.
Нет. Он слышал и видел так же хорошо, как всегда. Что было притуплено, так это дополнительные чувства, но они были не отключены полностью, а только притуплены. Как слепое пятно при мигрени, которое только мешает видеть, но не лишает человека зрения полностью...
- Да будь я проклят,- выругался Коннер и поставил рычажок на пульт. Гудение прекратилось. Дэвид снова вернулся в обычное состояние.- А говорят, что в этом конце Глактики у дарковерцев нет никакой технологии!
Дэвиду абсолютно не было ясно, откуда он взял ответ, но он произнес, прочитав один из отпечатанных листков:
- Нет технологии понятной для Земной Империи. Я тоже хочу изучить все это. Если мы узнаем, как этот прибор отключает телепатию, мы продвинемся далеко вперед в изучении телепатии. Но я могу держать пари, что хотя дарковерцы и создали этот прибор, сами они точно не знают, как он функционирует. Это типично для общества с низким технологическим уровнем развития. Можно вспомнить как земляне в начале космической эры использовали электричество, не понимая его структуры.
- Весьма возможно,- Коннер ощупал прибор своими гибкими, искусными пальцами.- Это, вероятно, один из аппаратов, которые называются телепатическими глушителями. Это выражение я слышал в городе. Почему же они мне его дали?
Дэвид поднял взгляд. Он внезапно улыбнулся. Он получил точное выражение, и он использует его.
- Ну, я могу себе предствавить, к примеру, твои с Мисси личные отношения, о которых ты говорил.
В следующее мгновение Дэвид полетел головой в стену. Он оцепенело поднялся. Проклятье, он же не имел в виду ничего дурного, и Коннер мог дать ему понять, что он достаточно зол для драки, вместо того, чтобы нападать без предупреждения!
Потом в его сознание проник крик Коннера, в котором смешались смущение и подавленность. Коннер заботливо помог ему подняться на ноги.
- Дэвид, клянусь, я даже не пошевелился! Я.только подумал о том, чтобы ударить тебя. В следующее мгновение мне стало ясно, что ты не имел в виду ничего дурного, но ты уже взлетел в воздух! Великий Боже!... Что... Боже, Боже!...- Коннер задрожал, а потом заплакал.- Лучше бы я умер... - у Дэвида появились мысли, которые побеспокоили бы любого человека. Он сам сожалел обо всем, но по-другому.
- Коннер... Дэйв,- заклинал он его.- Не воспринимай это так тяжело, я же не ранен. Это относится к тем способностям, которыми мы обладаем.
Коннер медленно кивнул. Лицо его посерело, как у негра, у которого кровь схлынула с лица.
- Тогда, в больнице на Каппеле-9, я что-то читал о буйстве вещей. Конечно, это было в связи с... ну, с сексом, нарушенной сексуальностью некоторых людей. Тут, возможно, произошло нечто подобное.
- Это так. Тогда завтра утром мы проверим, насколько хорошо ты можешь это контролировать,- сказал Дэвид.И еще, мы должны открыто говорить друг с другом. Ты не знаешь, что вы с Мисси...- что это вы на нас всех излучаете?
- Я не знаю, как я это делаю. Я просто могу вас всех чувствовать,ответил Коннер.- Это кажется не играет никакой роли. Это со мной случилось впервые со времени несчастного случая, впервые я... я был не один,- он опустил глаза.- А теперь мне стыдно. Тогда мне не было так стыдно.
С нежностью, которая не понравилась ему самому, Дэвид ответил:
- Может быть, нам всем нужно учиться не стыдиться себя, Коннер. Пока мы получше не изучим правила жизни среди телепатов. Но в одном я все же уверен. Мы должны отказаться от многих наших старых предрассудков и под этим я имею в виду не только секс. Уже одно то, что мы находимся здесь, изменило нас обоих.
Напряжение спало. В известной мере они снова отгородились друг от друга. Сразу же после этого Коннер пожелал Дэвиду доброй ночи и ушел. Дэвид все еще сидел, не чувствуя ни малейшего желания снова заниматься карточками. Он налег на дарковерские сладости, едва соображая, что он делает.
Что будет, когда он обнаружит, что Мисси не человек?
Он боялся за Коннера и не знал, почему. Я так изменился, думал он, и мне самому надо выяснить, кто я.
Что это мне даст?
Он заснул с горящей лампой и внезапно в панике проснулся. Свет! Люди! Чужие лица, критически смотрящие на меня глаза, они преследуют меня. Дэвлд, Дэвид, помоги...
Крик смолк. Дэвид спросил себя, звал ли Керал вообще и что он ему передал. Одним толчком он вскочил из кресла и выбежал в коридор. Нетерпеливо, не ожидая, когда поднимется лифт, он бросился вниз по лестнице, прыгая через две ступеньки, не встретив никого на пути. Как что-то не очень важное на самом краю его сознания возникла мысль, что он, какнйстранно, ничуть не сомневается, куда идти. Панический крик вел его как путеводный луч, хотя он еще никогда не был здесь, снаружи...
Снаружи было темно. Солнце зашло, и ночное небо, беззвездное и темное, нависло над прожекторами космопорта.
Поразительно... ни одной луны, ничего, и я не могу сориентироваться... Воздух был ледяным, ветер налетал несильными порывами и пронизывал, как нож, тонкий китель Дэвида. Он не обращал на это внимания и бежал дальше.
Паника Керала теперь была молчаливой - мешанина страха. Дэвид обогнул здание и вышел на небольшую площадь, залитую ярким светом. Там собралась толпа, бормочущая, шепчущаяся. Тон голосов выдавал удивление, огромное удивление, враждебное любопытство зевак, которое Дэвид связал с жаждой зрелища, которое собрало этик людей на месте катастрофы. О Боже, он ранен...
Дэвид протиснулся сквозь толпу и сказал авторитетным тоном, которому он научился в больнице за последнюю неделю:
- Пропустите меня... пропустите, я врач, пропустите меня...- он благодарил судьбу за форму, в которую он был одет.
В больнице она делала его анонимным, никем, одним из множества людей, имеющих право находиться там. Однако вне больницы она придавала ему авторитет. Толпа отступила от него, и Дэвид протиснулся вперед, безжалостно распихивая людей плечами и локтями.
Он увидел Керала, сердце его упало. Чири скорчился, обхватив руками голову и был так бледен, что Дэвид испугался, что он напуган до смерти. Нежное, чувствительное существо, совершенно не привыкшее к обществу людей, Что его побудило выйти? Потом веки его затрепетали. Дэвид подошел к нему, положил руку на плечо и тихим голосом сказал: - Все в порядке, через пару секунд люди, собравшиеся здесь, уйдут.
Он повернулся к зевакам:
- Идите, здесь не на что смотреть. Или мне надо вызвать космический патруль?
Большинство присутствующих были землянами, и Дэвиду было ясно, что они не имели в виду ничего дурного. Они просто с любопытством рассматривали чуждое существо.
Внезапно Дэвид устыдился того, что он человек. Толпа медленно расходилась. Дэвид положил руку на локоть Керала и поставил его на ноги.
- Они ушли, но вам лучше на некоторое время пойти со мной.
Дыхание Керала восстановилось, его лицо было бледным. Он произнес:
- Я хотел посетить тебя, я был убежден, что найду дорогу. Но в космопорте я заблудился, а они преследовали меня и глазели. А когда я побежал, мне стало еще хуже. Я думаю, некоторые даже не знали, почему здесь собралась толпа, они думали, что это охотятся за одним... из беглецов.
- Теперь все позади,- Дэвид повел Керала назад путем, которым он пришел. Ему дважды пришлось спрашивать дорогу, потому что сигнала, который привел его сюда, не было. Было очень холодно, ветер становился все сильнее и сильнее, и Дэвид совершенно замерз. Быстрыми движениями чири набросил на плечи Дэвида край своей собственной накидки.
Тепло дома штаб-квартиры окутало их, и Дэвид с благодарностью освободился. От Керала исходили волны новой паники, Дэвид озабоченно повернулся к нему. Керал слабым голосом произнес:
- Я привык не находиться долго среди людей. Но это все же лучше, чем находиться среди толпы.
В его мозгу вспыхнула картина быстрая, странная и прекрасная, многомерная и многозначная - мягкий ветер в листве, тысячи ароматов, крыша, пахнущая листьями, поддающаяся ветру и все же надежно защищающая от дождя струящейся воды, эластичная почва под ногами.
- Твоя родина?
- Дэвиду не понадобился ответ. Он втянул чири в первую же кабину одного из лифтов, которые в этом громадном здании были само собой разумеющимися, и ему показалось, что он должен извиниться. Проклятье! Дэвид, оборвал он себя, не будь так романтичен! Может быть в лесу жить великолепно, но ты здесь и должен заниматься работой.
Несмотря на это, его мучил контраст, который представлял из себя Керал в его безрадостной, безликой комнате, неужели он уже много лет, ничего не видя и не слыша кроме своей работы, привык к окружению, к своей комнате, голой, как камера заключенного? Он заставил себя войти в комнату, предложил гостю сесть и почувствовал, что дрожь напряжения постепенно покидает чири.
- Ты сказал, что хотел посетить меня, Керал. Конечно, ты для нас желанный гость, даже в этот час. Однако, что же ты хотел от меня?
- Мне в голову пришла мысль,- ответил Керал своим звонким, чуждым голосом,- что я от вас тоже могу кое-чему научиться, пока вы изучаете меня, и это будет очень просто, если я буду среди вас, а не один. Я еще не очень хорошо говорю на вашем языке. Мне будет легче, если я буду прикасаться к тебе...- он взял руку Дэвида и мягко сжал ее.
Поток картин хлынул в мозг землянина.
-... Цивилизация, новая и странная и все же отличающаяся от той, которая известна моему народу уже тысячелетия. Может быть, это было эгоистично с нашей стороны, что мы вернулись обратно в наши леса (в сознании, что мы умрем в одиночестве под звуки жалобных песен) и стали жить в красоте и воспоминаниях. Может быть те, кто придет после нас, смогут воспользоваться тем, что мы знали и что мы узнаем теперь. Мы должны пойти к ним и обучить их. Мы должны принести им опыт, который наш народ собрал, живя в лесу. Это на тот случай, если нас больше не будет...
Поток мыслей наполнил сознание Дэвида почти болезненным чувством одиночества. Он вынужден был высвободить свою руку из руки Керала и сглотнуть, иначе он может заплакать. Керал посмотрел на него, с любопытством, но без вякого презрения.
- Прикосновение не разрешено вашей культурой? Извини меня. Я не мог это делать для каждого, но ты... я могу тебя коснуться без того, чтобы... испугаться,- Керал подыскал слова и снова коснулся Дэвида своей тонкой, холодной рукой. Дэвид заботливо спросил: - Почему умирает твой народ, Керал? Регис сказал нам, что сегодня вы - лишь легенда.
...Бесконечная печаль, как оторванность от далекого берега. Листья падают, почки высыхают, мы стареем и умираем, и дети не подхватывают наших песен... А я, самый одинокий из всех, потому что я умираю здесь, в изгнании...
Рука чужеземца стискивает мою руку, это желанный чужеземец, но, несмотря на это, он все-таки чужеземец Дэвид?
Добровольное изгнание - все же изгнание... которое примиряло меня с путем, по которому я должен идти один...
Горы отделяют нас и мир от морей... и во сне мы видим...
Волна вознеслась, разбилась и запенилась на молчаливом берегу боли. Дэвид тяжело сглотнул, и руки их разъединились. Они уже так доверяли друг другу, так сошлись за это короткое время, как только было возможно, а теперь они снова отдалились. Керал сказал:
- Я пришел сюда затем, чтобы вы узнали, что стало с моим народом. Остальные слишком стары, они умрут вне леса. Я готов сказать вам все, что смогу. Но я сам жажду знаний. Позволь мне принять участие в исследованиях, Дэвид. Позволь мне узнать, что ты обнаружил, скажи мне, что ты изучаешь. Я быстро усвою язык твоего народа, у моего народа очень большие способности к языкам.
- У тебя, несомненно, они есть,- с удивлением заметил Дэвид.
Еще вчера Керал с трудом мог подобрать пару слов в сравнительно несложном языке каста Региса, а теперь он говорил на гахуэнга или на Свободном Языке, который земляне и дарковерцы использовали на всех планетах, и говорил довольно бегло. Дэвид изучил язык при помощи учебных лент на пути сюда. Он сказал:
- Я ничего не имею против этого и я уверен, что Джейсон и администрация охотно предоставят тебе эту возможность, если ты этого захочешь. И если ты хочешь остаться здесь, я сделаю все, что смогу, чтобы ты чувствовал себя как можно менее... одиноким и естественным. Конечно, сам я не могу этого решать, ты должен будешь поговорить с Регисом. Если ты хочешь знать, что мы обнаружили, я с радостью расскажу тебе все, что знаю сам. А ты не ответишь мне на пару вопросов? Ты вчера был так смущен и к тебе было так трудно пробиться. К примеру, сколько тебе лет?
Он выгладит приблизительно лет на семнадцать, хотя он должен быть старше.
- Я самый молодой из моего народа,- ответил Керал. - Почти последний из рожденных. Но ты хочешь знать, как много солнечных восходов я прожил, но этого я не могу сказать. Я думаю, вы измеряете время иначе, чем мы. Для нас прошло много солнечных восходов и это как сон за сном, начало и конец песни. Я должен попытаться думать другими понятиями, когда я говорю с вами, и это одно из оснований, почему более старшие среди нас не могут больше выносить общения с вами. Дни и падение листьев, кажется, управляют вашими мыслями, словами, поступками и телами. Я родился - как я могу выразить это таким образом, чтобы вы поняли? Это было до того времени, как большая звезда дошла до своего места над полярными льдами. Говорит ли тебе это что-то?
- Нет,- признался Дэвид,- и я не астроном, но я держу пари, что кто-нибудь может установить эту дату,он был подавлен. Ты говоришь мне, что тебе, может быть, уже сотня лет! Легенды о бессмертных расах! - И хотя твой народ так долго живет, ты говоришь, что он вымирает? Я не хочу причинять тебе боли, Керал. Но мы должны это знать.
- Мы начали вымирать еще за столетие до того, как земляне пришли на Дарковер,- объяснил чири. Он говорил тихо и с убеждением.- Мы никогда не были многочисленной или продуктивной расой - это верные слова? - и хотя мы в течение долгого времени росли и процветали, как стоящее в цвету дерево, все имеет свой конец. Время очень мало зЧшчит для нас, мы его просто не замечаем. Может быть, произошли какие-то изменения в наших клетках и эти изменения были вызваны охлаждением солнца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26