Один раз у меня в оружейке взорвалась фляга с бражкой. Прапор – техник наш – попросил поставить в оружейку ко мне брагу, а когда поспеет, обещал литров 5 отлить, и предупредил, что мой взводный в курсе. Оружейка у меня была капитальная, и в ней никто кроме меня не лазил. Я согласился поставить в оружейке брагу, какие проблемы. Был август месяц, и как-то утром идем в ремзону, вдруг, не доходя до оружейки, чую запах браги, открываю, а там труба что творится. У фляги дно вырвало и все в браге: оружие, детали, стены, полы, а еще жара и духан распространился на всю ремзону. Офицеры приходят за оружием и понять не могут, что здесь творится, говорят:
– Ты что, брагой оружие мыл, что ли, все оружие липнет от сахара и брагой от него прет вовсю.
А я им рассказывать заколебался, что тут произошло. А полы и стены впитали эту канитель, и запах остался там навсегда. Прапор, конечно, сказал, что это его вина, но в оружейке нюхать и всем объяснять в чем тут дело, и почему автоматы и пулеметы в браге, пришлось мне.
С брагой всегда проблемы были, помню, как брагу прятали от офицеров, и чего только не выдумывали, а те в свою очередь шарили везде, где можно. За чарс не очень гоняли, а за брагу гоняли страшно, вот и приходилось выдумывать, куда бы ее затарить. Особенно агрессия обострялась накануне праздников и разных традиций, наподобие стодневки. Водилы умудрялись в топливном баке ставить, пока машина в парке или в ремзоне, и для этого специально готовили баки. Некоторые привязывали за проволоку канистры и опускали в бочки с водой или топливом. Летом проще, закопал где-нибудь, и все, а зимой надо выдумывать заначки. Я в оружейке прорубил под шкафом погребок, в него как раз влезал 20-тилитровый бутыль. У летучек (автомастерские) в комплекте были маленькие дистилляторы на 3-5 литров, а это отличный самогонный аппарат, так что по мере надобности можно было и самогон забацать, только хлопотное это дело, и в основном мы пили бражку.
В общем, служба в ремроте проходила размеренно, всего было понемногу, и продолжалась она, как я уже писал раннее, почти год. А потом я встретил старлея из пехоты, а он, оказывается, служил до Афгана в Казахстане на ракетном полигоне, как раз там, где я жил, и у него там осталась семья. Мы разговорились о том, о сем, сам он родом с Питера и его после училища направили служить в Казахстан. Прослужил он на полигоне пять лет, там же женился и хорошо знал моего дядьку, который служил на полигоне прапором. А потом написал рапорт, чтоб его направили в Афган, о причине я его не расспрашивал.
Я заикнулся, что хотел бы служить в пехоте, все-таки боевое подразделение, старлей ответил, что без проблем, и он утрясет это дело. И через неделю после разговора, я уже служил в пехоте, 3 батальон, 9 рота, в должности командира отделения стрелкового взвода.
ПЕХОТА
В пехоте для меня ничего необычного не было, я знал многих пацанов моего призыва, что служили в 9-й роте, да к тому же сам был почти дед, так что все было нормально. Пехоту, конечно, не сравнить с ремротой: начались постоянные рейды, боевые выезды по тревогам, в общем, скучать не давали. Мне было известно, что пехота выполняет всю черную работу, и все-таки я хотел служить там. Хотя мне больше хотелось в разведку, но там все хотели служить. Рота наша была штрафная (негласно), сюда переводили залетчиков со всей дивизии, были такие, кому дисбат заменили службой в нашей роте, чтоб не выносить сор из избы. Но коллектив был классный, и офицеры, и бойцы, мужики с понятием. Наша рота была на всех серьезных операциях, нас посылали в охранение, сопровождать генералов и всяких крутых чинов, как наших, так и сарбосовских. Наша рота практически всегда стояла на 15-минутной готовности (в случае тревоги, мы за это время должны выехать за расположение полка, в полной боеукладке), когда находилась в расположении полка, и не разу не было случая, чтоб наши машины выехали позже заложенного времени, хотя по времени нас никто не контролировал.
И уже после службы в Афгане я часто задумывался над одной вещью. Если б не эта проклятая война, то в какой удивительной стране нам пришлось служить. Афганистан – это страна как из сказки тысяча и одна ночь, она была абсолютно не тронута цивилизацией и находясь там, воистину ощущаешь себя на Востоке. Там не было ни промышленности, ни фабрик, ни заводов, в общем, никакого прогресса. В Афгане ничего не производили (если не считать наркотик) и жили одной торговлей, караваны ходили в Пакистан и Иран и везли оттуда товар, точно как в Восточных сказках. В дуканах можно было купить все, от импортной электроники, аппаратуры, шмоток и всяких других мелочей до запчастей на любую технику вплоть до вертолета, кстати, купленных накануне у наших же военных. И часто бывало, что в полку на складе ходовых запчастей нет, зато в дукане – пожалуйста, и приходилось покупать, куда деваться, но естественно уже дороже, чем продали. Были и рынки оружия, знаменитый Кандагарский рынок в Герате как раз славился торговлей оружием. В Афгане Шариат был законом, а Коран конституцией, и жили афганцы по своим особенным понятиям, которых нам цивилизованным не понять. Этот народ как будто бы затерялся во времени и пространстве.
Про Герат хочу сказать, что он славился тополями, красиво смотрелось, когда, въезжая в окрестности города, видишь, как с обеих сторон бетонки растут высокие, стройные тополя.
Как бы я хотел оказаться там еще раз, но уже не как завоеватель, а как гость. Сесть с бачой в дувале вечерком, курнуть чарса через чилим, поговорить о житье-бытье, простить друг другу все, что было, и послушать, как мулла читает вечернюю молитву с минарета, молитва эта разносится на всю окрестность и завораживает, эти ощущения не передать словами. И пока жив, я буду надеяться, что это когда-нибудь сбудется, ведь сколько пацанов полегло на этой многострадальной Афганской земле. А пока, к сожалению, это невозможно, и в памяти часто проносятся неприятные эпизоды этой бессмысленной войны и даром пролитой крови, но и забывать об этом тоже нельзя, хотя вряд ли такое забудешь.
Духи на выдумки были горазды, чего только они не выдумывали. Керосин-провод регулярно подрывался: подорвут его и подожгут, да еще подход к нему заминируют, и мудохайся потом после этих подлян. Нас подымают по тревоге и вперед, и как бы быстро мы там не оказывались, от духов естественно уже и след простыл, а керосин полыхает вовсю. Но керосин – полбеды, его в Союзе было навалом, а вот если заставу обстреляют, то тут время шло на секунды, и от того, насколько быстро мы появимся, многое зависело. Бывало, расслабишься немного, пока в полку между рейдами торчишь, и зависнешь где-нибудь в другом подразделении – мы частенько собирались у разведчиков в беседке. Ну, естественно косяк курнешь, а иногда и бражки хапнешь сверху. И сидишь прикалываешься, как пацаны поют под гитару, и как всегда забываешь, что рота на 15-минутной готовности. И вдруг крик:
– Девятая рота тревога!
И весь кайф – как ветром сдуло, подскакиваешь и ломишься в оружейку, на бегу материшь духов за эти обломы. Хватаешь автомат, подсумок (все остальное в БТРе) и ломишься к парку, а БТРы уже наготове. Прыгаешь на броню и вперед, а уже по ходу узнаешь, что и где произошло. Едешь и думаешь, вот козлы эти духи – замочил бы всех на хрен, обламывают суки на самом интересном месте. А кайфоломить духи мастаки, и изобретательности им не занимать. Кто был в Афгане, тот знает, как действует на психику затишье перед обстрелом. Колонна идет по кишлаку, а вокруг ни души, все как будто вымерло. Все знают, что где-то недалеко засада, а время тянется медленно и нудно, нервы на пределе. Вдруг взрыв и свист пуль, и начинается пальба, сначала беспорядочная, а по ходу боя уже прицельная. И никогда не знаешь, откуда ждать свинцовый град, с гор, с дувала или с зеленки. А духи с определенным расчетом создавали обстановку напряжения перед обстрелом, чтобы ввести нас в замешательство хотя бы на короткое время. А пока шла беспорядочная стрельба, они наносили ряд прицельных выстрелов, и смывались. Очень трудно вычислить и уничтожить банду, они все-таки воевали у себя дома и прекрасно ориентировались в любой местности, будь то в горах, в кишлаке или в зеленке. Да еще кяризы по всему Афгану. Когда-то под землей, на территории Афгана протекали подземные реки, но со временем они высохли, а русла остались. Эти русла и служили убежищем и духам, и мирным при бомбежках (правда, мирными афганцев можно назвать только условно, потому что против нас воевали все, кто не был в военной форме). А кяризы – это искусственно вырытые колодцы, которые служили входом в эти лабиринты. И черт знает, куда вели эти норы, но кяризы были понарыты по всему Афгану, и ни фига ничем этих духов оттуда не вышибешь. А из наших туда никто не лазил, это чистое самоубийство. В Афгане наверху-то опасно ходить, не то, что в кяризе. Гранатами их забрасывали, но толку от этого никакого не было, а делали мы это так, для прикола.
С этими кяризами был такой случай: в одном месте недалеко от бетонки была зеленка, и из этой зеленки постоянно обстреливались наши колонны, которые двигались по бетонке. Это происходило регулярно на протяжении долгого времени, точно никто уже не помнил. И что только не делали с этой зеленкой, ее практически перепахали снарядами и ракетами. Казалось, что после массового обстрела там не должно было остаться ничего живого. Но через какое-то время оттуда опять долбят, и это еще бы долго продолжалось, если бы не случай. Во время очередного обстрела наши вызвали авиацию, чтоб поработать над зеленкой. И летчики с вертушки засекли небольшую группу людей, которые прятались за сопкой. Но что интересно, находились они не со стороны зеленки, а по другую сторону бетонки, куда никто не обращал внимания. Летчики влупили по ним ракетами, а когда пехота прочесывала то место, мы обнаружили кяриз, как раз там, где сидели духи, а когда прочесали зеленку, обнаружили еще пару. Оказывается, духи, обстреляв колонну с зеленки, по кяризам перелазили на другую сторону бетонки, прятались за сопку и оттуда смотрели и прикалывались, как мы перепахиваем зеленку, как видно с юмором у них тоже было все в порядке.
В области минирования, они тоже изобретательность проявляли лихую. Положат фугасную мину на воздушной подушке, а по бокам пару снарядов, и вот такая дура как ухнет – аж дно БТРа к крыше прилипает. Мы на броне в основном находились, редко когда по-боевому, а водилам доставалось здорово, выжить от такого взрыва практически не возможно. Танк, правда, выдерживал, только катки с траками разлетались. Но и танкистам тоже доставалось от кумулятивных гранат, эта падла как автоген прожигает броню и взрывается внутри. Танкисты рассказывали, что кумулятивка за пять секунд прожигает броню, так что если за это время не успеешь выскочить из танка, то по стенке размажет.
Был случай: в рейде под Гератом колонна во время марша остановилась, и спереди крикнули, что водила с комбатовского БТРа увидел мину на дороге, а наш БТР третьим шел. Мы спрыгнули, посмотрели, и точно – мина торчит из колеи, странно было то, что ее как будто бы специально наполовину оставили торчать. Мы подумали, что духи наверно увидели колонну, не успели закопать и смылись. БТРы отъехали от мины, и комбат вызвал саперов. Подъехали саперы, к мине пошли капитан и три бойца, а мы со стороны смотрим. Они сначала стояли возле мины, потом один боец остался, а капитан и два других бойца спрятались за дувальчик, который был метрах в пятидесяти от дороги. Саперы всегда так делали, чтоб в случае чего всем не взорваться, мины-то с разными причудами бывают. И вдруг взрыв, и не там где мина, а за дувальчиком, где стояли капитан с двумя солдатами, и все трое насмерть. А сапер возле мины как сидел, так и остался, ему ничего. Сначала никто ничего понять не мог, думали, что со стороны духи стреляют, а потом дошло, что за подляну саперам подложили духи. Мина была на воздушной подушке. Такие мины часто в Афгане попадались. Эта мина срабатывает при определенном давлении, которое создается при неоднократном надавливании на резиновый взрыватель и она может сработать где угодно, под любой техникой и под любым колесом.
Саперы решили вытащить ее, и когда сапер остался один, он, аккуратно раскопав мину, стал ее извлекать, а в это время разомкнулся контакт и сработала мина, которая была соединена полевыми проводами с миной, заложенной за дувалом. Местность с дувалом была подобранна духами намеренно. А сколько всяких подлян они наделывали по всему Афгану, не сосчитать.
Приходилось сталкиваться с отрядами наемников, хоть и не часто это бывало, но запомнилось надолго. У меня до сих пор стоит перед глазами эта жуткая картина с перевернутыми, горящими машинами и обгорелыми трупами.
Нас тогда подняли по тревоге, как обычно, но ротный, почему-то всех чижей отправил обратно, а нам по пути сказал, что наемники посреди бела дня обстреляли колонну наливников и сбили вертушку.
Через несколько километров на горизонте показался черный дым, а еще через какое-то время начали доноситься выстрелы. Мы разделились на две группы, два БТРа съехали с бетонки и поехали в обход, а два БТРа, в одном из которых был я, помчались по бетонке в сторону выстрелов.
Когда подъезжали к колонне, по нам влупили с гранатометов, но расстояние было большое, и гранаты легли метров 100-150 в стороне. Мы попрыгали с БТРов, чтоб не быть мишенью для прицела, и дальше стали пробираться перебежками. У нас было два ручных гранатомета, два АГСа (автоматический гранатомет), один НСПУ (крупнокалиберный пулемет, на базе ДШК), остальные с АКСами.
Приближаясь к колонне, мы увидели, что все машины горят, это были в основном МАЗы: половина из них валялись в кювете, остальные горели на бетонке. Колонна была не военная, и шофера были местные, из афганцев, а может советские таджики или туркмены, точно я не знаю, живых там не было. Вертушка была наша, она крутилась поблизости, и поэтому первая подлетела к колонне, но была сбита, а потом уже подъехали мы.
1 2 3 4 5 6 7 8