– Наблюдай за небом. Как там огоньки?
Короткое молчание. Поворот. Впереди – скалы, у подножья которых кипит белая пена. Поворот, еще поворот, еще и еще поворот… Теперь снова прямая. Короткая передышка.
– В небе чисто, – доложила Дебора. – Ни одного огонька.
Сейчас у Грэма была возможность убедиться в этом самому. Действительно, если не считать пары-тройки облачков, небо совершенно чистое. Зато по берегам…
Вдоль по берегам неслись зеленые роботы. Словно стая волков, привлеченная запахом крови, они поддерживали одну и ту же скорость, не теряя ни метра дистанции, даже когда приходилось преодолевать возвышения или низины.
„Сколько отсюда до моря? – встревоженно подумал Грэм. – Триста? Четыреста километров? Минимум час полного хода… Дайте только добраться до моря… Там-то вам придется отстать“.
До моря пока далеко. На горизонте вставали горы – самое главное препятствие. По равнине река течет широко и привольно, ее излучины плавны, преодолевать их нетрудно. Среди скал все иначе, уж в этом Грэм отдавал себе отчет. Скорость придется сбросить. Остается только надеяться, что горный рельеф послужит помехой и для роботов.
По этим горам он не ходил, знал их только по карте. Да и чем тут было соблазниться: на сотни километров тянулись голые, бесплодные каменные массивы, рассеченные ущельем, за миллионы лет продолбленным в них рекою.
Скалистый хребет впереди рос на глазах, закрывая все большую часть неба. Мгновенье – и в мрачной зазубренной громаде открылся проход, в который и скользнул серебристый корпус машины. Стремительно убегали назад отвесные, поросшие мхом и жесткой травой стены. Высоко над рекой и низко, у самой ее поверхности, зияли большие и маленькие пещеры. Грэм отмечал лишь важные детали – торчавшие над водой рифы: водовороты, свидетельствовавшие о тех рифах, что прячутся под водой. На то, чтобы любоваться пейзажем – кустами, мертвой хваткой вцепившимися в камни, какими-то серыми птицами, свившими гнезда на скальных уступах, – времени у него не оставалось. Грэм превратился в автомат, слился со штурвалом, стал непосредственным продолжением двигателей. Раз за разом он бросал униход в нескончаемые излучины, в считанных метрах, а то и сантиметрах проходя мимо опасных препятствий. Впереди от берега к берегу протянулась полоса белой пены – перекат. Безопасных вариантов тут не было. Грэм направил аппарат на середину реки. Несколько раз корпус дернуло, что-то зловеще заскрежетало под днищем – и перекат уже позади.
Воспользовавшись секундной передышкой, он бросил вверх так называемый фотографический взгляд. Этим искусством должен владеть каждый космонавт. Грэм уже продолжал безумный слалом по клокочущим волнам, а в глазах у него все еще стояли черные гребни ущелья: ни одного яйцевидного силуэта не вырисовывалось на фоне неба. Значит, он их опередил. Скорость ни за что нельзя сбрасывать. Вот выберемся снова на равнину, а там и до моря рукой подать… Может, удастся все же сохранить фору.
Прямо по курсу – новый крутой поворот. Грэм автоматически проделал все, что нужно. Подняв облако водяной пыли, униход обогнул скалу. Однако стены внезапно расступились, и стало ясно, что они несутся прямиком к водопаду, до которого оставалась пара десятков метров. Над его пенной кромкой голубело чистое небо. Любой маневр обрекал их на гибель, и Грэм принял единственно возможное решение: положиться на машину. Униход на полной скорости летел к обрыву. У них оставался последний шанс… маленький, совсем крошечный шанс.
Под днищем мелькнул и исчез водопад. На секунду униход снова превратился в самолет, вот только без крыльев, на которые можно было бы опереться.
Вода падала здесь с двадцатиметровой высоты. Под обрывом она кипела яростно, будто в гигантском котле, а дальше разливалась спокойным прозрачным озером. В самом его центре возвышалась одинокая скала с острой вершиной.
На то, чтобы отвести от нее нос унихода, у Грэма оставались микроскопические доли секунды. И в какой-то миг ему показалось, что это удастся. Удар пришелся справа, риф разодрал обшивку аппарата и зашвырнул его к скальным вертикалям. Звон, скрежет и хруст смешались в одну чудовищную какофонию. Униход крутануло сразу в двух плоскостях: вокруг собственной оси и перпендикулярно ей. Небо исчезло, все заволокло пеной. Грэма мотало, будто тряпочную куклу, и штурвал он сжимал уже не для того, чтобы управлять, а просто чтобы удержаться. Головой и плечом он ударился в прозрачный фонарь кабины, тот отскочил, и волны ворвались в кокпит. Попробуй тут, переведи дух. Горло сжал спазм.
Очнулся он в озере. Как выбрался из кабины, не помнил. Из воды у скал торчал совершенно обезображенный – смятый и покореженный – корпус унихода. Над его умолкшими двигателями поднималось облако пара. Прижав уши и старательно держа голову над водой, плыла к противоположному песчаному берегу Дебора.
И вот они уже на суше. Грэм осмотрел каменистый обрыв. Не больно-то удобно для подъема, но выбраться можно: есть расщелина, по которой какой-то буйный поток вливается в реку, причем идет она, кажется, до самого верха.
– Вперед, Дебора, – приказал Грэм. – Мокрому вода не помеха.
Вжавшись в узкий каменный коридор, они принялись карабкаться, обдирая тело об острые отломки и поскальзываясь на позеленевших от влаги валунах. Поток хлестал их с неожиданной силой, пытался увлечь обратно вниз, к озеру среди скал. Но они упорствовали и шаг за шагом отдалялись от места катастрофы.
В конце концов им удалось одолеть ручей. Выбравшись на плато, Грэм и Дебора глянули вниз, где водопад, срываясь с уступа, разливался озером. Пантера растянулась на камнях и принялась вылизывать всклокоченную шерсть.
– Некогда, Дебора, – резко заметил Грэм. – Надо уносить ноги, пока нас не догнали.
Она недовольно рыкнула, но все поднялась и выжидательно посмотрела на человека. Тот оценивал обстановку – они стояли на обрывающемся в ущелье краю однообразного и сухого каменистого плато, чей противоположный край вздымался крутым, без единого пятнышка зелени склоном. Только ручей, по чьему руслу они сюда поднялись, пересекал это пустынное пространство, но был так невзрачен, что дарил жизнь лишь худосочной траве да колючим кустам.
Грэм решил идти вдоль потока: до склона здесь не больше двух километров. А уж в горах они сумеют спрятаться.
Время близилось к полудню. Солнце быстро высушило его одежду. Под ногами скрипели камешки и песок. Они двигались в какой-нибудь паре метров от русла, но влаги все равно не хватало, почва оставалась сухой и бесплодной. Тяжелый, душный зной. Ни дуновения. Безоблачное небо казалось темно-синим, в зените неподвижно висело добела раскаленное солнце.
Дебора свернула к воде и принялась с жадностью лакать. Попил и Грэм, потом плеснул пригоршню-другую в лицо и на одежду. Немного полегчало.
И вот они у цели. У подошвы горы и дальше по склону торчали крупные, скальные монолиты. Над ними потрудились стихии, изваяв с помощью влаги и ветров причудливые формы, подобия фантастических животных. Эти фигуры затрудняли подъем, приходилось все время лавировать, но нет худа без добра – они помешают и преследователям, не так-то просто будет обнаружить Грэма и Дебору в таком лабиринте.
Уже на порядочной высоте Грэм остановился и оглядел оставшееся позади плато. Оглянулась и Дебора, присела на задние лапы. Но вдруг вскочила с яростным рыком:
– Пауки!
Теперь и Грэм видел, что со стороны теснины, служившей ложем реке, к ним спешит группка зеленых роботов. Пока они были далеко, но равномерный механический темп их передвижения не оставлял надежды: вскоре они будут здесь.
– Вперед! – крикнул Грэм и устремился вверх по склону.
Он и сам не знал, куда бежит. Он уже вообще ничего не знал и не мог понять. Вся эта история была лишена смысла. Это ж просто ни на что не похоже, и уж меньше всего – на встречу разумных существ. Но на него нападали, надо было спасаться. Выиграть бы хоть немножко времени, чтобы серьезно все обдумать… Тогда, возможно, ему и удастся обнаружить какой-то выход…
И вот они у расселины, в глубине которой брал начало их последний спутник – ручеек. Промчавшись мимо, Грэм испытал мимолетное сожаление, будто и впрямь расставался с хорошим другом.
Куда теперь? У Грэма не было никакого плана. Уйти от роботов он уже не надеялся. Свитер его насквозь пропитался потом, дыхание со свистом рвалось из груди. С морды пантеры срывались хлопья пены. И ничего вокруг, кроме поднимающегося к стеклянному небу иссохшего склона.
Преодолев кручу, они оказались на небольшой каменистой вершине, чья неровная поверхность была усеяна большими и маленькими обломками скал причудливой формы. Равновесие этих камней, казалось, легко нарушить. Далеко на горизонте, за бесконечной, до мертвой белизны раскаленной солнцем седловиной, поднимались складки новых возвышений. На много километров окрест горы лежали, как на ладони. Отсюда видна была даже степь и спокойный участок реки, всхолмленная равнина и безжизненно лежащий на ней продолговатый колосс…
Роботы уже добрались до подножья вершины.
Грэм в отчаяньи озирался на крошечной скалистой площадке. Положение безвыходное. Абсолютно. Вот она, упрощенная до предела беспощадная реальность: судьба отвела ему ничтожный клочок пространства и жалкий отрезок времени, в их границах он должен вступить в борьбу и неизбежно проиграть.
Все, что ему еще оставалось, это не сдаваться.
А роботы внизу не спешили. Их было много, пожалуй, более сотни. Рассыпавшись цепью, они окружали возвышение. Спустя несколько минут их авангард вышел в долину, куда спускался противоположный склон. Кольцо вокруг последнего оплота Грэма и Деборы замкнулось.
– Мы не сдадимся, Дебора! – теперь уже вслух сказал Грэм. Он старался, чтобы это прозвучало весело, но горло пересохло и голос дребезжал. – Попробуем справиться. Иди на ту сторону. Выбери обломки, которые легче скатить. Проверь, не удастся ли вызвать лавину. Когда они подоспеют, встреть их хорошим камнепадом.
– Грэм, мы разнесем их в клочья! – злобно прорычала пантера и исчезла в скалах со стороны седловины.
Грэм остался на прежнем месте. Он совершенно сознательно выбрал более опасное направление. Вполне вероятно, что основная группа роботов будет наступать с той стороны, откуда пришли они все: есть такой психологический стереотип, заставляющий держать ударный кулак в арьергарде. Во всяком случае, это было бы логично.
„Логично! – с ненавистью подумал он, раскачивая одну из скал. Она поддалась натиску, и, удовлетворенный, Грэм до поры оставил ее в покое. – О какой логике может тут идти речь? Наконец-то мы встретились с чем-то необычайно могущественным; не исключено, что за ним стоит сверхцивилизация. Однако нашей логики оно не признает. Камня на камне от нее не оставляет. Это что-то в состоянии вмешиваться в мои мысли, лишать меня памяти или навязывать мне новые воспоминания. Однако действует и на более примитивном уровне – с помощью огоньков. А также на еще более примитивном – с помощью роботов. Оно не ищет самого простого и рационального решения, играет с нами, как кошка с мышью… Значит, как кошка с мышью?.. Что ж, может быть, именно в этом все дело. Эффектная игра, прямо-таки шахматная задачка: гомо сапиенс против роботов. Но раз так, раз нас пытаются превратить в шахматные фигурки, в наших силах хотя бы испортить им игру. Попотеют они у меня в эндшпиле, а там хоть с доски вон!“
За вершиной с грохотом покатились камни. Это Дебора. Но проверить, что там происходит, у Грэма не осталось времени: перед ним появились первые роботы. Их было двое, а метрах в восьми за ними еще один.
Отскочив за шаткую скалу, Грэм спиной уперся в горячий камень и напрягся так, что затрещал позвоночник. Под кожей вздулись мускулы, легкие работали, как кузнечные мехи. Еще усилие и, теряя равновесие, скала накренилась, а затем рухнула. Кровь шумела у него в ушах, но восторженный рев Деборы он услышал:
– Один готов, Грэм! Один готов!
Скала плашмя ударилась в щебень, покрывавший склон, подпрыгнула и покатилась. Обернувшись, Грэм сквозь заливавший глаза пот увидел, как, подобно жуткому жернову, каменный монолит подминает одного из роботов. Второй попытался отскочить, но не успел – у этих машин была на удивление медленная первоначальная реакция. Скала зацепила его краем и с треском потащила вниз.
Третий робот был уже совсем рядом. Он ловко карабкался по неровному склону, широко расставив клешни. Валить на него новую скалу? На это у Грэма не оставалось времени. Но опасность пробудила в нем невиданную силу. Наклонившись, он схватил тяжеленный камень и с размаху метнул в приблизившегося противника. Вздутый спереди корпус хрустнул, брызнули мелкие зеленые осколки, манипуляторы с клешнями раскинулись еще шире, и робот повалился навзничь. Прокатившись немного по склону, камень остановился.
Дрожа от напряжения, Грэм расправил плечи и попытался расслабиться. Вокруг в беспорядке валялись останки трех роботов: раздавленная зеленая скорлупа, до неузнаваемости изуродованные блоки…
Из горла Грэма неудержимо рвался несколько истеричный смех. Уж больно глупо: роботы, с такой легкостью, будто это обычная глина, крушившие суперпрочный ситан, разваливаются на части от удара камнем. Глупо и нелепо, тоже мне – сверхцивилизация! Если, конечно…
Вот оно, снова!
…если это не входит в правила игры.
Грэм почувствовал прилив неукротимой злости к той невидимой силе, что затеяла все это. Они с Деборой были заранее обречены, в них видели две ничтожные фигуры, имеющие хоть какую-то ценность лишь до тех пор, пока не будут исчерпаны последние резервы их сил, способностей и надежд. Этот мир (или то, что пряталось за его личиной) получал удовольствие, ставя их в ситуацию, за гранью которой они неизбежно сломаются. Ведь у всего есть предел… и уж во всяком случае, сил человеческих.
Снова показались роботы. Теперь они шли цепью с интервалом в два-три метра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18