— признался Кирилл.
Она побродили, взявшись за руки, по городу и зашли в маленькое кафе. Кирилл сам заказал вино, и Таисия удивилась:
— Надо же, помнишь, какое вино я люблю.
— Но ты же помнишь, какие я люблю запахи? — напомнил ей Кирилл о подарке на день рождения.
— Да, мы с тобой довольно консервативны в своих привязанностях.
— Я бы сказал — постоянны, — уточнил Кирилл. — Таисия, послушай меня. Я хочу… хочу, чтобы мы жили с тобой вместе. Зачем жить врозь, когда нам хорошо вместе? И зачем тянуть с этим вопросом?
— Но… а зачем спешить? — растерялась Таисия.
— Потому что, если люди любят друг друга и хотят быть вместе, они должны жить вместе. Разве не так?
— Жить вместе? — Таисия задумалась. — Интересно, в каком месте, ты предполагаешь, мы будем жить?
— У меня… Хотя бы первое время. Потом мы придумаем что-нибудь, что устроит тебя, милая.
— Нет, нет, что ты, — поспешно отказалась Таисия. — В дом, где ты жил со своей женой, я ни за что не пойду. Ладно. Не переживай, Таисия, — согласился с ней Кирилл. — Я не нищий, я позабочусь о том, чтобы у нас с тобой был новый дом.
— Но у меня есть дом! — напомнила Таисия.
— Если ты не хочешь идти в дом, где жила моя бывшая жена, то я тоже не хочу идти в дом, в котором жил Буравин, — объяснил Кирилл.
— Но мне не хочется оставлять Катю одну! У нее… трудная ситуация в жизни, — призналась Таисия.
— Милая, о твоей Кате мы позаботимся. Вместе. По-моему, я ей не противен.
— Да, мне тоже так показалось! — усмехнулась Таисия, вспоминая Катины наставления.
* * *
Не получив поддержки у отца, Костя решил зайти к Алеше в надежде, что тот поможет ему немного с деньгами. Оказалась, что дверь в доме Зинаиды открыта, и Костя вошел без стука. Алеша что-то увлеченно мастерил на кухне, поэтому не сразу заметил брата.
— Привет, — окликнул его Костя. — Дверь не закрываете!
— Ух ты! Привет, братишка. Ты где пропадал?
— Пропадал и еще пропаду, Алешка. Уезжаю в другой город. Дела, брат.
— Темнишь?
— Как обычно, — улыбнулся Костя. — Люблю напускать на себя таинственный вид.
— И у тебя это неплохо получается, — заметил Алеша. — Проходи, садись!
Костя присел на табуретку недалеко от Алеши.
— Вот, только что у отца был, — сообщил он, — расстроился.
— Что, он и с тобой поссорился? — догадался Алеша.
— Угу. С отцом происходит что-то странное. Какая-то теория заговора в голове, всюду ему чудится тень Буравина…
— Надеюсь, это временные проблемы, — сказал Алеша.
— А вы с Машей, я погляжу, именно из-за этих проблем здесь обосновались? Не тесно?
— Что ты! Здесь очень уютная и доброжелательная атмосфера. Мне нравится.
— Да, я забыл. Для тебя главное — атмосфера, — с иронией сказал Костя.
— А для тебя?
— Деньги, конечно, — открыто заявил Костя. — Хочу заработать на достойную жизнь.
— Понятно… Катя требует? — поинтересовался Алеша.
— Нет. От меня Катя сейчас ничего требовать не может, — при упоминании о Кате Костя помрачнел.
— Костя, почему ты так говоришь? У вас все в порядке с Катей? — Алеша почуял что-то неладное.
— У меня все в порядке. И у Кати все в порядке. Даже более чем. Можно даже сказать, что у вас с Катей все в порядке, — загадочно произнес Костя.
— У нас с Катей? Что ты имеешь в виду?
— А ты ничего не знаешь?
— А что я должен знать? — ответил вопросом на вопрос Алеша.
— А давно ты видел Катю? — подозрительно спросил Костя.
— Да сто лет уже не виделись, — признался Алеша. — Впрочем, как и с тобой.
— Ну не сто, положим. Несколько меньше, если я что-то понимаю в сроках…
— О каких сроках ты говоришь? — заволновался Алеша. — Костя, не темни. Сейчас ты мне напоминаешь отца!
Сравнение с отцом Косте совсем не понравилось:
— Только не надо сравнивать меня с отцом!
— Стоп, — Алеша попытался взять себя в руки. — Я совсем запутался. Понимаю только, что ты в каком-то странном состоянии. Успокойся, попей чаю, поешь что-нибудь. Подогреть тебе суп? Маша сварила — пальчики оближешь.
Но Костя не хотел поддержать примирительный тон:
— Спасибо, я ел. Облизывай сам.
— Да что ты так разозлился, ей-богу? Я просто спросил, как у вас дела с Катей, а тебя и понесло! Поссорились, что ли?
— Можно сказать и так, — кивнул Костя. — Расстались.
— Вы с Катей — расстались? Да не может этого быть!
— Почему ты так считаешь?
— Потому что хорошо знаю вас обоих. Характеры у вас не сахар, но и друг без друга вы не сможете, — уверенно сказал Алеша.
— Мне так уже не кажется, — мрачно произнес Костя.
— Просто ты хандришь. Успокоишься, остынешь, и все будет нормально. Я в этом уверен.
— Да, видно, ты действительно ничего не знаешь… — Костя понял, что Алеша в полном неведении по поводу Катиной беременности.
— Да о чем ты, брат?
— Все! Ни о чем! — Костя решил по этому поводу не распространяться. — Лучше расскажи о своих планах.
— А какие планы? Вот — надо пройти медкомиссию да приступать к работе в порту.
— А где работать будешь? У отца? Или у Буравина? — деловито поинтересовался Костя.
Нет. Ни у того, ни у другого. У них компании, конечно, самые крупные, но ни на нашем отце, Костя, ни на Викторе Буравине порт клином не сошелся. Моря — его на всех хватит.
— Согласен, — кивнул Костя. — Значит — ты в моряки?
— Да. Не могу себя представить без моря.
— Здорово, — позавидовал Костя. — Мне бы такую уверенность.
— А теперь про свои дела расскажи, — попросил Алеша. — Хотя бы о том, что не входит в понятие «секрет» или «коммерческая тайна».
— Не иронизируй. Я действительно пока не могу никому рассказать о своем деле. Только… Алеш, можешь одолжить денег?
— Совсем немного, брат… Сам понимаешь… — с этими словами Алеша протянул Косте кошелек. Костя заглянул в кошелек и присвистнул:
— Нет. Это не деньги. Извини, что спросил.
— Возьми, лучше что-то, чем совсем ничего, — настаивал Алеша.
— Не переживай. Я выкручусь, Лешка! Ладно, я пошел. Бывай, братишка, приеду — дам знать. Привет Маше!
Деньги надо было искать в другом месте.
* * *
Маше нравилось работать в больнице. Она быстро и четко делала все, что положено, и всегда находила минутку, чтобы на своей смене заглянуть к Андрею. Так и в это дежурство она зашла к нему в палату.
— Андрей, как твое самочувствие? — спросила Маша с порога.
— Прекрасно, Машенька. Я намерен поскорее покинуть больницу.
— Вот как? Что за пациенты! — шутливо возмутилась Маша. — Чуть полегчало, и уже готовы бежать со всех ног!
— Не смейся, Маша, я серьезно. Зачем занимать чье-то место, если голова у меня уже не болит?
— Не болит — это хорошо. Но вопрос о выписке должен решать не пациент, а врач, — напомнила Маша.
— Конечно, я пойду сейчас к Павлу Федоровичу и доложу ему о своем самочувствии, — пообещал Андрей.
Маша почувствовала в его словах желание как можно быстрее покинуть больницу. И это было действительно так, потому что Андрею не терпелось помочь Буряку в его расследовании. Андрей помолчал и решился рассказать об этом Маше:
— У меня был следователь, нужна моя помощь… Я — историк. И могу быть экспертом в расследовании дела, связанного с древними находками.
— Замечательно. А если дело древнее, может быть, оно еще потерпит немного? — спросила Маша.
— Нет, нет, — поспешно ответил Андрей. — Дело древнее, но сильно влияющее на сегодняшний день.
— Может быть, расскажешь или будешь выражаться загадками? — Маша не понимала, о чем речь.
— Пока — загадками. А потом — обязательно расскажу обо всем, Машенька!
— А про… Марметиль? — Машу больше интересовала легенда, чем следственные дела.
— Да, и легенду тоже надо расшифровывать. Осталось совсем немного, и, мне кажется, я подобрал ключ к расшифровке последней части легенды.
— Где подобрал ключ? Здесь? — Маша удивилась, что человек в больнице работает.
— Да. Когда я говорил с тобой, рассказывал, мне показалось… впрочем, тоже не буду опережать события. Я обещаю, Маша, что все обязательно тебе расскажу в свое время.
— Для начала пообещай, что будешь беречь себя и выполнять все предписания врача, — потребовала Маша.
— Торжественно клянусь! — послушно ответил Андрей.
— Вот и замечательно. Если врач выпишет — выписывайся, если задержит — не спорь, медикам виднее, здоров ты или нет. А вот я действительно уже побегу домой. Пора.
— Спасибо тебе, Маша, что зашла. Передавай привет Алеше.
— Обязательно!
Пока в палате шел этот разговор, в коридоре больницы царила невероятная суета. Буравин привез Катю в больницу. В сознание она так и не пришла, и ее везли на каталке в отделение реанимации.
— Скажите, что с моей дочерью? — невероятно волнуясь, говорил Буравин.
— Подождите, подождите… мы вам скажем, как только осмотрим, поймем, в чем дело… лучше вы расскажите, что произошло? — спросил врач на ходу.
— Господи, да не знаю я, в чем дело! — в отчаянии сказал Буравин. — Я приехал к дому… к своему дому, там… вижу, дочка лежит. Около лестницы, на полу…
Катю завезли в реанимацию, а Павел Федорович задержался возле Буравина и спросил:
— Сколько она пролежала до вашего приезда?
— Не знаю, не знаю… Она мне позвонила…
— И что сказала?
— В том-то и дело, что ничего не сказала… Только набрала мой номер на мобильнике и… видимо, потеряла сознание.
— Сядьте, успокойтесь, пожалуйста, — врач подвел Буравина к стулу.
— Не могу я быть спокоен, когда с моим ребенком беда! — Буравина действительно трясло.
— Накапайте отцу валериановых капель! — попросил врач медсестру.
— Доктор, не тратьте на меня время! — потребовал Буравин. — Помогите моей дочке! Прошу вас!
— Мы все сделаем, что в наших силах. Я обещаю. А вы… если хотите помочь вашей дочери, успокойтесь. Ваше нервное напряжение никак не улучшит ее состояния, поверьте.
Из отделения реанимации выглянул дежурный врач:
— Нужна ваша помощь, Павел Федорович. Андрей, который очень хотел уйти из больницы, спросил у палатного врача:
— Я бы хотел поговорить с Павлом Федоровичем. Срочно.
— Павел Федорович сейчас не может. Поступила сложная больная. Он на приеме.
— Сочувствую… И больной, и Павлу Федоровичу. Да, кстати. Я-то совершенно здоров, — заявил Андрей.
— Вот и хорошо.
— Так зачем мне занимать здесь место, когда оно может понадобиться людям, действительно нуждающимся в срочной помощи?
— Понимаете, сотрясение — это такое дело… — засомневался врач. — Лучше отлежаться подольше.
— Отлежаться я могу и дома, — не отказывался от своей идеи Андрей.
— Но нужна дисциплина, соблюдение постельного режима, — напомнил врач.
— Я обещаю, что буду соблюдать постельный режим дома! Выпишите меня, пожалуйста! Хотите, напишу расписку? Что обязуюсь лежать и не двигаться…
Андрей просился из больницы так горячо, что врач засмеялся:
— Судя по вашему настроению, расписка будет как отписка. Ладно, что с вами делать…
— Я так и знал, что вы меня поймете! Я знал, что вы пойдете мне навстречу! — обрадовался Андрей.
— Я еще ничего не сказал! — сопротивлялся врач.
— А я уже все услышал! Спасибо! — радостно сказал Андрей.
В реанимации продолжалась борьба за Катину жизнь. Медсестра принесла результаты анализов, и врач, посмотрев их, сказал:
— Все понятно. Это не только наша больная. Буравиной нужно в гинекологическое отделение.
— А травмы? — спросила медсестра.
— Выясним. Главное, привести ее в чувство. Смотрите, ей совсем плохо… — сказал Павел Федорович.
— А коллегам из гинекологии сообщить?
— Сначала будем спасать женщину, а потом они будут решать, что делать с ребенком.
В это время Катя открыла глаза.
— Катя, вы меня слышите? — спросил Павел Федорович.
Катя прикрыла глаза в знак согласия.
— Катенька, вы знаете о том, что вы беременны? Катя снова прикрыла глаза.
— Катенька, мы все сделаем для того, чтобы вам помочь, — пообещал Павел Федорович.
Катя беззвучно заплакала. Ей, как никогда, нужна была помощь. Но их тесная связь с Таисией ослабла, потому что Таисия рядом с Кириллом не почувствовала, что Катя в беде. Она пила свое любимое вино и вела с Кириллом неспешную беседу.
— Да, Кирилл, ты прав. Моя дочь взрослая, и у нее много взрослых проблем, — сказала она.
— Так тем более — не стоит мешать взрослой дочери. Можно подумать и о себе, — Кирилл продолжал уговаривать.
— Нет, Кирилл. Ты не прав, — не согласилась Таисия. — Проблемы у нее действительно взрослые, но она — мой ребенок и моя поддержка ей нужна.
— А кто лишает Катю поддержки? — не понимал Кирилл. — Таисия, родная, теперь у твоей Кати есть еще один помощник — я. Поверь, у меня есть все, чтобы заботиться о близких людях. Власть, деньги, твоя любовь…
— Моя любовь так же важна, как власть и деньги? — улыбнулась Таисия.
Кирилл подтвердил:
— Важнее во сто крат. Даже сравнения быть не может! А что за проблемы у твоей дочки, если не секрет?
— Ладно, расскажу, так и быть, — вздохнула Таисия. — Раз сегодня такой день — раскрытия секретов. Мой ребенок ждет ребенка.
Кирилл обрадовался и налил снова вино в бокалы:
— Вот это новость! Просто замечательно! Ох… Как я рад… И за Катю, и за тебя, родная. Да и за себя тоже. Отцом вот не стал, а дедом могу быть. Хотя бы косвенным.
— Ну, дед, положим, у Катиного ребенка есть. Родной, а не косвенный.
— Тем не менее, прошу меня не сбрасывать со счетов! — потребовал Кирилл.
— Никто тебя не сбрасывает. Ты даже эту новость раньше Буравина узнал.
— Польщен. Давай выпьем за Катеньку! — предложил Кирилл.
Но выпить они не успели, потому что у Таисии зазвонил телефон. Таисия посмотрела на дисплей.
— Катя? — спросил Кирилл.
— Виктор, — ответила Таисия. — Реальный дед, собственной персоной. Интересно, почему вдруг мой бывший муженек обо мне вспомнил?
— Тая, — сказал Буравин. — Случилась беда. Таисия замерла от ужаса:
— Боже мой! С Катей?
— Да, — подтвердил Буравин. — Она в больнице. Я нашел ее без сознания около дома. Отвез в больницу. Теперь врачи… врачи что-то делают, Тая, я ничего больше не знаю…
— Я сейчас приеду! — закричала Таисия и стала собираться причитая. — Идиотка я… Идиотка распоследняя.
— Ты? Почему? Объясни! — заволновался Кирилл.
— Расхвасталась тебе, что Катя ждет ребенка… А она его может потерять.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36