https://wodolei.ru/catalog/dushevie_ugly/Timo/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Руки держал за спиной, наклонившись вперед, словно человек, готовый вот-вот упасть вниз лицом. Скамейки были немного наклонены в сторону оркестровой раковины, и это усиливало эффект. На его лице блуждала тень улыбки.Луиза вскрикнула. Точно так же, как в ту ночь, когда проснулась и увидела меня в постели рядом с собой.Я хотел было дотронуться до ее плеча, успокоить ее, но она соскользнула со скамейки и вышла в проход, очутившись напротив него. Их разделяли, может быть, десять футов, и она указала пальцем на него, как указывают пальцем на животное в клетке, и закричала:– Что ты делаешь здесь? Не подходи ко мне...– Ты не должна была убегать, Луиза, – его голос был сухой и надтреснутый, словно иссушенная земля. Я поднялся и встал в проходе рядом с ней.– Мистер Петерсен, вы обещали мне...Она удивленно взглянула на меня широко раскрытыми глазами:– Как ты назвал его?– Луиза, твой отец, очевидно, очень взволнован, может быть, мы должны...– Мой отец? Это не мой отец! Он продолжал улыбаться той же странной улыбкой.– Я люблю тебя, Луиза, я все еще люблю тебя.– Это мой муж! Это Сет! Он лгал тебе! Понимал, что я никогда не вернусь обратно, если узнаю, что это он нанял тебя!– Я заберу тебя отсюда, – спокойно сказал я Луизе и взял ее за руку.– Я всегда буду любить тебя, Луиза.Когда он вынул руку из-за спины, я увидел зажатый в ней револьвер. Прогремел выстрел.Она обмякла в моих руках, словно тряпичная кукла. Удар пули отбросил ее назад, и, падая, она увлекла меня на землю. В ушах зазвенело от грохота выстрела, я сильно ударился головой об угол скамьи.Какое-то время пребывал в тумане, открыв глаза, увидел Сета, он словно парил над нами. Я был невооружен. Да мне и духу не хватило бы воспользоваться пистолетом, будь он со мной!Я смотрел вверх. Сет приложил ствол старого армейского револьвера сорок пятого калибра к своей голове. Сверкнула оранжевая вспышка. В моих ушах снова зазвенело, и его голова как бы взорвалась красным всполохом. Он рухнул, словно подрубленное дерево.Раздался крик. Кричала не Луиза. Она лежала молча, с открытыми глазами. Красное пятно расплылось под белым воротничком ее нового желтого платья. Кричала молодая мама под ближайшим деревом. Она вскочила на ноги и, прижимая к себе маленького мальчика, старалась отгородить его от страшного зрелища. Терьер заливался лаем.Я сидел на земле, забрызганный кровью Луизы и ее мужа, держа руку мертвой девушки.Сколько времени я просидел рядом с Луизой, не могу сказать... Ее прекрасные карие глаза смотрели в небо. И мне больше не хотелось в них утонуть...И я закрыл их. IIIТам, где похоронены тела9 сентября 1934 г. 42 Когда я пришел к ней, она в белой пижаме стояла в дверях, прислонившись к косяку, небрежно держа в руке сигарету. Ее губы были поразительно алыми, а глаза поразительно синими под этими длинными ресницами.– Привет, чужеземец, – сказала Салли.– Привет, Элен.– Думала, никогда не объявишься.– Я не был уверен, что ты захочешь меня увидеть.– Проходи и передохни малость.– Спасибо. – Я снял шляпу и вошел, все еще чувствуя себя как во сне. Она закрыла за мной дверь.В белой гостиной мы сели на софу. Салли подвинулась ко мне и положила ладонь на мою руку. Я сидел молча, уставившись куда-то пустым взглядом.– Ты паршиво выглядишь, – сказала она.– Я и чувствую себя паршиво.Я попытался улыбнуться, но губы не слушались меня.– Когда ты спал в последний раз? – спросила Салли.– Я спал достаточно, правда.– Ты имел в виду, что достаточно много отключался.Я проглотил комок. Во рту было сухо, язык казался распухшим и шершавым.– Ты разговаривала с Барни?Она кивнула.– Тебе не следовало отвлекать его. Он должен тренироваться, у него скоро бой. Никто не просил его.– Не просил чего? Сидеть с тобой, пока ты напивался? Тащить тебя по лестнице и укладывать в кровать? Почему ты позвонил мне, Нат?Теперь я сумел выдавить еле заметную улыбку.– Барни уговорил меня. Она покачала головой.– Ты не заслуживаешь таких друзей, как мы.– Знаю, что не заслуживаю, – сказал я и зарыдал. Салли обняла меня за плечи. Я наклонился вперед и закрыл лицо ладонями. Она предложила мне свой платок.– Такое поведение не очень-то достойно грубого копа, – сказал я, всхлипывая, – я так долго пребывал в этой пьяной истерике, до сих пор не могу прийти в себя.– Зачем ты пьешь, Нат? Разве выпивка может успокоить человека?Я выдавил что-то, похожее на смешок.– Напиться допьяна – это единственный способ позволить мужчине заплакать. Ведь никто не осуждает пьяницу, рыдающего над своей кружкой пива.– Я думала, что ты сильнее духом.– Сегодня я трезв, как стеклышко.Она придвинулась ко мне и взяла за руку.– Пойдем в постель.Я резко замотал головой.– Нет, нет! Это не поможет... это не поможет.– Успокойся, Нат. Мы просто ляжем, будем рядом. Что скажешь?– Я чертовски устал и сразу же засну.– О'кей. Что может быть лучше дневного сна в воскресенье?Ощущать себя на атласной простыне было замечательно, на какое-то мгновение мне показалось, что я никогда не покидал эту комнату.– Ты ее любил, Нат?Да, она говорила с Барни. Я не должен был выкладывать все этому боксеру. Черт бы его побрал. Храни его Бог.– Не знаю, – ответил я. – Она не была... она не была похожа на тебя, Салли, эта маленькая деревенская девушка.– А я всего лишь образованная маленькая деревенская девушка, Нат.Мне почти удалось заставить себя улыбнуться.– Луиза была немного похожа на тебя. Она могла бы стать такой, как ты, если бы получила шанс в своей жизни, Элен. Правда, она не была такой умницей и такой удачливой, как ты. Вы обе нашли возможность вырваться с фермы. Но ты нашла лучший путь.– Ты любил ее, Нат?– Не знаю. Наши отношения не зашли так далеко, правда.– Ты спал с ней?Я раздумывал, как много Барни ей рассказал.– Нет, – ответил я. Она улыбнулась.– Ты не умеешь врать, Геллер.– В любом случае наша близость была бы недолгой. Но дело не в этом. Это милое, маленькое создание, которое бил отец, но еще больше муж. Потом она связалась с дурной компанией, но вскоре появился я. И она доверилась мне, а я... черт побери, я убил ее...Салли тронула мою руку.– Ты никого не убивал.– Я сам привел девушку к этому сукину сыну. Привел за тысячу долларов.Деньги пришли в конверте со множеством марок в следующий понедельник. Это был толстый конверт, набитый двадцатками. Я швырнул его о стену, купюры посыпались, словно зеленые конфетти. Позднее, в один из моих редких трезвых моментов, я их собрал и положил в новый конверт. Деньги есть деньги, не имеет значения, откуда они приходят. Сейчас они лежат в банке, на моем депозите. Я заработал их... Каждый может подтвердить, что заработал.– Не требуй от себя невозможного, Нат! – сказала Салли. – Ты не мог знать, что этот человек ей не отец.– Я должен был проверить его. Уже второй раз за последнее время ко мне приходят с улицы и рассказывают байки, и я заглатываю крючок, леску и грузило. Я постоянно оказываюсь в дураках. Сообразительность моя меня подводит. Не удивляйся, если какой-нибудь малый еще до конца лета продаст мне «Ригли-билдинг».Салли с улыбкой заметила:– Ты снова начинаешь говорить, как Нат Геллер, нравится тебе это или нет. Я вздохнул.– Со мной будет все в порядке, когда я выкарабкаюсь из этого. А я выкарабкаюсь. Уже то, что я здесь, – хороший признак.– Думаю, ты прав.– Я выйду из запоя, обещаю тебе. Я много повидал парней, сидящих в подворотне в лохмотьях, прихлебывающих из бутылки в пакете В США запрещено распивать спиртные напитки на улице и в иных общественных местах из бутылки. Поэтому уличные пьяницы прячут бутылку в бумажный пакет или заворачивают ее в газету.

. Я сумею взять себя в руки.– Верю, ты же не самоубийца, Геллер.– Самоубийцей был мой отец.– Может быть, именно поэтому ты так не поступишь. * * * В субботний полдень я несколько часов сидел в офисе шерифа графства Де Кальб, давая показания. В городке было известно, что бывший муж Луизы Сет Пирсон сходил с ума от ревности, ярости и тоски по сбежавшей жене, хотя никто не предполагал, что все зайдет так далеко. Я ничего не рассказал им о том, как удалось вытащить Луизу из преступной жизни. Они знали только то, что Пирсон под видом Джошуа Петерсена пришел ко мне с просьбой найти его «дочь». Настоящий же Джошуа Петерсен, оказывается, умер несколько месяцев назад.Эта история нашла некоторое отражение в чикагских газетах, но на заметку мало кто обратил внимание. О преступном прошлом Луизы не знали, иначе история заслужила бы более пристальное внимание обывателей. * * * – Луиза очень удивилась, – проговорил я, качая головой, – что фото, на котором она была снята со своим мужем, попало ко мне от ее отца. Но я не обратил на это внимания. Очень уж хотел заработать эту тысячу баксов.– Перестань корить себя! Судьба этой девушки была предопределена. Ты не в силах был что-то изменить. Есть вещи, Нат, которые нам неподвластны, их нельзя контролировать. Ты всего лишь человек.– Я полицейский. Детектив.– Да, верно. Именно потому что ты детектив, тебе и хочется в хаотичном мире навести порядок. Но это невозможно. Будь к себе справедливым. Ты же спас жизнь Дж. Эдгару Гуверу, во всяком случае, спас его достоинство.– Тебе и это рассказал Барни?– Да. И ты проделал все блистательно, разве не так, Геллер?– Десять Гуверов не стоят ее одной.– Да, на этот раз что-то у тебя не сработало, жизнь играет по-своему. – Она встала с постели, подошла к окну и показала наружу: – Ты не успеешь опомниться, как наступит зима, и богатые бездельники с Голд-Коаст наденут норковые пальто, в то время как всего в нескольких кварталах отсюда люди будут замерзать на улицах. Это справедливо?– Нет. Но разве тебе не хотелось изменить это?– Хотелось, в меру своих скромных сил. Но я не собираюсь выбрасываться из окна, как и не собираюсь выбрасывать в него свое норковое пальто или отдавать его какому-нибудь бродяге. Не желаю я и рыдать над своим пивом.– А что же ты собираешься делать?– Выжить, не создавая себе никаких проблем. Выполнять мою работу хорошо, как только могу. Помнишь свои советы?Я улыбнулся.Она отошла от окна и присела на кровать.– Перестань себя упрекать. Лучше расскажи о встрече с Диллинджером.Да, Барни действительно рассказал ей все. – Я просил маленького сукина сына держать это в секрете.– У тебя секреты от меня, Геллер?Я рассказал ей о том, что Коули притворялся, делая вид, что Салливан, которого я встретил, обманывал меня, называя себя Диллинджером. Громкая шумиха в газетах вынуждала считать смерть Диллинджера истинной. Но что на самом деле думали об этом Коули, Пурвин и даже Гувер, – мне было неведомо. В любом случае они либо подозревали, либо понимали, что Диллинджер все-таки жив. Но придерживались официальной версии о смерти Диллинджера. Мертв ли он, вернется ли к преступной деятельности, изменив облик и под другим именем, чтобы потом действительно погибнуть в какой-нибудь заварухе, – в любом случае все это их устраивало.Их шансы скрыть настоящее положение вещей были не так уж плохи. Да и Диллинджеру было на руку, что его считали мертвым. И если он выжил в той автоматной перестрелке у «Бэнкерс билдинг», то будет вести себя чертовски осторожно, чтобы не «засветить» свое новое обличие и имя.Коули согласился сохранить мое имя в секрете – никто никогда и не узнал о моей роли в этом деле, как и не узнали, что сорвано было похищение Гувера. Прессе преподнесли (и она это заглотнула) следующее: будто Гувер, Пурвин и Коули, направляясь в «Континенталь-Банк», случайно подверглись нападению с целью ограбления. Слухи о том, что в этом деле были замешаны известные враги общества, доходили до газет, но подразделение расследований не подтверждало этого. Не сумев захватить преступную группу, включавшую Баркеров, Флойда и Карписа, ребята из подразделения выглядели бы последними олухами, поэтому они и умолчали об именах. Члены «банды», по официальному сообщению, остались неопознанными.Газеты писали: «Джи-мены в Лупе вступили в перестрелку». Гувер в этих сообщениях выглядел как главный герой события.Меня это не задевало. Достаточно было того, что мое имя в газеты не попало, поэтому Диллинджер-Салливан, если он выжил, не мог обвинить меня в предательстве, хотя, конечно, мог кое-что подозревать. Никто меня там не видел, несмотря на то что я высунулся из двери, чтобы сделать несколько выстрелов поверх головы Нельсона в конце драки. Диллинджер мог знать только то, что знали все остальные: я удрал с девушкой. Правда, в отличие от них, он знал, почему я удрал.Для Нельсона и его банды я оставался Джимми Лоуренсом.Фрэнк Нитти прислал за мной в понедельник после полудня, чтобы узнать, что в действительности произошло у «Бэнкерс билдинг». Когда я рассказал ему, как удалось разрядить ту ситуацию, Нитти остался доволен мною и взъярился на всех других.– Выкрасть Гувера! Безмозглые ублюдки. Я твой должник, Геллер.– Нет, Фрэнк, вы мне ничего не должны. Никаких больше долгов между вами и мной в любом виде.– Что ты имеешь в виду, парень?– Я попросил об одолжении, и вы помогли, но в то же время использовали меня, чтобы навести на Дока Морана. Я был с ними, Фрэнк, когда его убили. И стал соучастником, как и тогда, когда ребята Сермэка пытались вас застрелить. Не забыли?– Пока не перестану дышать, не забуду. Моран был давно уже мертв. Ты не смог бы ничему воспрепятствовать.– Ну так вот. Я ничего вам не должен, и вы ничего не должны мне. Никаких обязательств, О'кей?– Конечно, парень. Но мне все же хотелось бы оказать тебе последнюю любезность.– Что именно?– Я собираюсь распространить слух, что Джимми Лоуренс отправился купаться в цементных башмаках. Это необходимо сделать, чтобы удержать сумасшедших ублюдков от попыток найти тебя.– Я оценю это, Фрэнк.– О'кей. И ты мне ничего не должен. Да, Геллер...– Что?– Побрейся и прими ванну. От тебя несет, как из пивной бочки.Хороший совет, трогательный.И сегодня, почти неделю спустя, я воспользовался им. Принял ванну, побрился и пришел к Салли.– Все пройдет, Геллер.– Я часто вижу в снах ее глаза, мертвые глаза... Вот почему я продолжал пить. Отключаясь, не видел снов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44


А-П

П-Я