https://wodolei.ru/catalog/dushevie_kabini/Am-Pm/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Когда Тесла показалась из расщелины после разговора с Яффе, он так и сидел у воды, крепко закрыв глаза.
– Мы уходим, – тихо сказала она ему. – Грилло, ты меня слышишь? Мы уходим отсюда.
– Мы здесь умрем, – отозвался он.
– Нет. С нами все будет в порядке. – Она просунула руку под его плечо. Каждое движение пронзало ее острой болью в боку. – Вставай, Грилло. Я замерзла, скоро здесь станет совсем темно. – Свет от разлагавшейся тераты быстро таял. – Грилло, там солнце, тепло, свет.
Эти слова заставили его открыть глаза.
– Уитт мертв, – сказал он. Волны прибили труп к берегу.
– Мы не собираемся к нему присоединяться, – ответила Тесла. – Мы будем жить, Грилло. Проклятье, вставай!
– Мы… не сможет… плыть обратно, – возразил он, глядя на водопад.
– Есть и другие выходы, – говорила Тесла. – Проще. Но нужно спешить.
Она оглянулась и увидела Яффе на другом конце пещеры. Он изучал трещины в стенах, как она догадалась, в поисках лучшего выхода. Он тоже был измучен, так что о подъеме, требующем значительных усилий, не было речи. Яффе подозвал Хочкиса и велел тому разбирать камни. Потом двинулся дальше изучать трещины. У Теслы промелькнула мысль, что он тоже не знает, как отсюда выбраться. Чтобы не думать об этом, она вернулась к Грилло. Пришлось его уговаривать, но она добилась своего. Он встал. Прошло несколько минут, прежде чем он смог восстановить кровообращение в затекших подгибающихся ногах.
– Молодец, – сказала Тесла. – Молодец. А теперь пойдем.
Она бросила последний взгляд на тело Уитта. Она надеялась: где бы он сейчас ни был, ему там хорошо. Если у каждого свой рай, то она знала, где сейчас Уильям: в неземном Паломо-Гроуве – маленьком спокойном городке в маленькой спокойной долине, там всегда светит солнце и хорошо продается недвижимость. Про себя она пожелала ему удачи и повернулась спиной к телу. Ей вдруг пришла в голову мысль, что он все время знал о предстоящей смерти и был рад тому, что будет покоиться в недрах Гроува, а не превратится в струйку дыма из трубы крематория.
Яффе отозвал Хочкиса от разбора камней в одной из трещин и велел заняться тем же в другом месте. Это подтвердило неприятные подозрения Теслы: Яффе не знает, где выход. Она пришла Хочкису на помощь, зовя за собой Грилло. Из трещины пахнуло затхлостью – ни единого дуновения свежего воздуха. Но, может быть, они забрались слишком глубоко.
Работать было тяжело, особенно в сгущающейся темноте. Никогда в жизни она не испытывала подобного изнеможения. Руки ничего не чувствовали, лицо окоченело от холода, тело едва слушалось. Она подозревала, что даже трупы теплее, чем она сейчас. Но когда-то давным-давно, где-то там, под солнцем, она сказала Хочкису, что справится с любым делом не хуже мужчины. И она собиралась это доказать. Она заставляла себя оттаскивать камни с тем же рвением, что и Хочкис. Но основную часть работы сделал все-таки Грилло. Его силы подпитывались отчаянием. Он откидывал самые большие камни с силой, какой Тесла в нем и не подозревала.
– Ну? – спросила она Яффе. – Мы идем?
– Да.
– Это выход?
– Не хуже прочих, – ответил он и двинулся первым.
В открывшейся трещине начинался проход еще более страшный, чем спуск. Во-первых, теперь у них был один фонарь на всех, который нес Хочкис, шедший за Яффе. Жалкий свет не столько освещал путь, сколько служил маяком для идущих следом Теслы и Грилло. Они спотыкались, падали и снова спотыкались. Теперь онемение их тел было благом, потому что они не чувствовали собственных увечий.
Сначала они даже не поднимались выше. Проход извивался сквозь несколько небольших пещер, за стенами вокруг ревела вода. Потом они шли по тоннелю, что явно недавно был руслом реки. Грязь доходила до колена и капала на них с потолка. Скоро они этому даже порадовались – проход дошел до столь узкого места, что, не будь их одежда скользкой от грязи, они не смогли бы протиснуться дальше. За узким местом начинался подъем, сначала еле заметный, потом все более крутой. Шум воды стих, но обнаружилась новая опасность – движение почв. Никто ничего не сказал. Все были слишком измотаны, чтобы тратить силы на разговоры об очевидном – земля под Гроувом подвержена колебаниям. Чем выше они поднимались, тем громче грохотала земля, а несколько раз их осыпало пылью со сводов тоннеля.
Первым почуял ветер Хочкис.
– Свежий воздух, – сказал он.
– Конечно, – сказал Яффе.
Тесла оглянулась на Грилло. На свои ощущения она уже не полагалась.
– Ты чувствуешь? – спросила она.
– Кажется, да – Его голос был едва слышен.
Обнадеженные, они стали подниматься быстрее, хотя каждый следующий шаг давался труднее. Земля вокруг пришла в движение, кое-где тоннели заметно трясло. Но теперь им придавал силы не только свежий воздух – вверху забрезжил дневной свет. Вскоре они смогли разглядеть скалу, по которой карабкались вверх. Яффе подтягивал свое тело одной рукой с поразительной легкостью, словно оно ничего не весило. Остальные едва за ним поспевали, хотя их ослабевшие тела подстегивал адреналин. Свет становился все ярче, и они стремились ему навстречу, щурились от его сияния, забыв о ранах.
В голове Теслы проносился поток обрывочных мыслей, больше похожих на образы из сновидения, чем на осознанные мысли. Ее разум был слишком истощен, чтобы сконцентрироваться. Но она постоянно возвращалась к тем пяти минутам, когда ей пришлось разгадывать символы медальона. Она поняла причину, когда показалось небо: подъем из темноты был подобен эволюции, как возвращение с того света. От хладнокровных – к теплокровным, от слепых и близоруких – к полностью прозревшим. За этим люди и спускаются под землю, мелькнула у нее неясная мысль. Чтобы вспомнить, почему они живут под солнцем.
В самом конце подъема, когда свет заливал все вокруг, Яффе пропустил Хочкиса вперед.
– Передумал? – спросила Тесла.
Но его лице отражалось не только сомнение.
– Чего ты боишься? – спросила она.
– Солнца, – ответил он.
– Эй, вы двое, идете? – спросил Грилло.
– Через секунду, – ответила Тесла. – Иди вперед.
Он протиснулся мимо них и преодолел оставшиеся до поверхности футы. Хочкис был уже там. Тесла слышала, как он смеется. Откладывать удовольствие последовать за ним было трудно, но они не могли оставить здесь того, за кем шли.
– Ненавижу солнце, – сказал Яффе.
– Почему?
– Оно ненавидит меня.
– Оно причиняет тебе боль? Ты что, вампир? Яффе щурился на свет.
– Флетчер любил солнце.
– Может, тебе стоит у него кое-чему научиться?
– Слишком поздно.
– Нет, не слишком Ты натворил немало бед, но у тебя есть шанс сделать кое-что хорошее. На нас надвигается опасность похуже, чем ты. Подумай об этом.
Он не ответил.
– Послушай, – продолжала она, – солнцу нет никакого дела до твоих поступков. Оно светит всем, и плохим и хорошим. Хотелось бы, чтобы было не так, но от меня здесь ничего не зависит.
Он кивнул.
– Я не рассказывал тебе про… Омаху?
– Потом, Яффе. Надо идти.
– Я умру, – сказал он.
– Тогда закончатся все твои неприятности, – сказала она. – Пошли!
Он взглянул на нее в упор. Сияние в его глазах, которое она видела в пещере, угасло. Ничто в его облике не напоминало о сверхъестественных способностях. Он был ничем не примечателен: бледное потрепанное человеческое существо, какого не удостоишь в толпе повторным взглядом, разве что задумаешься, что за горе заставило его так опуститься. Они отдали столько времени и сил (и жизнь Уитта), чтобы вытащить его из-под земли. Вряд ли он того стоил.
Опустив голову, чтобы спрятать лицо от света, Яффе преодолел оставшиеся до поверхности несколько футов. Она шла за ним. От солнца закружилась голова, Теслу замутило. Пытаясь справиться с тошнотой, она закрыла глаза. Открыть их ее заставил взрыв смеха. Это был не просто смех облегчения. Они выбрались на землю посреди парковки перед мотелем «Терраса». Плакат прямо перед ними гласил: «Добро пожаловать в земной рай Паломо-Гроува!»

VI

Как когда-то давно любила повторять трем своим подругам Кэролин Хочкис, земная кора тонка, а Гроув построен вдоль ее слабой линии. В один прекрасный день кора треснет и город провалится в пропасть. За двадцать лет после того, как Кэролин прекратила свои пророчества с помощью снотворного, техника предсказаний таких событий ушла далеко вперед. Стало возможным наносить на карты тончайшие трещины и следить за их развитием Своевременное предупреждение обещало в случае опасности спасти жизнь миллионов не только в таких гигантах, как Сан-Франциско и Лос-Анджелес, но и в маленьких городках вроде Гроува. Но никто не смог предсказать ни событий в Кони-Ай, ни их последствий. Прорывы материи пространства внутри дома Вэнса послали едва заметный, но достаточно уверенный сигнал к Холму, дальше в пещеры и тоннели под городом, побуждая всю систему, до этого невнятно роптавшую, закричать в полный голос и опрокинуться. Самые впечатляющие последствия бунта наблюдались на нижних склонах Холма. Земля раскрылась, и одна из «улиц-полумесяцев» стала трещиной в двести ярдов длиной и двадцать шириной. На этом разрушения не прекратились, как должно было бы быть при обычном землетрясении. Сигнал хаоса распространился дальше. Небольшие трещинки расширились и поглотили дома, гаражи, магазины и тротуары. В Дирделле ближайшие к лесу улицы первыми пострадали от разрушений. Нескольких оставшихся там жителей предупредил о надвигающейся катастрофе массовый исход животных, спешивших прочь из леса. Деревья пытались вырвать из земли корни и тоже бежать, но у них ничего не вышло и они упали. За ними последовали дома. Улица за улицей складывались, как костяшки домино. Та же участь постигла Стиллбрук и Лорелтри – с той лишь разницей, что там не было каких-либо очевидных предупреждений. Прямо посреди улиц и дворов разверзались трещины. Из бассейнов в считанные секунды уходила вода, а дороги превращались в макеты Большого Каньона. В конце концов все районы Паломо-Гроува поглотила земля, на которой он стоял.
Конечно, не обошлось без жертв. Но в большинстве случаев они остались незамеченными, потому что погибли люди, в одиночестве сидевшие в своих домах и не выходившие уже несколько дней. Никто их не искал – ведь никто не знал, кто покинул город, а кто остался. Показная сплоченность жителей Гроува после той памятной ночи в молле оказалась фальшивой. Никто не собирался, чтобы обсудить создавшееся положение, никто не делился друг с другом страхами. Дела становились все хуже, и целые семьи просто удирали, часто по ночам, не сказав ни слова соседям. Те одиночки, что предпочли остаться, оказались похороненными под обломками собственных крыш, и никто не знал, что они там. Когда власти заинтересовались размером ущерба, многие улицы превратились в непроходимые участки, и поиск жертв стал первостепенной задачей. А самый важный вопрос – что же случилось (и до сих пор продолжало происходить) в доме Бадди Вэнса? – отошел на второй план.
Для первых прибывших полицейских – бывалых патрульных, повидавших, как им казалось, все на свете, – было очевидно: обнаружить силу, бушевавшую в Кони-Ай, не так-то просто. Через полтора часа после того, как первый патруль прибыл на место происшествия и доложил начальству о состоянии дома Вэнса, там появились несколько агентов ФБР. К ним из Лос-Анджелеса выехали двое ученых – физик и геолог. Когда они вошли в дом, то признали это необъяснимое явление смертельно опасным. Среди бесчисленных вопросов бесспорным был один факт – местные жители знали о надвигавшейся катастрофе. Они покинули город за несколько часов, а то и дней, до начала разрушений. Почему никто не пожелал предупредить кого-то за пределами города об опасности – еще одна из бесчисленных загадок этого места.

Если бы полицейские знали, где искать, они получили бы ответы на свои вопросы у любого из четверых людей, выбравшихся на поверхность земли перед мотелем «Терраса». Возможно, кое-что они сочли бы бредом, но даже Тесла, раньше выступавшая против того, чтобы Грилло рассказал свою историю миру, теперь была готова выложить все, что знает, будь у ее силы. Солнечное тепло и свет оживили ее, высушили кровь и грязь на лице и теле и загнали холод глубоко внутрь. Конечно, вряд ли четверо смогли бы говорить сразу. Солнце согрело и успокоило их, но оно осветило кровь на их разорванной одежде.
Яффе первым поспешил в тень мотеля. Через несколько минут за ним отправилась Тесла. И постояльцы, и персонал покинули мотель. На то были причины. Трещина на парковке была одной из многих. Самая большая прошла через главный вход, расколов фасад, как молния, вырвавшаяся из земли. Внутри царила атмосфера панического бегства – на ступеньках забытый багаж и разбросанные вещи; двери, не сорванные с петель во время землетрясения, распахнуты настежь. Тесла подобрала кое-что из одежды, включила душ в номере, разделась и шагнула под воду – такую горячую, что едва можно было терпеть. От тепла потянуло в сон. Ей пришлось заставить себя вылезти и вытереться. К сожалению, в номере были зеркала. Ноющее тело, покрытое синяками, представляло собой жалкое зрелище. Она поспешила одеться. Найденные вещи не сочетались друг с другом и не подходили по размеру. Но результат ей понравился – она любила неформальный стиль. Одеваясь, она допила забытый в номере холодный кофе. Когда она вышла, было три двадцать. Прошло почти семь часов с тех пор, как их четверка отправилась в Дирделл, чтобы начать спуск под землю.
Грилло и Хочкис сидели в офисе. Они сварили горячий кофе. Они тоже вымылись, хотя и не полностью – смыли грязь с лиц, избавились от промокших свитеров и нашли себе по куртке. Оба курили.
– У нас есть все, – сказал Грилло с видом человека, чувствующего себя не в своей тарелке, но пытающегося бодриться. – Кофе, сигареты, засохшие пончики. Только наркотиков не хватает.
– Где Яффе? – спросила Тесла.
– Не знаю, – ответил Грилло.
– Как это не знаешь? Господи, Грилло, мы должны глаз с него не спускать!
– Но раз он зашел так далеко, вряд ли он теперь убежит, верно?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73


А-П

П-Я