронулась с места, было очень темно. На открытой площадке я прибавила скорость. Откуда мне было знать, что он выскочит прямо перед машиной. – Ее затрясло. – Я не знала, что он погиб.
– Но все равно сбежала.
– Он ведь был сыном Диченцы. Даже если бы у него было простое сотрясение мозга, его родители мне этого не простили бы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19