В голове творилось что-то невообразимое. Ее заполнил неистовый и безудержный клекот. Внизу — такая свалка, что волосы встают дыбом. Пилоты модулей, видимо, совсем обезумели от этого напора противника: их машины напрочь потеряли управление. Первая ткнулась в робота-ликвидатора, который, разумеется, отреагировал, расценив это как дерзкий выпад и прямое нападение. Объятый пламенем летательный аппарат вошел в штопор, точнехонько опустившись в кратер. Второй модуль перехватило щупальце.
Роботы угрожающе надвигаются… их целых шесть… Сердце, казалось, готово выскочить из грудной клетки. Я пытаюсь представить, как эта штука сможет отбиться от столь сокрушительного штурма. Но детекторы моего эликона даже не отреагировали на невероятной силы взрыв, будто его чудовищную энергию разом и всю втянул в себя этот монстр.
Крупные капли стекают по лбу… На антаблементе все постепенно успокаивается. Желеобразная груда вновь сгруппировывается. Увеличиваю до максимума изображение.
Штука дрыгается в хаотических конвульсиях.
Глава 5
Я долго не могу прийти в себя… Сижу обалдевший у пульта в какой-то болезненной прострации. Из этого состояния меня выводит вызов Ариона.
Микрофон доносит теперь заметно изменившийся голос, историк явно взволнован:
— Эльвер… Я согласен на предложенное тобой перемирие. Следует объединить наши усилия, чтобы справиться с этой дьявольской силищей.
— Ты наконец осознал, с чем мы столкнулись?
— На модулях были установлены специальные передающие камеры. Я следил за происходившим на экране.
— Были ли это телеуправляемые модули?
— Увы, нет.
— Значит, потери значительны?
— Нас осталось всего шестеро… из них трое спятили.
Сверх того, думаю я, уничтожено также восемь роботов-ликвидаторов. Если учесть, что на каждом эликоне их максимум три, значит, у него остался всего один… Между нами говоря, наш поединок по участвующим в нем силам крепко выровнялся, поскольку я своих роботов до сих пор еще не трогал.
— Сажусь на равнине… на правом берегу. Самое простое сейчас — срочно созвать военный совет… По понятным, надеюсь, тебе причинам предлагаю в качестве места его проведения мой эликон.
— Согласен.
— Тогда я совершу посадку как раз напротив твоего лагеря.
— А что с Регеллой?
— Она пока что в отключке. Выбора у меня не было. Регелла поддалась зову этой штуки и собиралась открыть входной шлюз.
— Надеюсь, она не сдвинется по фазе, как Варна и остальные.
Прерываю связь и бросаю последний взгляд на студень. Эге, да эта масса теперь уже не прозрачная, как раньше, а ярко-пурпурного цвета, схожего с окраской окружающих ее скал. Глядя на нее, так и хочется сказать, что штука притаилась в своем котловане, зализывая раны.
Интересно, удерживается ли все еще Ардан на своем карнизике? Едва ли, скорее всего, его смело в результате одновременной атаки шестерки грозных ликвидаторов.
Регелла все еще лежит на полу перед дверью во входной шлюз. Переношу ее в каюту для отдыха и кладу на свою кушетку. В своей неподвижности, с застывшим на лице несколько болезненным выражением в ней появилось что-то патетическое. Она относится к моим противникам, но ее присутствие здесь почему-то меня подбадривает. Я испытываю какое-то необычное и малокомфортное чувство. Внезапно тяжким грузом наваливается ощущение одиночества. Какое-то время молча вглядываюсь в распростертую передо мной девушку. Она неоспоримо красива, даже очень… Неплохо бы заполучить ее в постоянные спутницы. На губах появляется полная горечи усмешка. Вероятно, это все не более чем пустые мечтания, абсолютно несбыточные бредни по причине искусственно заложенного в нее на Мандралоре императива. Наедине со мной она, повинуясь установке, будет неуклонно стремиться только к одной цели — прикончить меня, а затем запустить в действие механизм самоуничтожения эликона. Это — сформированная в ней потребность… Чтобы освободиться от ее гнета, она должна исполнить свой долг. Я никогда не буду чувствовать себя с ней в безопасности, даже если мне удастся убедить ее в своей правоте. Все равно в этом случае мои усилия могли бы увенчаться успехом только частично.
Печально вздохнув, делаю укол, который должен быстро привести девушку в чувство. Отныне нужда в заложнице отпала. Соотношение сил к настоящему времени изменилось, причем радикально в мою пользу. Отпущу-ка я Регеллу. Пусть уходит отсюда после совещания вместе с Арионом, который волей обстоятельств занял место Варны. Там, где теперь требовался бы солдат доброй выучки, решения будет принимать историк.
Все случившееся в конечном счете обернулось мне на пользу. Даже не подозревая об этом, загадочная штука заделалась моим союзником. Регелла дернулась, ее мышцы расслабились. В устремленном на меня взгляде сначала отчетливо читаю нечто вроде паники. Она резко приподнимается на кушетке.
— Мне надо туда…
— Куда?
— К Люгону.
— Люгон погиб.
— Да… но не совсем.
Она усиленно хмурит брови, пытаясь в страшном нервном напряжении сообразить, что к чему.
— Не так, как ты считаешь. Объяснить толковей не могу… но он по-прежнему жив.
— Неужели ты хочешь меня убедить, что Люгон разговаривал с тобой через эту штуку?
— В некотором смысле — да.
С этим не так-то легко согласиться, но, с другой стороны, какой ей смысл вводить меня по этому вопросу в заблуждение?
— Ты по-прежнему не хочешь меня отпустить?
— Ясное дело.
— Я все равно воспользуюсь первой же оказией.
Она произносит эти слова не запальчиво, без признаков гнева, но с непоколебимой убежденностью. Пожимаю плечами.
— В любом случае мы договорились с Арионом о встрече. Она состоится с минуты на минуту. Он предложил мне заключить перемирие.
— Неужели?
Нахмурившись, она смотрит на меня, не скрывая своего изумления.
— Ах да… Ведь мы должны были тебя прихлопнуть, а твой эликон рассеять на атомы.
Она презрительно усмехнулась.
— Умора!
Теперь уж я отказываюсь что-либо понимать. В свою очередь смотрю на нее, не скрывая удивления. Но она, похоже, уже отключилась от темы нашего разговора, что отнюдь не снижает мою обеспокоенность.
— А ведь тебе ровным счетом ничего не стоит отпустить меня.
— Зачем? Чтобы ты с ходу бросилась к этой штуке ?
— Ну, если ты ее так называешь… то да.
— А я тебе на это уже твердо заявил: ни за что!
— Ладно, в любом случае это не горит.
Ничего не понимаю. Эта штука вроде бы уже перестала излучать свой назойливый призыв. Но зароненный в сознание, он продолжает в ней действовать, да так сильно, что задавил ту самую, внедренную ей на подсознательном уровне программу, ради выполнения которой она, собственно говоря, и прибыла сюда.
Но тогда то же самое должно было произойти с Варной и его двумя товарищами. Так что у меня, вполне вероятно, и противников-то осталось всего трое. Регелла между тем уставилась в пол и вдруг разревелась. Ясно: сломалась.
— Эльвер… Мне так не хотелось бы туда идти… но я не в силах совладать с собой.
— Знаю.
— И все же сейчас это действует уже не так повелительно, как совсем недавно.
Наконец-то разум Регеллы начал пробуждаться и вступил в борьбу с этой пагубной идеей. Подхожу к ней и ласково обнимаю за плечи.
— Успокойся, Регелла, я не выпущу тебя отсюда. Она уткнулась зареванным лицом мне в плечо.
— Я так боюсь… особенно того, что не смогу пересилить эту безумную тягу и уступлю дьявольской силе.
— Знаешь что, расскажи-ка мне лучше о Люгоне. О появившемся у тебя ощущении, что он якобы разговаривал с тобой.
— Он не разговаривал… Это просто звучало в голове, и все. Какое-то впечатление общего характера. Но я знала, что это он.
— И он старался тебе что-то сообщить?
— Он хотел увлечь меня. Добиться, чтобы я стала такой же, как и он сам.
Невероятно! В таком случае пришлось бы допустить, что штука, этот студень, наделенный потрясающей психической силой, способен поглощать тела людей, но не губить при этом их интеллект… Надо же: «как и он сам»! То есть Люгон чувствовал себя кем-то иным… И он вполне был согласен на эту разницу с прежним самим собой.
Психическая мощь такого масштаба, возможно, автоматически предполагала разумность в латентном состоянии. Иначе говоря, в невостребованном виде. В каком-то смысле нейтральную, но готовую недвусмысленно проявить себя, используя в качестве проводника мозг иного существа. Такое осмысление ситуации ошеломляло. Оно к тому же вселяло страх, поскольку к настоящему моменту штука внезапно обогатилась коллекцией из шести поглощенных ею космонавтов, через интеллект которых она получила реальную возможность проявить себя, а возможно, и предпринять какие-то конкретные шаги.
Проходим вместе с Регеллой в командный отсек. Беглый взгляд на экраны. Ага, желатин снова поменял свой облик. Теперь он зарозовел. Внешне это кисельное варево спокойно. Но Регеллу при виде его все равно передернуло, и она с трудом взяла себя в руки.
— Каким все-таки образом это становится возможным? Почему вообще у меня возникает столь неуемное желание раствориться в этой мерзости?
— На самом деле у тебя его нет. Тебя просто гипнотизируют нескончаемые призывы к воссоединению с ней.
— Но разве отвращение, которое я испытываю к этому чудовищу, не может перебороть его?
— Не забывай, что отвращение возникает только тогда, когда работает механизм сравнения, а он у тебя в момент проявления влечения заблокирован.
Запускаю двигатели. Штука тут же реагирует, и Регелла, обхватив голову двумя руками, буквально взвыла от взломавшего ее разум мощного призывного импульса… К счастью, осада ее мозга оказалась непродолжительной, и она быстро почувствовала облегчение.
Но на нее было больно смотреть: бледная как полотно, выпученные глаза…
— Разве ты ничего не почувствовал?
— Нет… а что, снова кто-то тебя зазывал?
— Да… только на этот раз сигнал длился недолго.
— Дело в том, что он слабел по мере стремительного удаления эликона от этого проклятого места… Психическое воздействие этой штуки, вероятно, ограничено определенной зоной. Опять возникал Люгон?
— Нет.
— Странно, что я почему-то ничего не уловил.
— На сей раз все происходило несколько иначе.
Значит, это что-то сугубо индивидуальное и затрагивает только тех, кто уже находится под влиянием монстра. Вероятно, чудовищное существо не подозревало о нашем присутствии в небе где-то высоко над ним. Запустив двигатели, я более или менее встряхнул его, и оно рефлекторно метнуло нам вслед психоимпульс.
Неоспоримо одно: существуют определенные границы его влияния. И совсем неплохо, что это удалось установить достоверно. Я спокоен, не паникую. Конечно, мощь этого феномена впечатляет. Если эта штука сумела справиться с шестеркой роботов-ликвидаторов, значит, она практически непобедима… Но это лишь в том случае, когда против него применяют средства ее уровня. Все равно у нее должны быть свои слабые места, и, возможно, не стоит мудрствовать лукаво, поскольку они лежат на поверхности.
Постепенно картинка с курганом алого цвета сошла с экранов. Совершаю посадочные маневры напротив лагеря Ариона, не перелетая при этом на его берег.
Регелла, по-прежнему зажав руками голову, молча сидит на кушетке, погруженная в какие-то свои думы, наверняка полные кошмарных видений.
Я провел Ариона в командирскую рубку. Он прибыл один, без сопровождения. Регелла взглянула на него с полнейшим равнодушием. Настроение у нее подавленное, она полна беспокойства. На ее лице — следы затаившейся тревоги.
— Она тоже подпала под это излучение?
— Да… но пытается превозмочь это наваждение.
— Варна и его группа тоже стараются.
На экранах высвечиваются местные джунгли. Арион нерешительно мнется. Он по очереди переводит взгляд с меня на девушку и обратно. Наконец усаживается во второе кресло. Я продолжаю стоять, прижавшись спиной к двери выходного шлюза.
Историк обескураженно качает головой.
— Странные вещи творятся здесь, — затевает он разговор. — Варна пришел в себя… Думал, влетит мне по первое число за то, что я пошел с тобой на перемирие…
— Он одобрил твои действия?
— Да.
— Видишь ли, воздействие этой штуки сбалансировало в его мозгу эффект применения к вам аннигилятора сознания… С Регеллой та же история.
— Может быть… но он ничего мне не объяснил, только распорядился, чтобы я держал его взаперти и не давал возможности выйти наружу.
— Как и Регеллу, его раздирают сейчас два противоположных чувства. Он осознает, что не в силах противостоять психической атаке этого существа в случае ее повторения. У него постоянное, стойкое желание со всех ног помчаться к нему, чтобы раствориться в этой субстанции. Но одновременно он полон страха перед подобным шагом. Кроме того, этот психоимпульс основательно прочистил ему мозги.
— Как бы то ни было, но в данный момент мы не в состоянии бороться с тобой…
— Другими словами, сам ты, лично, не отказался от намерения расправиться со мной?
— Ты же знаешь, что захоти я это сделать, все равно не смог бы. Машина крепко над нами поработала. И в действительности я не хозяин тем решениям, которые придется позднее принимать… Но клянусь, что буду лояльно блюсти договоренность о перемирии, которое тебе предложил. Это же относится к двум другим моим товарищам… Обстоятельства вынуждают нас отложить на более поздний срок достижение конечной цели нашей экспедиции.
— Понятно. Как только одолеем эту штуку, ты тут же вскочишь мне на загривок?
— Считаю, что тебе лучше не строить на этот счет иллюзий, поскольку сейчас я пришел к тебе за помощью.
Ничего не скажешь: корректный с его стороны поступок. Протягиваю Ариону руку, демонстративно тем самым подчеркивая, что, независимо от хода событий в будущем, я все равно сохраняю к нему свое уважение. Вижу, что он изрядно трусит. Арион — это совершенно очевидно — не годится на роль руководителя. Груз навалившейся на него ответственности ему не по силам.
— Ладно, давай пока заниматься только этой штукой. У тебя есть какой-нибудь план в этой связи?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15