https://wodolei.ru/catalog/vodonagrevateli/nakopitelnye-80/vertikalnye-ploskie/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Даже частичные отпечатки способны вывести нас на верный след. И повторяю: пока нам не известно имя, вы будете у меня, что называется, под колпаком.
На лице Танзи вновь промелькнула скептическая улыбка.
— Независимо от того, нравится мне это или нет?
— Ну, может, вам захочется нанять кого-то другого, кто согласится играть по вашим правилам.
— Исключено, — сказала она и покачала головой.
Райли попытался внушить себе, что у него потому отлегло от души, что неплохие деньги, которые он получал, остались при нём. Однако тотчас понял, что лжёт самому себе. Потому что платит она ему или нет — он всё равно доведёт дело до конца.
— Я уверена, вы знаете, что делаете. Просто… просто мне неприятно признаваться самой себе, как остро я нуждаюсь в вашей помощи.
Райли отдал бы все на свете, лишь бы не видеть растерянного выражения её лица — Танзи словно расписалась в собственном поражении. Ведь больше всего в ней его восхищала именно независимость, гордость, упрямое нежелание покориться обстоятельствам. Райли так и подмывало протянуть руку, погладить её по щеке, по упрямому подбородку, повернуть к себе и…
— Думаю, нам с вами необходимо обсудить текущую ситуацию.
Текущая ситуация — едва не сорвалось у него с языка — заключалась в том, что ему чертовски хочется её прямо здесь, в машине. Нет, Райли мог сколько угодно уверять себя, что его профессионализм при этом ничуть не пострадал, хотя на самом деле в данный момент он сидел будто в густом и липком тумане и не смог бы поддержать осмысленный разговор даже на самую простую тему.
Танзи вздохнула. Нет, она явно не заметила, как он сжал руку в кулак — да так, что пальцы больно впились в ладонь, — лишь бы только не обнять её. В эти мгновения Танзи казалась ему какой-то миниатюрной, а ведь раньше, наоборот, он сам словно сжимался в её присутствии. И эта её беззащитность почему-то ужасно действовала Райли на нервы. Нет, он бы предпочёл, чтобы она распсиховалась, вышла из себя, накричала на него за то, что он посмел пудрить ей мозги своими подозрениями.
— Что ж, согласна, нужно хотя бы выяснить имя. Чтобы не думалось. И хотя мне стыдно в этом признаться, — Танзи вновь попыталась изобразить подобие своей знаменитой скептической улыбки, — но мне спится намного спокойнее, когда я знаю, что вы дежурите под окнами. Только ведь это не может продолжаться бесконечно. Я имею в виду, чтобы вы и дальше ночами сидели в машине. Ведь до Рождества остаётся всего неделя. Я ощущаю себя этаким бессердечным Скруджем.
— То есть вам страшно, что я, словно привидение, наведаюсь в ваши сны?
Танзи рассмеялась шутке, и Райли было приятно видеть, что она снова стала почти что прежней.
— Поверьте, с меня и без вас хватает привидений. Нет-нет, дело совсем в другом.
— В чём же?
Вопрос был задан со всей серьёзностью, и Танзи мгновенно обернулась к нему. С её языка была готова вот-вот сорваться язвительная реплика — Райли прочитал это по её глазам. Но вдруг выражение её лица стало абсолютно серьёзным:
— Потому что вы мне нравитесь.
И тут Райли, сам того не желая, расхохотался.
— Неужели это нечто такое, в чём стыдно признаться? Вы, наверное, до сих пор злитесь на меня за то, как я…
— Не в том дело, — перебила она его. — Нет, если быть, честной, дело в том, что я знаю не так-то много мужчин, которых готова записать к себе в друзья. — Она пристально посмотрела ему в глаза. — А вы мне нравитесь. Мне приятно, что с вами можно поговорить. И хотя я то и дело говорю глупости, все равно мне приятно, что я могу обсуждать с вами всё, что касается вашего расследования. — Танзи подняла руку, как бы предупреждая любое возражение с его стороны. — Знаю, вы наверняка думаете, что только строили из себя овечку, но скажу вам, Райли, в вас гораздо больше от агнца, чем вы думаете.
— Вы серьёзно?
— Только не надо обижаться.
Он ничуть не обиделся. Более того, в некотором роде Танзи, сама того не подозревая, отпустила ему комплимент.
— Продолжайте.
— Мне почему-то кажется, что будь у меня нечто такое, что не давало бы мне покоя, вы бы меня выслушали. То есть, я хочу сказать, по-настоящему выслушали, а не стали бы впадать в панику, как бывает с моими подругами. Вы бы просто все обдумали и дали спокойный, взвешенный совет. Это и есть ваш внутренний агнец, — сказала Танзи и сложила на груди руки. — А теперь, пожалуйста, смейтесь надо мной, сколько вам захочется.
Но Райли было не до смеха — слова Танзи озадачили его.
— Хоть убей не пойму, почему этот якобы сидящий во мне агнец и моё умение выслушать человека представляют для вас проблему?
— Потому. Я не могу жить у Миллисент. Пару дней — ещё куда ни шло. Вы понятия не имеете, каково оно на самом деле. Но неделя, а то и больше — нет, такого мне просто не выдержать, крыша поедет. Не успеешь оглянуться, как придётся бегать по благотворительным мероприятиям, произносить дурацкие речи и раздавать улыбки направо и налево.
— Неужели это так трудно?
В ответ Танзи лишь одарила его сердитым взглядом.
— Я не могу жить под одной крышей с Миллисент, следовательно, живу под своей собственной. Но я также не могу видеть, как вы днюете и ночуете в своём джипе. Следовательно…
Она кивнула в сторону дома.
— Следовательно, вы предлагаете мне крышу над головой. В своём доме?
— А что, по-вашему, — номер в дешёвом отельчике по соседству?
Райли откинулся на спинку сиденья. Вот оно что. Оказывается, не он один всё это время мучился по ночам бессонницей. Чего никак не мог учесть Соул-М8, кем бы тот ни был.
— Что ж, ценю ваше предложение. С вашей стороны благородно впустить меня к себе в дом. Только всё равно, в чём проблема?
Танзи негромко выругалась, и Райли тотчас почувствовал, как один предательский орган его тела ещё больше налился кровью. Райли сам не взялся бы объяснить, почему эта упрямица действует на него таким образом.
— Что ж, по-видимому, мне придётся принести в жертву последние остатки моего эго, — ответила Танзи и повернулась к Райли лицом, подтянув одну коленку почти под самый подбородок. — Потому что вы мне нравитесь. А ещё я вас хочу. Но даже не считая того, что нехорошо смешивать деловые отношения с постельными, признаюсь честно, я не привыкла, чтобы мужчины задерживались рядом со мной подолгу, после того как я… я…
— После того как вы получите от них что хотели.
— Так вы не имеете ничего против?
— Нет, давайте-ка проясним кое-что. Хотя нехорошо смешивать деловые отношения и постельные, вам бы хотелось, чтобы мы остались друзьями, и при этом получить от меня всё, что вам нужно.
— Сколько ещё мне терпеть подобных унижений? — Райли бросил в её сторону удивлённый и в то же время пристальный взгляд, отчего Танзи захотелось выругаться. — Ну ладно, согласна, может, ничего другого я и не заслуживаю. По крайней мере создаётся впечатление, что мои подруги именно такого мнения. — Она тоже пристально посмотрела ему в глаза. — Ну как? Теперь вы довольны? Но что гораздо важнее, я действительно хочу, чтобы мы были друзьями. Хочу быть уверенной, что всегда могу положиться на вас. И вовсе не потому, что я вам за это плачу.
— Что ж, я не против, — ответил Райли неожиданно серьёзным тоном. — Наоборот, всегда готов.
— Я… — Танзи недоговорила, сражённая наповал серьёзностью его клятвы. — Спасибо вам… я… — И, вновь не договорив, усмехнулась. — Господи, вот уж чего я не ожидала от вас. Но и я, я тоже хотела бы, если понадобится, всегда быть готовой прийти вам на помощь. Если, конечно, вам будет нужна моя помощь. Мы ведь с вами толком ничего не знаем друг о друге, но…
— Не вижу, в чём проблема, Танзи.
— Если вы поселитесь со мной под одной крышей, — я хочу сказать, в профессиональном смысле, — то мне будет трудно, если можно так выразиться, чтобы вы оставались для меня только другом.
— То есть вы считаете, что я не смогу устоять перед соблазном? — Райли явно дразнил её, ожидая, что Танзи ответит ему какой-нибудь дерзостью. Чего он не ожидал, так это обиженного выражения, промелькнувшего в её глазах. И в этот момент всякое желание дразнить и прикалываться, все сомнения по поводу унаследованных грехов и необходимости поддерживать профессиональное расстояние, как говорится, взяли и упорхнули в окно. — Я за себя не поручился бы, — произнёс он и, протянув руку, нежно провёл пальцами по её лицу. Оба вздрогнули. — Но с другой стороны, неужели это было бы так плохо?
Танзи подняла на него глаза.
— Я по собственному опыту знаю, — дрогнувшим голосом произнесла она, в то время как Райли продолжал поглаживать ей лицо и волосы, — что хотя секс — это классная штука, он способен многое разрушить.
— Я не вступаю в сексуальные отношений с клиентками, — ответил Райли и нагнулся к ней ближе, досадуя про себя, что сейчас они сидят в тесном джипе.
— В таком случае… — ответила Танзи со вздохом и закрыла глаза. — В таком случае, как мне кажется, проблема разрешилась сама собой.
— Тогда, — прошептал он, — можешь меня завести.
— Ты и без того заведён.
— Слава Богу. — Он взъерошил ей волосы. — И я никому не позволю, чтобы кто-то посмел тронуть тебя даже пальцем.
Райли легко прикоснулся к её губам, и этого оказалось достаточно, чтобы самообладание изменило ему. Он притянул Танзи к себе и обнял, не замечая, как всё, что находилось в этот момент между ними, — включая компьютер, сандвичи, банки с колой, — полетело на пол. Чёрт с ними, пусть себе летят.
— Кроме меня, — прошептал он и жадно припал к её губам.
Вы можете подарить ваше сердце семье.
Вы можете подарить ваше сердце друзьям. И если вы так поступаете, что в принципе несложно, то потому, что они это заслужили, потому, что они испытывают к вам те же чувства, или хотя бы потому, что вам так хочется. И хотя мы постоянно рискуем, что этот наш дар окажется им не нужен, что он может быть отвергнут или выброшен за ненадобностью, мы все равно дарим его, несмотря ни на что. Более того, мы даже гордимся своей способностью поступать, как нам хочется, дарить другим людям свою любовь, свою дружбу.
Так почему же в таком случае нам так страшно подарить своё сердце тому, кого мы любим?
15
Поцелуй был потрясающий. Ну кто бы мог подумать, что под обличьем агнца скрывается такой классный, матёрый волк?
Танзи отказывалась поверить, что всё произошло именно так — что Райли притянул её к себе и взял всё, что ему нужно, и к чёртовой бабушке последствия. А последствий, судя по всему, не избежать, потому что за все хорошее в жизни надо платить.
Но сейчас об этом лучше не думать. Его губы впились в её, язык упорно пытался проникнуть ей в рот, отчего по телу Танзи пробегала сладостная дрожь, от которой было одновременно и восхитительно, и больно. То был жадный, требовательный поцелуй, как жадными и требовательными были все его прикосновения. Не спрашивая согласия или разрешения, он брал от неё всё, что хотел.
Вот именно, всё, что хотел. И главное, ей самой это нравилось. Ещё как!
«Никто не посмеет тронуть тебя даже пальцем. Кроме меня».
От этих его грубоватых слов внутри её все растаяло. А этот голос, он словно бархат. А сила, которая чувствовалась в нём! Танзи мечтала, чтобы руки Райли сжимали её с той же силой, с какой его губы впивались в её.
Господи, как здесь тесно, повторяла она мысленно, ну почему здесь так тесно? Им в срочном порядке требовалось дополнительное пространство — чтобы было где развернуться, чтобы не быть стеснёнными в движениях, чтобы брать и дарить, потому что обоих терзал ненасытный голод. Танзи провела руками по крепким, жилистым плечам, по шее, где был напряжён каждый мускул. Волосы Райли, густые и тёплые, скользнули между её пальцев. Она легонько впилась ногтями ему в кожу, и в следующий момент из его горла вырвался сдавленный стон, отозвавшийся во всём её теле приятной дрожью. Как ей хотелось прикоснуться к каждой клетке его тела, ласкать и гладить, заставляя его вот так стонать ещё несколько часов подряд. Она ничуть не сомневалась, что со своей стороны он бы сторицей вознаградил её старания.
Чего Танзи не хотелось, так это чтобы поцелуй когда-нибудь кончился. Даже для того чтобы перейти в её спальню, до которой рукой подать. Или если не в спальню, то в гостиную, не велика разница. Черт, в данный момент её устроила бы любая горизонтальная поверхность.
Наконец Райли оторвался от её губ и спустился ниже, проведя языком по изгибу шеи. Теперь настала очередь Танзи испустить стон.
— Уже лучше, — прошептал он и легонько укусил, ей мочку уха. — Несравненно лучше.
Его хриплый шёпот вызвал во всём её теле горячую волну желания, и она негромко выругалась.
— А что потом? — задыхаясь, спросила Танзи и безвольно откинулась на спинку сиденья, когда Райли наконец поднял голову.
Господи, его губы были влажными, кожа сухой и горячей, а голубые глаза горели огнём. Ей стоило громадных усилий не обхватить его руками за шею и снова не притянуть к себе. Причём Танзи не бралась бы утверждать, к какой части своего тела она притянула бы его в первую очередь.
— Потом что угодно, — ответил Райли, стараясь отдышаться. — Танзи, мне так давно хотелось попробовать тебя на вкус. Такое впечатление, будто я ждал этого момента всю жизнь.
Как всё-таки хорошо, что сейчас они сидят в тесноте его джипа, иначе она уже давно бы сползла на пол, превратившись в сгусток желания.
— Господи, что ты говоришь! — вырвалось у неё. Ответом была улыбка, вернее, даже не улыбка, а оскал хищника, от которого её соски тотчас затвердели, как горошины.
— Думаю, ничего из того, чего тебе не доводилось слышать раньше.
Его слова подействовали на Танзи так, словно её разгорячённое тело окатили холодной водой. Нет, в данный момент одного раза было явно недостаточно.
— Ты бы удивился, если бы знал правду.
— Танзи, я такой, как все. Это всё, что я пытаюсь тебе сказать.
Танзи машинально потянулась и погладила его по лицу. Она не стала бы утверждать, кого из них двоих это прикосновение удивило больше.
— Ну нет, каждый из нас единственный в своём роде. Она не вкладывала в эти слова какой-то глубокий смысл и тем не менее заметила, что Райли воспринял их, даже не моргнув.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49


А-П

П-Я