Если в этом городе есть что-то еще, то я к этому не готова.— Да, к нему надо привыкнуть. Но раз ты собираешься здесь жить, то у тебя впереди масса времени, Джиджи. А однажды утром ты проснешься и удивишься, что могла жить где-то еще, и, взглянув на туристов, выходящих их автобуса и снимающих друг друга на Родео-драйв, будешь недоумевать: зачем они это делают? Ведь все вокруг так обыкновенно.— Вы меня вроде как агитируете, — рассмеялась Джиджи в ответ на его болтовню. Почему рядом с этим потрясающим мужчиной она чувствовала себя такой уверенной, защищенной и хорошенькой? Ведь, разговаривая с красивыми парнями, она обычно нервничала, удивилась Джиджи, не зная, что сотни женщин задают себе тот же вопрос. Может быть, потому, что он часто смеется и в уголках глаз затаились лучистые морщинки, а может, из-за сломанного носа или из-за маленькой щербинки на переднем зубе? А может, это голос, то, как он говорит? Так или иначе, но, словно по волшебству, все напряжение дня вдруг исчезло.— Да, я агитирую, только мы предпочитаем называть это калифорнийским образом жизни. Джиджи, мне кажется, ты хочешь есть и Билли тоже.— О, Спайдер, — запротестовала Билли, — женщины всегда кажутся тебе голодными. Представляешь, Джиджи, первое, что Спайдер заставил меня сделать в «Магазине Грез», — это организовать кухню, чтобы покупатели могли поесть, не уходя из магазина и не отвлекаясь от покупок.— И разве это не сработало?— Доходы возросли втрое, а затраты окупились за два месяца, — согласилась Билли, — но меня здесь морят голодом. То, что мы с Джиджи поели, нельзя назвать обедом, так, поклевка, а потом мы были заняты покупками и теперь просто умираем с голоду.— Я сейчас упаду в обморок, — с надеждой в голосе произнесла Джиджи.Спайдер позвонил на кухню и заказал чай и сандвичи для всех.— Спайдер, ты забыл заказать шампанское, — напомнила Билли. — Хочу поздравить вас и Вэ-лентайн, хоть никак не могу понять, когда вы это все успели и почему мне никто не сказал. Это меня действительно расстраивает.— О, Билли, это долгая история, и во всем виновата я, — радостно сказала Вэлентайн. — Он вызывал у меня такое подозрение, эта белокурая бестия, этот распущенный, большой, типично американский кутила! Всегда такой самоуверенный, окруженный обожательницами! Поэтому я решила, что он может быть только другом.— Нет, это я виноват, — возразил Спайдер. В этот момент открылась дверь и официант вкатил тележку, уставленную едой. Посередине красовались четыре бутылки шампанского. — Она отпугнула меня своим французским высокомерным превосходством, и мне ничего не оставалось, как общаться с другими людьми, потому что к ней и подступиться нельзя было.— Чепуха, на самом деле первое, что ты мне заявил, — это что я взбалмошная сучка, лишенная всякого чувства благодарности. Как по-вашему, мог такое сказать напуганный человек?— Да нет же, это ты сказала, что я считаю тебя такой. Не приписывай мне того, что я не говорил, — уточнил Спайдер.— Похоже, я присутствую при чтении первого варианта сценария, который мне предстоит выслушивать ближайшие пятьдесят лет, — скептически произнесла Билли. — Или это иллюстрация к статье из журнала «Космо»? «Мужчины и женщины: трудность общения»? А мы не можем продолжить обсуждение вашей дивной взаимной близорукости после тоста?Открыв и разлив шампанское, Спайдер, вопросительно глядя на Джиджи, тоже предложил ей бокал. «Сколько ей лет? — подумал он. — Может, четырнадцать?»— Вчера я начала пить бренди, — сообщила она, — так что в этом деле я уже не новичок.— За мистера и миссис Спайдер Эллиот, которые — не прошло и ста лет, — слава богу, наконец соединились. Но не будем вдаваться в детали. Я люблю вас обоих и всегда буду любить. Долгих лет и огромного счастья! — Подняв бокал, Билли сделала большой глоток.Несколько минут они молча пили шампанское «Дом Периньон», наслаждаясь разливающимся по телу теплом. Затем Спайдер вновь наполнил бокалы, отметив про себя, что никогда еще не видел Билли такой ослепительно красивой. Может, тому причиной была Джиджи, хотя сама мысль, что Билли страстно желала иметь падчерицу, показалась ему, мягко говоря, притянутой за уши, даже учитывая поразительную способность Билли жаждать того, чего у нее еще нет.Как только другие окружили тележку с закусками, Билли подошла к телефону и позвонила домой своей секретарше. Джози сообщила, что мистер Орсини пока не звонил. Правда, ее ждет множество другой информации и сообщений, но от мистера Орсини — ничего.— Если он позвонит, я в магазине, — коротко сказала Билли и, повесив трубку, налила себе еще шампанского, чтобы заглушить закипающую злость. Обычно они с Вито связывались по телефону дважды в день, независимо от того, насколько он бывал занят. Значит, решил обидеться? Ну что ж, из-за этого она не собирается портить себе настроение. Джиджи остается, и Билли будет о ней заботиться, а Джиджи будет заботиться о ней; Спайдер и Вэлентайн, как они утверждают, наконец-то нашли друг друга, и, кроме того, приехал Лестер Уайнсток. Личный пресс-агент ее дорогой подруги прибыл как раз вовремя, чтобы принять участие в их маленьком торжестве. Сияя от счастья — а он того заслуживал, — Лестер бережно держал в руках помятый узел сверкающей материи.— Меня прислала Долли, — оглядывая собравшихся, произнес он чуть неуверенно, но, как всегда, весело и дружелюбно улыбаясь. — Я привез платье, которое Вэлентайн сделала ей специально для церемонии «Оскара». Оно наконец высохло, и она подумала, что если его отдать в чистку, то, может быть…— Ну конечнр, его можно спасти, — перебила Вэлентайн, — и к тому же на него пошло столько ткани, что теперь выйдет целых два — короткое и длинное, уж это я вам обещаю.Билли вспомнила, как во время того торжественного вечера у Долли начали отходить воды и ее спешно увезли в больницу, пока телевидение снимало и транслировало на весь мир мокрые пятна на этом фантастическом по красоте платье. Билли выпила еще один бокал шампанского за талант Вэлентайн.— Она взяла с меня слово, что я отдам его лично вам, — добавил Лестер.— И правильно, такое платье надо отдавать только в те руки, которые знают, как с ним обращаться. Лестер, а как малышка и Долли? — Вэлентайн поклялась никому не говорить, что они со Спайдером не смотрели вручение «Оскаров».— Прекрасно! Просто превосходно! В жизни не видел ничего более совершенного. — Он стоял перед ними, опустив руки, невысокого роста, в очках, полноватый, в эту минуту он был похож на плюшевого медвежонка.Но есть в нем что-то особенное, подумала Билли, отличающее его от того молодого и незрелого пресс-агента, которого по настоянию Билли студия пригласила для Долли за полтора месяца до номинации. Откуда вдруг в нем эта уверенность и нескрываемое восхищение жизнью, всем, что в ней есть, включая и самого себя?— Лестер, садитесь, налейте себе шампанского, познакомьтесь с дочерью Вито — Джиджи Орсини и подробнее расскажите о Долли, помимо того, что все хорошо, — приказала Билли. — Еще недавно я не могла связаться с ней по телефону, меня не соединили. Она спала или устала. Можно ли навестить ее сегодня вечером?— Она совсем не чувствует себя усталой. Мне пришлось отключить телефон. Сотни, буквально сотни репортеров из разных стран мира хотят взять у нее интервью. У больницы дежурят десятка два фотокорреспондентов, но их не пускают. Обычно к получившим «Оскара» проявляют огромный интерес, но в случае с Долли…— Да, обстоятельства необычные, — согласилась Билли, и на лице у нее появилась улыбка: она вспомнила историю, известную только ей и Долли. О Саншайне, гонщике, с которым у Долли год был роман, прежде чем они расстались. Результатом их примирения в День независимости и явилась дочурка Долли.— Как ее пресс-агент считаю, что с ее стороны было бы ошибкой давать интервью и вообще разговаривать с кем бы то ни было. Она же не замужем.— Ну вы же знаете, что ей невозможно запретить. Она такая искренняя, говорит все без утайки…— Ну да, и вполне может рассказать им и про Саншайна, — уверенно произнес Лестер. — Если только я не запрещу.— Она рассказала вам про Саншайна? — Билли была ошарашена.— Мы рассказали друг другу все, — сияя от гордости, ответил Лестер.Билли пристально вгляделась в его близорукие глаза за толстыми стеклами.— Лестер Уайнсток, мне кажется, вы хотите мне что-то сказать, так что хватит ходить вокруг до около, выкладывайте начистоту. Речь идет о моей лучшей подруге.— Я люблю Долли и она любит меня, и мы решили пожениться как можно скорее, — провозгласил он.— Боже милосердный! Вы все с ума сошли? Вы знаете ее всего полтора месяца, и она была беременна. Лестер, вы решили ее спасти?— Нет, это она спасла меня. Разве вы не рады за нас?— Я… больше чем рада… это так прекрасно, что у меня нет слов, — вымолвила Билли, чувствуя, что у нее вот-вот брызнут слезы. Да что с ней происходит сегодня? Она, которая почти никогда не плачет, готова лить слезы по любому поводу.— Долли уже знает, как назовет малышку, — сказал Лестер, обнимая ее за плечи. — Венди Уилхелмина Уайнсток. Уилхелмина в вашу честь, потому что вы крестная мать, а Венди потому, что хорошо сочетается с Уайнсток. Вы одобряете?— В.У. Уйансток, — медленно произнесла Билли. — Похоже на директора студии. Очень по-голливудски, Лестер, в лучших традициях. Ну конечно, я одобряю. Вы женитесь на лучшей девушке в мире.Билли встала.— Тихо, призываю всех к порядку! Сейчас я предлагаю тост за помолвку Лестера Уайнстока и Долли Мун и за их дочь и мою крестную Венди Уилхелмину Уайнсток.Среди общего шума и радостных возгласов, которые за этим последовали, Джиджи размышляла над особенностями калифорнийского образа жизни. Мачеха, ставшая подругой, потрясающая прическа, новая одежда, обещание покинуть Нью-Йорк, чтобы жить за пять тысяч километров от него в самом красивом доме, который ей приходилось видеть, тайная свадьба, помолвка, ребенок, четыре бокала шампанского — и это всего за один день! Она обожает здесь все. В голове немного кружилось, когда она чокалась с Лестером и Долли и пила за новорожденную с таким звучным именем. Да эти люди еще более ненормальные, чем бродячие артисты.Билли налила себе еще один бокал шампанского. Все-таки Долли — удивительный человек, размышляла она, настоящая загадка природы. Такие люди, как она и Лестер, созданы друг для друга. А теперь, когда доказательства налицо, получается, что Спайдер и Вэлентайн тоже. Наверное, она не обладает каким-то природным чутьем, а иначе давно бы все поняла. Если бы не Джиджи, то, пока другие пьют за новобрачных, за помолвку, за новорожденного, она со своей тайной чувствовала бы себя здесь просто не к месту.Разве можно представить себе мужа, который после того, как ты ему на чистом английском языке сообщила, что беременна, тут же засыпает! И за целый день Вито даже ни разу не позвонил. Если бы ей передали, что он звонил, она бы поняла, что он хочет загладить их ссору. Билли свято верила и готова была поспорить на какие угодно деньги, что если человек действительно хочет позвонить, то, как бы занят он ни был и какое бы высокое положение ни занимал, он обязательно сумеет это сделать, если где-то поблизости существует телефон. Тем, кто говорит: «Я собирался позвонить, но у меня не было свободной минуты», — она давно перестала верить. Но, с другой стороны, имеет ли она право судить? Она ведь сама еще не извинилась перед Вэлентайн, которая два дня назад предположила, что Билли беременна, потому что не могла застегнуть на ней платье, специально сшитое для церемонии вручения «Оскара». Она задумчиво пила шампанское, в то время как Спайдер, Вэлентайн и Лестер обсуждали, как отметить свадьбу и где провести медовый месяц, а Джиджи слушала их, раскрыв рот. С детства вращаясь среди артистов, Джиджи привыкла к их импульсивному поведению, но по сравнению с людьми, окружавшими ее сейчас, их жизнь показалась ей скучной и однообразной. Спайдер Эллиот, это… если бы ее любимый Джеймс Дин вдруг стал взрослым, сантиметров на шестьдесят выше и двигался бы, как Фред Астер, и если бы он к тому же походил на молодого Гэри Купера в одном из старых фильмов, которые она так любила, то… да, он был бы почти как Спайдер Эллиот, мелькнуло в мыслях Джиджи, затуманенных парами шампанского. От него исходило какое-то неуловимое благородство, которое ассоциировалось у нее почему-то с образом «Мальборо кантри» и викингами или, на худой конец, звездами футбола, но никогда с обычными людьми из реальной жизни. А Вэлентайн… Джиджи трудно было себе представить что-то более французское, чем Вэлентайн. Ее огненно-рыжие волосы, сияющие зеленые глаза, такое выразительное лицо… все в ней — само совершенство, даже веснушки, думала Джиджи, не отрывая от нее восторженных глаз.Пока Джиджи переводила взгляд со Спайдера на Вэлентайн и обратно, Билли решила, что есть вещи, о которых непременно должны узнать. Наступает момент, когда их больше нельзя скрывать, иначе они потускнеют. В определенный момент секрет достигает критической массы и им обязательно надо поделиться. Так бывает, когда вдруг оказываешься в нужном месте, в нужное время и с нужными людьми или хотя бы со всеми ними, кроме одного. Во всяком случае, Джиджи уже знала, а Вэлентайн догадалась, так что это на самом деле больше не секрет.— Я хочу предложить еще один тост, — сказала она, вставая. — За Вэлентайн О'Нил, которая два дня назад сообщила мне нечто, чему я сначала не поверила. Вэлентайн, дорогая моя Вэлентайн, как всегда, ты оказалась права.— Билли! Это так прекрасно! — Подбежав к Билли, Вэлентайн порывисто обняла ее, вызвав недоуменные взгляды Спайдера и Лестера. — А вы так и не поняли, дурачки? У нее будет ребенок! Так что можете поцеловать ее! — И Вэлентайн рассмеялась, глядя на лица мужчин: до них начал доходить смысл сказанного ею.В тот момент, когда все окружили и шумно поздравляли сияющую от счастья Билли, открылась дверь и на пороге появился Вито. Нахмурившись, он молча взирал на общее веселье. Когда он вернулся домой и не застал там никого, кроме обслуги, Джози направила его в «Магазин Грез», где, как и ожидал, он увидел Билли и, как всегда, в центре внимания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41