И оно приведено здесь не полностью. Какие-то
подробности известны в разных уголках света. Кто-то толкует о перчатках,
некоторые - о круглоухих девушках, но все это, наверное, не так важно.
Знаю только, что в книге говориться именно о тебе.
- А тебе было известно об этом, когда выходила замуж за папу?
- Не совсем, дорогой, - засмеялась мать. - Просто знала, что должна
стать женой круглоухого, если хочу иметь круглоухого младенца, и даже
тогда уверенности, что у тебя будут такие уши, не было. Я только
надеялась, что мой сын будет хорошим человеком.
- Ты хотела круглоухого сына? - недоверчиво переспросил Келвин.
Мать обняла его, поцеловала в левое ухо и прошептала:
- Конечно, Келвин. Но знай я, что это будешь ты, хотела бы его, даже
не будь Пророчества.
Он почему-то заплакал, мать прижала сына к груди, утешая. Но это были
слезы не печали, а облегчения, ведь теперь Келвин может смириться с тем,
что непохож на других, а то он уже втайне боялся, что мать родила
остроухую сестренку, потому что не любила его.
Отец свернул веревку, накинул ее на колышек и дернул. Колышек вылетел
из земли и повис на конце веревки.
- Вот как надо, Келвин. Теперь попробуй ты.
Но мальчик закрыл глаза руками:
- Это волшебство, папа! Волшебство?
- Вовсе нет! - строго нахмурил светлые брови отец. - Волшебство - это
просто закон природы, еще не нашедший объяснения. Подобных вещей, как
волшебство, вообще не бывает, ясно?
- Д-да, отец.
Келвин с испугом наблюдал, как отец вкладывает лассо в его руку.
- Ты должен упражняться много раз подряд. Это единственное искусство,
которым я владел еще до того, как пошел в армию. Больше мне нечего тебе
передать.
- А з-зачем оно, отец?
- Видел, как я вчера заарканил корову?
- Да, но она и так бы пошла за тобой.
- Иногда попадаются очень упрямые. Теперь смотри! Держишь петлю одной
рукой...
Они трудились очень долго, но в конце концов Келвин научился владеть
лассо не хуже отца.
Дверь со стуком распахнулась, испугав Келвина, играющего с картами на
полу. В комнату ворвался отец, принося с собой снежный вихрь и порыв
ледяного ветра, и захромал к постели, припадая на больную ногу - дикий бык
лягнул его давным-давно, когда он пытался отогнать злобную тварь от коров.
Мама подняла глаза от куртки, которую чинила, и выражение ее лица
было такое, словно то, что она ожидала, наконец произошло.
- Шарлен, я снова видел их, - сказал отец, схватив ее за руку. -
Слухи обо мне наконец дошли до их ушей. Мне придется уйти. Не могу
подвергать опасности тебя и мальчика!
Мать воткнула иглу в рукав, встала и обняла отца. Оба немного
постояли, прижимаясь друг к другу:
- Твоя дорожная сумка готова, - наконец выговорила она. - Возьмешь
лошадь?
- Не могу я взять твою лошадь, - покачал головой отец. - Ни тогда в
первый раз, ни сейчас. Без нее ты не сможешь пахать. Эти проклятые
сборщики налогов...
- Сейчас приготовлю тебе обед.
Отец и сын смотрели вслед матери, идущей на кухню, и неожиданно,
высокий светловолосый человек рухнул на колени, прижимая Келвина к груди,
из которой вырывались странные звуки, словно...
- Не плачь, папа.
Но отец только сказал:
- Сынок, я хочу, чтобы ты очень внимательно выслушал меня. Голова
твоей матери набита странными идеями. Не верь ей, сын. В моем мире
понимают, что такое атомы и расстояния между ними. Это Пророчество - бред!
Чепуха. Ты еще мальчик. Никаких драконов и армий. Если смогу, когда-нибудь
приеду за вами, и мы отправимся в мой мир, все трое. Может он не так
хорош, как этот, но во многих отношениях...
- Отец, - недоумевающе прошептал мальчик, чувствуя как напуган и
одинок. Что происходит? Почему отец должен их покинуть?
- Все так и будет. Должно быть, сынок. Обещай, что не попытаешься
исполнить ее Пророчества... Она хорошая женщина, но...
- Вот твой обед, - перебила мать, протягивая сверток, от которого
исходил запах свежеиспеченного хлеба, и кувшин с вином из обезьяньих ягод,
которые Келвину не позволяли попробовать.
- Шарлен, о, Шарлен, - пробормотал отец, и они снова обнялись, словно
в последний раз.
- Не хочу уходить, не хочу... - с мукой в голосе прошептал отец.
- Но так было записано, - сказала она уверенно и спокойно. - Это все
правда, такая же... как само Пророчество.
- Да, - улыбнулся отец, вытирая глаза.
- Келвин, - велела мать, - оставайся дома и присмотри за сестрой.
Поиграй с картами. Погадай на себя, меня и отца. Я вернусь к ужину.
Келвин проводил взглядом родителей, и тут же сделал, как велела мать.
Двухлетняя сестренка мирно спала и совсем не тревожила его.
Перемешав карты, он разложил их на полу. Могут ли они предсказать
будущее? Отец всегда считал это чепухой и небылицами, но мама только
заговорщически подмигивала. Она знала все, но терпимо относилась к
невежеству других.
Лицо дровосека, принесшего новости, было мрачным. Но Келвин
чувствовал, что мать вовсе не потрясена. Он выглядела точно так же, как в
день ухода отца.
- Даже похоронить нечего, мэм. Они разрубили его на мелкие кусочки,
грязные бандиты. А дикие звери... пировали всю ночь, но не их нужно
винить.
Мать кивнула, понимая, по-видимому, больше, чем мог представить сын.
После болезненной паузы, женщина, наконец, сказала:
- Я видела во сне, что именно ты, Хэл Хэклберри, сообщишь о смерти
мужа... и даже больше...
- Мэм?
- Шарлен. Я хочу снова стать Шарлен.
Подняв колпак, который носил иногда, хоть и очень неохотно, отец,
женщина погладила шапку, словно нечто живое, и вновь взглянула на
дровосека.
- Он не верил, - прошептала она. - Никогда. Даже после того, как
родился Келвин. Просто не желал верить.
Дровосек неловко переминался с ноги на ногу.
- Понимаю, мэм. Бывают такие люди. Хотя я против них ничего не имею.
- Знаю. Чему суждено, то случится. Хотя вина...
- Что?.. Да, мэм, но...
- Но я уже оплакала мужа. Когда он уходил, я уже знала, что мы
никогда больше не увидимся и скорбела... но теперь готова.
- К чему, мэм?
- К новой жизни. Жизни, которая прервалась только на момент.
Келвин, к собственному изумлению, обнаружил, что по щекам текут
слезы. Дровосек, наверное, не так ух плох, но отец... отец был особенный.

- Круглоухий, круглоухий! - скандировали краснолицые сверстники,
зажав его в круг, и сжимали кольцо, тыча Келвина в живот и ребра.
- Отстаньте! - завопила восьмилетняя Джон и со сжатыми кулаками
бросилась на мучителей. Но чем громче она кричала, чем больше злилась, тем
назойливее становились приставания.
- Отцепитесь или брат побьет вас! Завидуете, что Келвин может
заколдовать ягоды лучше любого из вас!
- Джон! - с тревогой остерег Келвин, хотя знал, что теперь девочку не
остановить. Кроме того, он действительно умел обращаться с растениями,
заставляя их цвести, давать сладкие плоды, но вовсе не желал обсуждать это
на людях, ведь родной отец считал, что волшебства не существует.
- Он герой! Настоящий герой! Так мама сказала.
- Драться? Хочешь драться, круглоухий? - спросил тринадцатилетний
парнишка, с торчавшим спереди зубом.
Келвин покачал головой, помня, как предупреждал его Джон Найт, что
драться нужно только в случае самой крайней необходимости.
- Боишься! - объявил сорванец. - Трусишь?
- Да, - не подумав, признался Келвин, который всегда говорил правду.
- Ну и герой! Пошли к пруду, ребята, посмотрим, кто дальше кинет
камень!
Келвин облегченно вздохнул.
- Он тебя в два счета уложит!! - вмешалась Джон.
- Заткнись, - пробормотал Келвин, хотя знал: теперь иного выхода нет,
придется лезть в драку.
- Твоя мать - ведьма, круглоухий! - прошипел мальчишка. - А сестра -
паршивая жаба, а ты трусливый сквирбет!
Кулак с силой врезался в челюсть Келвина. Тот почти инстинктивно
ответил ударом на удар, случайно попав в зубы противнику. Парень отступил,
прижав руку к разбитому рту.
- Ну теперь получишь, - завопил он и ринулся на Келвина, размахивая
кулаками. Тот попытался увернуться, но безуспешно; враг только крепче
сжимал его. Келвин вырвался: оба потеряли равновесие и повалились на
землю, в грязь. Может со стороны это выглядело лихой схваткой, но на самом
деле Келвин отчаянно пытался удрать, а мальчишка постарше стремился
навалиться на него и надавать тумаков.
Наконец, это ему удалось. Удары посыпались градом. Келвин с каждой
минутой слабел и терял силы.
- Жрешь лошадиное дерьмо, круглоухий, так? - процедил мальчишка.
Келвин знал: если солжет, его оставят в покое. Но любовь к правде
взяла верх.
- Нет!
Жесткие кулаки барабанили по лицу, причиняя боль, наставляя синяки,
лишая мужества. Еще немного, и он лишится зубов, а может и глаз.
- Я помогу тебе, Келвин! - закричала Джон, вцепившись в спину
хулигана, и начала молотить его изо всех силенок.
Противник на миг отвлекся, и Келвин, увидев путь к спасению, одним
ударом расплющил нос врага. Хлынула кровь, мальчишка взвыл, в ужасе
отскочив. Видимо, ему и в голову не приходило, что и его могут побить.
Остальные не вмешались: мальчишеский кодекс чести требовал, чтобы враги
дрались один на один; вмешательство Джон не считалось, ведь она была
девчонкой.
Но в эту минуту яркий свет упал на лицо забияки, превратив его волосы
в чистое золото, и этот образ навеки отпечатался в памяти Келвина, потому
что цвет в точности был такой, как... у золота дракона.

Джон и Келвин работали рядом с отчимом, Хэлом, выкорчевывая пни,
чтобы расчистить землю под посадки. Топот копыт по утоптанной дороге
привлек их внимание, предупреждая о появлении стражников.
Хэл кивнул в направлении леса.
- Лучше бы тебе переждать там, Келвин, на всякий случай.
- Конечно, он не их родной отец, но был человеком хорошим, всегда
обращался с детьми справедливо, заботился о них. Шарлен второй раз выбрала
надежного мужа.
- Я пойду с ним, - предложила Джон.
- Может, это к лучшему, - кивнул Хэл. - Ты уже большая, кто знает,
что придет в голову этим...
Джон покраснела, хотя знала, что отчим прав: стражники королевы
делали ужасные вещи с молоденькими девушками, а на мальчиков не обращали
внимания. Поэтому она так завидовала последним.
Дети спрятались за кустами, выжидая. Стражники на боевых конях
окружили Хэла.
- Ты еще не заплатил налогов, фермер.
- Плохой урожай в этом году.
- Придется взыскать с тебя пеню. Большую пеню.
- Я достану деньги. Но если продать лошадь, не на что будет купить
еще зерна для посева.
- Это твое дело, фермер, - презрительно бросил стражник. - Такое
отребье, как ты, должно платить. Не заплатишь - сожжем дом и продадим в
рабство мальчишку.
- Я заплачу.
Очевидно, что хотя Хэл должен был повиноваться, но не питал ни
малейшего почтения к посланникам королевы.
- Я только нарублю дров и...
Но лицо здоровенного стражника становилось все краснее и почему-то
казалось золотистым в лучах солнца, превращаясь на глазах Келвина в
драконью пасть. Да и какая разница? Они тоже уничтожают простых людей.
Драконы не выходят из головы Келвина. Он ужасно боялся чудовищ, но их
чешуя была из золота и получив такое богатство, можно навсегда избавить
ферму от долгов. Нужно поговорить с Джон и отправиться на поиски золота.
Золота дракона.

4. РАЗБОЙНИК
- Джон! Джон!
Девочка подняла глаза, сиявшие так же ярко, как то, что она держала в
окровавленных руках.
Желтое золото, принадлежавшее сдохшему дракону.
- Ох, Кел, я думала ты умер!
- И поэтому успела набрать золота?
Что она за создание? Некогда ему приходило в голову, что его сестра -
просто подменыш.
- Ну... я не могла добраться до тебя, и решила начать собирать чешую.
Только она плохо отрывается. Здесь куча работы, Кел.
Кел выпутался из ветвей дерева, раскачался, спрыгнул и только отбив
пятки, вспомнил - дракон покрыт почти что броней, даже если золото и
считается мягким металлом.
- Я тут огляделась, - продолжала Джон - и нашла какие-то ягоды.
- Ты же знаешь, нельзя есть неизвестные плоды, - встревожился Кел. -
Почти все дикие растения ядовиты.
- Конечно, знаю, и без тебя все равно не смогла бы их заколдовать. Не
волнуйся, я их не ем, только спрятала парочку, чтобы показать маме. Только
вот что странно: похоже, за кустами ухаживали, словно дракон о них
заботился. Его следы там повсюду, даже тропинка протоптана. Неужели это
сад дракона? Ведь он мог раздавить все и не сделал этого. Правда смешно?
Действительно, смешно. С чего бы дракону оберегать какие-то ягоды?
- Ты правильно сделала, что решила их припрятать, - кивнул Келвин. -
Драконам известно многое из того, что мы не знаем.
Юноша дрожал от усталости, ноги подкосились, он плюхнулся прямо между
короткими крыльями. Язык дракона все еще оставался под камнем, в левом
глазу зияла дыра. Келвин даже боялся подумать, что произошло бы, не пронзи
копье мозг.
Неужели мать права и он действительно избранник? Ведь сбылось же одно
ее предсказание - Келвин умел зачаровывать растения, и если окажется, что
она не обманулась и в остальном, значит это не совпадение. Но ведь отец не
верил в волшебство!
Подошла Джон с мечом в руках.
- Сними чешую, Кел, а то я устала. Слишком много работы.
Для тебя? - с отвращением спросил он.
- Ну, да. Ты старше, значит...
Но тут самообладание куда-то исчезло, девочка, рыдая, бросилась в его
объятия, чуть не пронзив мечом.
- О, Кел, я так испугалась, вдруг ты погиб, а я даже не могу до тебя
добраться!
Слезы промочили рубашку. Значит, она просто храбрилась, и, поняв, что
не в силах помочь, решила собрать чешую в надежде, что брат очнется и все
это глупое притворство!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30