..— Положим, мы начнем с визита к нему, — продолжал Браниган. — И положим, этот парень скажет, что в один из этих вечеров он играл в кегли, а мы спросим, с кем он играл, и он назовет имена. Итак, отлично, начали с этого. Далее мы скажем, что отправляемся по адресам этих троих, которых, может, и на свете не существует, а наш герой что в это время делает? Если наш герой действительно убийца, он сбегает в Китай. То есть делает то, чего ты опасаешься. Так зачем же тратить время? Если он действительно убийца, он ведь не скажет нам, что как раз в эти два дня был на Восточном побережье и занимался этими девчонками, так? Особенно, если у него хватит мозгов понять, что у нас нет оснований для его ареста до того, как вы предъявите ему официальное обвинение.— Я думал, если вы возьметесь за него как следует...— У вас там есть наш уголовный кодекс, или вы работаете в России? Итак, пошли по новой, мы отправляемся к нему домой, и, оказывается, он не может толком объяснить, где провел эти два вечера, или, может, даже скажет, что был на Восточном побережье, что сомнительно, не такой уж он дурак. С чего это убийца, если он убийца, будет раскалываться перед полицейскими? Но допустим, его объяснения звучат не слишком убедительно. Так себе мясцо, недожаренный гамбургер. А мы просим его пройти с нами в участок, чтобы ответить на наши вопросы. Он надевает шляпу, мы доставляем его сюда, предлагаем присесть, объясняем его конституционные права, ведь это уже не расследование на месте преступления, это уже допрос человека, и формально он находится под юрисдикцией полиции, и мы обязаны ознакомить его с правами. Допустим, он отказывается отвечать на наши вопросы, и это одно из его прав. Что тогда? Думаешь, мы можем обвинить его в убийстве первой степени на основании твоего звонка?— Так я, разумеется, не думаю.— И ничего удивительного, потому что поменяйся мы местами, и это я попросил бы тебя заняться каким-нибудь парнем, ты бы сразу понял, на какие неприятности нарываешься, верно? Верховный суд не любит продолжительных допросов и содержания под стражей без права переписки. Если этот парень будет просто молчать, тогда что делать? Держать его, пока ты сам сюда не примчишься? Да мы тут же по уши в дерьмо залезем.— Ясно, — сказал Карелла.— Слушай, я понимаю твои трудности. Ты звонишь этому парню, начинаешь задавать вопросы, он сразу смекает что к чему и хватается за шляпу. Но, боюсь, тебе все же придется рискнуть. К тому же вполне может быть, что какой-нибудь тип в ваших краях просто увидел это имя в журнале и использовал его. А наш парень может быть чист как стекло.— Может, и так.— Карелла, рад был твоему звонку, но у нас у самих тут дел по горло.На том конце провода раздался щелчок.«Кто не рискует, тот не выигрывает», — подумал Карелла и взглянул на часы. Семь тридцать. В Калифорнии только половина пятого. Хейз сидел за своим столом, за отчетом о посещении дома Аннунциато. Оба работали сегодня с без четверти восемь утра. Карелла устал, больше всего ему сейчас хотелось чего-нибудь выпить и принять горячий душ. Он снова бросил взгляд на листок с адресом и телефоном Макинтайра. «Ладно, здесь все равно ничего не придумаешь», — решил он и потянулся к трубке. На четвертом гудке отозвался женский голос.— Да?— Попросите, пожалуйста, Кори Макинтайра.— Это его жена. А кто его спрашивает?— Детектив Карелла из Айсолы, Восемьдесят седьмой участок.— Одну минуту.До него донеслись неясные голоса. Впрочем, он услышал, как мужчина вполне внятно произнес: «Кто?» Карелла ждал.— Да, — услышал он наконец.— Мистер Макинтайр?— Да, я, — в его голосе слышалось удивление, а может, настороженность?— Кори Макинтайр?— Да, он самый.— Кори Макинтайр, сотрудник журнала «Спортс ЮЭсЭй»?— Ну да же, да.— Мистер Макинтайр, извините за беспокойство, но не говорит ли вам что-нибудь имя Нэнси Аннунциато?Молчание.— Мистер Макинтайр?— Я пытаюсь вспомнить. Аннунциато?— Да. Нэнси Аннунциато.— Нет, не знаю такой. А кто это?— А некая Марсия Шаффер известна вам?— Нет, и такой не знаю. Послушайте, что все это...— Мистер Макинтайр, вы не были на востоке тринадцатого октября? Это четверг. Прошлый четверг.— Нет, в прошлый четверг я был здесь, в Лос-Анджелесе.— А не припомните ли, чем вы занимались вечером?— А в чем, собственно, дело? Диана, чем мы занимались в прошлый четверг вечером?Издали до Кареллы донеслось: «Что?»— В прошлый четверг вечером. Этот деятель хочет знать, что мы... Слушайте, — снова в трубку заговорил он, — а в чем все-таки дело? Будьте уж так любезны объяснить.— Мы расследуем цепь убийств...— Ну а я какое к этому имею отношение?— Был бы признателен, если...— Слушайте, я сейчас повешу трубку.— Вот этого бы я не стал делать на вашем месте.— А почему, собственно?— А потому, что дома у последней жертвы убийства мы нашли журнал «Спортс ЮЭсЭй», в котором ваше имя было обведено кружком.— Мое имя?— Да, сэр. На странице с выходными данными. Ваше имя. Кори Макинтайр. Среди других штатных репортеров.— Слушайте, кто это? Ты что ли, Фрэнк?— Опять Фрэнк? — донесся далекий голос жены Макинтайра.— Говорит детектив Стивен Льюис Карелла из Восемьдесят седьмого участка...— Фрэнк, если это опять какой-то из твоих дурацких розыгрышей...— Мистер Макинтайр, уверяю вас...— Номер вашего жетона?— 377-80-34.— Из Айсолы звоните?— Да.— Я перезвоню, — сказал Макинтайр. — За ваш счет, — добавил он и повесил трубку.Через десять минут раздался звонок. В приемной подтвердили звонок за счет Восемьдесят седьмого и переключили на Кареллу.— Ладно, вы действительно полицейский. Так что там с моим именем в кружке?— Журнал нашли в спальне у убитой.— И что это означает?— Именно это я и пытаюсь выяснить.— Она что, была убита в прошлый четверг?— Да, сэр.— Скажи ему, где мы были, — теперь голос жены был слышен вполне отчетливо. Она явно была раздражена.— Мы с женой были на ужине в Брентвуде, — сказал Макинтайр. — У мистера и миссис Джозеф Фодерман. Мы приехали к ним около восьми...— Дай им адрес, — вмешалась жена.— ...а домой отправились в начале первого. Там были...— ...и телефон.— Помимо хозяев, было восемь человек. Если хотите, могу дать их имена.— Нет, это необязательно.— А адрес Фодерманов?— Достаточно телефона, сэр.— Собираетесь позвонить им?— Да, сэр.— И сказать, что вы подозреваете меня в убийстве?— Нет, сэр. Просто хочу убедиться, что вы были именно там в четверг вечером.— Тогда сделайте мне одолжение, ладно? Скажите им, что какой-то тип с Восточного побережья пользуется моим именем.— Непременно, сэр.— И, честно говоря, хотелось бы знать, кто именно.— И нам тоже. Итак, записываю телефон.Макинтайр продиктовал номер и сказал:— Извините за несдержанность.— Не извиняйся, — донесся голос жены.Трубку повесили.Карелла вздохнул и набрал номер. Ему ответила женщина по имени Филлис Фодерман. Она сказала, что муж в больнице, и спросила, не может ли быть чем-нибудь полезна. Карелла представился, сказал откуда звонит и объяснил причину: похоже, кто-то использует имя Кори Макинтайра, и хотелось бы уточнить, где был в четверг тринадцатого октября вечером настоящий Макинтайр. Миссис Фодерман, не задумываясь, сказала, что в этот вечер Диана и Кори Макинтайр были у них на небольшой вечеринке; пришло еще шесть гостей, и все они могут подтвердить этот факт. Карелла поблагодарил и повесил трубку.В этом городе все зарегистрированные такси должны представлять в Бюро по найму отчет, в котором указывается время вызова, адрес клиента, пункт назначения и время прибытия на место. Дело в том, что мало кто из пассажиров обращает внимание на имя и личный номер водителя, четко обозначенные на приборной доске. Позвонив в Бюро, они могут разыскать пакет или какие-нибудь личные вещи, оставленные по рассеянности в такси. Сопоставив все данные, Бюро выяснит имя и личный номер водителя и поможет найти пропажу. То есть такова теоретическая возможность. На самом деле, почти все забытое в такси исчезает через десять секунд. Но побочный эффект такой системы заключается в том, что полиция может по минутам и по километрам проследить маршрут каждой поездки.Карелла позвонил в Бюро по специальной линии, работающей двадцать четыре часа в сутки. Привычный запрос — привычный ответ. Он назвался и сказал женщине на том конце провода, что ему нужно узнать, куда доставили пассажира, который вызвал такси на Лорел-стрит 207 примерно в семь вечера тринадцатого октября.— Компьютер полетел, — послышалось в ответ.— Да, а когда же он прилетит? — поинтересовался Карелла.— А кто может это сказать?— А вручную нельзя проверить записи?— Нет, все заносится в компьютер.— Я расследую убийство.— Как и все мы.— А домой вы мне можете попозже позвонить? Когда компьютер снова заработает?— С удовольствием. * * * Дарси Уэллс велела таксисту ехать в ресторан «Марино» на углу Алстер и Саус Хейли и, расплачиваясь, попросила квитанцию. Ее она немедленно передала человеку, которого принимала за Кори Макинтайра из «Спортс ЮЭсЭй» и который уже ждал ее за столиком. Лет ему, решила Дарси, около сорока, и вид для такого старика вполне приличный. Лицо его почему-то казалось знакомым. Она подумала об этом еще на стадионе, когда они разговорились, но все никак не могла вспомнить, где же они виделись раньше.— Вы знаете, а я проверила по журналам, — сказала она, а Кори подозвал официанта.— Простите, не понял, — он наклонился к ней, словно не расслышав.— Я говорю, хотела убедиться, что вы действительно... — Дарси улыбнулась. — Ну, вот и начала искать ваше имя на той странице, где дают список редакторов и все такое прочее.— Ах, вот оно что. Ну и как же, я действительно?...— Да, — Дарси смущенно отвернулась. — Извините, но... в общем, не каждый день вам в дверь стучатся корреспонденты «Спортс».— Да, сэр, слушаю вас, — подошел официант. — Что вам предложить выпить?— Дарси?— Да у меня вроде как тренировки.— Может, бокал вина?— М-м... Честно говоря, даже и не знаю.— Белого вина для дамы, пожалуйста, а я выпью виски со льдом.— Слушаю, сэр, белое вино и виски со льдом. Принести вам меню сейчас или попозже?— Попозже.— Торопиться некуда, сэр, — сказал официант. Благодарю вас.— А здесь мило, — сказала Дарси, осматриваясь по сторонам.— Надеюсь, вы любите итальянские блюда.— А кто же не любит? Просто приходится следить за калориями.— У нас как-то была напечатана статья, в которой утверждалось, что спортсменам требуется вдвое больше калорий, чем всем нам, грешным.— Вообще-то, честно говоря, есть я люблю, — призналась Дарси.— Четыре тысячи калорий в день — дело для бегуна нормальное, — продолжал он.— А кто считает?— Ну ладно, — обрывая разговор на гастрономические темы сказал он. — Расскажите мне о себе.— Знаете, странно, но...— Можно включить магнитофон?— Что? А-а. Не знаю, право, мне раньше...Но он уже поставил карманного размера диктофон на столик между ними.— Смотрите, если эта штука вас смущает, я могу делать заметки.— Да нет, наверное, все в порядке, — она с любопытством смотрела, как он по очереди нажимает кнопки.— Красный сигнал означает, что диктофон включен, зеленый, что идет запись, — пояснил он. — Вы что-то начали говорить.— Только что ваши вопросы заставили меня задуматься. Правда, теперь ведь и не вспомнишь, когда мне понравилось бегать. Знаете, что сказала моя мама?— Ваша мама?— Да, когда я позвонила ей. Она сказала, что...— Вы звонили ей в Огайо?— Ну да, конечно. Ее маленькую Дарси не так уж часто интервьюируют.— Она была рада?— Еще бы! Едва не расплакалась от радости. Смотрите-ка, а ведь эта штука крутится, — она указала на диктофон. — В общем, она сказала, что я начала бегать, потому что за мной постоянно гонялся брат.— Очень славная история.— Но мне-то кажется... В общем, я по-настоящему задумалась об этом... и, по-моему, я начала бегать потому, что такое чудесное ощущение испытываешь... не знаю, понятно ли я говорю.— Вполне.— Белое вино, прошу вас, — подошел официант и поставил бокал перед Дарси. — И виски со льдом, сэр.— Спасибо.— А теперь можно принести меню, сэр?— Чуть позже.— Благодарю вас, — официант удалился.— Я имею в виду, не просто физически... То есть и в этом смысле тоже, конечно. Словно все тело поет.— Понимаю.— Но тут еще и душа, вроде, участвует. Во время бега я ни о чем другом думать не могу, только о беге.— Ясно.— Просто голова для всего другого закрыта, понимаете?— Да.— В голове все так чисто, светло. Я слышу только собственное дыхание, а больше ничего не слышу во всем мире.— Да.— А всякие там проблемы, всякая там чушь, она просто исчезает, понимаете? Это как если бы... словно снег идет где-то у меня в голове и покрывает белым весь мусор, смывает всю грязь, и все становится чистым, светлым и свежим. Вот что я чувствую во время бега. Словно во всем мире Рождество. И все бело и прекрасно.— Да, — сказал он, — понимаю. * * * Карелла снова позвонил в Бюро по найму, на сей раз из дома.Было девять тридцать. Близнецы уже спали, а Тедди устроилась напротив него в гостиной, внимательно изучаю колонку «Требуется» в вечерних и утренних газетах, делая пометки время от времени. На сей раз к телефону подошел мужчина. Карелла попросил позвать свою прежнюю собеседницу.— Ее нет. Она ушла домой в восемь. Я отпустил ее.— А как там компьютер поживает?— Как это понять «поживает»? Прекрасно поживает. А как еще ему поживать?— Когда я звонил в половине восьмого, он не работал.— А сейчас работает.— Она не передала вам, что я жду звонка? Говорит детектив Карелла. Я веду дело об убийстве.— Нет, вроде не вижу никаких записок.— Ладно, это по поводу вызова по адресу Лорел-стрит, 207...— Дата?Карелла представил себе, как этот человек сидит у себя перед компьютером и нажимает кнопки.— Тринадцатое октября.— Время?— Примерно семь вечера.— Лорел-стрит, 207, — повторил мужчина.— Да.— Есть, нашел.— И куда же они поехали?— Саус Хейли, 1118.— Это в Айсоле?— Да.— В котором часу доехали до места?— Без четверти восемь.— А что там находится, у вас не отмечено? Жилой дом? Учреждение?— Только адрес.Спасибо.— Не за что. — В Бюро повесили трубку.Карелла на секунду задумался, а потом принялся перелистывать записную книжку в поисках телефона пожарной охраны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31