— О, твой отец сегодня рвет и мечет, — ответил король. — И всю ночь занимался тем же.
— Джал Роб? — предположил Алазариан. Тэссис Гэйл кивнул.
— Этот поп — сущий дьявол. Но нам не стоит о нем говорить, Алазариан. Пусть Праведниками занимается твой отец. У нас есть другие темы для разговора, правда? Я очень рад, что ты вернулся, мальчик мой. Мне не хватало тебя. С тех пор как умерла твоя мать... — Он уперся взглядом в тарелку. — Ну, мне было трудно.
Алазариан прикоснулся к плечу старика.
— Мне тоже ее не хватает.
Ему показалось, что король вот-вот расплачется — и внезапно он понял, что именно об этом его предупреждал Бьяджио. Уныние, бесконтрольные вспышки эмоций, тайны... Все это — проявления поврежденной психики. Именно это делает Тэссиса Гэйла опасным.
— Мне хотелось повидать вас вчера вечером, но отец не позволил, — сказал Алазариан. — Он сказал, что ему нужно обсудить с вами дела.
Гэйл дернул плечом, сбрасывая руку внука.
— Хватит о делах, — резко сказал он. — Меня от них тошнит. Расскажи мне побольше о столице. Что еще ты там видел?
Тут Алазариан понял, что дед намеренно от него отстраняется. Возможно, он ощутил его подозрительность и решил не давать ей лишней пищи. Или, может быть, ему просто хотелось избавить внука от столкновения с неприятными вещами. Однако в любом случае он только подтверждал то, что говорил Бьяджио.
— Я почти ничего больше и не делал, — сказал Алазариан. — Мы пробыли там очень недолго. После того как отец дал показания, он сразу же захотел уехать. Кажется, ему хотелось поскорее увидеть вас.
Гэйл взял еще кусок колбасы. Алазариан внимательно наблюдал за дедом. При каждом упоминании о Лете, даже самом мимолетном, брови короля нервно дергались. Алазариан решил действовать по-другому.
— Мне не пришлось появляться перед Протекторатом, — сказал он. — Отец вам говорил? Дакелю я не понадобился. Наверное, он узнал от отца все, что хотел.
— Да, — согласился король, — наверное.
— У меня камень с души свалился. Я ведь совершенно не понимаю, какие у Дакеля были на меня планы. Да и на отца, если уж на то пошло. Некоторые считали, что нас обоих казнят.
Король пытливо посмотрел на Алазариана.
— Да, это было большим облегчением, когда вас отпустили. Однако и загадкой тоже. Я не понимаю, зачем Дакель вызывал тебя, если не для того чтобы самому с тобой поговорить. Он ведь с тобой не говорил, Алазариан?
— Только приветствовал меня, когда мы приехали, — ответил Алазариан. Это было достаточно честно. А признаваться во встрече с Бьяджио ему не обязательно. — По правде, говоря, он показался мне довольно приятным человеком. По-моему, ему просто хотелось испугать отца, заставив его считать, будто мне что-то угрожает.
— Возможно, — согласился Гэйл. — Я и сам так подумал, — Тут на его лицо снова вернулась улыбка. — Как бы то ни было, я рад, что вы оба вырвались оттуда живыми. И я рад, что тебе не пришлось предстать перед трибуналом. Мальчику выносить такое ни к чему.
— Не такой уж я мальчик, — возразил Алазариан, увидев удобную возможность повернуть разговор в то русло, которое его устраивало. — Мне уже шестнадцать.
— Почти мужчина, — согласился Гэйл, ухмыльнувшись.
— Да, я так думаю. Я хочу сказать — ведь вы в шестнадцать лет уже были всадником?
— И превосходным. Они засмеялись.
— Так что шестнадцать — это не так уж мало, — продолжал Алазариан. — По-моему, я уже достаточно взрослый, чтобы помогать отцу управлять Арамуром.
Гэйл оторвал взгляд от тарелки.
— По-моему, это неудачная мысль.
— Но я могу что-нибудь делать, — сказал Алазариан. Он старался не спорить, не заходить слишком далеко. И ему хотелось говорить совсем не об отце. Ему просто нужно было с чего-то начать разговор. — Мне не хотелось бы, чтобы меня держали в теплице. Как вы сказали, я почти мужчина. Наверное, мне пора брать на себя какие-то обязанности. Лицо Тэссиса Гэйла потемнело.
— Не спеши вырасти, Алазариан, — сказал он. — Старость — это самое плохое, что бывает с человеком.
— Я не боюсь, — возразил Алазариан. — Почему я должен бояться?
— Потому что, становясь мужчиной, приходится брать на себя все те обязанности, о которых ты говоришь, — резко ответил король. — Взросление означает потери. И ты теряешь не только юность, но и людей, которые тебе дороги. Даже своих детей.
На лице старика отразилась такая боль, что Алазариан немедленно пожалел о своем упорстве. Король оттолкнул от себя тарелку и отодвинулся от стола. Он устремил взгляд вдаль, на океан. Впервые после встречи с дедом Алазариан тоже заметил море.
— Молодежь только о том и думает, как стать старше, — сказал Гэйл. — Но молодые не понимают, что это значит. У них есть мечты, они хотят достичь заветных целей, и им кажется, что все это с ними случится, стоит им только стать взрослыми. Вот и ты такой, Алазариан. Ты — мечтатель, весь в мать. Но время твоей матери истекло, и ты сам это видел.
Алазариан не знал, что сказать.
— Да, так.
— Когда-нибудь закончится и твое время. И тогда тебе придется оглядываться назад, на все то, чего ты хотел достичь и не смог, и тебе придется согласиться с тем, что, возможно, ты жил зря.
— Дедушка, я...
— Это будет больно, — продолжал говорить король, не слыша внука. — Можешь мне поверить. И тогда тебе вовсе не понравится быть старым.
— Дедушка, — сказал Алазариан, — но вы же достигли очень многого! Как вы можете в этом сомневаться?
Король не ответил — слышался лишь звук его хрипловатого дыхания. Казалось, он балансирует на краю. Никто бы сейчас не узнал того человека, который поздоровался с Алазарианом всего несколько минут тому назад.
— Дедушка! Вы ведь знаете, что достигли многого, правда?
— Чего я достиг, мальчик? Ты можешь это перечислить? Алазариан робко засмеялся.
— О, очень многого! Вы же король. Под вашим правлением Талистан стал процветать. Вы отвоевали Арамур. Вас уважают. И вы сильны.
Король кивнул:
— Да, я силен.
— Этого должно быть достаточно любому человеку. Гэйл посмотрел на него так, словно понимал скрытое значение этих слов.
— Но я мечтал о гораздо большем. Я хотел оставить такое наследие, которым восхищался бы весь Нар. Я оставил бы все моему сыну, если бы его у меня не отняли. — Голос старика стал гневным. — Я виню людей в смерти Блэквуда, Алазариан. Из него вышел бы великий правитель. Он был сильным, как я. Но теперь империя этого не узнает. Из-за...
Он замолчал, не произнеся никакого имени. Алазариан весь напрягся, надеясь, что дед просто скажет все, что думает, — но этого не произошло. Тэссис Гэйл взял себя в руки, провел пальцами по волосам и осмотрел стол с завтраком, пытаясь отойти от края пропасти. Алазариан нервно кашлянул.
— Ну, вам не следует огорчаться, — пробормотал он, не зная, что говорить. — Вы оставили наследие, дедушка. Вас никогда не забудут.
На мгновение в глазах короля вспыхнули искры сарказма.
— Да, — согласился он, — никогда.
Завтрак продолжался в неловком молчании. Алазариан старался снова вернуть деду благодушное настроение: он мазал маслом лепешки, предлагал ломтики бекона... Однако над столом словно нависла туча, которая упорно не желала рассеиваться. Продолжая, есть, Алазариан мысленно обругал себя за то, что слишком надавил на деда. Конечно, старик что-то скрывал — но Алазариан не ожидал, что это окажется столь для него болезненно. Очевидно, Бьяджио был прав относительно Тэссиса Гэйла. Король не признался, что участвует в заговоре, но в этом и не было нужды. Чувство вины пронизывало каждое его слово.
Наконец Алазариан решил нарушить молчание и сказал:
— Как вы думаете, отец придет завтракать? Все уже стынет. Гэйл показал головой.
— Я же сказал тебе — твой отец рвет и мечет. Он планирует отправиться на охоту за Джалом Робом.
Алазариан уронил вилку.
— Что? Он собирается идти в горы?
— Его терпение кончилось, и я его не виню. Этот поп убил члена моего правительства. Я не могу допустить подобного беззакония. Пора негодяю заплатить за свои преступления.
— Но как же трийцы? — вопросил Алазариан. — Как же львы?
Тэссис Гэйл хладнокровно взмахнул вилкой.
— Риск есть, конечно. Поблизости могут оказаться трийцы, и тогда будет плохо. Но самому Джалу Робу и его Праведникам как-то удается там выживать. Их убежище должно находиться ближе к границе, чем мы думали раньше.
Алазариан откинулся на спинку стула, осмысливая услышанное. Если Лет отправит отряд в горы...
— Дедушка, а когда это должно произойти? Вы не знаете? Гэйл пожал плечами.
— Полагаю, как только вы вернетесь в Арамур.
— Отец сам поедет?
— Не думаю. По-моему, он намеревается отправить сторожевой отряд. Наверное, его возглавит Шинн. — Тэссис Гэйл замолчал и с подозрением посмотрел на Алазариана: — А почему тебя это так заинтересовало?
«Потому что я только что нашел способ попасть в горы», — подумал Алазариан.
— Мне просто интересно, вот и все. А вы не знаете, где отец сейчас? Мне хотелось бы поговорить с ним об этом.
— Прямо сейчас? А как же твой завтрак?
— Дедушка, этой еды хватило бы на целую армию! Пожалуйста, разрешите мне пойти поговорить с отцом.
— Кажется, он на конюшне. Разговаривает с Шинном. Он сказал, что хочет поупражняться в стрельбе и немного развеяться. — Гэйл поманил Алазариана к себе. — Но сначала поцелуй своего сумасшедшего старого деда.
Алазариан тепло улыбнулся старику. После такого непростого разговора ему хотелось только поцелуя! Он наклонился к королю и чмокнул его в макушку.
— Мы увидимся попозже, — пообещал он. — И еще побудем вместе.
Король хмыкнул и махнул рукой, отпуская внука. Алазариан поспешно ушел с балкона. Он изумлялся своему везению. Все плавание он ломал себе голову над тем, как доставить письмо Бьяджио, — и теперь такая возможность ему представилась! Надо только убедить Лета разрешить ему ехать с отрядом. Это будет непросто, но все-таки возможно. Он уже несколько раз просил, чтобы с ним обращались как с взрослым. И теперь у него появляется возможность показать всем, что он заслуживает этого!
Алазариан миновал кухню и прошел по нескольким каменным коридорам, которые, в конце концов, вывели его во двор замка. Двор заканчивался опущенным подъемным мостом, а дальше был плац-парад, где муштровали солдат. Конюшни располагались у восточной стены замка, около лужайки, где Гэйлы традиционно занимались стрельбой из лука. Здесь, среди готовых расцвести полевых цветов и жужжания насекомых, стоял Элрад Лет. Скрестив руки на груди, он ждал, чтобы Шинн сделал выстрел. Телохранитель уже натянул тетиву и прищурил глаз, целясь в мишень — сноп соломы, установленный на поразительно большом расстоянии от стрелка. Алазариан знал, что для хорошего лучника этот выстрел не особенно труден, но Шинн разыгрывал спектакль, не спеша пустить стрелу. Вокруг мишени было немало стрел — большинство усеивали землю. Алазариан решил, что их выпускал Лет. Он тихо подошел к стрелкам, дожидаясь, чтобы Шинн сделал выстрел. Спустя мгновение телохранитель спустил тетиву — стрела полетела к цели, характерно свистнула в полете и впилась в центр снопа.
— Превосходно, — пробормотал Лет. — Сегодня мне тебя не победить.
Алазариан чуть было не расхохотался. «Как и в любой другой день», — подумал он.
— Отец, — окликнул он Лета, — можно мне с вами поговорить?
Казалось, Лет удивлен его появлением. Он собирался наложить на тетиву очередную стрелу, но опустил лук и стал дожидаться, чтобы юноша подошел к нему, странно на него глядя. Алазариан почувствовал его раздражение.
— В чем дело? — недовольно спросил Элрад Лет. — Что случилось?
— Ничего не случилось, — ответил Алазариан. — Просто мне хотелось кое о чем с вами поговорить.
— О чем это?
— Дедушка сказал, что вы собираетесь отправить отряд против Джала Роба. Это правда?
— А если да?
Алазариан выпрямил спину. — Я тоже хочу с ним ехать.
— Ты хочешь... — Лет переглянулся с Шинном и расхохотался. — Послушай, мальчик, это — работа для настоящих мужчин. Там будет опасно, и тебе там не место.
— Я хочу ехать, — повторил Алазариан, тщательно следя за своим тоном. Ему не хотелось, чтобы Лет решил, будто он капризничает, но и причину своей решимости он не мог выдать. Чтобы убедить отца, ему нужно сыграть роль рвущегося в бой юнца. — Как я говорил вам на корабле, я уже вырос. Я могу помогать вам, если вы мне разрешите.
Лет досадливо покачал головой.
— Нет! — отрезал он и повернулся, чтобы оценить расстояние до мишени.
— Но почему нет? — не отступался Алазариан. — Отец, я умею ездить верхом, и я сильнее, чем может показаться. Если вы дадите мне шанс, я вас не разочарую. Обещаю вам! — Алазариан постарался сделать умоляющую мину. — Разрешите мне доказать вам, что я чего-то стою. Ну, пожалуйста!
Секунду казалось, будто Лет готов дать Алазариану затрещину, но потом на его лице появилось нечто похожее не улыбку. Он обдумал это предложение, переводя взгляд с Алазариана на Шинна. Наконец он упер конец лука в землю и облокотился на него.
— Что ж, хорошо, — сказал он. — Если ты настолько в себе уверен, попробуй убедить в этом других. Настоящий сын был бы мне кстати. Может, в этом отряде ты станешь мужчиной.
Алазариан усмехнулся про себя. Порой Лета так легко провести!
— Спасибо вам, отец, — сказал он. — И вы увидите: я вас не разочарую.
Элрад Лет кивнул, не скрывая своего нетерпения.
— Хорошо-хорошо. А теперь иди и не мешай мне стрелять.
Алазариан еще раз поблагодарил отца, а потом поспешно вернулся в замок. Он добился своего. Лет ему поверил!
«Из меня получился бы неплохой актер», — сказал он себе.
Теперь ему останется только отыскать львиных всадников. И если удача его не оставит, то, может быть, львиные всадники сами его найдут.
Элрад Лет смотрел вслед своему так называемому сыну, и его переполняло чувство горечи. Алазариан никогда ему не нравился. Он с трудом выносил мальчишку ради своего брака и не слишком надежного расположения короля. Однако эта последняя возмутительная выходка переполнила чашу его терпения, и он с трудом боролся с желанием пустить стрелу в спину щенку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95