Прошло около получаса. В некоторых окнах еще горел свет, но большинство были уже темными и распахнутыми.Тяжелое чувство вины охватило меня за то, что когда-то в пьяную ночь в комнатушке над баром на углу Виллоу и Хальстед я трахнул эту хорошенькую Полли. Но мучения мои были глупыми и бессмысленными. Откуда я мог знать, что маленькая проститутка оставит свой бизнес и выйдет замуж за какого-то несчастного торговца, думавшего, что она официантка или что-то в этом роде? Дурака, который затем наймет меня, чтобы выяснить добродетельность своей женушки. Тоже мне, многоработающий торговец, почитающий себя пупом земли и размышляющий, почему его жена, похоже, знает вещи, которым он ее в постели не учил.Я размышлял, действительно ли Полли оставила свой промысел. Может быть, этот щеголь был не постоянным ее дружком, а Джоном Клиент проститутки.

. Не исключено, что, как и ее работа официанткой, это было нечто развлекавшее ее, пока муженек был в отъезде, нечто придуманное для того, чтобы побороть скуку, продолжать носить красивые платья и откладывать золотые яйца, чтобы затем им обоим перебраться в лучшую квартиру.А если она все же промышляла этим, должен ли я сообщить ее мужу?Конечно, должен. Мне платили вовсе не за то, чтобы я решал, хороша или нет полученная мною информация для здоровья клиента. Если клиент платил мне за то, чтобы ее получить, он должен ее получить. И получит эту информацию. Может, это совершенно безобидная встреча , может, они сейчас распивают чай с молоком.Какого черта, у меня уже есть что рассказать моему клиенту. Я могу подняться с этого крыльца, дойти до станции Эль Вильсон-авеню, вернуться в офис и завалиться спать, послав к черту и разъездных торговцев и жен разъездных торговцев, и парней, которые ублажают жен разъездных торговцев.И вот в этот самый момент, пробыв у Полли час щеголь вышел из здания, пошел к Вильсон-авеню и взял такси.Я проделал то же самое.И проследовал за ним до большого трехэтажного жилого дома, в котором, возможно, были квартиры в шесть и в восемь комнат. Кирпичное красивое здание находилось на Пайн-Гроув-авеню, возле озера и Линкольн-Парка. Ясно, щеголь имел доход больший, чем разъездной торговец, это уж точно.Он вошел в здание, а я проехал дальше и остановился у станции Эль. Я планировал провести ночь в комнате, которую снял на «Вильсон Армс», но теперь передумал, решив потратить завтра на своего клиента еще немного своего времени. К тому же я теперь буду следовать за Полли в своей машине, к черту эти такси.Поэтому я не вернулся в Аптаун до семи вечера следующего дня. День я провел в страховой компании Еванстона. Зачем сидеть весь день в крохотном номере отеля и смотреть в окно на лавочку сандвичей Полли? Это ничего не даст. Да и она до окончания работы никуда не денется.Я сидел в своем «шеви-купе» Двухместный автомобиль «шевроле».

двадцать девятого года выпуска, припарковавшись чуть ниже по улице, когда сразу после семи Полли вышла из своего заведения. На ней были легкое синее платье и темная синяя шляпка. Полли ожидала, когда покажется ее дружок. Да, скорее всего, это было так, по крайней мере, ее поведение не отличалось от вчерашнего.Не отличалось и поведение щеголя. За одним исключением: приехав снова на такси, он отпустил машину, и дальше они уже пошли под ручку пешком, на восток по Вильсон. В своей соломенной шляпе и белой рубашке в узкую темную полоску, с голубым галстуком и бледно-желтых широких брюках он выглядел весьма беспечно.Я вышел из машины и незаметно последовал за ними.Они прошли под Эль и вошли напротив в маленький магазинчик вафель на Шеридан. К этому моменту я посчитал, что уже могу рискнуть, даже если они заметят меня. В конце концов, я уже установил, что тут происходит, я заработал деньги моего клиента, и разве имело какое-то значение, был ли этот щеголь в самом деле ее дружком или просто очередным клиентом? В любом случае, она обманывала мужа, это я и должен был выяснить. Но просто так я все это бросить уже не мог.Они сели за столик, я устроился в уголке. Мы все взяли вафли и бекон. Мы все взяли кофе.Затем мы все пошли в кино. На «Вива Вилья!» В советском прокате этот фильм шел в 40 – 50-е гг. под названием «Капитан армии свободы».

с Валаасом Вирн, который шел в «Аптауне» на Бродвее у Балабана и Каца. Мы не сидели рядом. И я не был замечен. Все четыре тысячи мест «Аптауна» были заполнены: в городе не было кинотеатра с кондиционером, который не делал бы сейчас сборов. Похожий на пещеру, пышный, со скульптурами и фресками, «Аптаун» не был исключением.После окончания фильма я почти потерял Полли и щеголя, огромный холл был заполнен толпой. Меня закрутил поток и выбросил на улицу, когда я снова увидел их отъезжающими в такси. Поймав машину, я последовал за ними.В этот вечер они поехали уже к нему, в тот самый роскошный дом возле озера. Может, ее комната в «Мельден Плаза» им показалась слишком тесной. Может, у нее была только кровать Мерфи. На основании собственного опыта могу сказать, что буянить на кровати Мерфи можно только до тех пор, пока не подвернется что-то получше. Но щеголь, возможно, имел шесть или восемь комнат, одна из которых наверняка была комнатой, в которой кровать не опускалась из ниши в стене.Здешнее окружение было слишком снобистским, и я не рискнул прибегнуть к своей обычной уловке – усесться на Пыльце. Поэтому я остался в такси и вернулся к ее дому, к «Мельден Плаза», где занял позицию на крыльце напротив и стал дожидаться, когда Полли вернется домой. Через два часа я понял, что она этого не станет делать.Так что я побрел на «Вильсон Армс» и наконец воспользовался той кроватью, за которую платил.Лавочка Полли открывалась в шесть тридцать, а я пересек улицу в семь. Я принял решение, как только сполз с койки, поговорить с Полли.Я еще не знал, что скажу ей, но определенно не то, что я частный детектив, нанятый ее мужем, чтобы следить за ней. Но чувствовал потребность переговорить с ней. Посмотреть, смогу ли вытянуть ее из этой истории. Может быть, даже дать ей какой-то шанс.Или нет.Я просто чувствовал, что каким-то образом обязан ей. Возможно потому, что никак не мог припомнить: заплатил ли ей за ту ночь над баром на Хальстед.Я занял место у стойки, и хорошенькая брюнетка с копной кудрей и голубыми глазами подошла ко мне, чтобы принять заказ. Я попросил взбитую яичницу с беконом и апельсиновый сок и, пока дожидался заказа, осмотрелся вокруг, выискивая Полли.Сегодня здесь были только две официантки – девушка за стойкой и загнанная бедняжка с белокурыми волосами, обслуживавшая все многочисленные столики.Вскоре брюнетка принесла мне сок, я сказал ей:– Как я вижу, вы сегодня сбиваетесь с ног.– Это точно, – ухмыльнулась брюнетка, – еще одна наша девушка позвонила, что заболела.– Вы имеете в виду Полли?– Да, но не припомню, чтобы вы посещали нас раньше...– Конечно, много раз.– Если бы присаживались к стойке, я бы запомнила вас.Она отошла, и я принялся потягивать сок. Очень скоро девушка поставила передо мной тарелку с яйцами и беконом.– Тосты к этому не прилагаются, – сказала она, – но, если хотите, я могу принести вам несколько.– Пожалуйста.Когда она появилась с небольшой тарелкой, на которой лежало несколько тостов, я сказал:– Понимаю, что вы заняты, но хотел бы вас спросить кое о чем.Она снова ухмыльнулась, но довольно любезно.– Только побыстрее.– У Полли есть постоянный дружок?– Ага. Последние две недели есть.– Забавно, – сказал я. – А я думал, что она замужем.Официантка пожала плечами. – Была, – сказала она.– Была?– Да. Извините, у меня посетители.– О, конечно. Извините.Немного позже она подошла и спросила, не желаю ли я кофе.Я не отказался, и она налила мне немного черного.– А у меня нет дружка, – сказала она. Я отыскал улыбку для нее.– В это трудно поверить. А что вы имели в виду, когда сказали, что Полли была замужем?– Она разведена. Уже два или три месяца. Почему бы вам не заглянуть, когда мы не так заняты, чтобы познакомиться поближе? 6 Женщина, которая управляла таверной на углу Уиллоу и Хальстед, отсутствовала, но молодой человек за стойкой продал мне домашний адрес своего босса-леди за один бакс.Она жила примерно в миле к северу от бара, 2420 Норд Хальстед, на втором этаже большого трехэтажного Дома из серого камня. Цокольный этаж не был заперт, я поднялся по лестнице и постучал в дверь. Она ответила на третий стук, дверь со скрипом отворилась, и на меня в образовавшуюся щель взглянул один большой темный глаз, поразительно темный на белом лице.– Кто вы такой, и что вам угодно? – спросила она. У нее был низкий, мелодичный голос, похожий на голос Гарбо Гарбо Грета (Грета Густафсон) – знаменитая американская киноактриса, шведка по происхождению.

, и среднеевропейский акцент.– Я Нат Геллер, – сказал я, снимая шляпу, – детектив. Припоминаете?Темный глаз прищурился.– Мы пару раз встречались в Восточном Чикаго. И не так давно я посетил ваш бар. С Барни Россом.Темный глаз широко раскрылся, и хозяйка бара, кажется, улыбнулась.Потом дверь отворилась, и Анна, крупная темноволосая красивая женщина около сорока в сером, сшитом у портного костюме с белыми сборками у шеи, жестом пригласила меня войти.Я это сделал, она взяла мою шляпу и положила ее на маленький столик в прихожей.– Мистер Геллер, – сказала она, вежливо улыбаясь. Проницательно? Скорее осторожно. – Что привело вас сюда? И как вы нашли меня? Я живу в этой квартире лишь пару недель.– Я бывший чикагский коп, Анна, – сказал я любезно. – Знаю все о подкупе людей.Ее улыбка оставалась все еще смущенной, она снова сделала приглашающий жест:– Проходите и присаживайтесь.Анна ввела меня в большую гостиную, где толстый ковер и дорогая темная мебель свидетельствовали о достатке хозяйки. А почему бы и нет? Когда вы управляете баром, деньги всегда водятся – особенно, если у вас имеются при баре девушки и комнаты наверху.– Америка хорошо к вам отнеслась, Анна, – сказал я, усаживаясь на мягкую софу и оглядываясь.– Я к ней тоже, – ответила она, усаживаясь в ближайшее кресло.В гостиной было тепло, хотя и не душно, но окна были раскрыты. Анна, казалось, не замечала жары в отличие от маленькой желтой птички в клетке, которая молча сидела и даже ни разу не чирикнула. Для румынской иммигрантки, возможно нелегальной, Анна, конечно, устроилась хорошо. Так оно и должно было быть: она действовала под опекой Падди Баулера, где ничего не давалось даром.– Вы не являетесь чьим-то прикрытием, Анна? Ее улыбка угасла, но она не нахмурилась по-настоящему.– Для гостя, который еще не сообщил о своих намерениях, вы немного забегаете вперед, мистер Геллер.Она обладала этой странной взвешенной манерой говорить как человек, который изучал английский как второй язык. Я находил в этом своеобразное очарование.– Вы правы, – сказал я, – это не мое дело, как устроен ваш бизнес. Скажите, вы владеете этим зданием?Моя дерзость вызвала у нее еще одну широкую улыбку.– Как было мое понимание, – сказала она, – вы больше не были с полицией...– Нет, – я пожал плечами. – Но коп из меня не выветривается.– И также было мое понимание, что вы не были в дружеских отношениях с полицией... Я опять пожал плечами.– Мы стараемся не вставать друг у друга на пути. У меня остались друзья, которые занимаются карманниками. Невозможно свидетельствовать против копов и при этом нравиться им.– Даже если офицеры, против которых вы свидетельствуете, виновны?– Каждый коп, которого я знаю, виновен. Но представьте, что полиция – это букет лилий, а все, что я сделал, так это выдернул пару сорняков... На меня до сих пор смотрят как на доносчика.Анна криво улыбнулась:– Мир преступлений, мир закона. Две стороны одной и той же монеты.– Можно сказать «двуглавая» монета Специально изготовленная из двух одинаковых монет подделка с одним и тем же изображением «головы» (президента или королевы) на обеих сторонах. Используется шулерами при игре в орлянку.

.– Когда мы встречались в последний раз, вы не произвели на меня впечатление философа.Я покачал головой.– В последний раз, возможно, я произвел на вас впечатление пьяницы, который хотел привалиться к одной из ваших девушек.– И, как припоминаю, преуспели в этом.– Правильно. Именно поэтому я и пришел к вам.– Не понимаю.– Вы хорошо знаете Полли Гамильтон?– Есть какие-то причины, по которым я должна ответить на этот вопрос?– А есть какие-то причины, по которым не должны?Она задумалась.– Я могу оскорбить вас и предложить деньги, Анна, – сказал я, делая вид, что интересуюсь притоном, но я ненавижу давать деньги людям, которые умеют их делать намного лучше, чем я.– Я не спрашиваю у вас никаких денег, мистер Геллер, – улыбаясь, сказала Анна. – Я спрошу вас, хотите ли вы немного чая или кофе? Или чего-нибудь покрепче?– Как насчет чего-нибудь холодного, например воды со льдом?– Прекрасно.Она встала и вышла из комнаты. Мне показалось, что я услышал за стеной справа какой-то шум. Словно в соседней комнате кто-то находился. В этой квартире, по крайней мере, было шесть или восемь комнат. Судя по звуку, который я услышал, она, наверное, держала постояльцев. А может быть, здесь был кто-нибудь из ее девушек.Она вернулась с водой со льдом для меня и кофе для себя. Казалось, она совсем не ощущала жары, несмотря на ее почти зимнее облачение.– Чем объясняется ваш интерес к Полли, мистер Геллер?– Это связано с работой, которой я сейчас занимаюсь. Ничего криминального, заверяю вас. Полли ни в чем таком не замешана. Ни в чем... незаконном.– А в чем же?– Тут замешан... мужчина.– Я слышала об этом, – сказала она, прихлебывая кофе.– Анна, Полли замужем?– Была. За полицейским из Восточного Чикаго.– Полицейским?Анна кивнула.– Она встретилась с ним, когда работала для меня.– В отеле «Костур»?Это было место в Гэри, где Анна держала свой бордель. Там, в цокольном этаже, под названием «Бадья крови» находилось имеющее дурную репутацию казино. Стрельба и поножовщина были заурядным делом, хотя известно, что наверху Анна содержала чистый, в полном порядке «дом».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44