https://wodolei.ru/catalog/dushevie_kabini/Am-Pm/like/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Ничего себе! Федерико за ней не гнался, а спокойно продолжал сидеть в бассейне. Выражение лица у него было какое-то неестественное, по крайней мере, улыбка показалась ей до ужаса странной.
— Вы остаетесь? — поинтересовалась она. Страшный тип. Почему он так улыбается? Смеется над ее манерами? Или она недостаточно хорошо сложена и у него не возникло желания догнать ее, а потом...
— Есть маленькая проблема.
Ну и нахальная же физиономия! Разве у человека с такой издевательской ухмылочкой могут быть проблемы?
— Я думал, что буду плавать в одиночестве, ну, и...
— Что «и»?
— Полез в воду голым! Маргарет, я без плавок.
От ужаса, стыда, раздражения молодая женщина готова была провалиться сквозь землю. Ночью, в чужой стране, в бассейне, с наглым голым чудовищем!..
Видя, как Федерико собрался легко выскочить на бортик бассейна, Маргарет быстро замахала руками.
— Нет! Оставайтесь, где стоите. Стойте! Мне все понятно. Неясно только, почему вы молчали все время пока мы.., пока мы...
— Пока мы получали удовольствие от купания, не так ли? — широко улыбнулся Федерико. Казалось, в эту минуту луна сильнее осветила кусты роз, купы деревьев, бликующую воду. Магги не находила слов, глубоко дышала, раздувала ноздри и — вот что удивительно, — помимо своей воли принюхивалась к запахам неведомых ей цветов, перебивающих аромат роз.
— Если б я сказал, что оказался в бассейне без плавок, — вещал из воды Федерико, — вы бы не полезли в воду. И не насладились ночным купанием. Неужели вы, Маргарет, никогда в жизни не плавали голой?
— Нет, не приходилось.
За кого он меня принимает? — тут же пронеслось в ее голове. Я похожа на девицу, которой на себя наплевать?
— У нас в Дании, в моем родном Орхусе, так купаться не принято, — отчего-то терпеливо пояснила она.
— А в других странах не пробовали плавать безо всего?
— Появившись в таком виде на пляже? Где сотни чужих людей? Нет уж! — выдохнула она с жаром.
— Мне все понятно. В нынешней поездке вам крупно повезло. Здесь ночью купайтесь спокойно. Чужой сюда не придет.
— Вы же пришли!
— А я не чужой.
— Где ваше полотенце? — Она дрожала от мысли, что вот-вот у бассейна появится кто-то посторонний и станет свидетелем их дурацкого диалога.
— Я не принес с собой полотенце...
И наблюдая, как она вздохнула, договорил:
— Не беспокойтесь. Мой халат где-то здесь. Федерико указал на один из шезлонгов. Его рука с рельефными мышцами, облитая лунным блеском, опять заставила ее почувствовать, как она его хочет. Прямо мартовская кошка, да и только!
— Если вы позволите, Маргарет, я сейчас возьму его.
— Нет-нет, я сама подам.
Ей удалось разглядеть белеющий в мягкой ночной темноте халат. Магги бросилась к шезлонгу, но перед этим кинула Федерико свое полотенце.
— Вытирайтесь, вытирайтесь скорее! Сейчас я принесу халат. Пожалуйста, не выходите без него, — почти умоляюще закончила она фразу.
Добежав до шезлонга, Маргарет моментально схватила халат и помчалась обратно. Наверное, со стороны она походила на центрового футбольной команды, торопящегося за мячом... Ну какой же он гад!
Федерико преспокойно сидел в кресле у бассейна, вытянув мускулистые ноги. Полотенце было небрежно повязано вокруг узких бедер. Ее полотенце! Оно касалось его задницы, его живота, его... Касалось каждого волоска вокруг этой манящей плоти! А что, если в следующую секунду он захочет ее так же, как она его? Тогда полотенце поднимется, нет, не полотенце поднимется, а... Тьфу, о чем это она все время думает, совершенно запуталась, словно наивная нецелованная девочка...
Маргарет не хотела себе признаваться в том, что она любуется великолепным отдыхающим самцом. Гнусный, упрямый тип, да еще смотрит так открыто, так искренне.
— О! Вы притащили его! Замечательно. Между прочим, прохладно, накиньте-ка на себя.
Накинуть на себя этот халат, хранящий запахи мужского тела, пот вожделенного мужчины? Да Федерико Бокерия с ума сошел! Ей вовсе и не холодно. Наоборот...
Она заметила, что его взгляд бродит по ее груди, по напрягшимся под тончайшим влажным шелком соскам. Магги непроизвольно хотела закрыть грудь рукой, нет, лучше двумя руками. Боже, она совсем спятила! В конце концов нашла в себе силы и вежливо сказала:
— Оставьте полотенце себе, а утром положите у моей комнаты. До свидания!
— Присядьте, Маргарет. Поговорим, — перебил ее он.
— Федерико, уже полночь.
— Самое время для разговора, — заметил тот.
— Я так не думаю.
— А я и не предлагаю вам думать. Он необыкновенно быстро поднялся на ноги. Маргарет даже не успела заметить, на месте ли полотенце, прикрывающее его пах. Выхватил из ее ослабевших рук халат и набросил ей на плечи. Маргарет хотела как-то оборониться против этой молниеносной атаки, но не успела.
« — Вы сядете и будете слушать, хорошо? сказал он более настойчивым голосом. — Я должен рассказать вам о Мануэле. Это одна из причин, и главная, из-за которой я сегодня заночевал здесь. Мои родители считают: Карен должна знать правду о покойном муже, но прежде эту правду должны узнать вы, ее сестра. Так они решили. Отец попросил меня с вами поговорить. Не скрою, я собирался просить вас выслушать меня утром, перед моим отъездом в офис. Но раз мы встретились здесь, под луной, и обоим не спится, то зачем оттягивать этот разговор? То, о чем я расскажу, пожалуйста, передайте Карен. Надеюсь, вы сделаете это деликатно, с любящим сердцем.
Маргарет смотрела на Федерико и ничего, казалось, не слышала. Не могла сосредоточиться, видя перед собой мускулистую фигуру в кресле напротив. Его слова доносились как бы издалека. Халат согревал ее тело. Чудесная ночь, наполненная ароматами, таинственными звуками, легким ветром — завораживала. Ну и попала она в историю! Не могла больше ни в чем противиться Федерико Бокерия, хоть на кусочки режь!
Тот сидел спокойно, полотенце прикрывало его бедра, вопреки ее ожиданиям не шевелилось, и то, что скрывалось под ним, — тоже. Федерико молчал. Монотонно звенели цикады, тихо шелестела листва темных деревьев, окружавших бассейн, запах магнолий кружил голову.
Наконец он заговорил.
— Поймите меня, я собираюсь рассказать вам все с самого начала. Чисто испанская жизнь, испанские страсти, если хотите.
Маргарет уже по привычке отметила — речь господина Бокерия была тиха и внятна.
— История эта началась сорок лет назад. Испанское общество тогда был совершенно мужским. Оно, наверное, и сейчас мужское, особенно в маленьких деревнях. Тем более в частной, патриархальной жизни, где роль женщины четко ограничена. Моя мать родилась как раз в такой деревне, далеко на юг отсюда.
Федерико замолчал, он напряженно вглядывался в противоположную сторону бассейна, и Маргарет вдруг осознала: рассказ о семье дается ему с трудом.
— Пожалуйста, можете ничего не объяснять, — поспешила она выручить его.
— К сожалению, должен, — возразил он вздохнув. — Раз отец просил, я расскажу все. Ваша сестра — жена Мануэля, теперь мы все одна семья, а в семье не должно быть секретов. Придет время, Рикардо от Карен тоже узнает эту историю.
Он помолчал, спустя минуту добавил:
— Моя мать и сейчас выглядит красавицей.
— Да, да, я сама в этом убедилась. Камилла, ваша мама, может дать сто очков вперед даже тридцатилетним женщинам, — заверила зачем-то его Маргарет.
Она начала суетиться? К чему бы это?
— В молодости моя мать была просто необыкновенной красавицей. В ее родной деревне жил человек, который хотел жениться на ней, а она его отвергала. Тогда он подстерег ее однажды ночью и изнасиловал. Матери тогда исполнилось пятнадцать лет.
— О! Федерико! — Маргарет могла ожидать чего угодно, но не такого поворота давным-давно минувших событий.
— Тот человек владел двумя рыболовецкими ботами. В деревне его считали завидным женихом. Он не стал скрывать своего жуткого поступка, пришел к отцу моей матери, во всем признался и, естественно, сразу получил согласие на свадьбу. А моя мать сгорала от стыда. И все же, надо отдать тому человеку должное, он поступил как настоящий мужчина...
Маргарет почувствовала, что на сердце стало горько, больно, она даже не могла вдохнуть полной грудью ароматный ночной воздух и, более того, не могла выдавить ни слова. Но странное дело, к рассказчику Маргарет начинала относиться тепло, с состраданием и даже — она не могла до конца признаться себе в этом — с нежностью. Господи, почему ее сегодня кидает то в жар, то в холод, а в душе творится непонятное?
— ..На следующий день после помолвки разразился ужасный шторм, он разметал рыболовецкие суда, два потерпели крушение, погибли. На одном из них находился насильник моей матери. Она страшно обрадовалась тому, что мерзавца больше нет на свете, презирая и ненавидя его. Но, спустя несколько недель, поняла — просто так погибший ее не оставил. Его семя проросло внутри нее, она была уже не одна. Ну, да что там красиво описывать обстоятельства, попросту говоря — мать забеременела.
Маргарет, запахивая полы халата, в ужасе прошептала:
— Мануэль?
— Да, родился в свой срок Мануэль, мой старший брат. История случилась за три года до того, как яхта моего отца однажды вечером сделала непредвиденную остановку в порту маминой деревни. А моя мать уже три года страдала от своей семьи и соседей. Как только над ней не издевались за «грех», который она совершила.
Рассказчик глубоко вздохнул, голос его дрогнул. Маргарет чуть было не воскликнула: «Бедняжка!»
— Пока на яхте ремонтировали двигатель, — помолчав, продолжал Федерико, — отец заметил мою мать. Она ворочала на причале корзины с рыбой, ночной улов. Ей многое приходилось тогда делать самой... Маргарет, можете поверить, для моего отца это была любовь с первого взгляда. Он настоял на том, чтобы Камилла вышла за него замуж и рассталась со своим прошлым. Конечно, о Мануэле речь не шла, сын есть сын, его никто не собирался отнимать у матери. Она нежно любила ребенка, не взирая на обстоятельства, в которых тот был зачат. Мой отец — богатый человек, подарил любимой женщине новую жизнь, увез ее на север Испании, они зажили счастливой семьей. Все в округе их любили, уважали, а Мануэля мой отец воспитал, как собственного сына.
— А потом Мануэль все узнал, — задумчиво произнесла Маргарет, и было непонятно, к Федерико она обращается или к самой себе. Сладкий запах магнолий, насыщающий воздух, никак не вязался с жуткой семейной тайной, только что прозвучавшей в ночной тишине.
— Да, узнал, — ровным голосом подтвердил Федерико. — И, будучи похожим как две капли воды на своего отца, как внешне, так и внутренне, — стал мучить мать. Почему-то возненавидел ее. Вы думаете, я пристрастен? — заметил он, когда Маргарет взглянула на него широко открытыми глазами. — Вовсе нет. Мы никогда с Мануэлем не ссорились, даже со стороны казались друзьями. Он меня ни в чем не обвинял, я, конечно, тоже. Дети не должны быть судиями жизни своих родителей. Но, когда он направился в Данию, я знал, почему брат так поступил: в его жилах текла сильная, горячая кровь его отца. Мануэль был агрессивным юношей, темпераментным, воинственным. Ко всем, кто переходил ему дорогу, испытывал настоящую мужскую ненависть. Может быть, на него плохо повлияли те первые три года, которые он прожил с нашей юной матерью? Трудности озлобляют людей. Короче, Мануэль был честолюбив, горяч и злобен.
— Он винил в чем-то Камиллу? — спросила Маргарет.
— О да. Однажды между Мануэлем и моим отцом вспыхнула ссора. Они ругались так, как это умеют делать истинные испанцы: искры летели в стороны. Моя мать хотела растащить мужа и сына, помирить их, но брат бросил ей в лицо жуткое обвинение. До замужества с моим отцом она знала много печали, унижений, наверное, слышала сотни оскорблений, но то, что мать услышала от собственного сына, убило ее. Понимаете, я говорю в переносном смысле. Мать не умерла, но с тех пор стала совсем другой. Отец дал Мануэлю приличную сумму денег, достаточную для того, чтобы начать ресторанный бизнес в Дании, и брат укатил восвояси со словами, что никогда не простит мать. Простить свою мать! Да он был не достоин, чтобы целовать подошвы ее туфель!
— Я виновата, Федерико, не знаю, что и сказать, — задумчиво произнесла Магги.
— Вы ведь не любили его, Маргарет? Мануэль не мог вам нравиться.
Мужчина смотрел прямо в ее глаза. Как он близко сидел! В какой-то момент поток мужественной силы, постоянно исходящий от него, чуть не лишил ее дыхания. Горло Маргарет свело, руки и ноги онемели.
— Да, он мне не нравился, — слабым голосом согласилась она.
— Я благодарю Бога, что гадких черт Мануэля нет в его сыне, — хмуро сказал Федерико. — Когда я впервые увидел мальчика, то испытал шок. Чисто внешне он — копия отца, но и только. Душа у Рикардо совершенно другая.
Федерико положил кулак на грудь, его глаза мужественно горели. Маргарет поежилась.
— Думаете, я слишком суров к собственному брату? — достаточно спокойно произнес он. — Но я догадываюсь, вы мало чего понимаете в делах любви, в отношениях между людьми, потому что молоды. Мы с Мануэлем никогда не нравились друг другу, даже до того момента, как брат узнал тайну собственного рождения. Гнев и злоба его объяснялись также и тем, что он считал, что его место в семье занял я.
Маргарет чувствовала себя бесконечно виноватой. Никакие слова не шли ей на ум. Она понимала поступки Мануэля, а также понимала и Федерико: он не мог простить брату зло, причиненное их матери.
— Мануэль сказал... — Маргарет осеклась. Правильно ли она сделает, если окончит свою мысль?
— Да? Что он сказал? — бесстрастно поинтересовался Федерико.
— Мануэль сказал, будто бы родительская семья разорвала с ним отношения, когда он женился на Карен. Мол, родные не желают знать мою сестру, считают, что она ему не пара.
— Не правда. Это абсолютная не правда, — мерцающие металлическим блеском глаза мрачно взглянули на Маргарет. — Вы же видели мою мать, неужели она способна так несправедливо поступить с собственным сыном? Мой отец тем более старался постоянно сглаживать острые углы, возникающие между Мануэлем и матерью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19


А-П

П-Я