https://wodolei.ru/catalog/accessories/Keuco/
но вскоре мы выяснили, что все унаследованные пёсиком миллионы были просто жалкие гроши по сравнению с той «небольшой толикой», которую мы получили в своё владения… Впрочем, обо всём по порядку.
Как вы могли убедится, расспрашивать о чём-то Суальду – адский труд. Поэтому я не буду утомлять читателя дальнейшим пересказом нашего разговора за обедом, а ограничусь только констатацией тех скупых фактов, которые нам удалось вытянуть из неразговорчивой служанки.
Ничего конкретного о мире, куда мы попали, она сказать не могла (или не хотела – что было ближе к истине). Судя по всему, этот мир – а назывался он Panei, что в буквальном переводе означало Грани (так я и буду называть его в дальнейшем), – был гораздо больше нашей старушки-Земли. В нём правило бесчисленное множество баронов, графов, герцогов, королей, князей, царей, императоров, султанов, эмиров, шахов и других владык, а над ними всеми стоял верховный король, опиравшийся в своей власти на могущественную и многочисленную организацию – Инквизицию. Из этого ни в коей мере не следовало, что Грани представляли собой единое государство. Формально все суверенные правители были полностью независимы, но какие-то объективные обстоятельства вынуждали их в некоторых вопросах подчинятся верховному королю Граней и Инквизиции – приблизительно так, как подавляющее большинство стран на Земле признаёт за ООН определённые права и полномочия.
Одновременно верховный король был абсолютным монархом самого могущественного и цивилизованного государства Граней – Священной Империи, столицей которой был Вечный Город. (Меня, кстати, очень заинтересовало, нет ли здесь параллелей со Священной Римской Империей и городом Римом, но с выяснением этого вопроса я решил немного повременить.) Империю населяли представители разных наций и даже рас. Ни одна из этнических групп не была в ней доминирующей, а официальным языком Империи считалась латынь, полторы тысячи лет назад пришедшая на смену греческому. Это существенное дополнение сделал Шако, за что немедленно получил от Суальды подзатыльник – чтобы не вмешивался в разговоры старших по возрасту и положению.
Сама Суальда никогда не видела Вечного Города и ногой не ступала на земли Империи. Графство Ланс-Оэли находилось далеко за пределами цивилизованного мира, в стороне от торговых путей, и не входило в состав ни одного из государств – одним словом, мы оказались в настоящей глуши, сами себе самодержцы.
Все жители графства были потомками переселенцев из Империи. Лет двести назад их привёл в эти края Мэтр, когда решил разместить здесь одну из своих провинциальных резиденций.
Суальда и Шако были единственными слугами в Кэр-Магни. Иногда семья лесничего, который жил в четырёх милях отсюда, помогала по хозяйству, в частности, его старший сын регулярно ухаживал за цветниками и небольшим садом, находящимся за домом.
Денежный налог в графскую казну здешние жители не платили, никакой централизованной администрации не существовало, каждое поселение было автономным и самоуправляемым, а земли всем хватало с лихвой. Как мы поняли, единственной функцией графской власти было осуществление правосудия и контроль за соблюдением законности. Судебные слушания проводились в первый вторник каждого месяца. Дел – как уголовных, так и гражданских, – всегда было мало, все они были довольно простыми, и для их решения вполне хватало одного дня. В этот день в Кэр-Магни прибывали представители всех поселений графства. Помимо обвинительных актов местных властей, жалоб и прошений отдельных лиц, они привозили также, как натуральный налог, разные продукты питания, на которые сельские ведуны предварительно накладывали чары против порчи; в действенности этих чар мы имели возможность убедится за обедом. А всяческие деликатесы неместного происхождения в достаточном количестве хранились в погребах Кэр-Магни; над ними поколдовал сам верховный король, и Суальда была уверена, что и через сто лет они будут пригодны к употреблению.
Вот так и правил Мэтр в Ланс-Оэли – настоящая патриархальная идиллия. Суальда выразила надежду, что и мы не будем уклонятся от исполнения своих обязанностей сюзеренов. До первого вторника сентября оставалось одиннадцать дней, а за полгода, минувших со времени исчезновения Мэтра, дел накопилось предостаточно. Правда, большинство из них, согласно распоряжению верховного короля, были решены на местах и теперь требовали лишь формального утверждения с нашей стороны.
Мы заверили Суальду, что будем усердно исполнять обязанности, возложенные на нас нашим высоким положением, а я добавил, что собираюсь усилить роль графской власти в жизни страны. Шако с одобрением отозвался о моём намерении, посоветовал первым делом ввести денежный налог – и опять получил от бабушки подзатыльник. Суальда сказала, что о деньгах мы можем не беспокоиться: кроме всего прочего, Мэтр оставил нам в наследство свыше восьмидесяти тысяч золотых имперских марок.
На мой вопрос о численности наших подданных Суальда только пожала плечами, а Шако сказал, что не слишком много, вряд ли больше сорока тысяч – и все они крестьяне. Зато размеры графства нас поразили. (Тут я впервые повысил голос и властным тоном велел Суальде не трогать внука.) Шако сказал:
– Когда я был маленьким, мой дядя Эрвин Ориарс, старший брат моего отца – а Суальда моя бабка по матери, – рассказывал мне, что в молодости он много путешествовал…
– Потому что был перекати-поле, – неодобрительно вставила Суальда. – Сущий бродяга. И нескольких месяцев не мог прожить на одном месте. Вот и шлялся без толку.
– Вовсе не без толку, – энергично возразил Шако. – Дядя Эрвин хотел найти трактовые пути или, по крайней мере, какие-то другие страны, чтобы наладить торговлю с тамошними жителями… Ведь согласитесь, господа: что это за торговля между несколькими десятками сёл?
– Совершенно верно, – подтвердила Инна. – Однако продолжай.
– Так вот, госпожа, ничего из этого не вышло. Мой дядя с несколькими спутниками отправился на восток, проехал больше тысячи миль – и добрался до бескрайнего озера, вода в котором была солёной и горькой, а противоположного берега видно не было.
– Море, – понял я.
– Вот именно, господин граф, море. И дядя Эрвин так говорил, а потом я встречал это название в книгах.
– Ну, и что было дальше?
– Дядя и его друзья не нашли там ни одного человека, даже следа человеческого. Несколько сотен миль они ехали вдоль берега на юг – пока море не повернуло их на запад. Миль через четыреста берег снова выгнулся на юг – но дальше они не пошли.
– Почему?
– Потому что в тех краях стояла невыносимая жара, почва была каменистой и совсем бесплодной, только изредка встречались невысокие кусты, колючие и сухие, как солома. Людей там нечего было искать. Да и кони устали, было мало пищи, пресной воды. Поэтому они двинулись обратно на север и ещё до наступления зимы вернулись домой. – Шако улыбнулся. – Они чуть было не прошли мимо родных мест, что-то там напутали со звёздами.
– Это всё?
– Нет, господин. Весной следующего года дядя с теми же спутниками отправился на запад – и снова их остановило море, теперь уже западное.
– На каком расстоянии отсюда?
– Дядя сказал, что свыше двух тысяч миль. А может, и меньше – он не уверен, потому что приходилось пробираться через горы. Вдоль берега они прошли далеко на север, потом повернули на восток, а потом зима погнала их на юг.
– И никаких других стран, никаких человеческих поселений они не нашли?
– Нет, господин.
– Следовательно, границы графства не определены?
– Вот именно. Дядя Эрвин ещё несколько раз отправлялся в путешествия – и всё напрасно. В конце концов, он пришел к выводу, что Ланс-Оэли вообще не имеет границ.
– Как это? – удивился я.
– Ну… Словом, по его мнению, графство занимает всю Грань.
«Инна, ты слышала – всю Грань! Их мир зовётся Грани, а Ланс-Оэли – одна Грань, причём вся Грань целиком. Интересно, что это значит?»
«А знаешь, я, кажется, начинаю понимать.»
«Ну!»
«Погоди минутку…»
– Шако, а что значит «вся Грань»?
– Это… – парень замялся. – Дядя Эрвин объяснял так: если, скажем, идти прямо на восход солнца, а когда встречается река, озеро или море – переплывать их в лодке, опять же, следуя прямо на восток, то в конце концов вернёшься туда, откуда вышел, только не с востока, а с запада.
«Вот так! Я угадала.»
«Ланс-Оэли – целая планета?!»
«Конечно. Каждая Грань – планета, аналог Земли в другом измерении. У меня уже давно появилось подозрение, что Грани не могу быть одним миром, одной планетой. Уж много всего на них творится.»
«Да, действительно…» – согласился я и спросил у Шако:
– А каким образом люди переходят с одной Грани на другую?
– Простые люди – трактовыми путями, – ответил Шако. – Их прокладывают инквизиторы или равные им по могуществу чародеи. Слабенькие маги, вроде наших деревенских ведунов, на это не способны. Как раз трактовые пути и искал дядя Эрвин в молодости. Но так и не нашёл их. Теперь он считает, что на Ланс-Оэли вообще нет трактов. А если они есть, то находятся далеко за морями.
– Гм, это плохо… А почему твой дядя не попросил Мэтра проложить трактовый путь?
– Он просил.
– И что же ответил Мэтр? Отказался?
Шако кивнул:
– Даже слышать об этом не захотел. Дядя Эрвин говорит, что это был самый страшный момент в его жизни. Верховный король посмотрел на него, будто пронзил взглядом насквозь, и страшным голосом спросил: «Тебе что, здесь не нравится?» Дядя не из робкого десятка, но он ни от кого не скрывает, что тогда его охватил такой ужас, что он улепётывал отсюда со всех ног и бежал до тех пор, пока не упал от усталости.
– Вот как! – только и сказал я.
– А сам Мэтр? – спросила Инна. – Он что, не пользовался трактовыми путями?
– Ясное дело, нет, – ответил Шако. – Ведь Мэтр был Великим. Расстояния для него ничего не значили. Когда было надо, он мгновенно появлялся в Кэр-Магни – а потом так же в один миг исчезал.
– Инквизиторы тоже так могут?
– Нет, госпожа, они так не могут. Но и им не нужны тракты. В книжках я читал, что для могущественных магов границы между Гранями в некоторых местах прозрачны.
– Как это?
– Деталей я не знаю. В тех книжках ничего конкретно об этом не говорится.
– А сам ты когда-нибудь видел инквизиторов?
– Видел, госпожа. Последние два года Мэтр почти постоянно жил в Кэр-Магни и время от времени устраивал здесь совещания с командорами Инквизиции.
– И как же они приходили сюда?
– Сами они не приходили, их перемещал Мэтр. Даже для самых опытных инквизиторов путь из Вечного Города в Ланс-Оэли занимает больше месяца.
– Следовательно, после смер… гм, после исчезновения Мэтра у вас не было гостей с других Граней?
– Нет, всё же был один. В начале апреля здесь появился командор… простите, имя я точно не помню. Кажется, оно начинается на «Тор» – ну, как языческий бог грома, а заканчивается на «челли». Так вот, этот командор Торчелли сообщил нам о смерти верховного короля и о назначении великого инквизитора регентом Империи. Когда он ознакомился с завещанием Мэтра, то лишь недоуменно пожал плечами и еле слышно пробормотал: «Под конец старик вообще рехнулся».
Суальда замахнулась было, чтобы дать внуку очередной подзатыльник, но я взглядом остановил её. Она подчинилась.
– Значит, Мэтр всё-таки умер? – спросила Инна.
– Этого я не говорила, – упрямо повторила Суальда.
А Шако развёл руками.
– Одно точно: на этом свете его уже нет. Мэтр не был обычным человеком, да и магом он не был. Он был Великим, последним из Великих. Может, не только его душа, а и он весь вознёсся на небеса.
– Да, кстати, – отозвался я. – Кто такие Великие?
– Великие, это Великие, – растерянно ответил Шако. – В незапамятные времена они были посланы Всевышним на землю, чтобы присматривать за людьми, наставлять их на путь истинный… Так во всяком случае, утверждает наш священник и так сказано в большинстве книг. Но дядя Эрвин сомневается в этом. Он считает, что это слишком красиво, чтобы быть правдой. Дядя вообще во всём сомневается и советует мне не принимать на веру написанное в книгах. Он говорит, что там много выдумки.
– Это смотря в каких книгах, – заметил я. – Если книги научные, то им, с некоторыми оговорками, можно верить.
– Все научные книги написаны по-латыни, господин граф. А я не знаю латыни.
– Поэтому тебе лучше заткнуться, – сердито сказала Суальда. – И не болтать о вещах, в которых ничего не смыслишь.
Taken: , 1 4
Пообедав, мы с Инной помыли руки и вытерли их салфеткой.
– Суальда, – спросил я, – здесь, случайно, не найдётся для нас какой-нибудь одежды?
– Сколько угодно, господин, и какой угодно. Для госпожи – в её гардеробной, это соседняя комната; а для вас – на вашей половине.
– На моей половине?
– Конечно, господин. Его величество не знал, кто будет его наследником… а может, и знал, что вас будет двое, поэтому разделил верхний этаж на три части – покои для хозяина, хозяйки и для гостей. Если вы не возражаете, сейчас Шако проведёт вас на вашу половину. А я тем временем помогу госпоже одеться.
– Хорошо, – кивнул я и мысленно сказал Инне:
– «Пойду взгляну на свои апартаменты. Заодно посмотрю, не висят ли в моей спальне такие же рога.»
«Если нет, могу подарить свои.»
Начисто проигнорировав шутливый выпад жены, я обратился к Шако:
– Пойдём, парень.
Мы вышли из спальни Инны, миновали переднюю с двумя небольшими прямоугольными дверьми справа и слева и оказались просторной, роскошно обставленной гостиной.
–
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
Как вы могли убедится, расспрашивать о чём-то Суальду – адский труд. Поэтому я не буду утомлять читателя дальнейшим пересказом нашего разговора за обедом, а ограничусь только констатацией тех скупых фактов, которые нам удалось вытянуть из неразговорчивой служанки.
Ничего конкретного о мире, куда мы попали, она сказать не могла (или не хотела – что было ближе к истине). Судя по всему, этот мир – а назывался он Panei, что в буквальном переводе означало Грани (так я и буду называть его в дальнейшем), – был гораздо больше нашей старушки-Земли. В нём правило бесчисленное множество баронов, графов, герцогов, королей, князей, царей, императоров, султанов, эмиров, шахов и других владык, а над ними всеми стоял верховный король, опиравшийся в своей власти на могущественную и многочисленную организацию – Инквизицию. Из этого ни в коей мере не следовало, что Грани представляли собой единое государство. Формально все суверенные правители были полностью независимы, но какие-то объективные обстоятельства вынуждали их в некоторых вопросах подчинятся верховному королю Граней и Инквизиции – приблизительно так, как подавляющее большинство стран на Земле признаёт за ООН определённые права и полномочия.
Одновременно верховный король был абсолютным монархом самого могущественного и цивилизованного государства Граней – Священной Империи, столицей которой был Вечный Город. (Меня, кстати, очень заинтересовало, нет ли здесь параллелей со Священной Римской Империей и городом Римом, но с выяснением этого вопроса я решил немного повременить.) Империю населяли представители разных наций и даже рас. Ни одна из этнических групп не была в ней доминирующей, а официальным языком Империи считалась латынь, полторы тысячи лет назад пришедшая на смену греческому. Это существенное дополнение сделал Шако, за что немедленно получил от Суальды подзатыльник – чтобы не вмешивался в разговоры старших по возрасту и положению.
Сама Суальда никогда не видела Вечного Города и ногой не ступала на земли Империи. Графство Ланс-Оэли находилось далеко за пределами цивилизованного мира, в стороне от торговых путей, и не входило в состав ни одного из государств – одним словом, мы оказались в настоящей глуши, сами себе самодержцы.
Все жители графства были потомками переселенцев из Империи. Лет двести назад их привёл в эти края Мэтр, когда решил разместить здесь одну из своих провинциальных резиденций.
Суальда и Шако были единственными слугами в Кэр-Магни. Иногда семья лесничего, который жил в четырёх милях отсюда, помогала по хозяйству, в частности, его старший сын регулярно ухаживал за цветниками и небольшим садом, находящимся за домом.
Денежный налог в графскую казну здешние жители не платили, никакой централизованной администрации не существовало, каждое поселение было автономным и самоуправляемым, а земли всем хватало с лихвой. Как мы поняли, единственной функцией графской власти было осуществление правосудия и контроль за соблюдением законности. Судебные слушания проводились в первый вторник каждого месяца. Дел – как уголовных, так и гражданских, – всегда было мало, все они были довольно простыми, и для их решения вполне хватало одного дня. В этот день в Кэр-Магни прибывали представители всех поселений графства. Помимо обвинительных актов местных властей, жалоб и прошений отдельных лиц, они привозили также, как натуральный налог, разные продукты питания, на которые сельские ведуны предварительно накладывали чары против порчи; в действенности этих чар мы имели возможность убедится за обедом. А всяческие деликатесы неместного происхождения в достаточном количестве хранились в погребах Кэр-Магни; над ними поколдовал сам верховный король, и Суальда была уверена, что и через сто лет они будут пригодны к употреблению.
Вот так и правил Мэтр в Ланс-Оэли – настоящая патриархальная идиллия. Суальда выразила надежду, что и мы не будем уклонятся от исполнения своих обязанностей сюзеренов. До первого вторника сентября оставалось одиннадцать дней, а за полгода, минувших со времени исчезновения Мэтра, дел накопилось предостаточно. Правда, большинство из них, согласно распоряжению верховного короля, были решены на местах и теперь требовали лишь формального утверждения с нашей стороны.
Мы заверили Суальду, что будем усердно исполнять обязанности, возложенные на нас нашим высоким положением, а я добавил, что собираюсь усилить роль графской власти в жизни страны. Шако с одобрением отозвался о моём намерении, посоветовал первым делом ввести денежный налог – и опять получил от бабушки подзатыльник. Суальда сказала, что о деньгах мы можем не беспокоиться: кроме всего прочего, Мэтр оставил нам в наследство свыше восьмидесяти тысяч золотых имперских марок.
На мой вопрос о численности наших подданных Суальда только пожала плечами, а Шако сказал, что не слишком много, вряд ли больше сорока тысяч – и все они крестьяне. Зато размеры графства нас поразили. (Тут я впервые повысил голос и властным тоном велел Суальде не трогать внука.) Шако сказал:
– Когда я был маленьким, мой дядя Эрвин Ориарс, старший брат моего отца – а Суальда моя бабка по матери, – рассказывал мне, что в молодости он много путешествовал…
– Потому что был перекати-поле, – неодобрительно вставила Суальда. – Сущий бродяга. И нескольких месяцев не мог прожить на одном месте. Вот и шлялся без толку.
– Вовсе не без толку, – энергично возразил Шако. – Дядя Эрвин хотел найти трактовые пути или, по крайней мере, какие-то другие страны, чтобы наладить торговлю с тамошними жителями… Ведь согласитесь, господа: что это за торговля между несколькими десятками сёл?
– Совершенно верно, – подтвердила Инна. – Однако продолжай.
– Так вот, госпожа, ничего из этого не вышло. Мой дядя с несколькими спутниками отправился на восток, проехал больше тысячи миль – и добрался до бескрайнего озера, вода в котором была солёной и горькой, а противоположного берега видно не было.
– Море, – понял я.
– Вот именно, господин граф, море. И дядя Эрвин так говорил, а потом я встречал это название в книгах.
– Ну, и что было дальше?
– Дядя и его друзья не нашли там ни одного человека, даже следа человеческого. Несколько сотен миль они ехали вдоль берега на юг – пока море не повернуло их на запад. Миль через четыреста берег снова выгнулся на юг – но дальше они не пошли.
– Почему?
– Потому что в тех краях стояла невыносимая жара, почва была каменистой и совсем бесплодной, только изредка встречались невысокие кусты, колючие и сухие, как солома. Людей там нечего было искать. Да и кони устали, было мало пищи, пресной воды. Поэтому они двинулись обратно на север и ещё до наступления зимы вернулись домой. – Шако улыбнулся. – Они чуть было не прошли мимо родных мест, что-то там напутали со звёздами.
– Это всё?
– Нет, господин. Весной следующего года дядя с теми же спутниками отправился на запад – и снова их остановило море, теперь уже западное.
– На каком расстоянии отсюда?
– Дядя сказал, что свыше двух тысяч миль. А может, и меньше – он не уверен, потому что приходилось пробираться через горы. Вдоль берега они прошли далеко на север, потом повернули на восток, а потом зима погнала их на юг.
– И никаких других стран, никаких человеческих поселений они не нашли?
– Нет, господин.
– Следовательно, границы графства не определены?
– Вот именно. Дядя Эрвин ещё несколько раз отправлялся в путешествия – и всё напрасно. В конце концов, он пришел к выводу, что Ланс-Оэли вообще не имеет границ.
– Как это? – удивился я.
– Ну… Словом, по его мнению, графство занимает всю Грань.
«Инна, ты слышала – всю Грань! Их мир зовётся Грани, а Ланс-Оэли – одна Грань, причём вся Грань целиком. Интересно, что это значит?»
«А знаешь, я, кажется, начинаю понимать.»
«Ну!»
«Погоди минутку…»
– Шако, а что значит «вся Грань»?
– Это… – парень замялся. – Дядя Эрвин объяснял так: если, скажем, идти прямо на восход солнца, а когда встречается река, озеро или море – переплывать их в лодке, опять же, следуя прямо на восток, то в конце концов вернёшься туда, откуда вышел, только не с востока, а с запада.
«Вот так! Я угадала.»
«Ланс-Оэли – целая планета?!»
«Конечно. Каждая Грань – планета, аналог Земли в другом измерении. У меня уже давно появилось подозрение, что Грани не могу быть одним миром, одной планетой. Уж много всего на них творится.»
«Да, действительно…» – согласился я и спросил у Шако:
– А каким образом люди переходят с одной Грани на другую?
– Простые люди – трактовыми путями, – ответил Шако. – Их прокладывают инквизиторы или равные им по могуществу чародеи. Слабенькие маги, вроде наших деревенских ведунов, на это не способны. Как раз трактовые пути и искал дядя Эрвин в молодости. Но так и не нашёл их. Теперь он считает, что на Ланс-Оэли вообще нет трактов. А если они есть, то находятся далеко за морями.
– Гм, это плохо… А почему твой дядя не попросил Мэтра проложить трактовый путь?
– Он просил.
– И что же ответил Мэтр? Отказался?
Шако кивнул:
– Даже слышать об этом не захотел. Дядя Эрвин говорит, что это был самый страшный момент в его жизни. Верховный король посмотрел на него, будто пронзил взглядом насквозь, и страшным голосом спросил: «Тебе что, здесь не нравится?» Дядя не из робкого десятка, но он ни от кого не скрывает, что тогда его охватил такой ужас, что он улепётывал отсюда со всех ног и бежал до тех пор, пока не упал от усталости.
– Вот как! – только и сказал я.
– А сам Мэтр? – спросила Инна. – Он что, не пользовался трактовыми путями?
– Ясное дело, нет, – ответил Шако. – Ведь Мэтр был Великим. Расстояния для него ничего не значили. Когда было надо, он мгновенно появлялся в Кэр-Магни – а потом так же в один миг исчезал.
– Инквизиторы тоже так могут?
– Нет, госпожа, они так не могут. Но и им не нужны тракты. В книжках я читал, что для могущественных магов границы между Гранями в некоторых местах прозрачны.
– Как это?
– Деталей я не знаю. В тех книжках ничего конкретно об этом не говорится.
– А сам ты когда-нибудь видел инквизиторов?
– Видел, госпожа. Последние два года Мэтр почти постоянно жил в Кэр-Магни и время от времени устраивал здесь совещания с командорами Инквизиции.
– И как же они приходили сюда?
– Сами они не приходили, их перемещал Мэтр. Даже для самых опытных инквизиторов путь из Вечного Города в Ланс-Оэли занимает больше месяца.
– Следовательно, после смер… гм, после исчезновения Мэтра у вас не было гостей с других Граней?
– Нет, всё же был один. В начале апреля здесь появился командор… простите, имя я точно не помню. Кажется, оно начинается на «Тор» – ну, как языческий бог грома, а заканчивается на «челли». Так вот, этот командор Торчелли сообщил нам о смерти верховного короля и о назначении великого инквизитора регентом Империи. Когда он ознакомился с завещанием Мэтра, то лишь недоуменно пожал плечами и еле слышно пробормотал: «Под конец старик вообще рехнулся».
Суальда замахнулась было, чтобы дать внуку очередной подзатыльник, но я взглядом остановил её. Она подчинилась.
– Значит, Мэтр всё-таки умер? – спросила Инна.
– Этого я не говорила, – упрямо повторила Суальда.
А Шако развёл руками.
– Одно точно: на этом свете его уже нет. Мэтр не был обычным человеком, да и магом он не был. Он был Великим, последним из Великих. Может, не только его душа, а и он весь вознёсся на небеса.
– Да, кстати, – отозвался я. – Кто такие Великие?
– Великие, это Великие, – растерянно ответил Шако. – В незапамятные времена они были посланы Всевышним на землю, чтобы присматривать за людьми, наставлять их на путь истинный… Так во всяком случае, утверждает наш священник и так сказано в большинстве книг. Но дядя Эрвин сомневается в этом. Он считает, что это слишком красиво, чтобы быть правдой. Дядя вообще во всём сомневается и советует мне не принимать на веру написанное в книгах. Он говорит, что там много выдумки.
– Это смотря в каких книгах, – заметил я. – Если книги научные, то им, с некоторыми оговорками, можно верить.
– Все научные книги написаны по-латыни, господин граф. А я не знаю латыни.
– Поэтому тебе лучше заткнуться, – сердито сказала Суальда. – И не болтать о вещах, в которых ничего не смыслишь.
Taken: , 1 4
Пообедав, мы с Инной помыли руки и вытерли их салфеткой.
– Суальда, – спросил я, – здесь, случайно, не найдётся для нас какой-нибудь одежды?
– Сколько угодно, господин, и какой угодно. Для госпожи – в её гардеробной, это соседняя комната; а для вас – на вашей половине.
– На моей половине?
– Конечно, господин. Его величество не знал, кто будет его наследником… а может, и знал, что вас будет двое, поэтому разделил верхний этаж на три части – покои для хозяина, хозяйки и для гостей. Если вы не возражаете, сейчас Шако проведёт вас на вашу половину. А я тем временем помогу госпоже одеться.
– Хорошо, – кивнул я и мысленно сказал Инне:
– «Пойду взгляну на свои апартаменты. Заодно посмотрю, не висят ли в моей спальне такие же рога.»
«Если нет, могу подарить свои.»
Начисто проигнорировав шутливый выпад жены, я обратился к Шако:
– Пойдём, парень.
Мы вышли из спальни Инны, миновали переднюю с двумя небольшими прямоугольными дверьми справа и слева и оказались просторной, роскошно обставленной гостиной.
–
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55