В соответствии со ст. 736 этого акта компания считается дочерней по отношению к другой, если последняя является ее членом и контролирует образование ее совета директоров или же владеет более чем половиной номинальной стоимости ее паевого капитала. В праве США компания признается контролирующей другую компанию или банк, если она: прямо или косвенно владеет, контролирует или обладает более 25 % голосов; или осуществляет контроль за выборами большинства директоров или назначением доверительных собственников; или признана мотивированным определением совета управляющих Федеральной резервной системы (ФРС), оказывающей прямо или косвенно «контролирующее влияние» на управление или принятие решений (подп. 2 п. «а» ст. 1841 разд. 12 Свода законов США) См. там же. С. 145-146.

.Закреплено понятие дочернего и зависимого общества также и в современном отечественном законодательстве. Пункт 1 ст. 105 ГК РФ устанавливает, что хозяйственное общество признается дочерним, если другое (основное) хозяйственное общество или товарищество в силу преобладающего участия в его уставном капитале, либо в соответствии с заключенным между ними договором, либо иным образом имеет возможность определять решения, принимаемые таким обществом. В качестве последствий установления отношений экономической зависимости юридических лиц российское законодательство предусматривает возникновение обязанности по публичному раскрытию такой информации, а также возможность так называемого снятия корпоративных покровов (piercing the corporate veil) См.: Сыродоева О.Н. Указ. соч. С. 76-77.

(п. 2, 3 ст. 105, п. 2 ст. 106 ГК РФ).К сожалению, принятый позднее Федеральный закон «Об акционерных обществах» СЗРФ. 1996. №1. Ст. 1.

породил серьезные сложности по данному вопросу, введя положения, которые находятся в противоречии с нормами ГК РФ. Так, п. 3 ст. 6 указанного Закона предусматривает, что основное общество (товарищество) считается имеющим право давать дочернему обществу обязательные для последнего указания только в случае, когда это право предусмотрено в договоре с дочерним обществом или в уставе дочернего общества. Возложение на основное общество (товарищество) ответственности на случай несостоятельности (банкротства) дочернего общества или причинения последнему убытков оказалось возможным только в случае, когда основное общество (товарищество) использовало право (возможность) давать обязательные указания в целях совершения дочерним обществом действия, заведомо зная, что вследствие этого наступит несостоятельность (банкротство) либо дочернее общество понесет убытки. Иными словами, необходимо было установить прямой умысел в действиях основного общества, что совершенно не характерно для частноправовых отношений.Отмеченные противоречия нормативных актов были несколько смягчены в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 2 апреля 1997 г. № 4/8 «О некоторых вопросах применения Федерального закона „Об акционерных обществах“» Бюллетень Верховного Суда РФ. 1997. № 5; Вестник ВАС. 1997. № 6.

, в п. 12 которого разъяснялось: «Судам следует иметь в виду, что согласно ст. 6 Закона (Федерального закона „Об акционерных обществах“. — A.A.) ответственность основного общества по долгам дочернего общества при несостоятельности (банкротстве) последнего, а также в случаях причинения убытков дочернему обществу может наступать лишь при наличии вины основного общества (ст. 401 Гражданского кодекса Российской Федераций)». Таким образом, отсылка была сделана к общей норме ГК РФ об основаниях ответственности за нарушение обязательства, которая не предусматривает возможности и необходимости определения прямого умысла юридического лица. Федеральный закон «Об обществах с ограниченной ответственностью» (ст. 6) полностью воспроизводит нормы ГК РФ, не допуская возникновения законодательных коллизий.Необходимо упомянуть также о таком казусе российского законодательства, как установление ответственности дочерней компании по долгам материнской, что прямо противоречит существу складывающихся отношений экономической зависимости. Речь идет о Федеральном законе от 30 ноября 1995 г. № 190-ФЗ «О финансово-промышленных группах», который рассматривает «совокупность юридических лиц, действующих как основное и дочернее общества» в качестве финансово-промышленной группы (ФПГ) (ст. 2), а основное общество — как «центральную компанию» ФПГ (п. 1 ст. 11) и вводит солидарную ответственность участников ФПГ по долгам ее «центральной компании» (ст. 14).Кроме того, одним из существенных недостатков российского законодательства является отсутствие единого понятийного аппарата в области регулирования отношений с участием групп компаний. Так, ГК РФ употребляет принятые во всем мире понятия «дочернего» и «зависимого» общества. Закон РФ от 22 марта 1991 г. № 948-1 «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках» (с последующими изменениями и дополнениями) оперирует терминами «группа лиц» и «аффилированные лица» (вслед за Федеральным законом «Об акционерных обществах»). Статья 40 Налогового кодекса РФ говорит о сделках между «взаимозависимыми лицами». Положение по бухгалтерскому учету «Информация об аффилированных лицах» ПБУ 11/2000 Утвержден приказом Минфина России от 13 января 2000 г. № 5н. Зарегистрирован в Минюсте РФ 10 мая 2000 г., № 2215 (Финансовая газета. 2000. № 21).

, устанавливающее порядок раскрытия информации об аффилированных лицах в бухгалтерской отчетности акционерных обществ (кроме кредитных организаций), вводит новое определение — «группа взаимосвязанных организаций». Такой разнобой в определениях не может не сказаться на эффективности правового регулирования отношений с участием групп юридических лиц и требует скорейшего устранения.Таким образом, правовое регулирование отношений внутри групп юридических лиц даже в рамках одного государства связано с многочисленными проблемами, которые на сегодняшний день не нашли своего оптимального решения. Картина усложняется в несколько раз, когда в качестве участников отношений выступают субъекты различных пра-вопорядков.Как мы уже имели возможность убедиться, экономические конгломераты юридических лиц не знают территориальных ограничений. В связи с этим любое национальное законодательство неизбежно встает перед проблемой правового регулирования отношений с участием групп компаний, в которые входят юридические лица различной «национальности». В условиях отсутствия унифицированных норм каждое из государств стремится выработать критерии, в соответствии с которыми можно было бы определить круг юридических лиц и их экономических объединений, на который распространяются нормы права, принятые в том или ином государстве. Однако общепризнанных и приемлемых для всех случаев критериев обнаружить не удается. Как отмечает Ю.М. Юмашев, «одни авторы полагают, что следует подчинить отношения компаниями, входящими в концерн, закону страны местонахождения контролирующей компании. Другие не согласны с этим, считая такое решение слишком простым, так как оно недооценивает роли защитных функций национальных законов подконтрольных компаний в отношении собственных акционеров и кредиторов. Однако решения проблемы ни в законодательстве, ни в доктрине… нет» Юмашев Ю.М. Правовое регулирование прямых иностранных капиталовложений в ЕЭС. С. 35-36.

.Л.А. Ляликова в своих работах специально выясняла возможность четкого определения «национальности» ТНК и права, применимогок внутренним отношениям групп компаний См.: Ляликова Л.А. Правовые проблемы транснациональных корпораций // Актуальные проблемы современного буржуазного гражданского права: Сборник аналитических обзоров; Она же. Транснациональные корпорации и проблема определения их национальности // Советский ежегодник международного права. 1981.

. В результате проведенного исследования автор пришла к выводу, что в большинстве случаев предлагается использовать следующие критерии, которые позволяют учитывать экономическое единство ТНК. Во-первых, это критерий контроля, содержание и основные недостатки которого уже анализировались в первой главе настоящей работы. Во-вторых, в отношении ТНК специально выдвигается новый критерий определения «национальности» — критерий центра принятия решений. В качестве основного достоинства данного критерия указывается на сохранение экономического единства группы юридических лиц, невзирая на различную правосубъектность и национальность образований, входящих в ее состав.Однако применение данного критерия на практике оказывается возможным только в сравнительно небольших ТНК, где можно четко выявить центр принятия решений (фактически им является место оседлости материнской компании). Структура же крупных ТНК делает применение данного критерия по меньшей мере затруднительным: в условиях региональной децентрализации ТНК неясно, надо ли считать центром принятия решений компанию, которая принимает решения на региональном уровне, или же головную холдинговую компанию. Кроме того, данный критерий оказывается явно неудовлетворительным для определения «национальности» ТНК типа «Юнилевер» или «Ройал Датч Шелл», где единая материнская компания отсутствует, а существуют холдинговые компании двух различных национальностей, которые объединяются путем взаимного обмена акциями и назначением общих директоров. В конечном счете Л.А. Ляликова делает вывод, что «ни один из выдвинутых до настоящего времени критериев не может каждый в отдельности способствовать решению специфических проблем, поставленных ТНК» Ляликова Л.А. Правовые проблемы транснациональных корпораций // Актуальные проблемы современного буржуазного гражданского права: Сборник аналитических обзоров. С. 127-128.

.Как неизбежное последствие такого положения вещей каждое государство стремится охватить своим национальным регулированием как можно более широкий круг отношений с участием ТНК. При этом соответствующее правовое регулирование неизбежно приобретает экстерриториальный характер. В качестве приоритетных направлений национальные законодатели, как правило, рассматривают следующие. Во-первых, это требование о предоставлении отчетной документации по всем операциям юридических лиц, входящих в единую группу, вне зависимости от того, какую национальность имеют те или иные юридические лица. Во-вторых, речь идет об антитрестовском (антимонопольном) законодательстве, признающем объектом своего правового регулирования операции между любыми субъектами права, которые могут иметь прямой или косвенный эффект на территории данного государства. Далее, можно указать на положения, регулирующие государственное страхование от так называемых некоммерческих рисков при осуществлении капиталовложений за границей. Наконец, в некоторых странах устанавливается контроль за платежными балансами всех компаний, входящих в состав ТНК Подробнее см. там же. С. 130-131.

.Таким образом, феномен массового распространения норм экстерриториального характера, который был подробно описан в предыдущих главах настоящей работы, применительно к ТНК получает наиболее яркое выражение. Естественно, что при отсутствии общепризнанных правил разрешения неизбежно возникающих при этом коллизий норм различных национальных правовых систем невозможно говорить о сколько-нибудь приемлемом положении вещей в рассматриваемой области.В конечном счете, как отмечает Л.А. Ляликова, «государства распространяют свою юрисдикцию только на ту часть ТНК, которая находится на их территории. Таким образом, оказывается, что все компании, входящие в экономически единую структуру ТНК, подчинены каждая в отдельности законам государства их национальности. Ни одно государство при условии соблюдения принципа территориального суверенитета не может охватить в своем регулировании весь комплекс ТНК (т.е. как материнские, так и дочерние компании, филиалы). Следовательно, только национальное регулирование не может оказаться эффективным» Ляликова Л.А. Правовые проблемы транснациональных корпораций // Актуальные проблемы современного буржуазного гражданского права: Сборник аналитических обзоров. С. 136.

.Таким образом, национальное законодательство отдельных государств не может предложить эффективное правовое регулирование вопросов частноправового статуса ТНК. Отсутствие общепринятого критерия определения круга коммерческих организаций и их экономических объединений, на который распространяется юрисдикция данного государства (так называемого критерия «национальности ТНК»), ведет к трудно разрешимым коллизиям национальных правовых норм различных стран. Действие принимаемых отдельными государствами норм права с неизбежностью приобретает экстерриториальный характер, эти нормы входят в противоречие друг с другом и с основными постулатами международного частного права.Именно на примере ТНК со всей наглядностью можно увидеть неприспособленность традиционных методов правового регулирования, используемых в рамках международного частного права для решения вопросов частноправового статуса юридических лиц. Экономическому единству образований, входящих в ТНК, противоречит разрозненное регулирование отдельных составных частей ТНК со стороны многочисленных национальных законодательств. 4. Материально-правовая унификация регулирования деятельности групп компании Как справедливо отмечает Л.А. Ляликова, «опыт показывает, что региональный контроль над ТНК предполагает определенную степень экономической интеграции» Там же.

. Наиболее далеко на пути создания унифицированного правового регулирования вопросов создания и деятельности ТНК продвинулись государства— члены Европейского союза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62