Она попросила два маленьких стакана вишневой кока-колы, потом, достав горсть мелочи, пересчитала монетки. По всей видимости, денег не хватало. Тогда она вместо двух маленьких взяла один большой стакан напитка и две соломинки. Затем парочка двинулась к освободившемуся столику, из-за которого только что поднялся Алан Хартфорд.
Он улыбнулся экономности девочки и подумал, что, должно быть, у нее необычайно сильный характер. Это особенно бросилось ему в глаза после его недавней стычки с племянниками. Алан Хартфорд заплатил по счету, добавив пару долларов на чай, и направился в бюро по продаже недвижимости, чтобы поскорее разделаться со всем этим.
Чарли поставила высокий стакан с газировкой напротив Даниэле и, взяв со стола пустую чашку из-под кофе, отнесла ее на прилавок. Возвратившись, она уселась по другую сторону столика, поджав под себя одну ногу и нетерпеливо ерзая в ожиданни своей доли кока-колы. Она постукивала по полу ногой, и вдруг ее туфля наткнулась на что-то мягкое. Решив, что это смятая салфетка или упавший гамбургер, она заглянула под стол и увидела черный бумажник, такой же черный, как обивка стула, на котором она сидела. Чарли носком пододвинула его к стене и, нагнувшись, подняла с пола. Это был точно такой же дорогой складной бумажник, какие обычно показывают в кино. Она погладила его мягкую шелковистую кожу. И вдруг ее осенила мысль, что можно получить вознаграждение от владельца этой вещицы, если вернуть бумажник ему.
— Я сейчас.
Она выскользнула из-за столика и стремительно выскочила из дверей магазинчика в надежде отыскать человека, который только что пил здесь кофе.
На улице не было никого, кроме мистера Пабста. На всякий случай она забежала в банк, но этого человека не было и там. Бумажник раскрылся в ее руках, обнажив уложенные в несколько рядов серо-зеленые пачки денег. Чарли быстро спрятала бумажник под подол широкой шерстяной рубашки Джея, а потом засунула в задний карман голубых джинсов брата. Теперь, когда бумажника никто не видел, она почувствовала облегчение. В нем была уйма денег, и все ее мысли были заняты исключительно этой неожиданной находкой.
Она постояла еще несколько минут на улице, но человек, пивший кофе, не появлялся, и тогда Чарли вернулась за свой столик.
— Я даже зашла в банк, — сказала она Данни, ее сердце буквально выскакивало из груди. — Наверняка он бы обрадовался, если бы получил назад свой кошелек.
Чарли была так взбудоражена, что ей больше не хотелось даже кока-колы.
— Допивай, — пододвинула она к сестре стакан с причитавшейся ей половиной, — нам нужно успеть на автобус.
Сердце Чарли не переставало глухо колотиться. Все это время в ее душе шла напряженная борьба, она торговалась сама с собой: «Если этот человек сейчас придет, я сразу верну ему бумажник. Я скажу, что только что нашла его, и немедленно отдам». Сердце все так же бешено стучало, когда они садились в автобус. Оно стучало и когда они ехали в Веллингтон Флэтс. Стучало, и когда она отводила Данни к тете Джессике. Стучало, словно птица в клетке из ее ребер, когда она взбиралась по лестнице в домик на дереве.
«Ты украла кошелек», — сурово обвиняла Чарли ее совесть. Она уставилась на бумажник. Если вынуть из него деньги, то можно действительно превратиться в настоящего вора. Но ей до смерти — хотелось пересчитать деньги, и она начала заключать еще одну сделку со своей совестью. «Я только посмотрю сколько там, чтобы знать, какое вознаграждение мне причитается». Чарли подозревала, что этот довод отнюдь не оправдывает ее действий, но соблазн оказался слишком велик.
Чарли вынула банкноты — и открыла от изумления рот. Бумажки были сотенными. Она насчитала двадцать три: пятнадцать хрустящих, совершенно новеньких, и восемь слегка потертых. Еще там были три двадцатки, десятка и две пятерки. Никогда в своей жизни она не видела такой огромной суммы денег. Четыре года экономии вдруг показались ей злой шуткой.
На другой стороне бумажника по кармашкам в два ряда были аккуратно разложены кредитные карточки. В специальном отделении лежали три визитки. Она повертела бумажник в руках и на обратной стороне прочитала имя его владельца:
Алан Хартфорд, президент компании «Хартфорд импортс». Теперь она знала, кому принадлежат деньги. Она стала настоящим вором. Совершенно растерявшись, Чарли стала заталкивать деньги обратно в бумажник. Он оказался слишком большим, чтобы пролезть в ее тайник в стене, поэтому она засунула его под матрац на своей койке. Теперь у нее был настоящий секрет.
О, Господи!
Алан Хартфорд рассматривал два предложения, касавшиеся покупки дома его бабушки. С одним из них он уже был знаком: совсем небольшой первый взнос — правда, теперь потенциальный покупатель несколько его увеличил — и банковская ссуда. Сделавший это предложение человек был не женат и довольно молод, всего двадцати двух лет. Хартфорду это не нравилось. Двадцатидвухлетний юнец и дом в четырнадцать комнат? Он решил отказать ему. Как все-таки трудно продавать родовое гнездо — всегда найдутся вот такие охотники, которым нужен и не дом вовсе, а земельный участок. Нет, он ни в коем случае не намерен связываться с этим мальчишкой, умолявшим принять деньги в рассрочку. Если все же продавать семейную крепость, так только в надежные руки, которые сумеют ее сберечь.
Второе предложение было от компании Боумонта. Оно превышало последнюю сумму Спренгстена на тысячу долларов. Конечно, не так уж это много, но Боумонт готов был расплатиться сразу, и к тому же наличными. Хартфорд попросил агента связаться с представителем Боумонтов.
Трубку снял Паркер Боумонт. Алан Хартфорд сразу перешел к делу.
— Я обдумываю ваше предложение, мистер Боумонт, но мне хотелось бы прежде знать, что вы собираетесь делать с домом.
— Мы не предполагаем сразу же использовать дом как жилье, — сказал Боумонт. — Для нас важно купить землю, которая непосредственно граничит с владениями моего отца. Вполне возможно, что в доме будет жить моя сестра, когда выйдет замуж, но ведь вам хорошо известно, что этот дом очень старый, и, вероятно, ей захочется основательно его переделать.
— Я не возражаю против реконструкции дома, но мне нужна гарантия, что он не будет снесен, дом принадлежал нашей семье с начала века.
— В крайнем случае, я позабочусь о том, чтобы найти на дом покупателя и перевезти его в другое место. Конечно, для этого дом придется разобрать, зато он не будет разрушен. Я уверен, мы сумеем с вами договориться.
— Спасибо, что были откровенны со мной. Мне еще нужно немного подумать над вашим предложением. Через пару дней я дам окончательный ответ.
Хартфорд повесил трубку, раздосадованный этим разговором, и засунул руку в карман за бумажником, чтобы сделать пометку напротив фамилии Боумонт.
— Скажите Спренгстену, его предложение отклонено, — проинструктировал он агента. — Скажите ему, что его цена не устраивает меня.
Бабушка очень любила этот дом. Алан играл там, когда был мальчишкой, и мысль о том, что дом будет снесен бульдозером, была Хартфорду просто невыносима. Но время нельзя повернуть вспять, и наступают моменты в жизни, когда приходится принимать вот такие решения.
Его бумажник пропал. Этого еще не хватало! В сильном раздражении он позвонил в «Соки-Воды» и некоторое время ждал у телефона, пока искали пропажу, но, к сожалению, ничего не нашли. Две девочки, которые сидели за его столиком, ушли — …ну да, около тридцати минут назад, припомнил продавец, сам он все это время крутился за стойкой и не заметил ничего подозрительного. Продавец спросил сидевшую у него посетительницу, знает ли она девочек, но женщина не могла сказать ничего определенного.
Хартфорд заявил о пропаже в городское отделение полиции Уолден-Сити, подробно описав детей. Дежурный полицейский заверил его, что девочек обнаружат очень скоро, если они все еще находятся в Уолден-Сити. После обеда полицейский позвонил ему в гостиницу. Дети сели на рейсовый автобус и вышли из него в Веллингтон Флэтс. Водитель и раньше видел одну из девочек, ту, что постарше. Он хорошо запомнил ее бордовые волосы, но имени не знал. Потребуется еще какое-то время, чтобы выяснить, кто они, и отыскать их.
Алан Хартфорд смирился с потерей. Единственное, что его раздражало, так это то, что предстояло возиться с заказом новой кредитной карточки. Он положил трубку и отправился домой в Чинчиннати, размышляя о разговоре с Паркером Боумонтом.
В тот вечер, сидя на кухне Анни, Чарли узнала, что их предложение о покупке дома отклонено, и неожиданно она пришла к выводу, что хозяин дома и владелец бумажника — одно и то же лицо. Алан Хартфорд — так было написано на бумажнике. Как только она поняла это, в ней стала закипать ярость. Из-за этого Алана Хартфорда у них не будет своего дома! Из-за этого Алана Хартфорда им с Данни придется остаться у тети Джессики, а Томми и Стефену — жить в чужих семьях. Ни за что на свете она не вернет ему деньги. Ни за что.
Чарли наблюдала, как Джей звонит по телефону Томми.
— Айрис сказала, все кончено. Какую бы цену мы не предлагали, Боумонт дает выше, — сказал он напряженным голосом. — Мы не в состоянии конкурировать с Боумонтом. Нам придется подыскать что-нибудь другое.
Он начал набирать номер Стефена, и тогда Чарли сказала ему, глядя с надеждой:
— У меня есть немного денег. Может, я смогу помочь?
Он с улыбкой взглянул на нее и ничего не ответил.
— А что, если бы у меня было много денег, — настаивала она, — очень много?
Джей обнял отчаянную маленькую сестренку и крепко-крепко прижал к себе.
— Даже десять тысяч долларов не решат дела, но ты не представляешь, как я тебе благодарен за твою попытку помощи, — сказал он ей. — Не будем вешать носа. Пока солнце еще высоко, нельзя терять времени. Продолжим поиски. Я обещаю тебе, мы непременно найдем что-нибудь еще.
На следующее утро Джею позвонила Джессика, чтобы сообщить ему о пропаже Чарли. Вчера девочка вернулась домой на велосипеде, когда уже стемнело, а утром ее и след простыл.
— Она не ночевала дома, Джей, — сердито сказала тетя. — Но ты вернулся, и я больше не намерена подвергать Данни опасному влиянию сестры. Стефен искал Чарли повсюду, но она исчезла бесследно. В полдень, несмотря на все возражения и доводы Джея, Джессика заявила о побеге Чарли в полицию.
Полицейский Веллингтонского отделения сопоставил описание тринадцатилетней Чарли Спренгстен, у которой были бордовые волосы, с приметами предполагаемой воровки, сведения о которой недавно поступили из Уолден-Сити. Они совпадали.
— Вы уже третий раз заявляете в полицию об ее исчезновении, мадам. Но, кажется, теперь дело действительно обстоит серьезно. Похоже, она украла деньги и уехала из поселка, — сказал он Джесси-ке. — Пострадавший утверждает, более двух тысяч долларов. У вас есть какие-нибудь предположения где она может быть?
— Нет. — Джессика пришла в ужас. Две тысячи долларов. Неужели девочка и вправду уехала из Веллингтона?
— Понятия не имею, — повторила она и в совершенной растерянности повесила трубку.
Она обо всем рассказала Джею. Через два часа собственной персоной объявился полицейский, чтобы допросить Данни. Девочка заупрямилась и отказывалась отвечать на вопросы до тех пор, пока ей не сказали, что сестра сбежала. Только тогда Данни подтвердила, что вчера они с Чарли ходили смотреть на старый дом Хартфорда, а потом зашли в «Соки-Воды» выпить кока-колы.
Данни не видела, что нашла Чарли, но упорно настаивала на том, что сестра выбегала из магазинчика, чтобы вернуть находку тому человеку, и если он говорит, что у него пропал бумажник, то он врет. Чарли отдала ему то, что нашла.
— Итак, она где-то достала денег, — сокрушенно покачала головой Джессика, отмеряя сердитые шаги по комнате. — На этот раз она пошла на воровство.
Полицейский сделал для себя кой-какие пометки и удалился. Стрелки часов медленно ползли по циферблату. Они ждали. После обеда у Данни разболелся живот и ее отправили в постель. Джессика дала ей «тайленол» и девочка проспала до вечера. В пять часов Джей зашел к ней в комнату справиться о самочувствии и застал ее в слезах.
— Не волнуйся, Данни-зайчик, — нежно сказал он. — Мы найдем Чарли.
Малышка была сама не своя от горя. Наконец она шепотом призналась:
— У Чарли куча денег. Я не должна никому говорить об этом.
Он сразу вспомнил о предложении Чарли и ему стало очень неприятно и стыдно за сестру.
— Я знаю, зайчонок, она говорила мне, — успокоил он Данни.
— Она сказала? — на виноватые глаза малышки навернулись слезы. — Она заставила меня дать обещание «утенка».
— Все в порядке, ласточка, — утешил ее Джей. — Ты не нарушила свое обещание. Ты знаешь, где она хранит их?
— Я обещала никому не говорить, — повторила девочка.
— Хорошо, они спрятаны в домике на дереве?
— Я обещала не…
— Ладно, не говори мне, где. Но можешь ли ты сходить туда и посмотреть, на месте ли они? Данни задумалась, а потом кивнула головой:
— Да.
С крыльца дома Джей внимательно следил, как Данни поднимается по лестнице на дерево. Через несколько секунд он услышал, как зацарапала по деревянному полу отодвигаемая железная кровать. Опять скрябанье, и Данни появилась в дверях. Медленно спустившись с лестницы, она подошла к Джею.
— Их там нет, — сказала она чуть не плача. — Неужели на этот раз Чарли сбежала по-настоящему?
— Не знаю, малышка.
Джей пристально смотрел на заходящее солнце, и тревога за Чарли становилась все сильнее и сильнее. Нет сомнений, она взяла деньги, но куда, черт возьми, она делась?
Глава 12
Никаких обещаний
— Если я вас правильно понял, вы хотите узнать все как можно скорее? — доброжелательно спросил доктор.
— Да. — Сэм сидел на стуле для пациентов в кабинете доктора Эдгара. — Прошу вас, если можно.
— Мы не можем ничего утверждать на сто процентов, пока не сделана операция, но у нас есть все основания думать, что это раковое заболевание. Боюсь, что благополучных исходов после подобных операций не так-то много: менее девятнадцати процентов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55