– Не хотел сделать тебе больно.Ари вспыхнула, вспомнив – совсем недавно его зубы оставили такой же след в этом же месте… в тот момент, когда их обоих поглотили волны наслаждения.– Мне не больно.Он приник к ней, и снова их тела, соприкоснувшись, загорелись желанием. Жесткие волосы на его груди щекотали ей соски, бедром она ощущала его отвердевшую плоть.– Ты в самом деле хочешь сейчас вернуться до мой?Ари протянула руки и, обхватив за спину, притянула его к себе.– Ни за что на свете!..Макс перевернул Ари на бок и вошел в нее, не отрывая взгляда от ее затуманенных карих глаз. Она закинула ногу ему на бедро в стремлении раствориться в нем без остатка… Жаркий, плотный, он наполнял ее глубоким, медленным ритмом, дарившим ей доселе не испытанное удовлетворение. Остановившись, он повернул ее на спину, приподнялся на локтях и смахнул с ее лба влажный локон.– Я знал, что будет очень хорошо, но даже не представлял себе насколько. – В его голосе звучала нежность, глаза не отрывались от ее лица.Ари, ощущая его ждущую, упругую мощь глубоко внутри себя, едва слышно выдохнула:– И я… я тоже…– Я же говорил… – Он возобновил мерный ритм пути, уводящего их за грань реальности. – Говорил… – повторил он. Тишина накрыла их.Домой он ее провожал уже после полуночи, по темной, пустынной дороге, и Ари все погладывала в боковое зеркальце, на подбадривающий свет фар его машины. Дом ее тоже был погружен в темноту, только одинокий фонарь освещал дверь на кухню и часть дорожки. Ари выключила двигатель и выбралась наружу. Подхватив под мышку свернутое пляжное полотенце, помахала Максу, проследила, как он развернулся и направился обратно, в портовый район.В темной кухне сидела Пегги, на столе перед ней стоял стакан чая со льдом.– Ты ждала меня? – виновато спросила Ари.– Нет. – Пегги хмыкнула. – Я что-то с трудом стала переносить такую жару. Когда не спится, спускаюсь среди ночи за стаканом чая со льдом. Иногда помогает.Ари не хотелось оставлять мать одну, и она присела рядом.– Во дворе чисто. Мальчики помогли отцу убрать, ма?– Все вы отлично справились. Мы заработали больше трехсот долларов. Можешь себе вообразить?– С трудом. Но у вас там немало барахла скопилось.– Горы, – с задумчивым видом подтвердила Пегги. – Мне нужно было побольше выбрасывать.– Ну, в новом доме сможешь выбрасывать все, что захочется. – Да уж, с удовольствием.Они сидели, как подружки, в тишине, прислушиваясь к песням сверчков где-то вдалеке. Наконец Ари посмотрела на часы.– Уже почти час. Ты точно не ждешь мальчиков?Пегги покачала головой.– Мне тогда вообще не удалось бы выспаться. Они теперь взрослые, сами о себе позаботятся. Да… нелегко мне далась эта мысль…– Когда вы переедете, им ведь придется подыскивать себе собственное жилье?– Что ж, пора уже. – Пегги отхлебнула чаю, громко звякнули в тишине кубики льда. – Отец сказал, что ты встречалась с капитаном. Хорошо провели время?Ари улыбнулась – счастье так и било из ее глаз.– Да, пожалуй, что так.– Ты любишь его?– Не хотелось бы обсуждать эту тему.Пегги испытующе всматривалась в дочь.– Ладно, я должна, конечно, уважать твою личную жизнь, но знай – капитан тебя так легко не отпустит.Ари против собственной воли вдруг захотелось услышать, что скажет мама.– Почему же? Мы оба – взрослые люди. И решили играть по определенным правилам.– «Правилам»… – повторила мать с таким видом, будто Ари произнесла иностранное слово. Потом вздохнула. – Если б только никто из вас не пострадал, Ариана. Не вынесу я, если ты опять…– Я не «опять»! – твердо заявила Ари.– А он, твой красивый капитан? С ним что будет?– Пожалуйста, перестань называть его капитаном.– А что? Достойное уважения звание.– Я зову его Максом.– Ты что, пытаешься забыть, что он моряк? Что зарабатывает на жизнь ловлей рыбы?– Да! – почти вскрикнула, поднимаясь, Ари. – Именно это я пытаюсь забыть.– Любовь есть любовь, Ариана Мари Саймон. И неважно, чем любимый занимается, как выглядит и где живет.– У нас речь не о любви, мама.– А по-моему, как раз о ней! – возразила мать. – Ты занималась с капитаном любовью, – прошептала она. – Ты была с ним в постели, отдала свое тело, а с ним, я думаю, и сердце. К этому нельзя относиться с такой легкостью.– Я и не отношусь… – тоже прошептала в ответ Ари, отворачиваясь от пронзительного материнского взгляда, и направилась к двери. – Пойду спать. Спокойной ночи, мама. – И поспешно выскочила из кухни.Взлетела по лестнице на второй этаж, в уединение своей спальни, мгновенно разделась, набросила чистую рубашку и забралась в постель. Но сон не шел. Ранний подъем и работа во дворе; весь этот длинный, жаркий июльский день; несколько часов в постели с Максом… Вот странно, что она не может заснуть. Виновата, конечно, липкая ночная духота, а еще – она ведь совсем немного поспала там, в постели у Макса. Виновато все что угодно, только… только не любовь.Нет, единственный выход – проветриться, решила, в конце концов, Ари, с тоской вспоминая сухой бриз Монтаны. Нельзя же как потерянной просидеть в доме целый день, все воскресенье, да еще представлять при этом, как она проснулась бы утром в объятиях Макса, вместе выпили бы кофе, позавтракали, даже приняли душ. Он не просил ее остаться на ночь, нет… Да она и не осталась бы, заранее не предупредив родителей, не стала бы их подвергать таким волнениям. И все равно, хочется его видеть, отчаянно! Заглянуть ему в глаза, убедиться, действительно ли прошлый вечер был так прекрасен, каким она запомнит его.От одних воспоминаний ее бросило в жар. Надо собраться с мыслями. Какие у нее там планы на день? Магазины, рынок, бакалея… Прежде чем заступить на свое место на кухне, Пегги вручила ей целый список необходимых покупок. Вооруженная таким образом, Ари первым делом нырнула в Вейкфидд-Мэлл и поступила так, как всегда поступала, когда ее донимала тоска, усталость или просто когда считала, что у нее появились лишние деньги: сразу же забралась в книжный магазин.Спустя какое-то время, облегчив кошелек на тридцать семь долларов и ощущая приятную тяжесть в сумке, она зашагала дальше. Решение принято, твердое, – перерыть все полки, но отыскать что-нибудь эдакое… утешающее и уютное, теплое: предстоит зима, надо же что-то носить. Но мысли разлетались, сосредоточиться на тряпочках никак не удавалось. Вся эта история с Максом не более чем легкий романчик, на лето, убеждала она себя. Всего лишь короткая связь, и все! Она просто переспала с мужчиной.Ари вздрогнула от грубости пришедшей на ум фразы. Вовсе это не ее стиль, а как насчет Макса?.. Она вернулась на стоянку и открыла машину. Ей бы сейчас загорать на пляже, как все население Род-Айленда. Но в воскресенье на пляже просто кошмар. Пусть себе наслаждаются выходным, нечего и пытаться отыскать свободное местечко на переполненном пляже. Местные жители по выходным всегда сидели дома, предпочитая заниматься покупками, уборкой или играть во дворе в гольф. Океан и дороги в эти дни принадлежат горожанам.А недурно бы проехать по набережной, взглянуть на толпы праздных людей, вдохнуть аромат лета, витающий в воздухе… Полюбоваться разноцветными туристами, осаждающими магазинчики… То есть – вернуться на место преступления. Но ведь нужно же отвезти матери покупки, и Ари выбрала более длинный, кружной путь. Проехала мимо пирса, мечтательно взглянула на окошко (кажется, оно из спальни Макса?) и свернула на извилистое Океаническое шоссе, ведущее в Галилею.Машину она припарковала в углу, за рыбным магазином, у знака «Личная стоянка», – дядя Гарри возражать не станет, это несомненно. А вообще с нарушителями его владений он безжалостен, и она его за это не винит. Скорлупа моллюсков, высохшая на жарком солнце, заскрипела под ее сандалиями, когда она вышла из машины и обернулась в сторону пролива. Гавань заполонили суда и суденышки всех размеров и форм. В воздухе стоял запах рыбы; в поисках пищи пронзительно кричали и метались над лодками чайки; оклики рыбаков далеко разносились над водой. Ну и хватит на все это смотреть, она рада, что у нее-то под ногами твердая почва. Ари толкнула входную дверь – Руфи, расположившаяся в шезлонге, радостно помахала ей рукой.– Что ты здесь делаешь? – Ари поверить не могла, что женщина на последних месяцах беременности по собственному желанию сидит в пропахшем рыбой магазине, отгоняя мух и попивая диетколу.– Я вроде бы должна отдыхать, – смущенно улыбнулась Руфи, – но мне что-то одиноко становится.– И кроме того, здесь я могу за ней следить, пока Кой рыбачит. – Пегги налила рыбную похлебку в котелок навынос и подмигнула Руфи. – А кто же еще, кроме меня, позаботится о моих будущих внучках?Ари опустила сумки с покупками на стол, открыла Холодильник, достала себе диетколы.– Ты так уверена, мам, что на этот раз – внучка?– Внучки, – поправила Руфи и похлопала себя по животу. – Здесь ведь двое, забыла?– После пяти внуков, всех я их обожаю, смотри меня не обмани.– Вот, все время я это слышу. – Руфи улыбнулась Ари.– Да нам побольше бы женщин в семье, – добродушно пояснила Пегги.– А Джой и Джимми? Женятся – тебе прибавление, – утешила Ари.– Да поможет Господь бедным, девочкам, которым они достанутся! – простонала мама.– Особенно не расслабляйся, – предупредила она Ари, едва дочь придвинула складной стул. – У меня поручение.– А не подождет? – Ари дернула кольцо на крышке и приникла к банке.– Никак! – И Пегги вручила ей белый пакет. – Осторожнее – горячо.– А зачем ты мне это даешь? – Ари с опаской взялась за пакет. – Президент «Коул продактс» заказал ленч.– Что-о?– Ну а как же! – Пегги подперла кулаками пышные бедра. – Ты ведь запретила мне называть его капитаном.– А почему это президент «Коул продактс» не может явиться сюда лично?– Он занят, А ты – нет. – Пегги вернулась к котлу на плите. – От тебя не убудет, если ты отнесешь ему ленч.– На твоем месте не стала бы спорить, – заметила Руфи.– Ладно, ты права. – Ари сунула банку с колой обратно в холодильник.Солнце палило нещадно, но легкий ветерок с океана разгонял духоту. Уже легче, настроение у Ари поднялось. Она пересекла стоянку, прошла по растрескавшемуся тротуару к огромному зданию с фамилией Макса на вывеске и открыла тяжелую металлическую дверь с табличкой: «Частное владение. Проезда и прохода нет».Внутри пустынно, только у одной стены громадного помещения жужжат два больших агрегата. Стрелка с надписью «Офис» указывала в сторону металлической лестницы. Туда и направилась Ари, горя желанием увидеть, где Макс проводит свои рабочие часы на суше.Она услышала его голос прежде, чем заглянула в приоткрытую дверь: разумеется, отдает приказы. Черная телефонная трубка прижата к уху, темные волосы растрепались и упали на лоб, синие глаза глядят рассеянно, озабоченно. Но вот он поднял голову, увидел Ари – выражение лица мгновенно изменилось. Жестом пригласил ее войти и нетерпеливо склонился над телефоном – так и кажется, что тут же положит трубку.– Отлично. – Он помолчал и добавил с легким раздражением: – Что ж, пусть будет так.Ари ждала, разглядывая тесную комнату, громко называемую офисом.– Не хотела мешать вашим важным делам, – вежливо извинилась Ари, когда он положил трубку.Он улыбнулся счастливо и потянулся к Ари, обнял, усадил на колени.– Все в порядке, дела пока закончены.– Эй, – запротестовала она, – осторожнее, перевернешь свой ленч!– Это ты мне принесла?– Ну да. – И чмокнула его в губы. – Все горячее.– Придется подчиниться. – Он сжал вокруг нее кольцо рук. – Раз уж ты принесла мне поесть.– Ты же заказывал.Озадаченный взгляд на белый пакет – и Ари поняла, в чем дело.– Та-ак… ты вовсе не просил Пегги доставить тебе ленч.– Да нет, – признался он смущенно. – А что, надо было?– Мама сводничает, – объяснила Ари со смехом. – Послала меня сюда, вот похлебка.– Страшно рад тебя видеть. Все утро о тебе думал.– А мне хотелось посмотреть, где ты работаешь.– Изучай все, что пожелаешь. – Он открыл пакет, извлек картонную чашку с супом, пластмассовую ложку. – Хочешь со мной?– Нет, спасибо.– Внизу автомат с напитками. Пойду принесу нам что-нибудь.– Я с тобой.Он удивился, но не стал возражать, когда она последовала за ним вниз по лестнице.– Разбираюсь тут с бумагами, пытаюсь составить отчет за май и июнь, прежде чем уйду во вторник утром.– Надолго? – «Уйду» означает «уйду в море». Сердце у Ари замерло.– Как получится.– Надеюсь, что получится не очень надолго. – И подставила ему губы, когда он обнял ее за плечи. – Мне без тебя будет одиноко.– К встрече выпускников вернусь.Она отпрянула и подняла на него глаза.– А при чем здесь встреча выпускников?– Но ведь мы пойдем вместе.– Нет, не пойдем.Прежде чем ответить, Макс легонько прикоснулся поцелуем к ее губам.– Тебе понравится. Это очень важно.– Не думаю, что «важно» – подходящее слово для встречи по поводу пятнадцатилетия окончания школы.– Послушай, Ари, этим летом ты выбросила на свалку немало старья. Может, пора оглянуться на прошлое и избавиться еще от какой-то его части?Ари не понравилось, какой оборот приняла их беседа.– А может, это не твое дело.– А может, ты ошибаешься. Я вот думаю – именно оттуда берет начало все, что отдаляет тебя от семьи, наполняет страхом, когда говоришь о море, – все, от чего ты убегаешь.– А если и так, тебе-то какая разница?– Поделись со мной, Ари.– Ты собирайся утолить мою жажду холодной водой.Но Макс не принял ее нарочито легкого тона.– А тебе никогда не приходило в голову расспросить меня о моей семье? – И, не дожидаясь ответа, продолжал: – Ни разу ты не поинтересовалась ни моими родителями, ни сестрами, не спросила, где я вырос, почему стал рыбаком и как познакомился с Джерри. – Он опустил ладони ей на плечи, как бы давая понять: «Я настроен серьезно, не убегай». – Ни о чем не спросила, потому что не желаешь со мной сближаться, узнавать меня, становиться частью моей жизни.– У нас был прошлый вечер – и я не желаю тебя узнавать? – Она все еще делала вид, что они шутят.– Прошлый вечер – это неизбежное. Но это начало, а не конец. И мы с тобой, и этот вечер – все это не в безвоздушном пространстве.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23