Поэтому она и рыдала так горько у могилы, оплакивая то, чего у нее никогда не было.
После похорон адвокаты известили Бетси, что состояние ее мужа остается в семейном трастовом фонде. Не считая небольших выплат другим людям, все проценты от состояния оставались в распоряжении Бетси до конца ее дней. После ее смерти они будут разделены поровну между всеми детьми. После свадьбы каждого из них или по достижении тридцатилетия каждый ребенок получит от фонда миллион долларов.
* * *
Миссис Бриджес твердо придерживалась мнения, что Бетси не следует рисковать и выходить замуж еще раз.
– Позже тебе, возможно, захочется… гм… немного развлечься, – рассуждала она. – Но пока ты распоряжаешься своими деньгами, ты можешь делать все, что угодно, до конца своих дней… При условии, что ты не выйдешь замуж вторично.
– Мама, Джек умер совсем недавно, а ты уже говоришь о втором браке, – печально укорила ее Бетси. Ей не требовались предупреждения матери. Бетси исполнилось сорок два, и она не верила ни одному мужчине.
Претенденты на руку и сердце окружили ее, как только она вышла за ограду кладбища. Но Бетси знала, что всем этим мужчинам отлично известно ее финансовое положение. Все в Голливуде знали, что Черный Джек был одним из тех немногих, кому удалось сохранить и преумножить свое и без того огромное состояние.
Бетси не признавалась в этом даже самой себе, но в глубине ее сознания уже созрела мысль о том, что если она и выйдет второй раз замуж, то только за человека надежного… Например, такого, как Тюдор Перкинс.
Глава 16
Суббота, 15 февраля 1930 года.
Фицрой-сквер
– Мне надоело слушать о том, почему твоя постановка не имела успеха, – рявкнула Физз. – Как это говорит твоя мать? Ах да, вспомнила: «Объяснение – это не оправдание». – После трехлетней практики меткость Физз заметно улучшилась – щетка для волос полетела точно в цель, то есть в Макса.
За щеткой последовало ручное зеркальце в серебряной оправе. Оно пролетело над головой Макса, ударилось о раму картины.
Макс потер ухо.
– Ты сделала мне больно своей чертвой щеткой!
– А мне надоело слышать, что все режиссеры в Лондоне тупицы и недоумки, потому что они не хотят брать тебя на работу! – заявила Физз.
– Можно подумать, я ничего не делаю! От этих любителей одна головная боль! – Макс за гроши ставил спектакли в двух театральных клубах в пригороде. Он поднял руку, защищаясь, потому что ему в лицо полетела пудреница. «Снаряд» разбился о стену, засыпав Макса пудрой.
* * *
Во время ленча молодые Фэйны отпраздновали свое сладострастное примирение в ресторане «Берторелли». Макс заказал испанское шампанское. Он поднял бокал, и тут кто-то дружески хлопнул его по плечу. Макс обернулся и увидел Комиссаржевского, который, следуя тайному уговору с Физз, тоже решил заглянуть в этот ресторан. Физз торопливо извинилась и ушла, сказав, что ей необходимо «припудрить нос».
Комис уселся за столик, взял вилку Физз, зацепил у Макса из тарелки кусочек телятины и со своей обычной лисьей улыбкой произнес:
– Знаешь, Макс, ты, вероятно, совершил ошибку, использовав все, чему научился в самой первой своей постановке… Спектакль получился перегруженным.
К тому времени, как Физз вернулась, Макс уже согласился снова бесплатно работать с Комиссаржевским в качестве помощника режиссера в театре Барнса.
* * *
В «Минерве» шло новое ревю под сочным названием «Пьем до дна!». В гримерной Дэйзи застегивала на Мими костюм авиатора, а та натягивала кожаный шлем.
Дэйзи, помявшись, спросила:
– Тебе не кажется странным, что Макс никак не может найти себе работу? Я понимаю, времена сейчас тяжелые, но, если у тебя есть хоть какое-то влияние, они никогда не бывают настолько плохими.
Мими слушала ее вполуха, подняв голову и застегивая под подбородком неподатливую пуговицу.
Дэйзи потуже затянула кожаный пояс костюма и мрачно продолжала:
– За этим что-то кроется, я нутром чую.
Мими тут же насторожилась. «Нутро» Дэйзи еще никогда не ошибалось.
– После шоу я отправлюсь прямо в театр «Король Вильям».
– А до завтра это не подождет?
– Нет, иначе я не усну, – ответила Мими.
Из ложи у самой сцены в театре «Король Вильям» Тоби смотрел пятое представление «Загадки Марсден-мэнор». После премьеры он всегда присутствовал на спектакле следующие две недели, делая пометки в блокноте.
Мими нашла Тоби в ложе. Она передала ему слова Дэйзи, но муж ничуть не удивился. Очень неохотно он рассказал Мими о ссоре Макса с Бэзилом Дином.
– Вот как! Значит, он оказывает дурное влияние на труппу?! – с возмущением повторила Мими. – Какая чушь! Макс просто не дает наступить себе на горло, вот и все!
– Безусловно.
– Что ж, тогда мы сами дадим нашему мальчику шанс. Мы же можем себе это позволить, правда? И не смотри на меня так, словно кошку стошнило в твои домашние туфли! – Мими с вызовом посмотрела на Тоби. – Почему бы Максу и Физз не сыграть вместе на сцене «Минервы»?
– Но у Физз контракт с «Олд Вик». Ее и так уже отпускали сыграть Джульетту.
– Я поболтаю с Лилиан. Ее театр давно нуждается в покраске.
Тоби торопливо сказал:
– Возможно, до этого мне следует поболтать с Физз… Если, конечно, эта парочка появится у нас в следующее воскресенье.
Воскресенье, 23 февраля 1930 года
Физз уютно устроилась в потертом красном кожаном кресле в кабинете Тоби. Доведенная до отчаяния, она снова пришла к свекру за советом. Мать тревожить не хотелось, а критиковать Макса в присутствии Мими не имело никакого смысла.
Медленно, запинаясь, Фиэз спросила Тоби, может ли он понять, почему Макс, вне всякого сомнения любящий ее, недоволен ее успехом, хотя она рада любому его достижению.
Тоби, наливавший херес, постарался, чтобы его голос звучал спокойно и убедительно:
– Мужчины до сих пор боятся, что их сочтут слабыми, не имеющими власти, зависящими от женщины, как в детстве, когда им приходилось подчиняться матери.
– Правильно, давайте во всем обвиним женщин!
Тоби рассмеялся:
– А кто растит мальчиков, внушая им, что женщины – существа слабые, зависимые, послушные и покорные?
Но Физз даже не улыбнулась в ответ.
– Но это не дает права Максу унижать меня на людях.
Тоби налил ей еще хереса.
– Ты зарабатываешь больше его.
– Мне надоело такое объяснение всем неприглядным поступкам моего мужа! Ему что, больше понравится, если я стану зарабатывать меньше, чем он?
– Да, вероятно. Деньги – символ власти. Чем больше у человека денег, тем больше у него власти и больше уважения. Так как всем известно, что ты зарабатываешь больше Макса, он подсознательно боится, что люди уважают тебя больше, чем его.
Физз помолчала. Это казалось смехотворным, но, судя по всему, Тоби был прав.
Старший Фэйн добавил:
– Возможно, ваши отношения улучшились бы, если бы ваши имена стояли рядом на афише.
– Разумеется! Но это невозможно…
– Отчего же? – Тоби снова подлил невестке хереса.
Физз замялась, потом выпалила:
– Но с какой стати?!
Тоби вздохнул. Эта тема была ему знакома. Он надеялся, что Физз не превратится из настоящей звезды в актрису. Такие донимают режиссера спорами (это называется «творческим подходом»), критикуют его (это подается под маркой «дружеской помощи») и упрямо стоят на своем, уверяя, что отстаивают свою точку зрения. Тоби умел останавливать подобных «звезд».
Сейчас он нежно улыбнулся Физз:
– Ты хочешь быть одинокой звездой или звездой, живущей в счастливом браке?
* * *
Тоби посетил Комиссаржевского и попросил его стать режиссером спектакля, но Комис отказался, пожав плечами:
– У меня и без того много работы. Почему бы вам самому не заняться режиссурой, Тоби? Пусть это будет семейное дело, очень хороший рекламный ход. Все Фэйны в одном маленьком театре! Что вы собираетесь ставить?
– Мы еще не решили.
Комис заговорщически улыбнулся:
– Если вы решитесь на «Много шума из ничего», тогда я помогу Максу.
– Отлично, – просиял Тоби. Они с Комисом оба понимали, что Физз и Макс – это живое воплощение Беатриче и Бенедикта. Может случиться, что таким образом их жизненная драма обретет хороший конец.
* * *
В день премьеры с Максом произошло небольшое чудо. Когда он вышел на сцену, то и в самом деле ощутил себя Бенедиктом. Макс снова пережил то чувство, которое привлекло его к Физз. Они вдруг снова оказались равными – страстные любовники с сильной волей, сражающиеся за власть и наслаждающиеся этой борьбой. Помимо их воли, Бенедикт и Беатриче – или это были Макс и Физз – снова испытали большую, ничем не омраченную любовь.
Макс больше не считал Физз младшей сестрой, которая осмелилась опередить брата. Он настоял на том, чтобы Физз одна вышла на последний поклон. Макс хотел, чтобы все аплодировали его возлюбленной. И отношения, возникшие на сцене, не исчезали еще долго после того, как опустился занавес. Молодые Фэйны вновь обрели то, что когда-то соединило их.
Пятница, 4 апреля 1930 года
Критики отреагировали по-разному. Физз получила заслуженные похвалы. Был отмечен и великолепный дебют Макса в семейном театре, хотя один критик все-таки написал, что от Фэйна ожидали большего и что семейный талант пока не слишком бросается в глаза в самом младшем поколении.
Макс немедленно потерял только что вновь обретенную уверенность в себе.
Вечером, когда они ехали по Стрэнду в открытой машине Макса, Физз убеждала его:
– Забудь об этих ублюдках, дорогой. Я не читаю ни слишком хвалебных отзывов, ни плохих. Таким образом, я избегаю как излишней самоуверенности, так и депрессии.
– Тебе все просто.
– А почему бы нам не играть чуть легче? – вдруг предложила Физз. – Мы могли бы побольше веселиться.
Позже, уже на сцене, Физз подошла совсем близко к Максу и, незаметно для зала, легко потерлась о чресла своего Бенедикта. К ужасу Макса он ощутил мощную эрекцию, ужасно заметную в канареечно-желтых узких панталонах. Он тут же отвернулся от зала.
Максу пришлось заканчивать сцену спиной к публике. Остальные актеры сочли это замечательной шуткой. Когда Макс мрачнее тучи вылетел со сцены, его приветствовали смешки:
– С этими панталонами всегда так… Такое со всеми случается, малыш…
Критики встретили спектакль без энтузиазма, но зрителям пьеса нравилась. На сцене между Максом и Физз буквально пролетали искры. Они были замечательной театральной парой для того времени. Бенедикт и Беатриче воплотили столкновение воли современной женщины и ее мужчины. Отношения вне сцены между молодыми Фэйнами добавляли сексуального напряжения их игре. Все, кто видел их на сцене, понимали, что это противоборство характеров отражает бурную личную жизнь Макса и Физз.
Понедельник, 14 апреля 1930 года.
Голливуд
Вздорные героини с платиновыми волосами, язвительными шутками и твердой уверенностью в собственной ценности продолжали появляться на экранах. Экранная блондинка больше не была невинной жертвой, она могла справиться с любым воздыхателем и все-таки в конце фильма оказывалась у него в объятиях.
Эпоха джаза сменилась Великой депрессией. Стали популярными гангстерские фильмы. К тому же настоящая организованная преступность заявила о себе и в Голливуде. Приспешники Аль Капоне просачивались на студии, планируя выкачивать деньги в обмен на отсутствие проблем с профсоюзами.
Многих популярных актрис привлекали люди, способные «обо всем позаботиться», шла ли речь о шубе из песца или назойливой конкурентке. Красавицы Голливуда стали выходить замуж за бандитов.
Число хорошо одетых поклонников Бетси уменьшилось, как только стало известно дополнительное распоряжение Черного Джека. Если его вдова вторично выходит замуж, то она теряет весь доход от семейного трастового фонда и ей причитается пятьдесят тысяч долларов в год. Этого достаточно для комфортной жизни, а охотников за состоянием эта сумма не привлечет. Но Бетси вызывала и искреннее восхищение. В сорок два года она была все еще красива, хотя женщины полагали, что миссис О'Брайен чересчур прибавила в весе.
Но Бетси терпеть не могла появляться в обществе в одиночестве. Ей казалось, что мужчины считают ее легкой добычей, а женщины – неудачницей, неспособной найти мужчину. Поэтому когда Бетси выходила из дома, с ней всегда был кто-то из детей. Она предпочитала компанию Стеллы, потому что шестилетний Ник был невероятно любопытным, а от девятилетней Тессы всегда сплошные неприятности. После смерти отца девочка стала настолько неуправляемой, что гувернантка отказалась от работы. А мать и бабушка просто отчаялись найти на нее управу. Неугомонная, вредная, упрямая, стремящаяся всегда быть в центре внимания, Тесса наконец была отправлена в школу.
По характеру Тесса оказалась истинной дочерью своего отца. Сверхэнергичная, она унаследовала ирландское очарование Черного Джека (он звал ее живым витамином), его выносливость и хватку ротвейлера. Девочке не досталась удивительная красота матери, но она была хорошенькой.
А вот десятилетняя Стелла была спокойной, нежной, послушной девочкой, которую можно было оставить посидеть или отправить с поручением, если это требовалось. Ник был похож на нее характером и медленной неуверенной манерой разговора. Они оба унаследовали от отца темные волосы, голубые глаза, бледную кожу и широкую кость. Стелла выглядела неуклюжей и неловкой, а глядя на Ника, становилось ясно, что он вырастет крупным, сильным мужчиной.
По вечерам Бетси всегда могла рассчитывать на компанию Тюдора, сменившего свою хорошо оплачиваемую, но нервную работу на другую, оплачиваемую еще лучше.
Спустя два года после приезда Тюдора в Голливуд появились первые звуковые фильмы. Все студийные магнаты надеялись, что звук не привьется – ведь девяносто пять процентов их аудитории не говорили по-английски, – но вскоре поняли, что альтернативы звуковому кино нет.
Звезды, говорившие с сильным провинциальным или иностранным акцентом, оказались вдруг без работы.
В цене оказались репетиторы, ставившие голос. Гарри Купер, оказавшийся вместе с Тюдором на яхте во время рыбалки, запомнил приятный, глубокий голос англичанина и его отличную дикцию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43