https://wodolei.ru/brands/Kaldewei/
Мы пор-хаем, Мы слез не знаем, Нас знает каждый всяк – И умный, и дурак. Отчаянный пляс и обворожительные улыбки трио Драфир не произвели никакого действия на передовые круги старгородского общества. Круги эти, представленные в кафешантане гласным городской думы …гласным городской думы… – Городская дума – распорядительный орган городского общесословного самоуправления. В предреволюционные годы депутатами с правом голоса, то есть гласными, могли стать владельцы недвижимого имущества в городе. Из состава думы избиралась городская управа – исполнительный орган, ее составляли городской голова и члены управы, при этом голова руководил и думой, и управой.
Чарушниковым с двоюродной сестрой, первогильдийным купцом …первогильдийным купцом… – В начале XX века существовали две купеческие гильдии, принадлежность к которым давала ряд прав (например, на занятие оптовой торговлей, владение промышленными предприятиями) и привилегий. Высшей была первая гильдия, для вступления в которую требовались больший объявленный капитал, большего размера вступительный и ежегодные взносы. Семейство, состоявшее не менее 100 лет в первой гильдии, могло ходатайствовать о получении потомственного дворянства.
Ангеловым, сидевшим навеселе с двумя двоюродными сестрами в палевых одеждах, архитектором управы, городовым врачом, тремя помещиками и многими, менее именитыми, людьми с двоюродными сестрами и без них, проводили трио Драфир похоронными хлопками и снова предались радостям «семейного парадного ужина с шампанским Мумм (зеленая лента) по 2 рубля с персоны». На столиках в особенных стопочках из «белого металла бр. Фраже» …«белого металла бр. Фраже»… – Так в рукописи. При публикации слова «бр. Фраже» изъяты. Вероятно, авторы имели в виду посуду, которую выпускала варшавская фирма «Фраже» (Fraget). Название фирме было дано в честь основателя – И. Фраже (1797–1867), организовавшего первую в Варшаве гальваническую лабораторию: гальваническим методом наносился слой серебра или золота на посуду из неблагородных металлов. Наследники сохранили название фирмы, ее магазины и склады были открыты в крупных городах Российской империи, продукция – «изделия мельхиоровые и белого металла», «серебряные и накладного серебра» и т. п. – постоянно рекламировалась. Однако к 1910-м годам так называемое «варшавское серебро» уже вышло из моды и считалось признаком дурного вкуса, мещанской претензией на роскошь. Претенциозной была и вся ресторанная обстановка, что и подчеркивают авторы.
торчали привлекательные голубые меню, содержание которых, наводившее на купца Ангелова тяжелую пьяную скуку, было обольстительно и необыкновенно для молодого человека, лет семнадцати, сидевшего у самой сцены с недорогой, очень зрелых лет двоюродной сестрой. Молодой человек еще раз перечел меню: «Судачки Попьет. Жаркое цыпленок. Малосольный огурец. Суфле-глясе Жанна Д'Арк. Шампанское Мумм (зеленая лента). Дамам – живые цветы», – сбалансировал в уме одному ему известные суммы и робко заказал ужин на две персоны. А уже через полчаса плакавшего молодого человека, в котором купец Ангелов громогласно опознал переодетого гимназиста, сына бакалейщика Дмитрия Маркеловича, выводил старый лакей Петр …переодетого гимназиста… выводил старый лакей… – В Российской империи гимназистам официально запрещалось посещать кафе и рестораны, соответственно, владельцам подобного рода «увеселительных заведений» запрещалось обслуживать гимназистов.
, с негодованием бормотавший: «А ежели денег нет, то зачем фрукты требовать. Они в карточке не обозначены. Им цена особая». Двоюродная сестра, кокетливо закутавшись в кошачий палантин с черными лапками, шла позади, выбрасывая зад то направо, то налево и иронически подергивая плечами. Купец Ангелов радостно кричал вслед опозоренному гимназисту: «Двоечник! Второгодник! Папе скажу! Будет тебе бенефис!» Скука, навеянная выступлением сестер Драфир, исчезла бесследно. На сцену медленно вышла знаменитая мадемуазель Брезина с бритыми подмышками и небесным личиком. Дива была облачена в страусовый туалет. Она не пела, не рассказывала, ни даже не танцевала. Она расхаживала по сцене, умильно глядя на публику, пронзительно вскрикивая и одновременно с этим сбивая носком божественной ножки проволочные пенсне без стекол с носа партнера – бесцветного усатого господина. Ангелов и городской архитектор, бритый старичок, были вне себя. – Отдай все – и мало! – кричал Ангелов страшным голосом. – Бис! Бис! Бис! – надсаживался архитектор. Гласный городской думы Чарушников, пронзенный в самое сердце феей из Фоли-Бержер, поднялся из-за столика и, примерившись, тяжело дыша, бросил на сцену кружок серпантину. Развившись только до половины, кружок попал в подбородок прелестной дивы. Фея еще больше заулыбалась. Неподдельное веселье захватило зал. Требовали шампанского. Городской архитектор плакал. Помещики усиленно приглашали городового врача к себе на охоту. Оркестр заиграл туш… В момент наивысшей радости раздались громкие голоса. Оркестр смолк, и архитектор – первый, обернувшийся ко входу, сначала закашлялся, а потом зааплодировал. В залу вошел известный мот и бонвиван, уездный предводитель дворянства …уездный предводитель дворянства… – Предводитель дворянства и депутаты дворянского собрания, то есть местного органа сословного самоуправления, избирались сроком на три года. В их компетенции были вопросы причисления к дворянству, ведения родословных книг, участия дворянства в местном общесословном самоуправлении – земстве и т. п.
Ипполит Матвеевич Воробьянинов, ведя под руки двух совершенно голых дам. Позади шел околоточный надзиратель …околоточный надзиратель… – Чиновник полиции, возглавлявший минимальное городское административно-территориальное подразделение – околоток. Несколько околотков составляли так называемую «часть».
в шинели и белых перчатках, держа под мышкой разноцветные бебехи, составлявшие, по-видимому, наряды разоблачившихся спутниц Ипполита Матвеевича. – Не губите, ваше высокоблагородие! – дрожащим голосом говорил околоточный. – По долгу службы… Голые дамы с любопытством смотрели на окружающих невинными глазами. В зале началось смятенье. Не пал духом один лишь Ангелов. – Голубчик! Ипполит Матвеевич! – дико умилился он. – Орел! Дай я тебя поцелую. Оркестр – туш!!! – По долгу службы, – неожиданно твердо вымолвил околоточный, – не дозволяют правила! – Што-с? – спросил Ипполит Матвеевич тенором. – Кто вы такой? – Околоточный надзиратель шестого околотка, Садовой части, Юкин. – Господин Юкин, – язвительно сказал Ипполит Матвеевич, – сходите к полицмейстеру …сходите к полицмейстеру… – Околоточный надзиратель непосредственно подчинялся частному или участковому приставу, который, в свою очередь, подчинялся городскому приставу, а тот – начальнику городского полицейского управления, полицмейстеру. Таким образом, Воробьянинов, намекая на личное знакомство с высшим городским полицейским начальством, угрожает околоточному.
и доложите ему, что вы мне надоедали. А теперь по долгу службы составьте протокол. И Ипполит Матвеевич горделиво проследовал со своими спутницами в отдельный кабинет, куда немедленно ринулись встревоженный метрдотель, сам хозяин «Сальве» и совершенно одичавший купец Ангелов. Событие это, взволновавшее передовые круги старгородского общества, окончилось так же, как оканчивались все подобные события: 25 рублей штрафу и статейка в местной либеральной газете «Общественная мысль» под осторожным заглавием «Приключения предводителя». Статейка была написана возвышенным слогом и начиналась так: «В нашем богоспасаемом городе что ни событие, то: – Сенсация! И, как нарочно, в каждой сенсации замешаны именно: – Влиятельные лица…» Статья, в которой упоминались инициалы Ипполита Матвеевича, заканчивалась неизбежным: «Бывали хуже времена, но не было подлей» «Бывали хуже времена, но не было подлей» – расхожая цитата из поэмы Н. А. Некрасова «Современники». Восходит к рассказу Н. Д. Хвощинской (псевдоним – В. Крестовский) «Счастливые люди»: «Бывали хуже времена – подлее не бывало».
– и была подписана популярным в городе фельетонистом Принцем Датским …фельетонистом Принцем Датским… – Расхожие псевдонимы такого рода воспринимались как журнально-газетные штампы, да и вся статья провинциального фельетониста – набор тогдашних штампов.
. В тот же день чиновник для особых поручений при градоначальнике позвонил в редакцию и, с устрашающей любезностью, просил господина «Принца Датского» прибыть в канцелярию градоначальника к 4 часам дня для объяснений. Принц Датский сразу затосковал и уже не смог дописать очередного фельетона о подозрительной затяжке переговоров по сдаче городского театра под спектакли московского опереточного театра. В назначенное время венценосный журналист сидел в приемной градоначальника и, смущаясь, думал о том, как он, заикающийся настолько, что его не смогли излечить даже курсы профессора Файнштейна …курсы профессора Файнштейна… – Вероятно, намек на деятельность С. Д. Файнштейна – известного в Одессе рубежа XIX–XX веков психолога и педагога.
, будет объясняться с градоначальником, человеком вспыльчивым и ничего не понимающим в газетной технике. Градоначальник говорил, презрительно растягивая слова и с особенным удовольствием всматриваясь в синеватое лицо Принца Датского, который тщетно силился выговорить необыкновенно трудные для него слова: «Ваше высокопревосходительство». Беседа кончилась тем, что градоначальник поднялся из-за стола и сказал: – Для вашего спокойствия рекомендую о таких вещах больше не заикаться. Принц Датский, успевший одолеть к этому времени слова: «Ваше высокопревосходительство» – зашипел особенно сильно, позволил себе улыбнуться и, почти выворачиваясь наизнанку от усилия, вытряхнул из себя ответ: – Т-т-то-те-т-так я же в-в-в-ообще з-аикаюсь! Остроумие Принца было оценено довольно дорого. Газета заплатила 100 р. штрафу и о следующих похождениях Ипполита Матвеевича уже ничего не писала. Неожиданные поступки были свойственны Ипполиту Матвеевичу с детства. Ипполит Матвеевич Воробьянинов родился в 1875 году в Старгородском уезде в поместье своего отца Матвея Александровича, страстного любителя голубей. Покуда сын рос, болел детскими болезнями и вырабатывал первые взгляды на жизнь, Матвей Александрович гонял длинным бамбуковым шестом голубей, а по вечерам, запахнувшись в халат, писал сочинение о разновидностях и привычках любимых птиц. Все крыши усадебных построек были устланы хрупким голубиным пометом. Любимый голубь Матвея Александровича Фредерик со своей супругой Манькой обитали в отдельной благоустроенной голубятне. На девятом году жизни мальчика Ипполита определили в приготовительный класс Старгородской дворянской гимназии, где он узнал, что, кроме красивых и приятных вещей – пенала, скрипящего и пахучего кожаного ранца, переводных картинок и упоительного катания на лаковых перилах гимназической лестницы, есть еще единицы, двойки, двойки с плюсом и тройки с двумя минусами. О том, что он лучше других мальчиков, Ипполит узнал уже во время вступительного экзамена по арифметике. На вопрос о том, сколько получится яблок, если из левого кармана вынуть три яблока, а из правого – девять, сложить их вместе, а потом разделить на три, Ипполит ничего не ответил, потому что решить этой задачи не смог. Экзаменатор собрался было записать Воробьянинову Ипполиту двойку, но батюшка, сидевший за столом вместе с прочими экзаменаторами, завздыхал и сообщил: «Это Матвея Александровича сын, очень бойкий мальчик». Экзаменатор записал Воробьянинову Ипполиту три, и бойкий мальчик был принят. В Старгороде были две гимназии: дворянская и городская. Воспитанники дворянской гимназии питали традиционную вражду к питомцам городской гимназии. Они называли их «карандашами» и гордились своими фуражками с красным околышем, за что, в свою очередь, получили позорное прозвище «баклажан». Не один «карандаш» принял мученический венец из «фонарей» и «бланшей» от руки кровожадных «баклажан». Озлобленные «карандаши» устраивали на «баклажан»-одиночек облавы и с гиканьем обстреливали дворянчиков из дальнобойных рогаток. «Баклажан»-одиночка, тряся ранцем, спасался в переулок и долго еще сидел в подъезде какого-нибудь дома, бледный и потерявший одну калошу. Взятая в плен калоша забрасывалась победителями на крышу по возможности высокого дома. Были еще в Старгороде кадеты, которых гимназисты называли «сапогами», но жили они в двух верстах от города, в своем корпусе, и вели, по мнению «мартыханов» …по мнению «мартыханов»… – «Мартыханы», «мартышканы», «мартышки» – презрительные прозвища, которыми наделяли кадеты своих сверстников, учившихся в гимназиях, реальных училищах и т. п.
, жизнь загадочную и даже легендарную. Ипполит завидовал кадетам, их голубым погончикам с наляпанным по трафарету желтым александровским вензелем, их бляхам с накладными орлами; но, лишенный, по воле отца, возможности получить воспитание воина, сидел в гимназии, получал тройки с двумя минусами и пускался на самые неслыханные предприятия. В третьем классе Ипполит остался на второй год. Как-то, перед самыми экзаменами, во время большой перемены три гимназиста забрались в актовый зал и долго лазили там, с восторгом осматривая стол, покрытый сверкающим зеленым сукном, тяжелые малиновые портьеры с бамбошками и кадки с пальмами. Гимназист Савицкий, известный в гимназических кругах сорвиголова, радостно плюнул в вазон с фикусом. Ипполит и третий гимназист Пыхтеев-Какуев …гимназист Пыхтеев-Какуев… – Очередная обсценная шутка, которой авторы продолжают тему, обозначенную в первой главе фамилией загсовского переписчика.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
Чарушниковым с двоюродной сестрой, первогильдийным купцом …первогильдийным купцом… – В начале XX века существовали две купеческие гильдии, принадлежность к которым давала ряд прав (например, на занятие оптовой торговлей, владение промышленными предприятиями) и привилегий. Высшей была первая гильдия, для вступления в которую требовались больший объявленный капитал, большего размера вступительный и ежегодные взносы. Семейство, состоявшее не менее 100 лет в первой гильдии, могло ходатайствовать о получении потомственного дворянства.
Ангеловым, сидевшим навеселе с двумя двоюродными сестрами в палевых одеждах, архитектором управы, городовым врачом, тремя помещиками и многими, менее именитыми, людьми с двоюродными сестрами и без них, проводили трио Драфир похоронными хлопками и снова предались радостям «семейного парадного ужина с шампанским Мумм (зеленая лента) по 2 рубля с персоны». На столиках в особенных стопочках из «белого металла бр. Фраже» …«белого металла бр. Фраже»… – Так в рукописи. При публикации слова «бр. Фраже» изъяты. Вероятно, авторы имели в виду посуду, которую выпускала варшавская фирма «Фраже» (Fraget). Название фирме было дано в честь основателя – И. Фраже (1797–1867), организовавшего первую в Варшаве гальваническую лабораторию: гальваническим методом наносился слой серебра или золота на посуду из неблагородных металлов. Наследники сохранили название фирмы, ее магазины и склады были открыты в крупных городах Российской империи, продукция – «изделия мельхиоровые и белого металла», «серебряные и накладного серебра» и т. п. – постоянно рекламировалась. Однако к 1910-м годам так называемое «варшавское серебро» уже вышло из моды и считалось признаком дурного вкуса, мещанской претензией на роскошь. Претенциозной была и вся ресторанная обстановка, что и подчеркивают авторы.
торчали привлекательные голубые меню, содержание которых, наводившее на купца Ангелова тяжелую пьяную скуку, было обольстительно и необыкновенно для молодого человека, лет семнадцати, сидевшего у самой сцены с недорогой, очень зрелых лет двоюродной сестрой. Молодой человек еще раз перечел меню: «Судачки Попьет. Жаркое цыпленок. Малосольный огурец. Суфле-глясе Жанна Д'Арк. Шампанское Мумм (зеленая лента). Дамам – живые цветы», – сбалансировал в уме одному ему известные суммы и робко заказал ужин на две персоны. А уже через полчаса плакавшего молодого человека, в котором купец Ангелов громогласно опознал переодетого гимназиста, сына бакалейщика Дмитрия Маркеловича, выводил старый лакей Петр …переодетого гимназиста… выводил старый лакей… – В Российской империи гимназистам официально запрещалось посещать кафе и рестораны, соответственно, владельцам подобного рода «увеселительных заведений» запрещалось обслуживать гимназистов.
, с негодованием бормотавший: «А ежели денег нет, то зачем фрукты требовать. Они в карточке не обозначены. Им цена особая». Двоюродная сестра, кокетливо закутавшись в кошачий палантин с черными лапками, шла позади, выбрасывая зад то направо, то налево и иронически подергивая плечами. Купец Ангелов радостно кричал вслед опозоренному гимназисту: «Двоечник! Второгодник! Папе скажу! Будет тебе бенефис!» Скука, навеянная выступлением сестер Драфир, исчезла бесследно. На сцену медленно вышла знаменитая мадемуазель Брезина с бритыми подмышками и небесным личиком. Дива была облачена в страусовый туалет. Она не пела, не рассказывала, ни даже не танцевала. Она расхаживала по сцене, умильно глядя на публику, пронзительно вскрикивая и одновременно с этим сбивая носком божественной ножки проволочные пенсне без стекол с носа партнера – бесцветного усатого господина. Ангелов и городской архитектор, бритый старичок, были вне себя. – Отдай все – и мало! – кричал Ангелов страшным голосом. – Бис! Бис! Бис! – надсаживался архитектор. Гласный городской думы Чарушников, пронзенный в самое сердце феей из Фоли-Бержер, поднялся из-за столика и, примерившись, тяжело дыша, бросил на сцену кружок серпантину. Развившись только до половины, кружок попал в подбородок прелестной дивы. Фея еще больше заулыбалась. Неподдельное веселье захватило зал. Требовали шампанского. Городской архитектор плакал. Помещики усиленно приглашали городового врача к себе на охоту. Оркестр заиграл туш… В момент наивысшей радости раздались громкие голоса. Оркестр смолк, и архитектор – первый, обернувшийся ко входу, сначала закашлялся, а потом зааплодировал. В залу вошел известный мот и бонвиван, уездный предводитель дворянства …уездный предводитель дворянства… – Предводитель дворянства и депутаты дворянского собрания, то есть местного органа сословного самоуправления, избирались сроком на три года. В их компетенции были вопросы причисления к дворянству, ведения родословных книг, участия дворянства в местном общесословном самоуправлении – земстве и т. п.
Ипполит Матвеевич Воробьянинов, ведя под руки двух совершенно голых дам. Позади шел околоточный надзиратель …околоточный надзиратель… – Чиновник полиции, возглавлявший минимальное городское административно-территориальное подразделение – околоток. Несколько околотков составляли так называемую «часть».
в шинели и белых перчатках, держа под мышкой разноцветные бебехи, составлявшие, по-видимому, наряды разоблачившихся спутниц Ипполита Матвеевича. – Не губите, ваше высокоблагородие! – дрожащим голосом говорил околоточный. – По долгу службы… Голые дамы с любопытством смотрели на окружающих невинными глазами. В зале началось смятенье. Не пал духом один лишь Ангелов. – Голубчик! Ипполит Матвеевич! – дико умилился он. – Орел! Дай я тебя поцелую. Оркестр – туш!!! – По долгу службы, – неожиданно твердо вымолвил околоточный, – не дозволяют правила! – Што-с? – спросил Ипполит Матвеевич тенором. – Кто вы такой? – Околоточный надзиратель шестого околотка, Садовой части, Юкин. – Господин Юкин, – язвительно сказал Ипполит Матвеевич, – сходите к полицмейстеру …сходите к полицмейстеру… – Околоточный надзиратель непосредственно подчинялся частному или участковому приставу, который, в свою очередь, подчинялся городскому приставу, а тот – начальнику городского полицейского управления, полицмейстеру. Таким образом, Воробьянинов, намекая на личное знакомство с высшим городским полицейским начальством, угрожает околоточному.
и доложите ему, что вы мне надоедали. А теперь по долгу службы составьте протокол. И Ипполит Матвеевич горделиво проследовал со своими спутницами в отдельный кабинет, куда немедленно ринулись встревоженный метрдотель, сам хозяин «Сальве» и совершенно одичавший купец Ангелов. Событие это, взволновавшее передовые круги старгородского общества, окончилось так же, как оканчивались все подобные события: 25 рублей штрафу и статейка в местной либеральной газете «Общественная мысль» под осторожным заглавием «Приключения предводителя». Статейка была написана возвышенным слогом и начиналась так: «В нашем богоспасаемом городе что ни событие, то: – Сенсация! И, как нарочно, в каждой сенсации замешаны именно: – Влиятельные лица…» Статья, в которой упоминались инициалы Ипполита Матвеевича, заканчивалась неизбежным: «Бывали хуже времена, но не было подлей» «Бывали хуже времена, но не было подлей» – расхожая цитата из поэмы Н. А. Некрасова «Современники». Восходит к рассказу Н. Д. Хвощинской (псевдоним – В. Крестовский) «Счастливые люди»: «Бывали хуже времена – подлее не бывало».
– и была подписана популярным в городе фельетонистом Принцем Датским …фельетонистом Принцем Датским… – Расхожие псевдонимы такого рода воспринимались как журнально-газетные штампы, да и вся статья провинциального фельетониста – набор тогдашних штампов.
. В тот же день чиновник для особых поручений при градоначальнике позвонил в редакцию и, с устрашающей любезностью, просил господина «Принца Датского» прибыть в канцелярию градоначальника к 4 часам дня для объяснений. Принц Датский сразу затосковал и уже не смог дописать очередного фельетона о подозрительной затяжке переговоров по сдаче городского театра под спектакли московского опереточного театра. В назначенное время венценосный журналист сидел в приемной градоначальника и, смущаясь, думал о том, как он, заикающийся настолько, что его не смогли излечить даже курсы профессора Файнштейна …курсы профессора Файнштейна… – Вероятно, намек на деятельность С. Д. Файнштейна – известного в Одессе рубежа XIX–XX веков психолога и педагога.
, будет объясняться с градоначальником, человеком вспыльчивым и ничего не понимающим в газетной технике. Градоначальник говорил, презрительно растягивая слова и с особенным удовольствием всматриваясь в синеватое лицо Принца Датского, который тщетно силился выговорить необыкновенно трудные для него слова: «Ваше высокопревосходительство». Беседа кончилась тем, что градоначальник поднялся из-за стола и сказал: – Для вашего спокойствия рекомендую о таких вещах больше не заикаться. Принц Датский, успевший одолеть к этому времени слова: «Ваше высокопревосходительство» – зашипел особенно сильно, позволил себе улыбнуться и, почти выворачиваясь наизнанку от усилия, вытряхнул из себя ответ: – Т-т-то-те-т-так я же в-в-в-ообще з-аикаюсь! Остроумие Принца было оценено довольно дорого. Газета заплатила 100 р. штрафу и о следующих похождениях Ипполита Матвеевича уже ничего не писала. Неожиданные поступки были свойственны Ипполиту Матвеевичу с детства. Ипполит Матвеевич Воробьянинов родился в 1875 году в Старгородском уезде в поместье своего отца Матвея Александровича, страстного любителя голубей. Покуда сын рос, болел детскими болезнями и вырабатывал первые взгляды на жизнь, Матвей Александрович гонял длинным бамбуковым шестом голубей, а по вечерам, запахнувшись в халат, писал сочинение о разновидностях и привычках любимых птиц. Все крыши усадебных построек были устланы хрупким голубиным пометом. Любимый голубь Матвея Александровича Фредерик со своей супругой Манькой обитали в отдельной благоустроенной голубятне. На девятом году жизни мальчика Ипполита определили в приготовительный класс Старгородской дворянской гимназии, где он узнал, что, кроме красивых и приятных вещей – пенала, скрипящего и пахучего кожаного ранца, переводных картинок и упоительного катания на лаковых перилах гимназической лестницы, есть еще единицы, двойки, двойки с плюсом и тройки с двумя минусами. О том, что он лучше других мальчиков, Ипполит узнал уже во время вступительного экзамена по арифметике. На вопрос о том, сколько получится яблок, если из левого кармана вынуть три яблока, а из правого – девять, сложить их вместе, а потом разделить на три, Ипполит ничего не ответил, потому что решить этой задачи не смог. Экзаменатор собрался было записать Воробьянинову Ипполиту двойку, но батюшка, сидевший за столом вместе с прочими экзаменаторами, завздыхал и сообщил: «Это Матвея Александровича сын, очень бойкий мальчик». Экзаменатор записал Воробьянинову Ипполиту три, и бойкий мальчик был принят. В Старгороде были две гимназии: дворянская и городская. Воспитанники дворянской гимназии питали традиционную вражду к питомцам городской гимназии. Они называли их «карандашами» и гордились своими фуражками с красным околышем, за что, в свою очередь, получили позорное прозвище «баклажан». Не один «карандаш» принял мученический венец из «фонарей» и «бланшей» от руки кровожадных «баклажан». Озлобленные «карандаши» устраивали на «баклажан»-одиночек облавы и с гиканьем обстреливали дворянчиков из дальнобойных рогаток. «Баклажан»-одиночка, тряся ранцем, спасался в переулок и долго еще сидел в подъезде какого-нибудь дома, бледный и потерявший одну калошу. Взятая в плен калоша забрасывалась победителями на крышу по возможности высокого дома. Были еще в Старгороде кадеты, которых гимназисты называли «сапогами», но жили они в двух верстах от города, в своем корпусе, и вели, по мнению «мартыханов» …по мнению «мартыханов»… – «Мартыханы», «мартышканы», «мартышки» – презрительные прозвища, которыми наделяли кадеты своих сверстников, учившихся в гимназиях, реальных училищах и т. п.
, жизнь загадочную и даже легендарную. Ипполит завидовал кадетам, их голубым погончикам с наляпанным по трафарету желтым александровским вензелем, их бляхам с накладными орлами; но, лишенный, по воле отца, возможности получить воспитание воина, сидел в гимназии, получал тройки с двумя минусами и пускался на самые неслыханные предприятия. В третьем классе Ипполит остался на второй год. Как-то, перед самыми экзаменами, во время большой перемены три гимназиста забрались в актовый зал и долго лазили там, с восторгом осматривая стол, покрытый сверкающим зеленым сукном, тяжелые малиновые портьеры с бамбошками и кадки с пальмами. Гимназист Савицкий, известный в гимназических кругах сорвиголова, радостно плюнул в вазон с фикусом. Ипполит и третий гимназист Пыхтеев-Какуев …гимназист Пыхтеев-Какуев… – Очередная обсценная шутка, которой авторы продолжают тему, обозначенную в первой главе фамилией загсовского переписчика.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10